08.00.10
«Финансы, денежное обращение и кредит»

Ф И Л О С О Ф И Я

Вопросы к вступительному экзамену по философии для поступающих
в аспирантуру для всех специальностей

1. Предмет философии. Роль философии в жизни общества.
2. История философии: направления и этапы.
3. Философия Древней Индии и Китая.
4. Особенности и характерные черты античной философии.
5. Философия Средневековья: специфика и особенности
6. Английская философия XVII века.
7. Немецкая классическая философия.
8. Рационализм и иррационализм.
9. Позитивизм и неопозитивизм
10. Философия марксизма и ее место в истории общественной мысли.
11. Развитие философской мысли в России.
12. Философские категории, их сущность и происхождение.
13. Основные направления современной мировой философии.
14. Философия Нового времени.
15. Познаваемость мира как философская проблема.
16. Проблема метода в философии.
17. Принцип детерминизма в философии. Индетерминизм.
18. Понятие развития и прогресса
19. Рационализм и эмпиризм: специфика и роль в формировании направления
философско-методологической мысли.
20. Общество как целостная система.
21. Философские проблемы взаимодействия природы и общества.
22. Политическая сфера жизни общества. Формы государственности.
23. Гражданское общество и правовое государство.
24. Философские проблемы экономики и политики.
25. Мораль и нравственность: проблемы духовности личности.
26. Право и правовое сознание.
27. Религиозное сознание. Церковь и религия в современной России.
28. Сущность и функции науки в современную эпоху.
29. Формационный и цивилизационный подходы к анализу исторического
процесса.
30. Понятие общественного прогресса в социальной философии.
31. Глобальные проблемы современности: философские аспекты.
32. Культура как детерминанта развития общества. Проблемы культуры и
социума.
33. Общественное бытие и общественное сознание: основа и источник
развития социума.
34. Проблема «человек-общество». Основные традиции в рассмотрении
данного вопроса в философии (исторический аспект).
35. Предпосылки, своеобразие и логика развития социальной философии:
исторический аспект.
36. Формирование философских понятий » материя» и «бытие».
37. Проблема истины в философии. Роль научной рациональности.
38. Социальные системы: понятие, сущностные характеристики.
39. Социальные институты: сущность, структура, функции.
40. Социальные общности: понятие, формы, структура.

1. Предмет философии. Роль философии в жизни общества.

Философия (с греч. — любовь к истине, мудрости) — форма общественного
сознания; учение об общих принципах бытия и познания, об отношении
человека к миру, наука о всеобщих законах развития природы, общества и
мышления. Философия вырабатывает обобщенную систему взглядов на мир,
место человека в нем; она исследует познавательные ценности, социально-
политическое, нравственное и эстетическое отношение человека к миру.
Предметом философии являются всеобщие свойства и связи (отношения)
действительности — природы, человека, отношения объективной
действительности и субъективизма мира, материального и идеального, бытия и
мышления. Где всеобщее — это свойства, связи, отношения, присущие как
объективной действительности, так и субъективному миру человека.
Проблемы философии существуют объективно, независимо от философии.
Всеобщие свойства и связи (производство и время, количество и качество)
существовали, когда науки философии еще и не существовало как таковой.
Функции философии:
МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ состоит в том, что философия, давая людям
целостный взгляд на мир, позволяет им определить свое место и роль в этом
мире, делает каждого человека сознательным участником общественного
прогресса, ставит перед ним общечеловеческие цели и задачи социального
плана. Немецкий мыслитель Гегель справедливо писал о том, что философия —
это эпоха, схваченная в мыслях.
КУЛЬТУРОГЕННАЯ ФУНКЦИЯ философия состоит в том, что она выявляет и
формирует т.н. универсалии культуры — наиболее общие идеи и представления о
мироздании, моральные, художественные общечеловеческие принципы и ценности,
а также наиболее общие понятия (категории), отражающие наиболее общие
связи, отношения вещей, В области культуры философия также выполняет важную
критическую функцию. Она вскрывает ошибки и заблуждения, отвергает
устаревшие догмы и стереотипы и служит генератором принципиально новых
идей.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ философии состоит в том, что она, раскрывая
всеобщие законы, принципы и основы существования и развития мира, тем самым
создает и формирует общий метод познания этого мира и, следовательно,
выступает как стратегия процесса познания в каждой отдельной области
знания.
ИНТЕГРАЦИОННАЯ ФУНКЦИЯ философии состоит в той, что она объединяет,
интегрирует отдельные области знания в целостную систему. Это позволяет
каждому узкому специалисту видеть свою область знания или творчества в
контексте общих мировых связей, мировых процессов и, следовательно, дает
ему возможность более глубоко познать ее.
ОСНОВНОЙ ВОПРОС ФИЛОСОФИИ И СОСТОИТ В ОТНОШЕНИИ МАТЕРИИ И СОЗНАНИЯ. Он
имеет две стороны: что является первичным — материя или сознание, а также
верно или нет сознание человека познает материальный мир.
В зависимости от решения основного вопроса философии мыслители
разделились на два основных направления — МАТЕРИАЛИЗМ и ИДЕАЛИЗМ.
Материалисты, опираясь на данные научных исследований, утверждают, что
первична материя, а сознание человека вторично, оно возникло в результате
длительного развития материи. Идеалисты считают, что первично сознание:
либо в виде некоего абсолютного духа или разума (объективный идеализм),
либо в виде сознания человека (субъективный идеализм). Идеалисты не
отрицают материю, но рассматривают ее как низший род бытия — не как
творческое, а как вторичное (сотворенное) начало.
В решении вопроса О ПОЗНАВАЕМОСТИ МИРА также существуют позиции-
антиподы: точке зрения познавательного оптимизма противостоят более
пессимистические системы взглядов: СКЕПТИЦИЗМ (от греч. скептикос —
рассматривающий, исследующий) — идеалистическое философское направление,
подвергающее сомнению возможность достоверного познания объективной
действительности; АГНОСТИЦИЗМ (от греч. а — отрицание и гносис — знание;
недоступный познанию) — идеалистическое философское течение, отрицающее
возможность познания объективного мира и его закономерностей. Учение о
познании в философии называют ГНОСЕОЛОГИЕЙ.
Формы материализма, как и идеализма, многообразны. Так, различают
метафизический и диалектический материализм. Рассмотрим в качестве примера,
как в рамках ДИАЛЕКТИКО-МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ решалась одна из
важнейших (особенно для материалистов) философских проблем — ПРОБЛЕМА
МАТЕРИИ.
Определение материи, данное В. И. Лениным, является наиболее
общепризнанным в современном материализме:
МАТЕРИЯ ЕСТЬ ФИЛОСОФСКАЯ КАТЕГОРИЯ ДЛЯ ОБОЗНАЧЕНИЯ ОБЪЕКТИВНОЙ
РЕАЛЬНОСТИ, КОТОРАЯ ДАНА ЧЕЛОВЕКУ В ОЩУЩЕНИЯХ ЕГО, КОТОРАЯ КОПИРУЕТСЯ,
ФОТОГРАФИРУЕТСЯ, ОТОБРАЖАЕТСЯ НАШИМИ ОЩУЩЕНИЯМИ, СУЩЕСТВУЕТ НЕЗАВИСИМО ОТ
НИХ. О чем говорит это определение?
Во-первых, о том, что главным свойством материи является свойство быть
ОБЪЕКТИВНОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ, Т.Е. СУЩЕСТВОВАТЬ ВНЕ НАШЕГО СОЗНАНИЯ. Этим
признается первичность материи по отношению к сознанию.
Во-вторых, если признаком материальности является свойство «быть
объективной реальностью», то никакие тела, вещи, процессы как природные,
так и произведенные человеком, не могут претендовать на свое исключительное
право быть материей. Материя существует только в многообразии конкретных
объектов. Люди открывают все новые и новые свойства природных тел и
процессов, производят бесконечное множество не существующих в природе
вещей. Это дает возможность утверждать, что МАТЕРИЯ НЕИСЧЕРПАЕМА.
В-третьих, материя «копируется, фотографируется, отображается нашими
ощущениями». ЭТИМ ПРИЗНАЕТСЯ ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ ПОЗНАВАЕМОСТЬ МАТЕРИАЛЬНОГО
МИРА, что означает согласование, совпадение между собой содержания законов
мышления и законов объективного мира. Факт такого согласования объясняется
следующим образом: мышление — продукт человеческого мозга; но и человек, и
его мозг — продукты природы, которые развиваются вместе с ней. В конечном
счете, следовательно, мышление — продукт природы, а потому его законы
совпадают с законами объективного мира.
Понятие «материя» выполняет ту же функцию, что и понятие «бытие»
Парменида в античности или Бога в средневековье: выступает гарантом
существования мира. Дело в том, что материи приписываются те же
характеристики, что и Богу: вечность, неуничтожимость, несотворенность.
Следовательно, она может рассматриваться в качестве своеобразного
обоснования существования не только материального мира, но и духовного.
МАТЕРИАЛЬНЫЙ МИР РАЗВИВАЕТСЯ ЧЕРЕЗ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВЕЩЕЙ И ПРОЦЕССОВ. Это
взаимодействие (а не Бог) выступает, согласно материализму, основанием
мира.
Стоит сказать и о МИРОВОЗРЕНИИ.
Мировоззрение как понятие настолько часто используется в устной речи,
что мы или не обращаем на него внимания, или усматриваем в нем систему
взглядов на мир. Так что же на самом деле означает слово «мировоззрение»?
МИРОВОЗЗРЕНИЕ — ЭТО СОВОКУПНОСТЬ ВЗГЛЯДОВ, ОЦЕНОК. НОРМ И УСТАНОВОК,
ОПРЕДЕЛЯЛО ОТНОШЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА К МИРУ И ВЫСТУПАЮЩИХ В КАЧЕСТВЕ ОРИЕНТИРОВ
И РЕГУЛЯТОРОВ ЕГО ПОВЕДЕНИЯ.
Мировоззрение — сложное взаимодействие эмоциональных и интеллектуальных
компонентов: мироощущения и миропонимания.
МИРООЩУЩЕНИЕ — это отношение человека к окружающей действительности,
которое обнаруживается в его настроениях, чувствах и действиях. Оно
отражает эмоционально-психическую сторону мировоззрения и в нем сказываются
обстоятельства жизни людей, различия их социального положения, национальные
особенности, тип культуры, индивидуальные судьбы, темперамент, возраст,
состояние здоровья и т.д.
МИРОПОНИМАНИЕ — это то или иное понимание мира, действительности,
система взглядов, идей. Оно отражает познавательно-интеллектуальную сторону
мировоззрения и представляет собой лишь его понятийный, интеллектуальный
аспект. Это хладнокровная работа ума, система нейтральных знаний,
бесстрастных оценок, рассудительных действий.
Слово «философия» произошло от древнегреческого слова, обозначающего
«любовь к мудрости», однако пользуясь им в повседневной жизни, мы часто
вкладываем в него другой смысл.
Иногда под философией мы понимаем отношение к определенной
деятельности. Опять же, мы говорим о философском подходе к чему-то, когда
имеем в виду долгосрочное, как бы отстраненное рассмотрение некоторой
сиюминутной проблемы. Когда кто-нибудь расстраивается по поводу не
осуществившихся планов, мы ему советуем относиться к этому более
«философски». Здесь мы хотим сказать, что не следует переоценивать значение
текущего момента, а постараться рассматривать ситуацию в перспективе. Еще
одно значение мы вкладываем в это слово, когда подразумеваем под философией
попытку оценить или растолковать то, что же является или имеет смысл в
жизни.
Каждый человек сталкивается с проблемами, обсуждаемыми в философии. Как
устроен мир? Развивается ли мир? Кто или что определяет эти законы
развития? Какое место занимает закономерность, а какое — случай?
Положение человека в мире: смертен или бессмертен? Как может человек
понять свое предназначение. Каковы познавательные возможности человека?
Что есть истина и как ее отличить от лжи? Морально-нравственные проблемы:
совесть, ответственность, справедливость, добро и зло. Эти вопросы
поставлены самой жизнью. Тот или иной вопрос определяет направление
жизнедеятельности человека. В чем смысл жизни? Есть ли он вообще? Есть ли у
мира цель? Ведет ли куда-нибудь развитие истории? Действительно ли
природой управляют какие-то законы? Разделен ли мир на дух и материю? Каков
способ их сосуществования? Что такое человек: частичка пыли? Набор
химических элементов? Духовный гигант? Или все вместе? Имеет ли значение,
как мы живем: праведно или нет? Есть ли высшая мудрость? Философия
призвана правильно решить эти вопросы, помочь преобразовать стихийно
сложившиеся взгляды в миропонимании, что является необходимым в
становлении личности. Эти проблемы нашли решение задолго до философии — в
мифологии, религии и других науках.
По своему содержанию философия есть стремление к всеохватности и
единству. Если другие науки делают предметом изучения какой-то отдельный
срез реальности, то философия стремится охватить всю реальность в ее
единстве. Для философии характерно представление о том, что мир обладает
внутренним единством, несмотря на внешнюю разрозненность частей. Реальность
мира как целого — таково содержание философии.
С самого зарождения философии более двух тысяч лет назад В Древней
Греции среди серьезных мыслителей, вовлекавшихся в этот процесс,
существовало убеждение в необходимости тщательной проверки рациональной
обоснованности тех воззрений на окружающий мир и нас самих, которые мы
принимаем. Все мы воспринимаем массу информации и множество мнений о
материальной вселенной и человеческом мире. Однако только очень немногие из
нас когда-либо задумываются, насколько достоверны или существенны эти
данные. Обычно мы склонны без сомнений принимать сообщения об открытиях
науки, освященные традицией убеждения и разнообразия воззрения, основанные
на личном опыте. Так же и философ настаивает на скрупулезной критической
проверке всего этого, чтобы установить, основываются ли эти верования и
воззрения на достаточных основаниях и следует ли мыслящему человеку их
принимать.
По своему методу философия есть рациональный способ объяснения
действительности. Она не довольствуется эмоциональными символами, а
стремится к логической аргументированности и обоснованности. Философия
стремится к построению системы, основанной на разуме, а не на вере или
художественном образе, которые в философии играют вспомогательную роль.
Цель философии – знание, свободное от обычных практических интересов.
Полезность – не ее цель. Еще Аристотель говорил: «Все другие науки более
необходимы, а лучше нет ни одной».
В мировой философии достаточно четко просматриваются две тенденции.
Философия сближается либо с наукой, либо с искусством (В.А. Канке).
Во все исторические эпохи философия и наука шли рука об руку,
дополняя друг друга. Многие идеалы науки, такие как доказательность,
систематичность, проверяемость высказываний, были первоначально выработаны
в философии. В философии, как и в науке, исследуют, размышляют, одни
высказывания обосновываются другими. Но там, где наука разъединяет
(значение имеет только то, что относится в сфере данной науки), философия
объединяет, для нее не характерно дистанцирование от какой-либо сферы бытия
человека.
Значение философии не в практической полезности, а в нравственной,
потому что философия ищет идеал, путеводную звезду в жизни людей. Прежде
всего идеал нравственный, связанный с отысканием смысла жизни человека и
общественного развития. При этом философия ориентируется на идеалы науки,
искусства и практики, но эти идеалы приобретают в философии соответствующее
ее специфике своеобразие. Будучи целым, философия обладает разветвленной
структурой.
В качестве учения о бытии философия выступает как онтология (учение о
сущем). Выделение различных видов бытия – природы, человека, общества,
техники – приведет к философии природы, человека (антропологии), общества
(философии истории). Философию познания называют гносеологией или
эпистемологией. Как учение о способах познания философия есть методология.
Как учение о путях творчества философия есть эвристика. Разветвленными
областями философии являются философия науки, философия религии, философия
языка, философия искусства (эстетика), философия культуры, философия
практики (этика), история философии. В философии науки относительно
самостоятельным значением обладают философские вопросы отдельных наук
(логики, математики, физики, биологии, кибернетики, политологии и т.д.). И
эти отдельные специализированные сферы философского знания косвенно
способны приносить значительные практические результаты. Например,
философия и методология науки помогают отдельным наукам в решении стоящих
перед ними задач. Тем самым философия способствует научному и техническому
прогрессу. Социальная философия участвует в решении общественно-
политических, экономических и др. проблем. Можно с полным правом
утверждать, что во всех достижениях человечества присутствует значительный,
хотя и косвенный вклад философии. Философия едина и многообразна, человек
не обходится без нее ни в одной из областей своей жизни.
О чем же эта наука? Почему бы просто не дать четкое определение ее
предмета, рассмотреть его так, чтобы с самого начала было понятно, что же
пытается делать философ?
Трудность состоит в том, что философию легче объяснить, занимаясь ею,
чем описывая ее со стороны. Частично она заключается в определенным подходе
к рассмотрению вопросов, частично – в попытках решить некоторые проблемы,
традиционно интересующие тех, кто называет себя (или кого так называют
другие) «философами». Единственная вещь, относительно которой философы
никогда не могли договориться да и вряд ли вообще договорятся ли когда-
нибудь вообще – это то, в чем состоит философия.
Люди, серьезно занимающиеся философией, ставили перед собой различные
задачи. Одни пытались объяснить и обосновать определенные религиозные
воззрения, другие, занимаясь наукой – стремились показать значение и
раскрыть смысл различных научных открытий и теорий. Третьи (Джон Локк,
Маркс) использовали философию, пытаясь изменить политическую организацию
общества. Многих интересовало обоснование и обнародование каких-то идей,
которые, по их мнению, могли бы помочь человечеству. Некоторые же не
ставили перед собой столь грандиозных целей, а просто хотели разобраться в
особенностях мира, в котором живут, и понять верования, которых
придерживаются люди.
Философия обобщает достижения науки, опирается на них. Игнорирование
научных достижений привело бы ее к бессодержательности. Но развитие науки
происходит на фоне культурного и социального развития. Поэтому философия
призвана способствовать гуманизации науки, повышению в ней роли
нравственных факторов. Она должна ограничивать непомерные притязания науки
на роль единственного и универсального способа освоения мира. Она соотносит
факты научного познания с идеалами и ценностями гуманитарной культуры.
Изучение философии способствует повышению общей культуры и
формированию философской культуры личности. Она расширяет сознание: людям
для общения нужна широта сознания, умение понять другого человека или себя
как бы со стороны. В этом помогает философия и навыки философского
мышления. Философу приходится рассматривать точки зрения разных людей,
критически их осмысливать. Так накапливается духовный опыт, который
способствует расширению сознания.
«Изучение философии способствует умению концентрироваться. Личность
невозможна без внутренней собранности. Собирание собственной личности
родственно самоочищению» (В.Ф. Шаповалов), т.е. философия заставляет людей
думать.
Назначение философии – поиск удела человека, обеспечение бытия человека
в причудливом мире. Быть или не быть? – вот в чем вопрос. А если быть, то
каким? Назначение философии состоит в конечном счете в возвышении человека,
в обеспечении универсальных условий для его совершенствования. Философия
нужна для обеспечения возможно лучшего состояния человечества. Философия
зовет каждого человека к благородству, истине, прекрасному, добру.
Роль философии определяется прежде всего тем, что она выступает в
качестве теоретической основы мировоззрения, а также тем, что она
решает проблему познаваемости мира, наконец, вопросы ориентации
человека в мире культуры, в мире духовных ценностей.
Это важнейшие задачи философии, а вместе с тем и ее функции
-мировоззренческая, теоретико-познавательная и ценностно-ориентационная. В
ряду этих функций лежит и решение философских вопросов практического
отношения к миру, а соответственно функция праксеологическая.
Это, так сказать, костяк, основа функционального назначения философии.
Но сами основные функции конкретизируются. В частности, познавательная
преломляется в функции выработки категорий, отражающих наиболее общие связи
и отношения вещей и составляющих понятийную основу всякого освоения
предметного мира, всякого мышления.
Через систему категорий и содержание философии в целом реализуется
такая ее функция, как методологическая. С названными тесно связана функция
рациональной обработки и систематизации, теоретического выражения
результатов человеческого опыта. Далее следует назвать критическую функцию
философии, выполняющую задачи преодоления устаревших догм и взглядов. Эта
роль философии особенно четко выражена в трудах Бэкона, Декарта, Гегеля,
Маркса. Философия выполняет и прогностическую функцию, реализуемую в
построении моделей будущего.
Наконец, существенное место в арсенале функций философии занимает
интегративная, состоящая в обобщении и систематизации всех форм
человеческого опыта и знаний — практического, познавательного, ценностного.
Только на базе такой интеграции можно успешно решать проблемы гармонизации
общественной жизни.
Рассматривая роль философии в обществе, следует видеть, что сама эта
роль исторически меняется, а ее «вечные проблемы» с ходом времени
приобретают иное, чем прежде, звучание. Скажем, отношение человека и
природы существовало всегда, но оно имело один смысл в домашинный период,
другой — в эпоху машинного производства, а в эпоху НТР — это отношение
обрело характер глобальной экологической проблемы. Таков первый важный
момент, характерный для понимания роли философской мысли в диалектико-
материалистической философии.Этот момент — историзм, который проявляется в
подходе практически ко всем проблемам философии.
Второй момент состоит в том, что философские проблемы рассматриваются в
диалектико-материалистической философии прежде всего как проблемы
общественного бытия, которые разрешаются в человеческой практике.
Диалектико-материалистическое понимание истории как важнейшее
приобретение философии резко изменило подход к философским проблемам,
обнаружило их вплетенность в ткань общественной жизни, а также то, что
поиск путей и средств их решения следует вести не в лоне чистого умозрения,
а в реальной жизни.
Короче говоря, философия должна рассматриваться как социально-
историческое знание, тесно связанное с жизнью, постоянно развивающееся
вместе с ней.

