Развитие науки в XX веке.

Последняя треть ХХ столетия ознаменовалась бурными событиями в жизни
человеческого общества. Глубокие сдвиги в экономических, политических,
общественных структурах периодически взрывают устоявшийся, казалось бы,
порядок вещей, вызывают бурный, непредсказуемый ход событий. В основе этих
движений — научно-технический прогресс, темпы которого все более
ускоряются.
Произошла целая серия технологических и фундаментальных открытий в
области электроники, радиофизики, оптоэлектроники и лазерной техники,
современного материаловедения (“новые материалы”), химии и катализа,
создание современных авиации и космонавтики, бурное развитие информационных
технологий, поразительные результаты в области микро- и наноэлектроники
породили производство наукоемких продуктов, в основе которых лежат
наукоемкие технологии, за счет которых происходит экономическое развитие в
последние годы. Поэтому научно-технический прогресс в последние десятилетия
приобретает ряд новых черт. Новое качество рождается в сфере взаимодействия
науки, техники и производства. Одно из проявлений этого — резкое сокращение
срока реализации научных открытий: средний период освоения нововведений
составил с 1885 по 1919г. 37 лет, с 1920 по 1944г. — 24 года, с 1945 по
1964г. — 14 лет, а для наиболее перспективных открытий (электроника,
атомная энергетика, лазеры) — 3-4 года. Произошло, таким образом,
сокращение этого периода до продолжительности строительства крупного
современного предприятия. Это означает, что появилась фактическая
конкуренция научного знания и технического совершенствование производства,
стало экономически более выгодным развивать производство на базе новых
научных идей, нежели на базе самой современной, но “сегодняшней” техники. В
результате изменилось взаимодействие науки с производством: раньше техника
и производство развивались в основном путем накопления эмпирического опыта,
теперь они стали развиваться на основе науки — в виде наукоемких
технологий. Это технологии, в которых способ производства конечного
продукта включает в себя многочисленные вспомогательные производства,
использующие новейшие технологии. В наукоемких отраслях высоки темпы научно-
технического прогресса. Например, в ключевой области современного НТП —
микроэлектронике — скорость накопления опыта характеризуется ежегодным
удвоением сложности и объема выпуска интегральных схем при 30-процентном
снижении издержек и цен. В этих условиях отставание чревато не только
потерей позиций в данной отрасли, но и безнадежным отставанием отраслей,
где широко применяется электроника — в таких наукоемких отраслях как
лазеры, авиастроение, отдельные виды машиностроения и др. Эти технологии
используют многочисленные достижения фундаментальных и прикладных наук.
Скорость появления новых изобретений и совершенно новых направлений
исследований, которые иногда становятся самостоятельными отраслями научного
знания способствует увеличению скорости морального износа уже имеющейся
техники и технологии. Следующее за этим обесценение постоянного капитала
вызывает значительный рост издержек, падение конкурентоспособности. Поэтому
у производителей высок интерес к научным знаниям, они заинтересованы в
контактах с наукой.
Кроме того наукоемкие технологии не представляют собой изолированные,
обособленные потоки. В целом ряде случаев они связаны и обогащают друг
друга. Но для их комплексного использования необходимы фундаментальные
разработки, открывающие новые сферы применения новейших процессов,
принципов, идей. Чрезвычайно важны также распространение одной и той же
научно-технической идеи в другие отрасли, адаптация новых методов и
продуктов для других сфер, формирование новых секторов рынка. Требуется
вести активный научный поиск, который потребуется вести во многих
направлениях, чтобы не пропустить какой-либо способ перспективного
применения нововведения. Риск неточного выбора направления разработки
чрезвычайно велик. За последние 15-20 лет развитые страны накопили
значительный опыт организации инновационной деятельности. Возникли
различные формы внедрения научных разработок в производство (ведь сами по
себе технологии никому не нужны, если нет их практического использования:
технологическая кооперация, межстрановый технологический трансферт,
территориальные научно-промышленные комплексы.