2. История философии: направления и этапы.

Человеку, пытающемуся вникнуть в изучение историко-философского
процесса, в глаза прежде всего бросается многообразие философских учений,
школ, течений и направлений. И прежде чем осваивать это многообразие,
уточним ряд исходных понятий, определим критерии типологизации и типы
философствования.
ФИЛОСОФСКОЕ УЧЕНИЕ — это система определенных, логически связанных друг
с другом воззрений того или иного мыслителя.
ФИЛОСОФСКАЯ ШКОЛА — это совокупность философских учений, объединенных
какими-либо базовыми идейными принципами (платонизм, аверроизм, томизм,
картезианство и т.д.).
ФИЛОСОФСКОЕ ТЕЧЕНИЕ — совокупность различных модификаций одних и тех же
идейных принципов, развиваемых различными, нередко конкурирующими школами
(неокантианство, позитивизм, персонализм и т.д.).
ФИЛОСОФСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ — совокупность философских течений (а,
следовательно, учений и школ), которые при всем расхождении друг с другом,
отстаивают некоторые общие, имеющие принципиальное значение положения
(материализм, идеализм, эмпиризм, сенсуализм, рационализм, иррационализм и
т.д.).
Философия, таким образом, развивается как столкновение различных идейных
подходов, принципов и личностей. Поэтому трудность в уяснении предмета
философии в значительной мере связана с тем, что ее как таковой просто нет.
Реально существовало и существует множество различных учений, школ, течений
и направлений, которые в какой-то мере солидарны друг с другом, а в чем-то
опровергают друг друга. Причем, с развитием историко-философского процесса
предмет философского размышления и способ разрешения философских проблем
меняются.
Именно разнообразие философских проблем и способов их решения поставили
перед историко-философской наукой задачу типологизации философских учений.
В ее основе лежат содержательный и временной принципы.
ТИПОЛОГИЗАЦИЯ ПО СОДЕРЖАТЕЛЬНОМУ ПРИНЦИПУ:
В зависимости от способа решения основного вопроса философии, как мы уже
установили, образовались и постоянно соперничают друг с другом два основных
направления — материалистическое и идеалистическое, каждое из которых
представлено своими историческими школами, имеющими собственные истоки и
традиции.
Другая линия типологизации определяется отношением мыслителей к основным
формам и видам познания: чувственного и рационального (разумного,
рассудочного). Философы, настаивающие на главной роли чувств, ощущений в
процессе познания, получили в истории философии название СЕНСУАЛИСТОВ (от
лат. сенсус — ощущение, чувство). Противоположность сенсуалистическому
направлению в гносеологии — РАЦИОНАЛИЗМ (от лат. рацио — разум), когда
чувственные знания не отвергаются, но рассматриваются они как «темные»,
несовершенные, неспособные постичь сущность вещей.
Еще один водораздел в истории философии проходит по линии противостояния
иррационализма рационализму. ИРРАЦИОНАЛИСТЫ ограничивают или даже
полностью отрицают роль разума в процессе познания, отводят ее
внерациональным формам психики: мистической интуиции, откровению,
сверхчувственному созерцанию и т.д. Они исходят из постулата абсурдности,
алогичности самого бытия, не поддающегося, по их мнению, ни разумному
обоснованию, ни объяснению.
философские учения различаются и по МЕТОДУ. По этому критерию как прошлое,
так и современное состояние мысли может быть отнесено (по преимуществу) к
одной из двух концепций: МЕТАФИЗИЧЕСКОЙ или ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ. Метафизической
философией (со времен Гегеля) стали называть ту, которая пыталась дать
однозначное, завершенное изображение мира в готовых, сложившихся понятиях.
Поскольку сущность вещей неизменна и вечна, они неподвижны. Вывести их из
состояния покоя, придать им движение может лишь ВНЕШНЯЯ сила (как это имеет
место в обычной, ньютоновской механике).
Диалектический метод исходит из признания подвижности, текучести
философских понятий. При этом источник движения и развития находится не
вне, а ВНУТРИ, т.е. в самом явлении. В мире, считают диалектики, нет
готовых вещей, а есть ПРОЦЕССЫ.
Можно назвать иные критерии типологизации философских учений. Они могут
быть религиозно-идеалистическими и атеистическими (по отношению к религии),
сциентическими (от лат. сциентиа — наука) и антисциентическими (по
отношению к науке) и т.д.
ТИПОЛОГИЗАЦИЯ ПО ВРЕМЕННОМУ ПРИНЦИПУ: Для того же, чтобы высветить
изменчивый характер самого процесса философского творчества, его
обусловленность объективными факторами духовного производства вообще, есть
смысл провести типологизацию по временному принципу и ввести понятие
«исторический тип философствования». Он объединяет не единомышленников, а
современников, т.е. философов разных взглядов и убеждений, но
сформировавшихся в едином пространстве и времени культуры. Поэтому каждая
крупная эпоха знает свой исторический тип философствования (и свой
характерный тип философа).
В античности сложился СОЗЕРЦАТЕЛЬНЫЙ ТИП ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ (и
соответственно — созерцательный социально-психологический тип личности
философа). Это вполне соответствовало тем условиям, в которых протекал
тогда процесс духовного производства; жесткому отделению и
противопоставлению умственного и физического труда, когда единственно
достойным занятием для гражданина полиса признавался только труд умственный
(абстрактно-духовный). Высшими ценностями, идеалом свободного человека
считались безмятежность, невозмутимость духа, спокойное созерцание вечной
истины. При этом социальная роль философа сводилась к объяснению уже
прошедших событий.
Близким к созерцательному является УМОЗРИТЕЛЬНЫЙ ТИП ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ,
ориентированный на иррациональные и сверхрациональные источники познания
(интуицию, откровение). Он особенно характерен для религиозной и религиозно-
мистической философии Поздняя античность, средневековье, русский
религиозный ренессанс конца XIX — начала XX вв.). Цель его — выход за
пределы чувственно-воспринимаемого мира, нахождение интимной связи между
верой и знанием, религией и наукой.
Марксистская философия знаменует собой становление и утверждение
социально-преобразовательного, ДЕЯТЕЛЬНОГО ТИПА ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ, цель и
смысл которого — изменение мира. Правда, и до Маркса были философы,
мечтавшие о радикальных социальных переменах. Однако только марксизм нашел
конкретный субъект социального действия — народные массы, рабочий класс.
Новейший, СОЦИАЛЬНО-ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ ТИП ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ (учение Н. Ф.
Федорова о регуляции природы, идеи В. И. Вернадского о ноосфере,
теоретические заключения Римского клуба) предполагает уже не изменение, а
СОХРАНЕНИЕ мира.
Итак, изучение истории философии начнем с созерцательного типа
философствования, характерного для древних цивилизаций.
В VI в. до н.э. в трех очагах древней цивилизации — в Китае, Индии и
Греции — практически одновременно возникает философия. Ее рождению
предшествовал длительный процесс перехода от мифологического мировоззрения
к мировоззрению, опиравшемуся на знание, обретенное в интеллектуальном
поиске. Становлению философии способствовали развитие производительных сил
(замена бронзы железом), появление товарно-денежных отношений, ослабление
родоплеменных структур, возникновение первых государств, рост научных
знаний и усиление критического духа. Общность генезиса (от греч.
генесиспроисхождение, возникновение) однако не исключает своеобразия
философского мышления в каждом из названных очагов цивилизации.
В Индии, несмотря на контакты с другими древнейшими культурами, мысль с
самого начала развивалась более или менее самостоятельно. Предпосылки и
начальные формы философского мышления здесь постепенно кристаллизовались в
цельные философские системы, развитие которых можно проследить на
длительных временных отрезках. Индийская философская традиция никогда
полностью не прерывалась. Она существовала в обществе как устойчивый
элемент вечно живого культурного наследия.
Древнекитайскую философию также нельзя отделять от развития духовной жизни
китайского общества в целом. Она развивалась самостоятельно. Можно только
говорить о существенном влиянии буддизма (сущность учения см. ниже), но
следует иметь ввиду, что он в течение ряда веков был приспособлен к местной
традиции. Так что китайскую философию можно характеризовать как единое
целое, способное интегрировать в себе новые внешние влияния.

3. Философия Древней Индии и Китая.

ФИЛОСОФСКАЯ МЫСЛЬ В ДРЕВНЕЙ ИНДИИ.
Важнейшей специфической чертой древнеиндийской философии является ее
неразрывная связь с религией. Здесь философские системы выступали то как
органический элемент религиозных учений, то как учение, резко критикующее
ту или иную религию. Не случайно одним из первых источников информации о
жизни древнеиндийского общества, о степени познания окружающего мира
является т.н. ВЕДИЧЕСКАЯ (от санскр, веда, букв. — знание, ведение от вид —
знать) ЛИТЕРАТУРА. Речь идет об обширном наборе текстов индусской культуры,
которые составлялись в течение приблизительно девяти столетий (1500-600 лет
до н.э.).
Веды — ценный источник древнеиндийского умозрения. Традиционно их делят
на определенные группы текстов:
Древнейшая часть Вед — четыре Веды: «Ригведа» (гимны), «Яджурведа»
(жертвенные формулы), «Самоведа» (напевы), «Атхарвоведа» (заклинания).
Брахманы — руководства ведического ритуала, толкование их сокровенного
смысла, прежде всего — жертвоприношений.
Араньяки — тексты спекулятивного характера, предназначенные для
отшельников.
Заключительный этап ведийского периода (веданта, т.е. конец Вед) составляют
Упанишады (от санскр, упанишад, букв. — сидение около, т.е. вокруг учителя
с целью познания истины, отсюда позже — сокровенное знание, тайное учение)
— трактаты религиозно-философского характера, объясняющие тайный,
внутренний смысл Вед. Корпус Упанишад составляет 108 текстов, древнейшие из
них восходят, видимо, к VI-III вв. до н.э., а позднейшие — к XIV-XV вв.
н.э. Центр тяжести, в отличие от Вед, здесь переносится с внешней,
ритуальной на внутреннюю сторону явлений.
Отношение к авторитету Вед определило и классификацию систем
древнеиндийского умозрения. Школы древнеиндийской философии принято делить
на ОРТОДОКСАЛЬНЫЕ (брахманские), которые сформировались непосредственно на
текстах Вед (миманса, веданта) и образованные на независимом опыте и
размышлении (санкхья, йога, ньяя, вайшешика). Другой вид школ —
НЕОРТОДОКСАЛЬНЫЕ (шраманские), отвергавшие авторитет Вед: локаята, чарвака,
джайнизм, буддизм. Эти школы не сменяли друг друга, а существовали
параллельно, причем каждая из них тщательно рассматривала аргументы всех
других и стремилась к энциклопедичности изложения своих мыслей.
При всем многообразии философских воззрений и концепций мироустройства в
древнеиндийской мысли выделяется ряд общих моментов в подходах к решению
проблем.
Прежде всего для древнеиндийской Философии характерен крайний
природоцентризм и теоцентризм (от греч тео — Бог).
Согласно ее воззрениям, существует огромная Вселенная, бесконечная в.
пространстве и времени. Она то миллионы лет находится в первозданном хаосе
(в древнегр, мифологии — стихия, якобы существовавшая до возникновения
мира, земли с ее жизнью — Ночь Брахмы) то приобретала упорядоченность,
гармонию и жизнь (День Брахмы). Эти смены бесчисленны и бесконечны. Земля —
лишь малая песчинка во вселенском круговороте, а дух Человека — лишь
искорка мировой идеальной субстанции, частичка абсолюта, заключенная в
человеческом теле и жаждущая освобождения от него. Освободившись от него,
она либо без остатка растворяется в этом абсолюте, либо полностью
преобразуется, меняя свое содержание и структуру, становится совершенно
иной (сансара — санскр., буквально — прохождение через что-либо,
перерождение, беспрерывное перерождение личности или души). Элементы учения
сансары можно найти уже в брахманах, но в Упанишадах эта мысль
абсолютизируется и возводится в один из главных тезисов.
ЗАКОН ВОЗДАЯНИЯ (карма — от санскр. — действие, дело, жребий; в широком
смысле — общая сумма совершенных всяким живым существом поступков, в узком
— влияние этих поступков на характер настоящего и последующего
существования) диктует постоянное включение в этот круговорот перерождений
и детерминирует (от лат. детермино — определяю) будущее рождение, которое
является результатом всех деяний предшествующих жизней. Только тот,
свидетельствуют тексты, кто совершал благие действия, жил в согласии с
действующей моралью, родится в будущей жизни как брахман (от санскр. —
священник и монах), кшатрия (от санскр. — воины и представители прежней
племенной знати) или вайшья (от санскр. — земледельцы, ремесленники и
торговцы). Тот, чьи действия не были правильны, в будущей жизни может
родиться как член низшей варны (от санскр. — сословие), либо же атман (от
санскр. — дыхание, душа, я сам) попадет в телесное хранилище животного. Не
только варны, но и все, с чем человек встречается в жизни, определено
кармой.
Круговорот жизни вечен, и все в мире ему подчиняется. Боги как личности
не существуют, впрочем как не существует и человек, ограниченный
пространством и временем. Атман, когда покидает дело, сожженное на
погребальном костре, под влиянием кармы принужден постоянно возвращаться в
этот круговорот, находить следующие воплощения, или, как говорят тексты,
идти путем отцов (санскр. — питръяна). Познание (одна из центральных тем
Упанишад) состоит в полном осознании тождества атмана и брахмы (от санскр.
— безличное сущее). И лишь тот, кто это единство осознает, освобождается от
бесконечной цепи перерождений (сансары) и возносится над радостью и
скорбью, жизнью и смертью. Его индивидуальная душа возвращается к брахме,
где и остается вечно, выйдя из-под влияния кармы. Это и есть, как учат
Упанишады, путь богов (санскр. — даваяна).
Попытка заменить представление о божественной предопределенности
нравственного порядка идеей естественного космического нравственного
миропорядка определяет другие общесодержательные моменты древнеиндийской
философской мысли:
абсолютный закон кармы по отношению ко всему живому выступает как вечный
миропорядок Вселенной, где каждому воздается по совершенному им;
мир выступает как арена для деяний, которые определяют будущее человека;
неведение кармических законов, устройства окружающей человека реальности
приводит к отрицательным последствиям, мешает освобождению, обусловливает
несчастья и страдания как в данной, так и в последующих жизнях человека;
поэтому знания не могут быть исключительно теоретическими, а должны
выступать в своей нравственно-практической ипостаси (от греч. ипостасис —
сущность), вырабатывать нормы правильного поведения и руководства в
повседневной жизни;
для этого необходимы специфические познавательные процедуры и действия
(непрерывная сосредоточенность над предметом и особый самоконтроль,
устраняющий страсти, и т.п.).
Названные выше древнеиндийские философские школы и концентрируют свое
внимание на одной или нескольких из этих проблем.
ВЕДАНТА убеждена в высшем авторитете Вед, содержание которых
рассматривает как откровение, источник истинного знания. Веды существовали
до начала мира и возникли из дыхания брахмана (сущность понятия см. ниже).
Веданта признает Бога как творца мира и развивает учение о Брахмане и
атмане, рите, дхарме, карме, сансаре, мокше:
Брахман — безликое, абсолютное духовное начало мира, высшая объективная
реальность, вне которой ничего нет. Им созданы вое миры, сам же он — вне
времени и пространства, вне причинно-следственных отношений;
атман — космическое духовное начало, «я», душа. Атман как высшая
субъективная реальность противоположна Брахману и одновременно совпадает с
ним. Атман — осознающий себя Брахман. В итоге они отождествляются. Атман
(Брахман) это и начало-мира, и его творец, и его завершение. Смерть —
слияние с атманом;
рита (санскр.) — универсальный космический закон, определяющий движение
светил, дождь, рост растений, жизнь животных и людей, деяния богов. Рита не
дает Вселенной впасть в хаос. Она обеспечивает порядок ее круговращения.
Множественность окружающего мира единичные вещей иллюзорна и порождена
авидьей (санскр.) — человеческим незнаньем,
сансара,- как вам уже известно, — учение о переселении душ, которые после
гибели тела вселяются в очередное новое тело. Душа бессмертна, ее
странствия не имеют конца;
дхарма (санскр.) — нравственный долг или закон, который имела каждая
древнеиндийская варна. В зависимости от индивидуальной кармы — общей суммы
совершенных в жизни поступков — определялась дальнейшая судьба души;
мокша (санскр.) — освобождение души из-под действия закона сансары в
случае точного исполнения дхармы представителем высшей варны — брахманом.
Душа становится независимой от мира и сливается со своим творцом атманом,
обретая истинное, бесконечное «я». Мокша возможна при жизни, для чего
необходимо преодолеть незнание — авидью, подавить страсти и желания,
освободиться от богатства, лжи, обрести отрешенное спокойствие.
Миманса. Эта школа развивалась с давних пор и первоначально была
системой правил, помогающих пониманию Вед. Первым ее сохранившимся текстам
является трактат Джаймини (жил, видимо, между II в до н.э. и II в. н.э.).
Она занималась доказательством непогрешимости и вечности Вед. Миманса
воспринимала ведические тексты не только как высший авторитет, но и видела
в них сверхчувственную универсальную субстанцию, которая существует вечно и
является абсолютной. Согласно этому учению, последовательное выполнение
того, чему учат Веды, является единственным путем освобождения из пут
сансары и кармы.
Миманса, в отличие от веданты, верила в истинность всех родов познания и
выступала против тезиса об иллюзорности воспринимаемых единичных предметов
и их свойств. Она признавала реальность материального мира и других
объектов (души, боги и т.п.). Мир, по учению мимансы, организуется из
атомов по моральному закону кармы. Душа понимается как вечная и бесконечная
субстанция, связанная с телом, но не умирающая с ним. Она обладает
сознанием как неким качеством, возникающим лишь в определенных условиях
(когда душа соединяется с телом и перед органами восприятия находится
объект). Теория причинности миманса исходит из признания особой невидимой
силы, производящей следствие. Заслуживает внимания и учение мимансы об
особой потенциальной энергии, возникающей в душе при выполнении ритуала и
влекущей в будущем наслаждение его плодами.
Санкхья. Название санкхья (санскр., букв. — число, перечисление, расчет)
объясняется, видимо, тем, что школа строится как аналитическое перечисление
элементов космоса в их становлении от исходных принципов до всего
многообразия мира объектов. Основателем считается Капила)(VII в. до н.э.).
Классическая санкхья признает авторитет Вед, но считает бытие Бога
недоказуемым и строит знание на основе независимого опыта и размышления.
Санкхья учит, что в мире наличествуют два самостоятельных первоначала:
пракрити (санскр.) — природа, материя и пуруша (санскр., букв. — человек,
мужчина) — дух, сознание. Пракрити активна и изменчива. Пуруша пассивен;
это сознание, застывшее в Самосозерцании. Пракрити состоит из трех
субстанций-сил (гун — санскр., букв. — качество, нить): саттвы (санскр.) —
основы удовольствия и источника радости, света, затем раджаса (санскр.) —
источника движения, причины страдания и, наконец, тамаса (санскр.) —
пассивного отрицательного начала, источника тьмы, косности, безразличия.
При соприкосновении пуруши с пракрити нарушается исконное равновесие гун. В
результате их смещения и комбинаций возникают предметы, наполняющие
Вселенную. Развертывание пракрити идет в физическом и психическом
направлениях. На первой ступени образуется махат (санскр.) — основа всего
материального и буддхи (санскр.) — мировой дух и разум. На второй ступени
возникает аханкара (санскр.) — индивидуализирующее начало (мое, «Я»). Из
аханкары с преобладанием гуны тамаса возникает пять танматр (санскр.) —
тонких элемента, невоспринимаемых чувствами потенций звука, осязания,
цвета, вкуса, запаха, из которых далее образуются пять бхутвещественных
элементов — земля, вода, воздух, огонь и эфир. Из аханкары с преобладанием
саттвы возникают пять органов восприятия и пять органов действия, а также
ум (манас — санскр.). Всего, таким образом, в санкхья насчитывается 25
начал. Из них все, кроме пуруши, образуют мир «не -Я». Страдание утрачивает
свои причины, если человек поймет, что его подлинное «Я» находится вне
природы, тела и даже, ума. Поэтому, учит санкхья, мокша возможна при жизни.
ЙОГА (санскр., букв. — соединение, участие, порядок, а также глубокое
размышление, созерцание). Практика йоги упоминается еще в Ведах. Основатель
классической йоги — Патан-джали (II в. до н.э.). Йога разделяет онтологию
санкхья, но требует поклонения брахману (богу), понимаемому как абсолютный
дух, вечный, всепроникающий, вездесущий, всемогущий, всезнающий, не
подверженный страданиям и несчастьям и правящий миром. Ее главное
содержание — разработка практического пути к освобождению через тренировку
тела и духа. Йога означает прекращение зависимости чистого духа или «Я» от
деятельности тела, чувств, а также ума, который ошибочно отождествляется с
«Я». Система очищения духа от раджаса и выявления саттвы предполагает
восемь ступеней: яма (обуздание), нияма (выработка нравственных
установок), асана (устойчивое равновесное положение тела), пранаяма
(правильное дыхание), пратьяхара (изоляция чувств), дхарана (внимание),
дхъяна (размышление) и самадхи (сосредоточенность).
В итоге просветления ум так глубоко поглощается созерцанием, что
забывает о самом себе и полностью сливается с объектом размышления. За этим
следует прекращение всех модификаций ума и психических процессов, когда
ничего не познается и не мыслится, т.н. нулевой экстаз.
ЛОКАЯТА (от санскр, лока — мир, идущее из этого мира).
Материалистическое направление в древнеиндийской философии. Возникло
приблизительно в сер. 1-го тыс. до н.э. Основателем считается
полулегендарный мудрец Брихаспати.
В основе локаяты лежит скептическое отношение к догматике брахманизма, к
догматической религии вообще. Согласно локаяте, существующим можно считать
только воспринимаемое органами чувств. Отсюда отрицание локаятой бога и
души (в частности, брахмана и атмана), рая и ада, вообще любого другого
мира. Согласно локаятикам, человек состоит из четырех материальных
элементов — земли, воды, огня и воздуха. Соединяясь, они образуют тело,
органы чувств, и на их основе возникает духовное начало. Поскольку в
человеке нет ничего, что пережило бы его смерть, локаятики говорят о
необходимости пользоваться реальной жизнью, принимать все, что она
приносит, с сознанием того, что приятные стороны жизни могут уравновесить
зло и страдание. «Пока живешь, — говорится в одном тексте, — живи радостно,
ибо смерти не может избежать никто. Когда тело будет сожжено, превратится в
пепел, обратное превращение никогда не совершится».
Особенностью локаяты является утверждение принципа свабхавы (санскр.) —
наличия индивидуальной природы каждой вощи, определяющей ее строение и
судьбу; все воздействия, приходящие к вещи извне и чуждые ее природе,
бессильны изменить непреложный ход ее существования. Целью бытия, согласно
локаяте, является забота о благополучии настоящего существования.
Впоследствии это привело к развитому гедонизму (от греч. гедоне —
наслаждение) чарваки.
ЧАРВАКА (санскр.) — это более поздняя разновидность локаяты. Эта школа
отвергает как существование бога-абсолюта и души (брахмана и атмана), так и
закон кармы. Чарвака истинным считает лишь постигаемое с помощью
непосредственного восприятия. Она утверждает существование только этого
мира и считает единственной реальностью материю. Признается наличие четырех
элементов: земли, воды, огня, воздуха, из спонтанного (от лат. спонтанеус —
произвольный, добровольный) сочетания которых образуется все, что есть.
Жизнь и сознание — функции этих элементов. Одновременно чарвака
подчеркивает выдвинутый еще локаятой принцип свабхавы, индивидуальной
природы каждой вещи. Особенностью чарваки является сосредоточенность на
разработке этической концепции. Чарвака видит в понятиях добра и зла
иллюзию, созданную человеческим воображением. Согласно ее учению, реальны
только страдания и наслаждение чувственного бытия. Отрицая необходимость
каких-либо аскетических ограничений, налагаемых религиозными правилами,
чарвака утверждает в качестве единственной цели человеческого бытия
получение наслаждения. Причем то, что оно может быть сопряжено со
страданием, не должно останавливать стремление к его достижению.
Последовательный гедонизм делает эту школу уникальным явлением в истории
индийской мысли.
ВАЙШЕШИКА (от санскр, вишеша — особенный, отличный). По традиции,
основоположником школы считается Канада, которому приписывается создание
основного произведения этой системы «Вайшешики-сутры». (окончательная
редакция его относится к 1-й половине 1-го тысячелетия).
По учению вайшешики, все существующее включается в шесть категорий —
субстанцию, качество, действие, общее, особенное и присущее. Субстанция
выражает сущность вещи и является главной. Девять субстанций (земля, вода,
свет, воздух, эфир, время, пространство, душа, ум), наделенные качествами
(постоянными свойствами) и «действиями» (преходящими свойствами) составляют
весь существующий мир.
Вайшешика придерживается атомистической точки зрения, согласно которой
первые четыре субстанции представляют собой соединения атомов (ану —
санскр.) — неизменных протяженных материальных частиц сферической формы.
Хотя атомы никем не созданы и существуют вечно, однако сами они пассивны.
Первое движение атомы получают от невидимой силы — адришты и потом
вступают в соединения под управлением мировой души Брахмы, подвергающей
материальный мир вечному циклическому процессу созидания и разрушения.
Чувственно воспринимаемый мир существует во времени, пространстве и эфире и
управляется всеобщим моральным законом (дхарма).
НЬЯЯ (санскр., букв. — правило, рассуждения, вхождение в предмет,
аналитическое исследование, логика). Эта школа нередко считается
продолжением вайшешики. Основатель — Готама (Гаутама — время жизни
неизвестно). В центре учения — методы правильного познания. Ньяя признает
четыре источника Такого познания : чувственное и сверхчувственное
восприятие, вывод, сравнение, доказательство (авторитетное свидетельство.
Познание, основанное на этих источниках, является достоверным. Наряду с ним
существует недостоверное познание, опирающееся на память, сомнение, ошибку
и гипотетический аргумент. Учением о познании ньяя заложила основы
древнеиндийской логики.
Ньяя разработала также оригинальную теорию физического мира, основанную
на выделении объектов познания. Среди них «Я» (атман), отличное от ума
(манас) и тела. Связь «Я» с объектами порождает привязанности, желания,
антипатии, ненависть и т.п., т.е. то, что заставляет «Я» действовать,
вовлекаться в круговорот рождений и смертей, страданий и греза Правильное
познание освобождает человека от этой вовлеченности. Само освобождение
понимается как прекращение отрицательных факторов (страдания), а не как
состояние счастья. Освободившееся «Я» выступает как чистая субстанция, уже
не связанная с сознанием.
Ньяя создала учение о боге как бесконечном «Я», создающем, сохраняющем и
разрушающем мир (согласно ньяя, мир создается из вечных атомов,
пространства, времени, умов, душ и акаши-эфира). Мудрость и всеблагость
бога помогают человеку, обладающему свободой воли и, следовательно,
возможностью выбора между добром и злом, через истинное познание самого
себя и мира достичь освобождения.
ДЖАЙНИЗМ. Основателем его считается странствующий проповедник из Бихара
Вардхамана (жил в VI в. до н.э., более точной даты нет), который происходил
из богатого кшатрийского рода и впоследствии получил имена Махавиры
(«Великий герой») и Джины («Победитель»). Родной дом он покинул 28 лет и
после 12-летней аскезы и философских рассуждений пришел к принципам нового
учения, в центре которого поставил проблему бытия личности.
Согласно джайнизма, сущность личности человека двояка-материальная
(аджива — санскр., противоположное дживе — см. далее) и духовная (джива —
санскр., букв. — живущий, живой). Связующим звеном между ними является
карма, понимаемая как тонкая материя, образующая тело кармы и дающая
возможность душе соединиться с грубой материей. В итоге такого соединения
возникает индивид, душу которого карма сопровождает в бесконечной цепи
перерождений.
Кармы (у джайнистов их насчитывается восемь видов) в основе имеют два
фундаментальных качества. Злые кармы негативно влияют на главные свойства
души, приобретенные ею, согласно джайнизму, будучи совершенной в своей
естественной форме. Добрые кармы удерживают душу в круговороте
перерождений. Освобождение человека от пут сансары произойдет лишь тогда,
когда он постепенно избавится от злых и добрых карм.
Джайнисты верят, что духовная суть человека может управлять материальной
сутью и контролировать ее. Лишь он сам решает, что есть добро и зло и к
чему отнести все то, что встречается ему в жизни. В джайнизме бог не
рассматривается как бог-творец или бог, который вмешивается в человеческие
дела. Бог — всего лишь душа, которая жила в материальном теле и
освободилась от пут кармы и цепи перерождений.
Освобождение души из-под влияния кармы и самсары возможно лишь при
помощи аскезы и совершения благих деяний. Поэтому джайнизм уделяет большое
внимание разработке этики (греч, этика, от этикос — касающийся
нравственности, выражающий нравственные убеждения), традиционно называемой
три драгоценности (триратна). В ней говорится о правильном понимании,
обусловленном правильной верой, о правильном познании и вытекающем отсюда
правильном знании и, наконец, о правильной жизни. Первые два принципа
касаются прежде всего веры в джайнистское учение и его знания. Правильная
жизнь означает по сути большую или меньшую степень аскезы. Эти принципы
лежат в основе различных клятв, даваемых монахами и монахинями джайнистских
общин. В них, в частности, абсолютизированы требования непричинения зла
живым существам, полового воздержания, отстранения от мирского богатства и
др. Путь освобождения души от самсары — сложный и многофазный. Целью
является личное спасение, ибо человек может освободиться лишь сам, и никто
ему не может помочь.
Составной частью джайнистского канона являются также различные
умозрительные построения, например, об упорядочении мира. Космос, согласно
джайнизму, вечен. Он не был никогда создан и не может быть уничтожен.
Представления об упорядоченности мира исходят из науки о душе, которая
постоянно ограничивается материей кармы. Души, обремененные ею в большей
степени, помещаются наиболее низко и, по мере того как они избавляются от
кармы, постепенно поднимаются выше и выше, пока не достигнут предельной
границы. Кроме того, канон содержит и рассуждения об обеих основных
сущностях (джива-аджива), об отдельных компонентах, из которых состоит
космос, о так называемой среде покоя и движения, о пространстве и времени.
С течением времени в джайнизме сформировались два направления, которые
отличались, в частности, пониманием аскезы. Ортодоксальные взгляды
отстаивали дигамбары (санскр., букв. — одетые воздухом, т.е. отвергающие
одежду), более умеренный подход провозглашали шветамбары (санскр., букв. —
одетые в белое). Влияние джайнизма постепенно падало, хотя он сохранился в
Индии и поныне.
БУДДИЗМ. В VI в. до н.э. в Северной Индии возникает буддизм — учение,
основателем которого был Сиддхартха Гаутама (примерно 583-483 гг. до
н.э.), сын правителя рода Шакьев из Капилаваста (область Южного Непала). В
возрасте 29 лет (вскоре после того, как у него родился сын),
неудовлетворенный жизнью, он покидает семью и уходит в «бездомность». После
многих лет бесполезной аскезы он достигает пробуждения (бодхи), т.е.
постигает правильный жизненный путь, который отвергает крайности. Согласно
традиции, впоследствии он был назван Будда (букв. — Пробужденный).
Центром учения является практическая доктрина «спасения», или
«освобождения». В основе ее лежат ЧЕТЫРЕ БЛАГОРОДНЫЕ ИСТИНЫ:
Существование человека неразрывно связано со страданием. Рождение, болезнь,
старость, смерть, встреча с неприятным и расставание с приятным,
невозможность достичь желаемого — все это ведет к страданию.
Причиной страдания является жажда (тршна), ведущая через радости и страсти
к перерождению, рождению вновь.
Устранение причин страдания заключается в избавлении от этой жажды.
Путь, ведущий к устранению страданий, — благой восьмеричный путь —
заключается в следующем: правильное суждение, правильное решение,
правильная речь, правильная жизнь, правильное стремление, правильное
внимание и правильное сосредоточение.
Страдание буддизм определяет не как переживание какого-то конкретного
состояния, а как его ожидание, ожидание реального страдания, более того —
ожидание эффектов самого этого ожидания: ощущений страха, тревоги и др. В
буддизме страдание, таким образом, выступает как состояние бесконечного
беспокойства, общей нелегкости, напряженности, неудовлетворенности. В этом
смысле страдание оказывается эквивалентом желания, которое в буддизме
считается психологической причиной страдания.
Представление о бытии как страдании усугубляется тем, что буддизм
принимает концепцию перерождений (сансара). Смерть в буддизме,
следовательно, не кара, не трагедия и не освобождение, а переход к новой
жизни и поэтому — к новым страданиям. Смерть — это неоднократный переход к
новой жизни.
В буддийских канонах особое внимание уделяется дальнейшему уточнению
понятия «жажда» (тршна). Анализируется его возникновение и влияние,
выделяются три ее главных типа: жажда чувственных наслаждений (кама), жажда
воплощения (бхава) и жажда самоуничтожения (вибхава). Постепенно понятие
«жажда» замещается понятием рага (желание, стремление), и вся эта сторона
учения приобретает несколько иное содержание. Кроме того, возникает еще
одна концепция, которая указывает в качестве причины страданий незнание
(авидья) — здесь незнание истинного пути, ведущего к освобождению от
страданий, и исходя из этого, конструируется сложная, двенадцатичленная
цепь причин возникновения страдания.
На этой основе разрабатывается содержание каждого из разделов
восьмеричного пути. Правильное суждение отождествляется с правильным
пониманием жизни как юдоли (церк.-слав., букв. — долина; место, где
страдают и мучаются) скорби и страданий, правильное решение понимается как
решимость проявлять сочувствие ко всем живым существам. Правильная речь
характеризуется как бесхитростная, правдивая, дружественная и точная.
Правильная жизнь заключается в соблюдении предписаний нравственности —
знаменитых буддийских пяти заповедей (панчашила), которых должны
придерживаться как монахи, так и светские буддисты. Это следующие принципы:
не вредить живым существам, не брать чужого, воздерживаться от запрещенных
половых контактов, не вести праздных и лживых речей и не пользоваться
опьяняющими напитками. Анализируются и остальные ступени, которые
рассматриваются как подготовка к последней ступени — вершине восьмеричного
пути: правильному сосредоточению. Последнее, характеризуемое четырьмя
степенями погружения, (джхана), относится к медитации (лат. медитацио, от
медитор — размышляю, обдумываю) и медитационной практике.
Вот почему в основе буддийской концепции поведения лежит сознание
внутренней отдаленности субъекта всему, что его окружает. Так называемый
средний путь, например, одинаково отвергает погружение в чувственные
удовольствия и умерщвление плоти. Состояние совершенной несвязанности с
внешним бытием, абсолютной от него отрешенности и самоуглубленности есть
освобождение, или нирвана (санскр., букв. — остывание, угасание,
затухание).
Нирвана означает высшее состояние вообще, конечную цель человеческих
стремлений. Она предполагает отсутствие конфликта с окружающим,
установление шуньи (санск., букв. — пустота), которое означает
психологическое состояние ощущения пустоты, равное снятию проблемы «бытие-
небытие» («реальность-нереальность»), «субъект-объект» и т.п., что служит
главным признаком состояния «освобождения» или нирваны.
Из неабсолютной значимости для буддизма всего существующего
безотносительно к субъекту следует вывод о неабсолютности божества. В
буддизме нет надобности в боге как творце, спасителе и проч., т.е. вообще
как в безусловно верховном существе. Бог как высшее существо внутренне
присущ достигшему освобождения человеку, что по существу означает
тождественность человека богу.
Итак, древнеиндийскую философию в целом отличает умозрительность, слабая
связь с наукой, сосредоточенность на специфически понимаемой проблеме
спасения.
ДРЕВНЕКИТАЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
Становление древнекитайской философии, как и древнеиндийской, связано с
ломкой традиционных общинных отношений, вызванной экономическим прогрессом,
появлением денег и частной собственности, ростом научных знаний, в первую
очередь в области астрономии, математики и медицины, которые создали
благоприятную почву для духовных
перемен. Примечательно, что и в Китае первыми «оппозиционерами»
выступали аскетировавшие бродячие мудрецы, подготовившие в эпоху «Чжань го»
(«борющихся царств») наступление «золотого века» китайской философии. Хотя
отдельные философские идеи модно обнаружить в еще более древних памятниках
культуры, каковыми в Индии были Упанишады и отчасти Ригведа, а в Китае —
«Ши цзин» («Канон стихов») и «И цзин» («Книга перемен»), философские школы
здесь складываются одновременно — приблизительно в VI в. до н.э. Причем в
обоих регионах философия, достаточно длительное время развивавшаяся
анонимно, отныне становится авторской, связанной с именами Гаутамы-Будды,
основателя джайнизма .Махавиры, первого китайского философа — Конфуция,
даосского мудреца — Лао-цзы и др.
Если в Индии многочисленные философские школы так или иначе соотносились
с ведизмом, то в Китае — с конфуцианской ортодоксией. Правда, в Индии, как
отмечалось выше, размежевание на отдельные школы не привело к официальному
признанию приоритета какого-либо одного из философских направлений, в то
время как в Китае конфуцианство во II в. до н.э. добилось государственного
статуса идеологии, сумев сохранить его до нового времени. Наряду с
конфуцианством наиболее влиятельными в соперничестве «ста школ» были
даосизм, моизм и легизм.
Есть у древнекитайской философии и другие отличительные черты:
Специфической чертой китайской философии был принцип рассмотрения мира
(природа, человек и его общество) как единого универсума, все элементы
которого взаимосвязаны и находятся в динамичном равновесии.
Практичность, ориентированность не на поиск и выработку идеала, в
соответствии с которым следовало бы изменить реальность, а на поддержание
реальности такой, какая она есть. Отсюда отсутствие сколько-нибудь
серьезных апелляций (от лат апелляцио — обращение) к сверхъестественному,
базирование на вполне достижимом идеале социальной, этической и
политической системы. Этот идеал, конечно, освещен благословением Неба, но
для его воплощения в жизнь не требовалось ничего невозможного. Все теории
должны просто ориентировать народ на поддержание порядка. Поэтому в
китайских письменных памятниках очень подробно рассматриваются способы
управления государством и способы самоусовершенствования человека.
Специфичность древнекитайской философской мысли обусловлена также
употреблением в письменной речи образно-символических знаков — иероглифов.
Пиктографическое (от лат. пиктус — нарисованный и греч. графо — пишу;
рисуночное) письмо вырабатывало эстетико-филологическое отношение к
тексту. Это неизбежно сказалось на содержательных особенностях
представлений о мире и человеке, на культуре мышления древнекитайских
философов вообще.
Отсутствие понятийного аппарата, абстрактных спекуляций натуралистического
и мировоззренческого порядка. Отсюда слабая связь с наукой, неразвитость
логики.
Внутренне китайская философия необычайно стабильна. Основой такой
стабильности было постоянное подчеркивание исключительности китайского
способа мышления. Следствием его явилось постепенное появление и
закрепление чувства превосходства китайского национального умозрения, его
нетерпимости ко всем другим философским взглядам.
Прекрасной иллюстрацией к сказанному могут послужить философские
воззрения названных выше древнекитайских школ.
КОНФУЦИАНСТВО. Основатель шкалы Конфуций (кит. — Кун Цю,
латинизированная версия имени Кун Фу-цзы-учитель Кун; 551-479 гг. до н.э.).
Он считается первым китайским философом, и его жизнеописание за
многовековую историю, естественно, обогатилось позднейшими легендами.
Известно, что сначала он был низшим чиновником в государстве Лу, потом ряд
лет. странствовал по Восточному Китаю, а конец жизни посвятил исключительно
своим ученикам. Основным достоверным источником для исследования его
воззрений являются сохранившиеся записи изречений Конфуция и его учеников в
книге «Беседы и суждения» (Лунь юй).
Исходной для Конфуция можно считать концепцию «неба» и «небесного
веления» (приказа, т.е. судьбы). «Небо» — это и часть природы, и высшая
духовная сила, определяющая природу и человека («Жизнь и смерть
определяются судьбой, богатство и знатность зависят от неба»). Человек,
наделенный небом определенными этическими качествами, должен поступать в
согласии с ними, с моральным законом (дао) и совершенствовать их при помощи
обучения. Цель совершенствования — достижение уровня «благородного мужа»
(цзюнь-цзы), соблюдающего ли-этикет, доброго и справедливого по отношению к
народу, почтительного к старшим и высшим.
Центральное место в учении Конфуция занимает концепция жэнь
(человечности) — закон идеальных отношений между людьми в семье, обществе и
государстве. Она включает в себя два основных принципа, регулирующих
человеческое существование: а) помогай другим достичь того, чего бы ты сам
хотел достичь; б) чего не желаешь себе, того не делай другим.
Для соблюдения субординации и порядка Конфуций выработал принцип
справедливости и исправности (и). Человек должен поступать так, как велит
его положение и порядок. Исправное поведение — это поведение с соблюдением
порядка и человечность, ибо «благородный муж разбирается в том, что есть
исправное, равно как малые люди разбираются в том, что выгодно». Таков путь
(дао) всех образованных, которые обладают нравственной силой (дэ) и которым
должно быть вверено управление обществом.
Эти этические принципы лежат в основе политических взглядов Конфуция. Он
выступал за строгое, четкое, иерархическое разделение обязанностей между
членами общества, образцом для которого должна служить семья («Правитель
должен быть правителем, а подданный — подданным, отец — отцом, а сын —
сыном»).
Главный метод управления народом — сила примера и убеждения.
«Благородный муж», член правящей элиты, не должен быть гневливым, алчным,
гордым и жестоким. Преследования и убийства инакомыслящих и непокорных
Конфуций осуждал. Если верхи будут следовать правильному пути» (дао), учил
он, то «со всех сторон к ним будут идти люди с детьми за спиной».
После смерти Конфуция его учение распалось на восемь школ, важное
значение из них имеют лишь две: идеалистическая школа Мэн-цзы (372-289 гг.
до н.э.) и материалистическая — Сюнь-цзы 298-238 гг. до н.э.). Согласно
учению Мэн-цзы, жизнь людей подчинена закону неба, который исполняет мудрый
правитель — сын неба. Он должен любить народ как детей, а народ чтить его
как отца. Человек от природы добр, ему присущи четыре качества:
сострадание, стыд, скромность, умение отличать истину от лжи. Недоброта
человека противоестественна, она — следствие нужды и неразвитости.
Человеколюбие (жэнь), справедливость (и), благонравие (ли) и знание
(чжи), согласно Мэн-цзы, также врожденны человеку. Жэнь и и являются
основой развитой Мэн-цзы концепции «гуманного управления» (жэнь чжэн)
государством, в которой главная роль отводилась народу («Народ является
главным в государстве, за ним следуют духи земли и зерна, а государь
занимает последнее место»). Если же государь игнорирует принцип
человечности, а личную силу, исходящую от знания, заменяет тиранией (ба),
народ имеет право его свергнуть.
В учении Мэн-цзы впервые наметилась постановка вопроса о соотношении
идеального (синь — сердце, душа, разум или чжи — воля) и материального (ци)
начал в природе человека, причем первенствующую роль он отводил воле (чжи).
Сюнь-цзы исходил из концепции ци — первоматерии, или материальной силы,
обладающей двумя формами: инь и ян. Мир существует и развивается в согласии
с естественными познаваемыми закономерностями. Небо — активный естественный
элемент мира, оно не управляет человеком, а, наоборот, может быть подчинено
им и использовано в интересах людей. От человека как части природы зависят
счастье и несчастье, богатство и нищета, здоровье и болезнь, порядок и
смута. Человек же по природе зол (критика в адрес Мэн-цзы). Он рождается
завистливым и злобным, с инстинктивным чувством наживы. Необходимо
воздействовать на него с помощью воспитания (ли-этикет) и закона (Конфуций
отвергал закон), заставить соблюдать ритуал, выполнять долг, и тогда у него
появятся добродетель и культура. Совершенство же достигается через учение,
длящееся всю жизнь.
Главными звеньями управления страной Сюнь-цзы считал справедливые
приказы и любовь к народу, почитание ритуала 1 и уважение к ученым,
почитание мудрых и привлечение к государственным делам способных людей, а
мерилом правления — справедливость и мир.
ДАОСИЗМ. Наряду с конфуцианством, одно из двух основных течений
китайской философии. Легендарный основатель — Лао-цзы (бит., букв. — старый
учитель; собств. имя — Ли Эр; VI в. до н.э.). Ему приписывается составление
книги «Дао дэ дзин» («Книга о дао и дэ»). В даосизме, в отличие от других
школ, на первом плане находятся онтологические проблемы. Дао — естественный
путь возникновения, развития и исчезновения всех вещей и одновременно их
материальное начало. Дао бесконечно, его нельзя охватить ни умом, ни
чувством. Дао предшествует богу и диктует законы небу, небо — земле, земля
— человеку. Дэ — неопределенный, вторичный принцип, благодаря которому дао
проявляется в мире вещей и наполняет их энергией.
Этический идеал даосизма выражен в концепции у-вей (букв. — недеяние,
бездействие) и направлен против законников и конфуцианцев. У-вей означало
подчинение естественному процессу, гармонию с дао, отсутствие всякого
действия, идущего вразрез с ним и приводящего к свободе и счастью. Цель
поведения — уподобиться дао, которое не борется, но умеет побеждать;
победоносное бездействие, остальное — суета.
Вселенную нельзя привести в порядок искусственным образом, для воцарения
его нужно дать свободу ее прирожденным качествам. Поэтому лучший правитель
тот, кто ни во что не вмешивается и следует дао, управляя страной, и тогда
она процветает, пребывая в спокойствии и гармонии; народу известен лишь
факт его существования. Общественный идеал даосов — патриархальная,
непросвещенная жизнь, так как многознающим народом трудно управлять;
отсутствие внешних контактов, мир с соседями.
МОИЗМ. Школа получила название по имени основателя Мо Ди (Мо цзы; V в.
до н.э.) и была четко построенной военизированной организацией,
неукоснительно выполнявшей приказы ее главы. Основная идея философии моизма
— «всеобщая любовь», т.е. отвлеченная любовь всех ко всем, в отличие от
конфуцианской взаимности, трактуемой как любовь к родственникам. Отсутствие
всеобщей любви — причина беспорядков, а «отдельная» любовь — «взаимной
ненависти». Моисты отрицали также конфуцианское учение о судьбе. Жизнь
человека, утверждали они, определяется его свободными действиями, а не
приказами неба, которое лишь желает, чтобы люди помогали друг другу, чтобы
сильный не притеснял слабого, а знатный не кичился перед незнатным. Мо-цзы
решительно осуждал «агрессивные войны», объявив их величайшим и жесточайшим
преступлением. Высшая ценность, по учению моизма, — народ, который
правители должны любить. Признанием существования «духов и привидений»
(наказывают зло и вознаграждают добро), «воли неба» (ориентир поведения
людей) Мо-цзы ввел в свое учение религиозную струю.
ЛЕГИЗМ (от лат. легис — закон). ШКОЛА ЗАКОННИКОВ (2-е название легизма)
возникла и оформилась в VI-III вв. до н.э. Активно участвовали в разработке
учения Гуань Чжун, Шан Ян, Хань Фэй и др. философы.
Развивался легизм в напряженной борьбе с ранним конфуцианством, вместе с
которым стремился к созданию мощного, хорошо управляемого государства,
расходясь, однако, в философском обосновании и методах его построения. Если
конфуцианство на первый план выдвигало нравственные качества людей, то
легизм исходил из законов и доказывал, что политика несовместима с моралью.
Правителю необходимо хорошо разбираться в психологии людей, дабы успешно
управлять ими. Основной метод воздействия — награды и наказания, причем
вторые должны превалировать над первыми. Укреплять государство следует за
счет развития земледелия, создания сильной армии, способной расширять
границы страны, и оглупления народа.
Легисты создали концепцию деспотического государства, в котором все
равны перед законом, за исключением самого правителя — единственного творца
этих законов. Это учение сыграло решающую роль в формировании императорско-
бюрократической системы управления. Основные его идеи: государственное
регулирование экономических процессов в стране; систематическое обновление
государственного аппарата путем назначения чиновников (вместо традиционного
принципа наследования должностей); введение единого принципа присвоения
рангов знатности, должностей, привилегий и жалований за службу в армии и
военные заслуги; равные возможности при выдвижении на административные
посты; четкая градация внутри правящего сословия; унификация (от лат. унус
— один и фацио — делаю; приведение к единообразию) мышления чиновничества;
личная ответственность чиновника; цензорский надзор над деятельностью
работников госаппарата.
В эпоху Хань (206 г. до н.э.- 220 г. н.э.) конфуцианство ассимилировало
(от лат. ассимиляцио — уподобление, слияние, усвоение) идеи легизма, стало
официальной идеологией, и легизм прекратил свое существование как
самостоятельное учение.