Американская модель.
В США и Великобритании в настоящее время выделяются три типа “научных
парков”:
“научные парки” в узком смысле слова;
“исследовательские парки”, отличающиеся от первых тем, что в их рамках
новшества разрабатываются только до стадии технического прототипа;
“инкубаторы”(в США) и инновационные центры (в Великобритании и Западной
Европе), в рамках которых университеты “дают приют” вновь возникающим
компаниям, предоставляя им за относительно умеренную арендную плату землю,
помещения, доступ к лабораторному оборудованию и услугам.

“Научные парки” — формы интеграции науки с промышленностью — относятся
к разряду территориальных научно-промышленных комплексов.

Крупнейший из “научных парков” США — Стэнфордский. Он расположен на
землях университета, сдаваемых в аренду сроком на 51 год
“высокотехнологичным” компаниям, взаимодействующим с университетом: в
последнем преподает много инженеров-исследователей. Парк был объявлен
заполненным в 1981 году — 80 компаний и 26 тысяч занятых. Среди компаний —
три главных учреждения геологической службы США, гиганты электроники (IBM,
Hewlett Packard), аэрокосмические компании (“Локхид”), химические и
биотехнологические.
Типичный пример “исследовательского парка”, в котором на землях
университета находятся не предприятия и лаборатории собственно промышленных
компаний, а исследовательские институты некоммерческого характера, тесно
связанные с промышленностью, — Центр Иллинойского Технологического
Института (ИТИ), частный исследовательский центр США с бюджетом около 68
млн. долларов в год.
“Идеальный” тип исследовательского парка представляет собой старейший
“научный парк” Шотландии — Хериот-Уоттский: это единственный “научный парк”
в Европе, в котором разрешено только проведение научно-исследовательских
работ и запрещено массовое производство.

Японская модель.
Японская модель “научных парков”, в отличие от американской,
предполагает строительство совершенно новых городов — так называемых
“технополисов”, сосредотачивающих научные исследования в передовых и
пионерных отраслях и наукоемкое промышленное производство. Проект
“Технополис” — проект создания технополисов — был принят к реализации в
1982 году.
В качестве создания “технополисов” избрано 19 зон равномерно
разбросанных по четырем островам. Все “технополисы” должны удовлетворять
следующим критериям:
быть расположенным не далее, чем в 30 минутах езды от своих “городов-
родителей” (с населением не менее 200 тысяч человек) и в пределах 1 дня
езды от Токио, Нагои или Осаки;
занимать площадь меньшую или равную 500 квадратным милям;
иметь сбалансированный набор современных научно-промышленных комплексов,
университетов и исследовательских институтов в сочетании с удобными для
жизни районами, оснащенной культурной и рекреационной инфраструктурой;
быть расположенными в живописных районах и гармонировать с местными
традициями и природными условиями.
В 35 милях к северо-востоку от Токио расположен “город мозгов” —
Цукуба. В нем живет 11500 человек, работающих в 50 государственных
исследовательских институтах и 2 университетах. В Цукубе находятся 30 из 98
ведущих государственных исследовательских лабораторий Японии, что делает
этот городок одним из крупнейших научных центров мира. В отличие от
“технополисов”, главная цель которых — коммерциализация результатов научных
изысканий, предполагающая специализацию на прикладных исследовательских
работах, Цукуба — город фундаментальных исследований, и роль частного
сектора в ней невелика.
Строительство “технополисов” финансируется на региональном уровне — за
счет местных налогов и взносов корпораций. “Ядром” ряда “технополисов”
(Хиросимы, Убе, Кагосимы) является строительство “научных городков” типа
Цукубы. Некоторые довольствуются расширением научных и инженерных
факультетов местных университетов. Большинство “технополисов” создают
центры “пограничной технологии” — инкубаторы совместных исследований и
венчурного бизнеса.

Смешанная модель.
Примером смешанной модели “научных парков”, ориентированной и на
японскую, и на американскую, могут служить “научные парки Франции, в
частности, крупнейший из них “София Антиполис” (расположен на Ривьере, на
площади свыше 2000 га; к середине 80-х годов земля была продана компаниям и
исследовательским организациям; максимальное предусмотренное число занятых
— около 6 тысяч человек).