4. Особенности и характерные черты античной философии.

Античная (от .лат. антиквитас — древность, старина) философия древних
греков и римлян зародилась в конце VII в. до н.э. и просуществовала до
начала VI в. н.э., когда император Юстиан в 529 г. закрыл последнюю
греческую философскую школу — Платоновскую Академию. Античная философия,
таким образом, жила около 1200 лет и в своем развитии насчитывает четыре
основных периода:
VII-V вв. до н.э. — досократовский период (Гераклит, Демокрит и др.),
2-я пол. V — конец IV вв. до н.э. — классический период (Сократ, Платон,
Аристотель и др.);
Конец IV-II вв. до н.э. — эллинистический период (Эпикур и др.),
I в. до н.э. — VI в. н.э. — римская философия.
Античная философия возникла и развивалась во время зарождения и
становления рабовладельческого общества, когда оно делилось на классы и
обособлялась социальная группа людей, занимавшаяся только умственным
трудом. Своим появлением эта философия обязана и развитию естествознания,
прежде всего математики, астрономии. Правда, в то далекое время
естествознание еще не выделилось в самостоятельную область человеческого
познания. Все знание о мире и человеке объединялось в философии. По сути
это был синоним зарождающейся науки и теоретической мысли вообще,
совокупного, не разделенного до поры, до времени на специальные разделы
знания как конкретного, так и обобщенного. Не случайно Древнейшую философии
еще называют наукой наук.
В лекции внимание сфокусируем на некоторых основных проблемах
древнегреческой философии. В ней, как и в любой другой, в том числе и
современной, было два прямо противоположных направления: материализм (линия
Демокрита) и идеализм (линия Платона).

материализм древнегреческой философии
Его выдающимся представителем был прежде всего Гераклит (около 544-483
гг. до н.э.), вошедший в историю как Эфесский, по названию города, в
котором он родился. Нрава он был строптивого, замкнутого и
раздражительного. Принимать участия в общественной жизни не желал: «Просьбе
сограждан дать городу законы он отказал, — гласит один античный источник, —
т.к. город, по его мнению, уже впал в произвол дурного устройства». Он
написал книгу «О природе». В ней множество афоризмов в туманном стиле,
напоминающих сентенции оракулов, которые обычно общались только с теми, с
кем желали, и держались подальше от толпы. Таким способом он стремился
избежать презрения и насмешек тех, кто, считая вещи внешне простыми,
полагал, что понимает их, в действительности ничего не понимая. За это он и
был прозван Гераклитом Темным.
Основной вопрос философии — отношение мышления к бытию — Гераклит решал
материалистически, признавая за материей ее первичность по отношению к
духовному. В основе всего существующего, считал он, лежит материальное
первоначало — огонь, который, переходя из одного состояния в другое,
находится в вечном движении и изменении. Благодаря борьбе образующих его
противоположностей огонь служит основой развития всего мира. Огонь
Гераклита — связующее звено между противоположностями (стихиями). Как образ
единства противоположностей он приводит, в частности, тетиву лука,
объединяющую его противоположные концы.
Материалисты древнегреческой философии доказывали, что возникновение и
развитие окружающего нас мира — это естественный, а не сверхъестественный
процесс. Они в то далекое время отвергали разного рода мистические подходы
к проблеме происхождения материального мира. В этом состоит их историческая
заслуга.
Гераклит высказал воистину гениальные идеи изменчивости материального
мира. Изменчивость космоса, раздвоение его, противоречивость мира — все это
составляет начало диалектики. Все, согласно взглядам Гераклита, причинило
обусловлено, подчинено логосу, т.е. закономерно.
Исключительна значимость учения Гераклита о развитии. Утверждение о
всеобщей текучести вещей, изменяемости явлений — его великая догадка в
диалектическом мышлении. «Все движется», «все течет», ничто не остается
неподвижным и постоянным, все без исключения изменяется и превращается. В
двух его известных фрагментах читаем: «Нельзя войти в одну и ту же реку
дважды и нельзя тронуть дважды нечто смертное в том же состоянии, но, по
причине неудержимости и быстроты изменения, все рассеивается и собирается,
приходит и уходит»; «Мы входим и не входим в одну и ту же реку, мы те же
самые и не те же самые».
Смысл этих фрагментов ясен: река видимым образом та же, между тем в
реальности она всякий раз состоит из новой воды, которая прибывает и
исчезает. Поэтому, входя в реку второй раз, мы омываемся уже другой водой.
Но и мы сами меняемся: в момент полного погружения в реку мы уже другие, не
те, что были. Поэтому Гераклит и говорит, что мы входим и не входим в ту же
реку. Точно так же мы есть и не есть, так как чтобы быть тем, что мы есть в
определенный момент, мы должны не быть тем, чем были в предшествующий
момент. Чтобы продолжать быть, мы должны непрерывно не быть больше тем, чем
мы были только что, в любой из моментов. И это, по Гераклиту, имеет силу
для всякой реальности без исключения.
Интересные идеи Гераклит высказал и в области теории познания. Оно, — по
его учению, представляет собой прежде всего познание объективной
реальности, космос в его вечном изменении. При этом надо отметить, что
Гераклит придавал большое значение как чувственному, так и рациональному
познанию. Человек должен прислушиваться к природе, но в то же время в
процессе познания обращаться к своему разуму.
Другим выдающимся мыслителем-материалистом древнегреческой философии был
Демокрит (ок. 460-370 гг. до н.э.), ученик одного из создателей античной
атомистики Левкиппа (V в. до н.э.). Демокрит происходил из знатного
семейства в Абдерах. Унаследовал значительное имение. Это позволило ему
целиком посвятить себя науке. Не случайно его труды представляют собой
нечто вроде энциклопедии познания того времени. Они включают более 70
названий его работ из области физики, этики, математики, риторики,
астрономии и др. Своими трудами он снискал глубокое уважение Аристотеля,
Цицерона, Плутарха и др. выдающихся мыслителей древности.
Величайшей заслугой Демокрита является его учение об атомистике. В
основе мироздания, согласно его воззрениям, лежит атом как первооснова
развития мира. Атомы, т.е. наименьшие, далее неделимые физические частицы,
неизменны. Они вечны, находятся в постоянном движении и отличаются друг от
друга лишь формой, величиной, положением и порядком. Наряду с атомами, по
утверждению Демокрита, существует и пустота (пустота — это небытие и, как
таковая, непознаваема, только бытие познаваемо), в которой и движутся
атомы.
Принцип движения материи составляет основу всей атомистической системы.
Атомы находятся в вечном движении, атом — движущаяся материя. Только
благодаря движению и происходит возникновение и развитие мира. Не было бы
ни возникновения, ни изменения вещей, если бы не существовало вечного и
непрерывного движения.
Благодаря движению атомов в пустоте, которая является не причиной, а
условием движения, слагаются атомные массы, возникают и другие миры.
Демокрит, следовательно, в своих взглядах не ограничивался земным миром.
Так как число атомов, а также протяженность пустого пространства
бесконечны, то существует и множество миров, которые постоянно возникают и
погибают. Бесконечные миры существуют, по Демокриту, не только в
последовательной смене одних другими, но и одновременно, находясь вместе с
тем на различных стадиях своего развития.
Интересны взгляды Демокрита и в теории познания. Если его
предшественники отвергали чувственную ступень, акцентируя внимание на
рациональном познании, то Демокрит идет дальше своих предшественников. В
познании есть два вида, утверждал он: логическое рассуждение, которое дает
достоверное знание, а также чувственное познание: зрение, слух, запах,
вкус, осязание. В то же время следует отметить: Демокрит склоняется к
выводу, что истинное знание дает разум человека.
Материализм древней Греции — важнейший этап его развития. Вместе с тем
надо иметь ввиду, что ему присущи и такие характерные черты, как
созерцательность (непосредственное восприятие действительности),
метафизичность (сверхчувственные принципы и начала бытия), механицизм
(признание механической формы движения единственно объективной) и
стихийность (бессознательная убежденность подавляющего большинства
естествоиспытателей в объективной реальности внешнего мира).

Идеализм Платона и его особенности
Материализм в дровней Греции, как отмечалось выше, не был единственным и
господствующим направлением в философии. Параллельно синим существовало
прямо противоположное философское направление-идеализм , «линия Платона».
Платон (428-347 гг. до н.э.), ученик основоположника объективного
идеализма Сократа, родился в Афинах. Его настоящее имя — Аристокл, Платон —
псевдоним, которому он обязан своим мощным телом; по другим сведениям, он
получил его благодаря размашистому стилю письма и широкому лбу («платос»
по-гречески означает полноту, широту, просторность). Платону принадлежат 36
философских сочинений (диалогов).
Главным в наследии Платона является учение об идеях. Платоновские идеи
не есть просто понятия, т.е. чисто умственные представления (это позже
термин принял такой смысл), это, скорее, целостность, сущность. Идеи — не
мысли, а то, по поводу чего мысль думает, когда она свободна от
чувственного, это подлинное бытие, бытие в превосходной степени. Идеи —
сущность вещей, т.е. то, что каждую из них делает тем, что она есть. Платон
употребляет термин «парадигма» (от греч. парадигма — пример, образец),
указывая, что идеи
образуют перманентную (от лат. перманео — остаюсь, продолжаюсь; здесь —
постоянную) модель каждой вещи (чем она должна быть). Мир идей,
следовательно, образует в своей совокупности «истинное бытие», а
чувственный, материальный мир Платон считал вторичным по отношению к нему.
Существует не вещь реально видимая и осязаемая, а идея вещи — вот
главное в идеализме Платона. Материю он признает небытием, реально
существует только идея. Однако полностью мир вещей Платон не отвергал.
Движение, развитие, изменение чувственных вещей объяснялось взаимодействием
бытия (идей) и небытия (материи).
Реально существующий мир Платон, таким образом, подменял миром идей, на
вершине которого находится идея бога как высшего добра. В этом отношении
показательно космологическое учение Платона, которое носит мистический,
теологический характер. Признавая творение мира богом, Платон обосновывает
взгляд, согласно которому существует лишь один мир, который управляется
демиургом (от греч. демиургос — мастер, ремесленник, творец) — творцом.
Теория познания Платона в своей сути прямо противоположна взглядам
древнегреческих материалистов. В ее основе лежит учение о бессмертии души.
Для достижения истины, говорил Платон, нет никакой необходимости обращаться
к чувствам, к ощущениям, наоборот, надо полностью отрешиться от них и,
погрузившись в глубины своей души, постараться, чтобы она вспомнила то, что
видела в мире идей. Источник знаний — в воспоминаниях души.
Диалектику Платон сводил к искусству, умению задавать вопросы и отвечать
на них. Согласно его учению, движение и изменение является предметом, о
котором нельзя составить строгого знания, а можно иметь только «мнение». В
то же время он многое сделал для исследования природы понятия. Ведь чтобы
объяснить то или иное явление, надо, по Платону, найти его идею, иначе
говоря, его понятие: то постоянное и устойчивое, инвариантное (неизменное)
в нем, что не дано чувственному восприятию. Вообще к Платону вполне можно
отнести характеристику идеализма, данную В. И. Лениным? «Философский
идеализм есть ТОЛЬКО чепуха с точки зрения материализма грубого, простого,
метафизического. Наоборот, с точки зрения ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО материализма
философский идеализм есть ОДНОСТОРОННЕЕ, преувеличенное развитие
(раздувание распухание) одной из черточек, сторон, граней познания в
абсолют, ОТОРВАННЫЙ от материи, от природы, обожествленный».
В социально-политических воззрениях Платон выражал взгляды
господствующего класса рабовладельцев, аристократии. Платоновский Город-
Государство должен состоять из 3-х классов:
1) крестьян, ремесленников и купцов;
2) стражей;
3) правителей.
В первом социальном слое должна преобладать умеренность, во втором —
мужество и сила, в третьем — мудрость. Практическое достижение названных
достоинств предполагало, по Платону, постановку в идеальном Городе-
Государстве совершенного образования и воспитания. Низший класс не
нуждается в особенном образовании, ибо искусствам и ремеслам учит практика.
Задача этого сословия — умножать богатство, заботиться о материальных
нуждах общества. Сословие охранников должно быть образованным в гимнастике
и музыке с целью укрепления в его душе того элемента, который питает
выносливость и мужество. Мужчины и женщины этого сословия подлежали
одинаковому образованию, им предназначались одинаковые жилища. Для стражей
предусматривалась также общность мужей и жен, а значит и детей. Последние
должны были воспитываться в подходящих для этого местах и заведениях.
Такая дерзкая концепция воспитания имела единственной целью построить
город-семью, где все любили бы друг друга, как матери, отцы, дети, братья,
сестры, родственники. Так Платон мыслил избавить общество от эгоизма и
навсегда победить «мое» и «твое». Все обязаны были говорить «наше». Частная
собственность должна была уступить место общественной.
Воспитание, достойное правителей, должно было соединять практические
занятия с освоением философии. Период пестования «истинного политика-
истинного философа» назывался «длинной дорогой», ибо продолжался он до 50
лет. Между 30 и 35 годами практические задания усложнялись, 35-50,
внедряясь в различных местностях, будущие правители начинали тесно
контактировать с реальной жизнью. Цель образования — максимальное познание
Блага, затем — лепка себя самого по образцу Блага, чтобы потом внедрять и
прививать Благо исторической реальности. Платоновское идеальное Город-
Государство основывалось на высшей ценности Правды и Блага, а
государственная власть должна принадлежать аристократии.

Философия Аристотеля
Аристотель (384-322 гг. до н.э.) родился в Стагире (Македония). Его отец
Никомах был придворным лекарем македонского царя Аминта II. В семье
Аристотель приобрел определенные знания и глубокий интерес к
естествознанию. В 17 лет под влиянием молвы об Академии Платона он покидает
Стагиру, перебирается в Афины и становится учеником Платона. В Академии
Аристотель в течение почти 20 лет развивает свои творческие способности.
Сначала на него заметно влияла философия Платона, в частности, учение об
идеях. Однако менее чем за десять лет пребывания в Академии он
«самоопределился» и занял критическую позицию по отношению к философии
академиков. Несогласие с академической философией в основных вопросах
заставило его в конце концов уйти из Академии, оставить Афины. На некоторое
время он поселился в македонской Пелле, исполнял обязанности учителя
Александра, сына македонского царя Филиппа II. Затем много странствовал и
только через тридцать лет возвратился в Афины, основал здесь собственную
школу в афинском Ликее (Лицее). При школе был сад с крытыми галереями для
прогулок. Аристотель имел обыкновение во время чтения лекций прогуливаться
по этим галереям со своими слушателями. Поэтому школу стали называть
перипатетической (от греч. перипатео -прохаживаюсь), а ее учеников —
перипатетиками.
Аристотель был, видимо, первым, кто глубоко и систематически исследовал
все доступные ему работы предшествующих мыслителей. Он написал более 150
научных трудов и трактатов. Его сочинения делятся на две группы:
«экзотерические» (от греч. экзо — вне, снаружи), составленные в форме
диалога и предназначенные для широкой публики вне школы, и «эзотерические»
(от греч. эзо — внутри), — продукт творческой активности Аристотеля в
период преподавания, предназначенный не для публики, а только для учеников
внутри школы. Сочинения первой группы почти полностью утрачены, остались
лишь отдельные фрагменты или только названия работ. Зато хорошо сохранились
сочинения второй группы: до нас дошло множество работ шкалы по философской
проблематике и некоторым разделам естествознания. Логические труды
Аристотеля объединены под названием «Органон», философские проблемы
исследуются в «Метафизике», этические — в «Никомаховой этике»,
психологические — в сочинении «0 душе», социально-политические -в
«Политике» и т.д.
В своей «первой философии» («Метафизике») Аристотель подверг критике
учение Платона об идеях и дал решение вопроса об отношении в бытии общего и
единичного. Единичное — то, что существует только «где-либо» и «теперь»,
оно чувственно воспринимаемо. Общее — то, что существует в любом месте и в
любое время («повсюду» и «всегда»), проявляясь при определенных условиях в
единичном, через которое оно познается. Общее составляет предмет науки и
постигается умом.
Для объяснения того, что существует, Аристотель признавал четыре
причины; сущность и суть бытия, в силу которой всякая вещь такова, какова
она есть (ФОРМАЛЬНАЯ ПРИЧИНА); материя и подлежащее (субстрат — от
позднелат. субстратум, букв. — подстилка) — то, из чего что-либо возникает
(МАТЕРИАЛЬНАЯ ПРИЧИНА); ДВИЖУЩАЯ ПРИЧИНА, начало движения; ЦЕЛЕВАЯ
ПРИЧИНА — то, ради чего что-либо осуществляется.
Хотя Аристотель признавал материю одной из первых причин и считал ее
некоторой сущностью, он видел в ней только пассивное начало (возможность
стать чем-либо). Всю же активность он приписывал остальным трем причинам,
причем сути бытия — форме — приписал вечность и неизменность, а источником
всякого движения считал неподвижное, но движущее начало — бога. Бог
Аристотеля — «перводвигатель» мира, высшая цель всех развивающихся по
собственным законам форм и образований. Учение Аристотеля о форме есть
учение объективного идеализма.
Движение по Аристотелю, есть переход чего-либо из возможности в
действительность. Он различал 4 рода движения: качественное, или изменение;
количественное — увеличение или уменьшение; перемещение — пространственное
движение; возникновение и уничтожение, сводимые к первым двум видам.
По Аристотелю, всякая реально существующая единичная вещь есть единство
«материи» и «формы», причем «форма» -присущий самому веществу «вид»,
принимаемый им. Один и тот же предмет чувственного мира может
рассматриваться и как. «материя», и как «форма». Медь есть «материя» по
отношению к шару («форме»), который из меди отливается. Но та же медь есть
«форма» по отношению к физическим элементам, соединением которых, согласно
Аристотелю, является вещество меди. Вся реальность оказывалась, таким
образом, последовательностью переходов от «материи» к «форме» и от «формы»
к «материи».
В учении о познании и его видах Аристотель различал «диалектическое» и
«аподиктическое» (от греч. аподиктикос-доказательный, убедительный)
познание. Область первого -«мнение», получаемое из опыта, второго —
достоверное знание. Хотя мнение и может получить весьма высокую степень
вероятности по своему содержанию, опыт не является, по Аристотелю,
последней инстанцией достоверности знания, ибо высшие принципы знания
созерцаются умом непосредственно. Цель науки Аристотель видел в полном
определении предмета, достигаемом только путем соединения дедукции (от лат.
дедукцио — выведение; переход от общего к частному) и индукции (от лат.
индукцио — наведение; способ рассуждения от частных фактов, положений к
общим выводам): 1) знание о каждом отдельном свойстве должно быть
приобретено из опыта; 2) убеждение в том, что это свойство — существенное,
должно быть доказано умозаключением особой логической формы —
категорическим силлогизмом (греч, силлогимос; логическое умозаключение, в
котором из двух данных суждений, посылок, получается третье — вывод).
Много внимания Аристотель уделял учению о природе человека и
государстве. Человека он понимал как «политическое животное», т.е.
гениально предугадывал социальное в человеке. Отличие человека от животного
Аристотель видел в его способности к интеллектуальной деятельности.
Социальность человека он связывал прежде всего с семьей, потому что
отстаивал «природное» происхождение и устройство государства: исторически
развитие общества, согласно его учению, идет от семьи к общине (селению), а
от него — к государству (городу, полису).
В «Политике» государство определяется как общение подобных друг другу
людей в целях возможно лучшего существования. Положение людей определяется
собственностью, мысль о которой доставляет человеку истинное наслаждение.
Гражданами общества могут быть только свободные (воины, судьи, правители),
а ремесленники, торговцы и т.д. — неполноправные граждане, ибо их жизнь не
способствует добродетели. Исследуя формы государственного устройства,
Аристотель пришел к выводу, что лучшей из правильных форм (монархия,
аристократия и «полития» — власть среднего класса) является «полития», ибо
она должна объединять добродедель, богатство, свободу, выражать интересы
богатых и бедных. Плохими формами государства Аристотель считал тиранию
(возникающую как деформация монархии), олигархию (деформация аристократии)
и демократию (деформация политии).
Аристотель отвергает спекулятивное «идеальное государство» Платона.
Основными задачами государства он считает предотвращение чрезмерного
накопления имущества граждан, чрезмерного роста политической власти
личности и удержание рабов в повиновении. Согласно учению Аристотеля,
рабство существует «по природе», ибо одни люди предназначены повелевать, а
другие — подчиняться и следовать указаниям первых.
Здесь он использует мысль о противоположности души и тела. «Те люди,
которые столь же отличаются от других людей, как душа от тела, а человек от
животного… по своей природе — рабы; для них… лучший удел быть в
подчинении у деспотической власти» — такой, какой подчиняются тела и
животные. Рабы — это прежде всего варвары, отличные от господ как телом,
приспособленным к грубому физическому труду, так и «рабской» душою. Раб —
«одушевленный инструмент», часть имущества господина, отличающаяся от
другого имущества лишь тем, что имеет человеческие душу и тело. Раб не
имеет никаких прав, и по отношению к нему не может быть совершено
несправедливости; нельзя дружить с рабом, поскольку он раб, делает оговорку
Аристотель, — но дружить с ним можно, поскольку он человек.
Теория государства Аристотеля опиралась на огромный изученный им и
собранный в его школе фактический материал о греческих городах-государствах
(полисах).

5. Философия Средневековья: специфика и особенности.

Средневековая европейская философия — чрезвычайно содержательный и
продолжительный этап в истории философии, связанный прежде всего с
христианством и умозрительным типом философствования. Хронологически этот
период охватывает I-XV вв. В сравнении с древней философией, она имела свою
специфику:
Главное отличие средневекового мышления состоит в том, что движение
философской мысли было пронизано проблемами религии. Философия сознательно
служила ей. В образованных кругах того времени ее называли служанкой
богословия. Объяснялось это тем, что церковь в средние века
монополизировала образование и науку. Большинство ученых представляли
духовенство, а монастыри превратились в очаги культуры и науки.
Философию средневековья характеризовал библейский ТРАДИЦИОНАЛИЗМ и
РЕТРОСПЕКТИВНОСТЬ. Библия в глазах ученых и в массовом сознании была самым
древним, самым истинным, значимым и подлинным произведением в мире. Кроме
того, это была не просто «Книга книг» (в переводе в греческого библион
означает книга), но боговдохновенное произведение, слово Бога, Завет и тем
самым объект веры. Она, в отличие от языческого мировоззрения, исключала
многобожие в любом варианте и утверждала идею о единой сущности мира.
Поскольку Библия понижалась как полный свод законов бытия и повелений Бога,
особое значение приобрела ЭКЗЕГЕТИКА — искусство правильного толкования и
разъяснения положений Завета. Соответственно, и вся философия была
«экзегетична». В своих формах. Это означало, что очень много внимания
уделялось тексту произведений, способам его толкования. Критерием
истинности теории стало соответствие духу и букве Библии.
Философии средневековья была присуща ТЕНДЕНЦИЯ К НАЗИДАТЕЛЬНОСТИ,
УЧИТЕЛЬСТВУ. Это способствовало общей установке на ценность обучения и
воспитания с точки зрения продвижения к спасению, к Богу. Обычная форма
философских трактатов — диалог авторитетного учителя и скромного,
поддакивающего, алчущего знаний ученика.
В целом философия среневековья обосновывала возможность личного
спасения, воскресения из мертвых, конечного торжества истин христианства в
космическом масштабе, была по духу оптимистична.
Базовые положения христианского вероучения со временем приняли форму
основных принципов религиозно-философского стиля мышления. Не случайно
средневековое мировоззрение -ТЕОЦЕНТРИЧНО (от греч. теос — Бог).
Главенствующая идея его — идея Бога. Отсюда и основной принцип религиозно-
философского теоретизирования — СУПРАНАТУРАЛИЗМ (от лат. супер-сверх и
натура — природа; надприродный, сверхъестественный). Не природа и космос
определяют все сущее в мире, а СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ НАЧАЛО — БОГ. От него
целиком зависят и природа, и человек, и общество.
Верующие люди по-особому смотрят на смысл мироздания и человеческого
существования. Они как бы возвышаются над конечными житейскими и
историческими ситуациями, постоянно помнят о чем-то непреходящем,
абсолютном, вечном, находящемся за пределами всего земного, относительного,
временного, преходящего.
Супранатурализм как самая характерная черта христианского стиля мышления
пронизывала все части средневековой философской теории: онтологию (от греч.
онтос — сущее) — учение о бытии, антропологию (от греч. антропос — человек)
— учение о человеке, гносеологию — учение о познании, провиденциализм (от
лат. провиденция — провидение) и эсхатологию (от греч. эсхатос — последний,
конечный) — учение об историческом развитии.
В области онтологии теоцентризм раскрывается через принцип креационизма
(от лат. креацио — сотворение), в антропологии — через принцип
антропологизма, в гносеологии — через принцип богоуподобления, в философии
истории — через принцип провиденциализма и эсхатологизма. Остановимся
кратко на этих основных моментах христианского мировоззрения.
КРЕАЦИОНИЗМ. Согласно христианскому вероучению, Бог создал мир из
«ничего», сотворил его актом своей воли, благодаря своему могуществу.
Христиане трактуют Бога как абсолютное творческое начало. Ему приписывали
все атрибуты, которыми древнегреческие философы наделяли бытие: Он вечен,
неизменен, самотождествен, ни от чего другого не зависит и является
источником всего сущего.
АНТРОПОЦЕНТРИЗМ. В контексте религиозного мировоззрения — это
совокупность взглядов, утверждающих исключительную роль человека среди
творений Бога. По христианскому вероучению, Бог сотворил человека не вместе
со всеми существами, а в специально для него выделенный, шестой, день.
Христианские философы, в соответствии с Библией, подчеркивают особое
положение человека в мире. Если все другие материальные системы и живые
организмы — лишь просто творения, то человек -венец творения. Более того,
он — существо, господствующее на земле.
Высокий статус человеческого бытия определяется библейской формулой:
«Человек — образ и подобие Бога». Но «подобие» не означает копию. Ясно же,
что человеку нельзя приписывать ни всемогущество, ни бесконечность, ни
безначальность. Божественные качества человека, подсказывают христианские
богословы, — это разум и воля.
Свобода воли позволяет человеку выбирать добро и зло. Первые люди — Адам
и Ева — сделали этот выбор неудачно. Они выбрали зло и тем самым совершили
грехопадение. Отныне природа человека оказалась испорченной, на нее
постоянно воздействует грехопадение. Причем, своими силами человек не
способен преодолеть своих греховных наклонностей. Ему постоянно необходима
божественная помощь, действие божественной благодати (сипы). Соотношение
человеческой природы и благодати является центральной темой христианской
антропологии.
ПРОВИДЕНЦИАЛИЗМ — религиозная интерпретация истории как осуществления
божественного плана, промысла божия. Этот божий промысел спасительно
направляет историю на достижение царства божия и недоступен человеческому
пониманию. Исторический процесс при таком подходе предстает как раскрытие
богочеловеческих отношений. Он характеризуется, с одной стороны, упадком,
регрессом, вызванным грехопадением и отчуждением человека от Бога, а, с
другой стороны, восхождением человека к Богу. Основная миссия истории
понимается как спасительная, искупительная, исправительная, испытательная и
назидательная. Провиденциализм неразрывно связан с ЭСХАТОЛОГИЕЙ —
религиозным учением о конце света, смысле и завершении земной истории,
конечных судьбах человека (индивидуальная эсхатология) и человечества
(универсальная эсхатология). История изображается как процесс, направляемый
Богом к заранее предопределяемой цели — царству Эсхатона («царству божию»).
У христианских мыслителей «царство божие» представляет собой мир истинного,
прекрасного и совершенного, в котором человек полностью соединится с Богом.
Достижение «царства божия» — это конечная цель и смысл человеческого
существования.
Апокалипсические (в данном случае — пророческие) симптомы скорого конца
являются источником страха перед земными страданиями и посмертным
наказанием. Он принуждает христиан мириться с несчастьями и
несправедливостью, толкает к покаянию и питает религиозное рвение.
И, наконец, процесс познания как БОГОУПОДОБЛЕНИЕ. Поскольку в
христианском мировоззрении цель и смысл познания задаются потребностью
«спасения души», постольку конечной целью познавательных усилий человека
признается не знание объективного мира, а обретение человеком своего
первоначального «догреховного» облика: «образа и подобия Бога».
В «догреховном» состоянии, по описаниям христианских философов, человек
жил не сам по себе, а по-божески, находился в единстве с Богом, был
сопричастен сверхъестественному. Сущность же грехопадения, по их мнению,
как раз и состоит в том, что человек отдалился от Бога, захотел жить по
своим принципам и нормам, пожелал стать равным Богу.
Обретение человеком вновь божественного образа и подобия предполагает
отказ человека от своих претензий, от своей субъективности, от своего «Я».
Богоуподобление есть ничто иное как самоотречение человека, полный переход
его в подчинение Богу.
Формой же такого перехода является вера. Христианские философы
рассматривают ее как особую, сверхъестественную, познавательно-
мировоззренческую позицию субъекта. Согласно их учению, вера является
формой единения человека с Богом, каналом, через который Бог в качестве
мистической силы-благодати воздействует на его познавательные способности,
оздоровляет, оплодотворяет и совершенствует их. Божественная благодать в
христианской гносеологии выступает главным движущим началом и регулятором
познавательной деятельности.

Мистика и схоластика — два метода средневекового философствования

В средневековой философии наблюдались два метода философствования:
мистический и схоластический. Мистический наиболее характерен для
патристики (от лат. патрес — отцы, подразумевается — отцы церкви) — ранней
христианской философии (I-VII) вв.), схоластический (от лат. схола — школа)
характеризовал второй период христианской философии (VIII-XV вв.).
В основе МИСТИЦИЗМА (от греч. мистикос — таинственный) лежало учение о
божественном проникновении в человеческое познание. Это учение берет свое
начало в философской системе крупнейшего представителя средневековой
патристики АВРЕЛИЯ АВГУСТИНА (354-430). По его мнению, ни человеческая
душа, ни веши сами по себе не содержат света. Они светятся отраженным
светом. Все видимо, все реально только через Бога. Бог — это солнце,
которое само невидимо, но делает все остальное видимым.
Не учением человеческим, утверждал Августин, а внутренним светом, а
также силой высочайшей любви мог Христос обратить людей к спасительной
вере. Религиозная вера, согласно его воззрениям, не предполагает
обязательного понимания тех или иных положений религии. Она не требует
никаких доказательных аргументов. Надо просто верить.
Вместе с тем Августин отчетливо осознавал ту важную роль, которую играло
рациональное познание. Поэтому он не отрицал необходимость усиления веры
доказательствами разума, ратовал за внутреннюю связь веры и разума.
Послушный религии разум и подкрепленная разумными доводами вера — таков
идеал августиновской апологетики (от греч. апологеомай — защищаю,
подразумевается защита христианского вероучения). Однако представленная
Августином теория о Гармонии веры и разума исключала какую-либо возможность
поставить веру в зависимость от разума. Решающую роль в его системе, без
всякого сомнения, играло откровение (в представлении верующих открытие
божеством сверхъестественным способом — знамение, видение и др. — своей
воли или каких-либо божественных истин).
Наряду с мистицизмом, огромным влиянием в средневековой философии
пользовалась СХОЛАСТИКА — философия, приспособленная для обучения народных
масс основам христианского мировоззрения. Она сформировалась в период
абсолютного господства христианской идеологии во всех сферах общественной
жизни Западной Европы. и являлась наследницей традиций христианской
апологетики, прежде всего философии Августина. Ее представители стремились
создать стройную систему христианского мировоззрения. В ней наличествовала
иерархия сфер бытия, на вершине которой располагалась церковь. Одним из
самых характерных признаков схоластического метода философствования являлся
авториторизм. Схоластов, в частности, не волновало происхождение тех или
иных положений, которыми они оперировали. Для них главным было одобрение
этих положений авторитетом церкви.
В период расцвета схоластики (XI-XII вв.) на авансцену идейной борьбы
вышла светская культура. Церковь со временем перестала быть абсолютным
носителем образования и образованности. В этих условиях зародилось
свободомыслие. Оно складывалось как движение за десакрализацию (от лат.
сакрум — священный) определенных сфер жизнедеятельности человека, за
признание их автономии по отношению к религии и церкви.
Свое наивысшее выражение идеология средневекового свободомыслия нашла в
ТЕОРИИ ДВУХ ИСТИН или «ДВОЙСТВЕННОЙ ИСТИНЫ». Эта теория переносила проблему
соотношения веры и разума в область взаимоотношений теологии и философии.
Суть ее сводилась к учению о разделении философских и богословских истин,
согласно которому истинное в философии может быть ложным в теологии и
наоборот. Другими словами, это была попытка утвердить независимость науки и
философии от теологии, признать их равноправное существование.
Руководство церкви всполошилось и обязало католических теологов найти
средства противодействия влиянию свободомыслия, учитывая при этом возросший
авторитет науки и философии. Наилучшим образом, с точки зрения церкви,
поставленную задачу решил ФОМА АКВИНСКИЙ (1225-1274). Не случайно вскоре
после смерти философа его учение католицизм признал в качестве
официального.
Краеугольным камнем всей громадной философско-теологической системы Фомы
являлась НОВАЯ, в сравнении с Августином, ВЕРСИЯ ТЕОРИИ О ГАРМОНИИ ВЕРЫ И
РАЗУМА. Он провозгласил, что вера не должна противоречить разуму. Разум и
вера направлены к познанию одной и той же истины — Бога, но делают это по-
своему. Разум опирается на науку и философию, вера — на теологию.
Возможность гармонии веры и разума базируется на том факте, что Бог
открывается человеку двумя путями: естественным — через сотворенный мир — и
сверхъестественным — через откровение.
Проведя границу между разумом и верой, Фома отделил науку и философию от
теологии и тем самым обосновал их относительную самостоятельность. Но такая
обособленность, по его мнению, отнюдь не означала полного отделения веры от
знания и знания от веры. Фома не признавал теорию «двух истин». Согласно
его учению, в науке и философии не может быть признано истинным то, что с
точки зрения теологии является ложным. В случае конфликта между ними
приоритет отдавался истинам откровения, превосходящим любые рациональные
доказательства.
Фома, таким образом, признавал ценность научного звания, рациональных
доказательств, но в то же время сохранял контроль теологии над наукой и
философией. Теология, по его утверждению, исходит из Бога и нисходит к его
творениям. Философия же восходит к Богу от его творений, т.е., как и
теология своим особым путем ведет к знанию Бога и, следовательно, дополняет
теологию. Знания Бога, даваемые философией, косвенны и относительны, знания
же Бога, даваемые теологией, абсолютны.

Тенденции средневековой схоластики: реализм и номинализм

Многие характерные особенности средневековой философии проявились в
наблюдавшейся в течение нескольких веков борьбе реализма и номинализма.
«Реализм» в его средневековом понимании не имеет ничего общего с
современным значением этого термина. ПОД РЕАЛИЗМОМ ПОДРАЗУМЕВАЛОСЬ УЧЕНИЕ,
СОГЛАСНО КОТОРОМУ ПОДЛИННОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ ОБЛАДАЮТ ТОЛЬКО ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ ИЛИ
УНИВЕРСАЛИИ, а не единичные предметы, существующие в эмпирическом мире.
Универсалии, по мнению реалистов, существуют до вещей, представляя собой
мысли, идеи в божественном разуме. И только благодаря этому человеческий
разум в состоянии познавать сущность вещей, ибо эта сущность и есть не что
иное, как всеобщее понятие. Поэтому ясно, что для реалистов, например, для
Ансельма Кентерберийского (1033-1109), познание возможно лишь с помощью
разума, так как лишь разум способен постигать общее.
Противоположное направление носило название НОМИНАЛИЗМА. Термин
«номинализм» происходит от латинского слова «номен», что значит «имя».
Согласно номиналистам, общие понятия — только имена. Они не обладают
никаким самостоятельным существованием вне и помимо единичных вещей и
образуются нашим умом путем абстрагирования признаков, общих для целого
ряда эмпирических вещей и явлений. Так, например, мы получаем понятие
«человек», когда отвлекаемся от индивидуальных особенностей отдельных людей
и оставляем только то, что является общим для них всех. А поскольку все
люди суть живые существа, обладающие разумом, то, стало быть, в понятие
человека входят именно эти признаки: человек есть живое существо,
наделенное разумом. Таким образом, согласно учению номиналистов,
универсалии существуют не до, а после вещей.
Крайние номиналисты, к которым принадлежал, например, Иоанн Росцелин
(ок.1050 — ок.1120), даже доказывали, что общие понятия суть не более чем
звуки человеческого голоса; реально лишь единичное, а общее — только
иллюзия, не существующая даже в человеческом уме.
В споре средневекового номинализма и реализма намечаются тенденции
борьбы материализма и идеализма. Однако в этот период не было «чистого»
материализма и «чистого» идеализма. Номинализм был идеализмом, но содержал
материалистическую тенденцию, ибо исходил из реальности чувственного мира.
Он подрывал схоластику изнутри, разрушал «единство» науки и веры, готовил
почву для отделения философии от теологии, а также для нового
«естествознания.

6. Английская философия XVII века.

XVII век в Западной Европе характеризуется интенсивным развитием
буржуазных отношений в обществе. Потребности капиталистического
производства коренным образом изменили отношение людей к науке, к целям и
значению человеческого познания. Если во времена средневековья главные
усилия человеческих умов были направлены на обоснование существования Бога
и доказательства величия его творения, то в век нарождающегося
капиталистического производства наука и ее инструмент — разум
рассматривается как полезные инструменты созидания и преобразования мира.
Родоначальником нового подхода к науке является знаменитый английский
политический деятель и философ Фрэнсис Бэкон (1561 —1626). Бэкон дал
философское обоснование нового взгляда на цель и предназначение науки,
разработал основные принципы индуктивного метода исследования. Бэконовский
афоризм «Знание — сила» в течение трех веков является символом науки.
Наука, по мнению Бэкона, не может служить только целям обоснования
Бога, а также быть знанием ради знания. Конечная цель науки — изобретения и
открытия. Цель же изобретений и открытий — человеческая польза:
удовлетворение потребностей и улучшение жизни людей, повышение потенциала
ее энергии, умножение власти человека над природой. Но наука, по Бэкону, в
современном виде не способна решать позитивные задачи, необходимо
перестроить здание науки. Для этого, по его мнению, следует проделать два
вида работ: критическую и позитивную.
Критическая, разрушающая часть философской системы Бэкона направлена на
выявление причин человеческих заблуждений и на выработку рекомендаций по их
преодолению. Здесь можно выделить два основных направления: учение об
идолах или призраках и критику схоластического метода познания.
Главным препятствием на пути познания природы Бэкон считал засоренность
сознания людей так называемыми идолами — искаженными образами
действительности, ложными представлениями и понятиями. Он различал четыре
вида идолов, с которыми человечеству следует бороться: 1) идолы рода; 2)
идолы пещеры; 3) идолы рынка; 4) идолы театра.
Идолами рода Бэкон считал ложные представления о мире, которые присущи
всему человеческому роду и являются результатом ограниченности
человеческого ума и органов чувств. Эта ограниченность чаще всего
проявляется в антропоморфизации вещей, то есть наделении природных явлений
человеческими характеристиками, примеши-вание к естественной природе своей
собственной человеческой природы. Чтобы уменьшить вред, наносимый познанию
идолами рода, людям необходимо сопоставлять показания органов чувств с
предметами окружающего мира и тем самым проверять их правильность.
Идолами пещеры Бэкон называл искаженные представления о
действительности, связанные с субъективностью восприятия окружающего мира.
У каждого человека, считает Бэкон, есть своя пещера, свой субъективный
внутренний мир, что накладывает отпечаток на все его суждения о вещах и
процессах действительности. Неспособность человека выйти за пределы своей
субъективности и есть причина данного вида заблуждений.
К идолам рынка или площади Бэкон относит ложные представления людей,
порожденные неправильным употреблением слов. Люди в одни и те же слова
часто вкладывают различный смысл, и это ведет к пустым бесплодным спорам из-
за слов, увлечении словопрениями, что в, конечном счете, отвлекает людей от
изучения явлений природы и правильного их понимания. Идолами рынка или
площади Бэкон их называет потому, что в средневековых городах и во времена
Бэкона схоластические словопрения по поводу таких проблем как, например,
сколько чертей может разместиться на конце иглы, происходили в местах
скопления людей — рынках и площадях.
В категорию идолов театра Бэкон включает ложные представления о мире,
некритически заимствованные людьми из различных философских систем. Каждая
философская система, по Бэкону, это сыгранная перед людьми драма или
комедия. Сколько было создано в истории философских систем, столько было
поставлено и сыграно драм и комедий, изображающих вымышленные,
искусственные миры. Люди же эти постановки воспринимали «за чистую монету»,
ссылались на них в рассуждениях, брали их идеи в качестве руководящих
правил для своей жизни.
Идолы рода и пещеры относятся к естественным свойствам индивида, и их
преодоление возможно на пути самообразования и самовоспитания. Идолы рынка
и театра приобретены умом. Они являются следствием господства над человеком
прошлого опыта: авторитета церкви, мыслителей и т. д. Поэтому борьба с ними
должна проходить через преобразования общественного сознания.
В связи с этим важное место в философской системе Бэкона занимает
критика господствующей в средние века схоластической философии, которую он
считал главным препятствием на пути изучения природы. Бэкон говорил, что
схоластическая философия плодотворна на словах, но бесплодна в делах и не
дала миру ничего, кроме споров и препирательств. Коренной порок схоластики
Бэкон усматривал в ее абстрактности, выразившейся, по его мнению, в
сосредоточенности всей мыслительной деятельности на силлогизмах, на
выведении из общих положений соответствующих частных следствий. Бэкон
доказывал, что пользуясь только силлогизмами, нельзя достичь подлинного
познания вещей и законов природы. Схоластической теории силлогизма, как
основной формы познания, Бэкон противопоставил индуктивный метод
(особенности которого мы рассмотрим немного позже).
Для того, чтобы оторвать философию от бесплодных богословских споров и
дать философии возможность самостоятельного развития, Бэкон выдвинул теорию
двойственной истины. В этой теории он проводил строгое разграничение
предмета, функций и способов познания в теологии и философии. Теология
изучает Бога — бог-опознание. Ее функция — обоснование и защита
религиозного вероучения. Предмет философии — природа; цель философии —
изучение законов природы, разработка метода познания природы. Поэтому
методы у них различны: теология опирается на сверхъестественное откровение
— авторитет Священного Писания и церкви, а философия — на совпадение мысли
с действительностью, на истину.

учение бэкона о методе эмпиризма и основные правила индуктивного метода

Центральная часть философии Бэкона — учение о методе. Метод для Бэкона
имеет глубокое практическое и социальное значение. Он — величайшая
преобразующая сила, поскольку правильно ориентирует теоретическую и
практическую деятельность человека, максимально поднимает ее эффективность.
Указывая кратчайший путь к познанию, к новым открытиям и изобретениям,
метод увеличивает власть человека над силами природы, содействует
человеческому счастью.
Бэкон был родоначальником английского эмпиризма. Его метод основывался
на признании ведущей роли в познании опыта. Познание, по Бэкону, является
ничем иным, как изображением внешнего мира в сознании человека. Оно
начинается с чувственных познаний, с восприятий внешнего мира, но
последние, в свою очередь, нуждаются в экспериментальной проверке, в
подтверждении и дополнении. «Непосредственному восприятию чувства самому по
себе, писал он, мы не придаем много значения, но проводим дело к тому,
чтобы чувство судило только об опыте, а опыт о самом предмете» «Самое
лучшее из доказательств есть опыт, если он коренится в эксперименте» —
продолжает он ту же мысль.
Но Бэкон не был сторонником крайнего эмпиризма. Об этом свидетельствует
проведенное им разграничение опыта на опыт плодоносный и опыт светоносный.
Он придает большое значение плодоносным опытам, практической пользе
исследования. «Среди указанных им (то есть опытом) признаков нет более
верного и заслуживающего внимания, чем принесенные плоды. Ибо плоды и
практические изобретения суть как бы поручителем и свидетелем истинности
философии» , — пишет он в «Новом Органоне». Бэкон не абсолютизирует роль
практической пользы. В связи с этим он указывает на важность светоносных
опытов, непосредственных теоретических исследований в целях более глубокого
познания предмета. «Развитию науки, — пишет Бэкон, — способствуют только те
опыты, которые сами по себе не приносят пользы, но содействуют открытию
причин и аксиом. Следует заботиться о большом запасе данных опытов».
Опыты, по Бэкону, должны ставиться по определенному методу. Таким
методом в философии Бэкона выступает индукция. Бэкон учил, что индукция —
это необходимая для наук, опирающаяся на показания органов чувств,
единственно истинная форма доказательства и метод познания природы. Если в
дедукции порядок движения мысли об общего к частному, то в индукции — от
частного к общему.
Предложенный Бэконом метод, предусматривает последовательное
прохождение пяти этапов исследования, каждый из которых фиксируется в
соответствующей таблице. Таким образом, весь объем эмпирического
индуктивного исследования, по Бэкону, включает в себя пять таблиц. Среди
них: 1). Таблица присутствия (перечисление всех случаев встречающегося
явления); 2). Таблица отклонения или отсутствия (сюда заносятся все случаи
отсутствия того или иного признака, показателя в представленных предметах);
3). Таблица сравнения или степеней (сопоставление увеличения или
уменьшения данного признака в одном и том же предмете); 4). Таблица
отбрасывания (исключение отдельных случаев, которые не встречаются в данном
явлении, не типично для него); 5). Таблица «сбора плодов» (формирование
вывода на основе того общего, что имеется во всех таблицах).
Бэкон иллюстрирует действенность индуктивного метода на примере анализа
тепла. Но этот метод применим ко всему эмпирическому научному исследованию,
и с тех пор конкретные науки, прежде всего, науки, опирающиеся на
непосредственные эмпирические исследования, широко используют метод,
разработанный Ф.Бэконом.
Английская философия XVII в.
Уже говорилось о том, что философия Бэкона прокладывала путь новому
пониманию науки и что она в значительной мере способствовала восприятию
нового естественнонаучного мышления, в частности в Англии. Одним из видных
представителей английской философской мысли является Томас Гоббс. Он
родился в 1588 г., когда произошло победное столкновение Англии с Испанией
и был потоплен испанский флот, так называемая Великая армада. И последующие
годы жизни Гоббса были наполнены динамичными политическими событиями. Гоббс
является современником начальных » высших стадий развития Английской
революции. Политическая жизнь того времени во многом повлияла на его
философское мышление.
После завершения университетского образования, которое состояло в
изучении теологии и античной философии, Гоббс попадает в образованную
аристократическую среду '. Как воспитатель в семье графов он несколько раз
посещает Европейский континент, в частности Францию, Италию и Швейцарию.
Наибольшее значение для формирования его философских и научных взглядов
имел третий, и наиболее продолжительный, визит на континент в 1631—1637 гг.
В это время Гоббс не только познакомился с наиболее выдающимися работами
европейских философов и ученых, но и установил личные контакты с видными
учеными того времени (П. Гассенди и Галилеем). Вскоре после своего
возвращения в Англию он становится свидетелем первых взрывов революционных
событий. Обостряющиеся общественные противоречия, вполне естественно,
ориентируют его на социальную и политическую проблематику. В 1640 г. он
издает первую работу, посвященную этим вопросам,— «Элементы законов», в
которой выступает как решительный защитник монархии.
Изменение политической ситуации принуждает его к тому, что в начале 40-
х годов он эмигрирует во Францию, где издает работу, посвященную философско-
политической проблематике,— «О гражданине» (1642). Несмотря на то что Гоббс
по своим воззрениям был приверженцем монархии и более десяти лет провел в
эмиграции во Франции, он никогда не участвовал в политических акциях,
организованных роялистскими эмигрантскими кругами, среди которых было много
его близких друзей. Его отношение к роялистской эмиграции изменилось,
однако, после издания «Левиафана» (1651). И хотя в этой работе он
отстаивает свои убеждения о полезности сильной централизованной власти, в
ней можно встретить и критические заметки по отношению к наиболее
реакционным представителям роялистской эмиграции, в частности к
духовенству. Здесь можно встретить и идеи о возможности примирения с
последствиями революционных событий в Англии. Это приводит к тому, что от
Гоббса отворачивается подавляющее большинство роялистской эмиграции.
Поэтому он возвращается в Англию, где интенсивно занимается разработкой
отдельных частей своей философской системы. Последовательно выходят его
работы «О теле» (1655), «О человеке» (1658), которые органически дополняют
трактат «О гражданине». Эта трилогия составляет цельный и систематический
обзор философских, социальных и политических воззрений Гоббса. Она
представляет вершину его мысли вообще.
В последние годы своей жизни, в годы реставрации королевской власти в
Англии, Гоббс живет в отдалении, а его труды игнорируются. Умер он в 1679
г., а в 1682 г. его наиболее известный труд «Левиафан» был публично сожжен
в Оксфордском университете.
И хотя Гоббс во многом, в частности в области познания, близко подходит
к сенсуализму Бэкона, в своих философских воззрениях он опирается и на
европейскую континентальную мысль, прежде всего на рационализм Декарта. В
первой части своей работы «О теле» он даже характеризует философию как
«рациональное познание»2. Рациональное познание в понимании Гоббса
опирается на чувственный опыт (ощущения он полагает основным источником
познания). Однако он не останавливается лишь на констатации фактов, но
видит смысл познания в рациональном выяснении причин.
Признание «рационального» метода является результатом успехов
механистического естествознания как на континенте, так и в Англии. Гоббс
однозначно подчеркивает, что философия должна опираться на разум как на
твердую основу. Научной истины, согласно ему, не могут достичь ни теология
(основывающаяся на откровении), ни те науки, которые основаны лишь на
констатации фактов или совокупности эмпирических познаний (здесь Гоббс
имеет в виду прежде всего общественные науки). Лишь научная философия
постигает действительную истину. Так Гоббс преодолевает теорию
двойственности истины (познание, опирающееся на веру, не может дать
действительную истину). Понятие истины у Гоббса в определенном смысле
является и более последовательным, чем у Бэкона. Истину он считает
свойством наших суждений о вещах, а ни в коем случае не тем, что
принадлежит самим, объектам (и может быть познано чувствами), и не тем, что
опирается на откровение, или врожденную интуицию.
В рассуждениях о «первой философии» Гоббс подчеркивает первичность
существования «телес» (т. е. материи). Однако в отличие от Декарта, который
отождествлял материю с распространенностью (us ех-tensa), отстаивает
взгляд, что распространенность «не само тело», а лишь свойство материи.
Такими свойствами (Гоббс использует термин «акциденция») являются движение,
покой, цвет и ряд других. В отличие от них распространенность тесно связана
с телом;
тело (материя) без нее немыслимо. Распространенность как свойство имеет
иной характер, чем остальные свойства, которые могут изменяться. Так
понимаемые свойства являются затем объективным источником ощущений.
Различение Гоббсом характера «распространенности» и остальных свойств тел
повлияло и на мышление Д. Локка. Как отмечал К. Маркс, у Гоббса
«чувственность теряет свои яркие краски и превращается в абстрактную
чувственность геометра. Физическое движение приносится в жертву
механическому или математическому движению…».
Материалистическая ориентация Гоббса проявляется и в критическом
анализе онтологического доказательства бытия божия. Из последовательного
отрицания врожденных идей логически вытекает и факт, что человек не может
иметь врожденной идеи бога — божественной субстанции (Декарт).
Наибольшее значение имеют, однако, социально-политические взгляды
Гоббса. Они содержатся в заключительной работе его философской системы «О
гражданине» и в трактате «Левиафан».
Источником, влияющим на формирование воззрений Гоббса на общество,
было, в частности, революционное развитие в Англии того времени. Гоббс
стремился систематизировать эти воззрения и изложить их в соответствии со
своими требованиями к научной философии.
Исходной точкой его рассуждений об общественном устройстве и
государстве является «естественное состояние людей». Это естественное
состояние характеризуется у него «естественной склонностью людей вредить
себе взаимно, которую выводят они из своих страстей, но главное, из
тщеславного самолюбия, права всех на все». Это не является причиной факта,
«что естественным состоянием людей, раньше чем они вступили в общество,
была лишь война, и не простая, но война всех против всех». В этой войне, по
Гоббсу, не может быть победителей. Она выражает ситуацию, в которой каждому
угрожают все. Выход из нее Гоббс видит в образовании общества. Но так как
общество может покоиться лишь на согласии интересов, а это «согласие между
людьми основано лишь на соглашении, а оно искусственно», то необходимо,
чтобы «кроме договоров было еще нечто иное, что соглашение усилило бы и
надолго упрочило. Этим является общественная власть, держащая в узде и
направляющая все действия людей к общественному благу». Единственным путем,
ведущим к созданию такой власти, Гоббс считает передачу всей «власти и
силы» единственному человеку или группе людей. Такая «общественная власть»
должна опираться на добровольное отречение от права владеть самим собой.
«Отрекаюсь от своего права владеть собой и отдаю это право такому-то мужу
или такому-то собранию мужей, если ты также отдаешь им свое право и так же,
как я, уполномочишь их на все и признаёшь их действия своими. Когда же так
станется, называют множество, таким образом объединенное в одну особую
общность, общину, государство, по-латыни civi-tas. Так родился этот великий
Левиафан…» Так понимает Гоббс возникновение государства. Государство
ставит на место законов природы законы общества. Этим оно, собственно,
ограничивает естественные права (договор, на основе которого возникает
государство) гражданским правом. Гражданские права являются не чем иным,
как естественными правами, перенесенными на государство. А так как
естественные права (а это значит права человека в естественном состоянии)
были неограниченны, неограниченны и права государства, и обязательность
гражданских законов.
Гоббс является сторонником сильной абсолютистской государственной
власти, так как он считает, что только она способна устранить все остатки
«естественного состояния» и все споры и беспорядки. Требование крепкой и
сильной государственной власти (опирающейся на разум) объективно
соответствовало и интересам формирующейся буржуазии.
По отношению к носителю верховной государственной власти (суверену)
Гоббс различает три вида государства: «первый, когда власть у собрания и
когда каждый гражданин имеет право голосовать, слывет демократией; второй,
когда власть у собрания, где не все, но лишь некоторая часть имеет голос,
называем ее аристократией; третий, когда верховная власть остается только у
одного, именуется монархией»9. Из этих форм государства наилучшей Гоббс
считает монархию. Правитель-суверен, опирающийся на разум, должен
заботиться о духовном и материальном возвышении подданных, он должен
заботиться и о развитии экономики, и о поднятии уровня морали. В этом ему
помогают законы, их обязательность гарантируется государственной властью.
Социально-политические воззрения Гоббса являются не только
концептуализацией его политических симпатий, но и попыткой найти
естественное объяснение обществу и государству в духе механистического
естествознания его времени. По своим взглядам на государство, общество и
право он принадлежит к представителям теории договора в объяснении
возникновения государства и естественных правовых концепций.
Гегель в «Истории философии» говорит в адрес Гоббса, «что его воззрения
поверхностны и эмпиричны, но доводы и тезисы к ним оригинальны, так как
взяты они из естественных потребностей».
Гоббс (и все последующие представители теории общественного договора),
естественно, не предполагает, что и развитие, и процесс возникновения
общества проходили согласно теории договора. Договор, по Гоббсу, является
договором лишь фиктивным, а действительное (эмпирическое) развитие
происходило совсем иным образом.
: И хотя концепция общества у Гоббса, как она изложена в «Левиафане» и
в «О гражданине», может на первый взгляд показаться недемократической, на
самом деле содержит глубокий демократический акцент. В этой связи следует
подчеркнуть, в частности, его понимание суверенитета гражданина (несмотря
на то, что гражданин на основе договора от него отказывается). Следующая
выразительная демократическая черта концепции Гоббса заключается в его
понимании общественного договора как естественного равенства всех людей,
которое является исходным принципом договорных отношений.
В свое время воззрения Гоббса на государство и общество были весьма
прогрессивными и повлияли на большинство буржуазных мыслителей XVII и XVIII
столетий. От его теории договора и возникновения государства дорога ведет к
«общественному договору» Руссо. Как подчеркнули классики марксизма-
ленинизма, у Гоббса, одного из первых, воззрения на государство и общество
опираются на разум и опыт, а не на теологию.
Джон Локк родился в 1632 г. в Рингтоне. После успешной учебы, которую
он начал в вестминстерской школе и продолжил в Оксфордском университете,
становится учителем греческого языка и риторики. Уже в ходе учебы он
проявляет исключительный интерес к, современному естествознанию и, в
частности, к современной философии, главным образом к системам Бэкона и
Декарта. В 1664—1665 гг. он впервые посещает Европейский континент как
секретарь английского посла при бранденбургском дворе. Его дипломатическая
миссия длилась недолго. После возвращения в Англию он опять погружается в
изучение философии и естествознания. Через несколько лет он начинает
принимать участие в политической жизни. Локк становится секретарем лорда-
канцлера Эшли. Вместе с ним он в 1682 г. находит убежище в Голландии. В
Англию возвращается уже после так называемой славной революции 1688 г.
Политический компромисс между буржуазией и дворянством, который был основой
этой революции, нашел свое отражение, идейное и теоретическое, в его
творчестве. Энгельс говорил, что «Локк был в религии, как и в политике,
сыном классового компромисса 1688 г.
После «славной революции» выходят основные философские и политические
труды Локка. Его главный философский трактат — «Опыт о человеческом разуме»
(1690), в котором он дает системное изложение своих гносеологических и
онтологических воззрений.
Среди политических работ Локка основополагающей являются «Два трактата
об управлении государством», где он обосновывает свое понимание
общественного устройства. Значительную роль сыграли и его. «Письма о
терпимости», которые были непосредственной реакцией на политическую
ситуацию в Англии.
После «славной революции» Локк получает возможность активно участвовать
в политической жизни. Однако он предпочитает уединенную жизнь, которая
давала ему возможность отдавать максимум своих сил исследованиям. Умер он в
1704 г.
Джон Локк — представитель эмпирической линии в английской философии,
которая начинается с Бэкона и к которой можно причислить и Т. Гоббса.
Главное внимание он уделяет проблематике познания. Уже в первой части его
«Опыта о человеческом разуме» встречается идея, суть которой состоит в том,
что предпосылкой исследования всех разнообразнейших проблем является
изучение способностей нашего собственного' познания, т. е. выяснение того,
что оно может достичь, каковы его границы, а также каким образом оно
получает знания о внешнем мире.
И хотя философские идеи и принципы Локка, очевидно, проецировались на
его работы, посвященные общественной проблематике, между этими двумя
тематическими областями нет такой тесной взаимосвязи, как, например, в
творчестве Гоббса, где она образует как содержательную, так и в конце
концов формальную единую систему. Социально-политические воззрения Ловка
находятся под влиянием его способа мышления. т. е. метода ведения
заключений, который рассматривается им в «Опыте о человеческом разуме».
Для философских и гносеологических воззрений Локка характерным является
подчеркивание чувственно постигаемой эмпирии. Гегель <который, естественно.
такой способ философствования оценивал не слишком высоко) подчеркивал, что
«Локк указал на то, что общее, и мышление вообще, покоится на чувственно
воспринимаемом сущем, и указал, что общее и истину мы получаем из опыта» .
В признании приоритета чувственного яознання Локк близок эмпиризму Бэкона.
Сенсуализм в области теории познания у него весьма тесно связан с
методологическим эмпиризмом. Он не исключает в целом роль разума (как
иногда упрощенно представляется), но признает за ним в «достижении истины»
еще меньше простора, чем Т. Гоббс. В сущности роль разума он ограничивает
лишь, говоря нынешними терминами, простыми эмпирическими суждениями. В этом
отражается тот факт, что индуктивный метод Бэкона имел на него более
сильное влияние, чем на Гоббса.
Философию Локка можно характеризовать как учение. которое прямо
направлено против рационализма Декарта (и не только против Декарта, но и во
многом против систем Спинозы и Лейбница). Локк отрицает существование
«врожденных идей», которые играли такую важную роль в теории познания
Декарта, и кои-цепцию «врожденных принципов» Лейбница, которые представляли
собственно некую естественную потенцию понимания идей.
Человеческая мысль (душа), согласно Локку. лишена всяких врожденных
идей, понятий, принципов либо еще чего-нибудь подобного. Он считает душу
чистым листом бумаги (tabula rasa). Лишь опыт (посредством чувственного
познания) этот чистый лист заполняет письменами.
Аргументы, которые Локк выдвигает против теория врожденных идей,
являются, как отмечает Гегель, эмпирическими. Это, однако, ничего не меняет
относительно того, что именно критика Локком «врожденных идей» сыграла
весьма положительную роль в критике гносеологических корней идеализма.
Локк понимает опыт прежде всего как воздействие предметов окружающего
мира на нас, наши чувствеивые органы. Поэтому для него ощущение является
основой всякого познания. Однако в соответствии с одним из своих основных
тезисов о необходимости изучения способностей и границ человеческого
познания он обращает внимание и на исследование собственно процесса
познания, на деятельность мысли (души). Опыт, который мы приобретаем при
этом, он определяет как «внутренний» в отличие от опыта, обретенного при
посредстве восприятия чувственного мира. Идеи, возникшие на основе внешнего
опыта (т. е. опосредованные чувственными восприятиями), он называет
чувственными (sensations); идеи, которые берут свое происхождение, из
внутреннего опыта, он определяет как возникшие «рефлексии». Однако опыт —
как внешний, так и внутренний — непосредственно ведет лишь к возникновению
простых (simple) идей. Для того, чтобы наша мысль (душа) получила общие
идеи, необходимо размышление. Размышление не является, однако, сущностью
души (мысли), но лишь ее свойством (поэтому «cogito» Декарта не может, по
Локку, никогда быть первичным, исходной достоверностью).
Размышление, в понимании Локка, является процессом, в котором из
простых (элементарных) идей (полученных на основе внешнего и внутреннего
опыта) возникают новые идеи, которые не могут появиться непосредственно на
основе чувств или рефлексии. Сюда относятся такие общие понятия, как
пространство, время и т. д. (представление о пространстве, например, мы
получаем на основе чувственного восприятия расстояния, размеров отдельных
тел; представление о времени мы выводим из последовательности событий и т
д.).
Подобным образом возникает, по Локку, и понятие субстанции. Проще
говоря, субстанция — сложная идея, которая возникает на основе часто
воспринимаемых совокупностей таких простых идей, как тяжесть, форма, цвет и
т. д. Если соединение, совокупность простых идей (полученных из внешнего
опыта) повторяется, возникает представление о чем-то, что является
носителем этих идей.
Весьма важный элемент воззрений Локка представляют его идеи о первичных
и вторичных качествах. Как первичные, так и вторичные качества относятся к
идеям, полученным на основе внешнего опыта. Идеи первичных качеств
возникают благодаря воздействию на наши органы чувств свойств,
принадлежащих объектам внешнего мира. Локк причисляет к ним
пространственные свойства, массу, движение и т. д. Он считает их, говоря
нынешними терминами, объективно существующими Возникновение вторичных
качеств в определяющей степени связано со спецификой наших органов чувств.
Локк относит к ним запах, цвет, вкус и т. д. Эти свойства являются тем, что
существует лишь «для нашего сознания» 14. В этих рассуждениях Локка
отражается уровень тогдашнего научного знания. Тогда уже было известно, что
звуки возникают благодаря колебаниям воздуха, были выработаны волновая и
корпускулярная теории света. Из этого вытекает, что цвет, запах и вкус
присущи лишь человеческому чувственному восприятию.
Теория первичных и вторичных качеств проецируется и на проблему
«номинальных» и «реальных» сущностей. Наше понятие золота, а именно желтый
цвет, блеск, твердость, вес, ковкость, является лишь номинальной сущностью
золота, т. е. перечислением признаков, которых достаточно, чтобы отличить
золото от других металлов и других веществ вообще. Люди, однако, как
правило, это понятие проецируют на сами вещи и придают им значение видовой
сущности, внутреннего характера или определенного «вида» вещей или существ.
«Номинальным» сущностям противостоят «реальные» сущности, т. е.
действительная структура вещей, состоящая из частичек, недоступных нашему
восприятию. Эти «реальные» сущности вещей мы не знаем. однако наивно за них
принимаем «номинальные» сущности. Скептицизм, который проявляется в этой
теории Локка, также соответствует состоянию тогдашнего познания.
Учение о «номинальных» и «реальных» сущностях обращено также и против
того, чтобы классификации вещей, животных и растений по видовым и родовым
понятиям считать отражением реальных различий между ними. По Локку, реально
существует лишь индивидуальное. Понятие видов и родов возникает потому, что
индивидуальные вещи могут быть сходными, в какой-то мере подобными, и,
когда мы подводим их под определенное понятие, оно приобретает тем самым
общее значение. Смысл этой операции состоит в потребности классифицировать
и обобщать, а не в том. чтобы познавать общую сущность.
Из того, что было сказано, видно, что Локк— приверженец, эмпиризма и
сенсуализма, но, несмотря на это, в рассуждениях о достоверности нашего
познания он различает две ступени: бесспорное и правдоподобное знание.
Бесспорное знание является продуктом мышления — размышления. Оно не может
быть получено лишь на основе непосредственного внешнего опыта. Напротив,
правдоподобное знание является продуктом непосредственного (эмпирического)
опыта. Такое познание (Локк обозначает его также термином «мнение») еще не
прошло через сито мыслительной деятельности — размышления.
В бесспорном знании (knowledge) он различает три ступени. Первую он
определяет как спекулятивную, или непосредственную (интуитивную),
опирающуюся, как правило, на мышление, основа которого — в обобщении
внутреннего опыта. Вторую он определяет как демонстративное, или
доказательное, знание, опирающееся на мышление, основой которого является
обобщение идей, возникающих на основе внешнего опыта. Третью ступень он
определяет как чувственное, т. е. опирающееся на идеи, прямо постигаемые
чувствами. Последняя ступень имеет, по Локку, наиболее низкую ценность. Его
концепция познания направлена против схоластики, в ней проявляется
тенденция объяснения мира на основе естественных процессов. В этой связи
Локк признает возможность постижения внешнего мира при помощи этой третьей
ступени познания, но отвергает принятие ее в качестве основы достоверного
знания. Следует напомнить, что основой демонстративного и спекулятивного
познания в сущности выступает опирающийся на чувства, или рефлексию, опыт
15.
В области общественно-научных представлений Локк является защитником
конституционной монархии. Как и в области теории познания, где он весьма
резко полемизирует с Декартом, так и в области общественно-научной он
решительно отвергает концепцию абсолютизма Гоббса. В своих взглядах Локк
исходит из естественного состояния общества. Но это естественное состояние
не является «войной всех против всех», как у Гоббса. Наоборот, это
«состояние равенства, в котором вся власть и правомочность является
взаимной, один имеет не больше, чем другой» 16. «Это состояние свободы, но
это не состояние произвола. Хотя человек в этом состоянии имеет
неконтролируемую свободу делать с собой и со своим имуществом все, что
угодно, он, однако, не имеет свободы погубить себя самого или какое-либо
существо». Ограничивает свободу человека естественный закон, который
гласит, что «никто не имеет права ограничивать другого в его жизни,
здоровье, свободе либо имуществе» 18. Свобода человека, таким образом, не
абсолютна. Поэтому и власть пра вителя, полученная им на основе «договора»
путем отречения подданных от «естественных прав», не может быть абсолютной.
Всегда, по крайней мере, она ограничена именно тем, что является
содержанием естественного закона. Естественный закон Локка выражает
основные интересы и потребности класса, от имени которого он выступал,—
прогрессивной в то время буржуазии: равенство, личную свободу и свободу
предпринимательства. Значительной составной частью рассуждений Локка об
упорядочении общества являются идеи о разделении власти. Они изложены, в
частности, в его работе «Два трактата об управлении государством», где он
различает власть «законодательную», «исполнительную» и «федеративную». Его
обоснование разделения «законодательной» и «исполнительной» власти во
многом повлияло на идеологов французской предреволюционной буржуазии.

7. Немецкая классическая философия.

Для Европы, европейской культуры и европейского сознания XIX век —
классический. Таковым он стал и для истории европейской философии. Первая
половина века прошла под знаменем творчества классиков немецкого идеализма,
последователей, но и критиков Канта: И. Фихте, Ф. Шеллинга и Г. Гегеля.
ИОГАНН ГОТЛИБ ФИХТЕ (1762-1814) — субъективный идеалист. Он ставил перед
собой задачу преодолеть кантовский дуализм «вещей в себе» и явлений.
Исходным пунктом его философии является тезис об автономности «Я». «Я»
утверждает себя в качестве такового в акте самосознания. «Я» есть — это
самоочевидное суждение. Но, в отличие от Декарта, самоочевидность «Я» у
Фихте основывается не на акте мышления, а на волевом усилии, действии. «Я»
есть волевое, действующее существо.
Стремясь преодолеть дуализм Канта, Фихте отказался от кантовской «вещи
в себе», отождествил мышление и бытие. Кантовский трансцендентальный
субъект у него превратился в абсолютное начало всего существующего, в
абсолютное «Я», из деятельности которого, по Фихте, объяснялся весь
окружающий человека мир -«не — Я». Тем самым предметная сфера человека
оказывалась продуктом его деятельности. В конечном счете «Я» осваивал «не —
Я», достигал тождества с самим собой. Совпадение индивидуального и
абсолютного «Я» — идеал всего движения и развития общества. Однако полное
достижение этого идеала невозможно. Оно привело бы к прекращению
деятельности, которая, по Фихте, абсолютна. Поэтому вся человеческая
история — лишь бесконечное приближение к идеалу.
Идеи Фихте развивал его младший современник ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ ЙОЗЕФ
ШЕЛЛИНГ (1775-1854). Он разработал учение о тождестве субъекта и объекта.
Абсолютный субъект, связанный у Фихте с индивидуальным «Я», в системе
Шеллинга превратился в божественное начало мира, абсолютное тождество
субъекта и объекта, точку «безразличия» их обоих. Он, таким образом, в
своих воззрениях занял позицию объективного идеализма. Оставалось решить
вопрос, как из этого первоначального тождества вывести все многообразие
определений существующего мира. Отвечая на него, Шеллинг их возникновение
рассматривал как «творческий акт», который недоступен для разума ж
представляет собой интеллектуальную интуицию — синтез сознательной и
бессознательной деятельности. Такой интуицией, по Шеллингу, обладают только
особо одаренные люди, гении. В учении Шеллинга интеллектуальная интуиция,
следовательно, являлась высшей формой философского творчества, тем
инструментом, на основе которого саморазвертывалось тождество.
ГЕОРГ ВИЛЬГЕЛЬМ ФРИДРИХ ГЕГЕЛЬ (1770-1831) кантовской «вещи в себе»
противопоставил диалектический принцип — сущность проявляется, явление
существенно, отрицал учение Шеллинга об интеллектуальной интуиции. Он
утверждал абсолютное главенство рационального, а не бессознательного
элемента познания. Его основные труды: «Феноменология духа» (1807), «Наука
логики» (1812), «Энциклопедия философских наук» (1817), «Философия права»
(1821) и др.
Гегель называл свою философскую систему «абсолютным идеализмом». Он
утверждал, что категории — суть объективные формы действительности, в
основе которой лежит «мировой разум», «абсолютная идея» или «мировой дух».
«Абсолютная идея», таким образом, — это деятельное начало, давшее импульс к
возникновению и развитию природного и духовного мира. Деятельность ее
заключается в мышлении, цель — в самопознании.
Процесс самопознания «абсолютной идеи», «мирового разума» включает три
этапа:
1. Пребывание самопознающей «абсолютной идеи» в ее собственной лоне, в
стихии чистого мышления (логика, в которой «абсолютная идея» через
самодвижение законов и категорий диалектики раскрывает свое содержание;
логика как наука о себе и для себя).
2. Развитие природы как инобытия «абсолютной идеи», «окаменевший дух»
(природа представляет собой внешнюю реальность «абсолютной идеи», ее
проявление; философия природы как наука об идее инобытия).
3. Развитие общества и человеческого сознания — духа (дух — снятие
природного проявления, возвращение идеи к самой себе, познание «мировым
духом» самого себя через достижение абсолютной истины, после чего
развитие заканчивается; философия духа как наука об идее, возвращающейся
в самое себя из своего инобытия).
Движение «абсолютной идеи», а, следовательно, и всего предметного мира
имеет свое начало и конец, замкнуто в определенный круг. У Гегеля
получалось, что высшей формой и концом развития «абсолютной идеи», где она
осознает самое себя и весь пройденный ею путь и становится «абсолютным
духом», является философская система самого Гегеля. Отныне восходящее
движение «абсолютной идеи» прекращается и дальнейший процесс движения
мыслится только как замкнутый круг, простое повторение ею пройденного пути.
От системы Гегеля следует строго отграничивать его диалектический метод:
сама гегелевская система, как мы выяснили, ставит предел развитию мышления,
а метод требует отказа от границ в развитии. Немецкий мыслитель считал, что
невозможно понять явление, не уяснив всего пути, который оно совершило в
своем развитии, что развитие происходит не по замкнутому кругу, а
поступательно, от низших форм к высшим, что в этом процессе действуют три
закона:
ЗАКОН ПРЕВРАЩЕНИЯ КОЛИЧЕСТВЕННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ В КАЧЕСТВЕННЫЕ и КАЧЕСТВЕННЫХ
ИЗМЕНЕНИЙ В КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ. Эти взаимопереходы он рассматривал как
бесконечный процесс;
ЗАКОН ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЯ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ, который вскрывает
противоречия как внутренний источник, импульс, побудительную силу всякого
самодвижения;
ЗАКОН ОТРИЦАНИЯ ОТРИЦАНИЯ, который означает не просто уничтожение старого
качества новым, а представляет собой единство трех основных моментов: 1)
преодоление старого, 2) преемственность в развитии и З) утверждение
нового.
Общий вывод (и величайший пафос) гегелевской философии состоят в
признании разумности мира: «Все действительное — разумно, все разумное —
действительно». Неразумное должно быть преодолено разумом. Перед нами не
только рационалистическая, но благодаря своему последовательному
рационализму — оптимистическая философия. В то же время это абсолютный
идеализм, поскольку творческой силой он признает лишь мысль, дух,
идеальное.
Наряду с идеалистической системой, в философии Гегеля имелось
рациональное зерно — диалектика. Она вошла в сокровищницу мировой мысли,
послужила исходным пунктом разработки философии марксизма.

Критика гегельянства «слева» (Л. Фейербах. К. Маркс и Ф. Энгельс) и
«справа» (Шопенгауер, С. Кьеркегор и Ф. Ницше).
Философия Гегеля оказала огромное, чарующее воздействие на европейское
(а затем не только на европейское) сознание. Она отвечала общему
умонастроению эпохи. Однако высшая точка развития нередко означает и начало
его упадка, наступление кризиса. Так произошло и с гегельянством.
Уже к середине века оно подверглось критике с двух противоположных
сторон: «слева» — со стороны материализма (Л. Фейербах, К. Маркс и Ф.
Энгельс) и «справа» — со стороны идеалистического иррационализма (А.
Шопенгауэр, С. Кьеркегор и Ф. Ницще).
Первым немецким философом, подвергшим развернутой критике систему и
метод Гегеля с материалистических позиций, был ЛЮДВИГ АНДРЕАС ФЕЙЕРБАХ
(1804-1872). Основные его сочинения: «К критике философии Гегеля» (1839),
«Сущность христианства» (1841), «Предварительные тезисы к реформе
философии» (1842), «Основные положения философии будущего» (1843).
Критикуя объективный идеализм Гегеля, Фейербах отстаивал
материалистический взгляд на природу. Однако его материализм не случайно
называют антропологическим. Он природу, в отличие от материалистов XVIII
в., рассматривал не как механизм, а скорее как организм. В центре его
внимания — не отвлеченное понятие материи, а ЧЕЛОВЕК как ПСИХОФИЗИЧЕСКОЕ
ЕДИНСТВО, единство души и тела, как «…единственный, универсальный и
высший предмет философии». Человек, по Фейербаху, есть материальный объект
и одновременно мыслящий субъект.
Тело в его целостности, утверждал Фейербах, как раз и составляет
сущность человеческого «Я». Духовное начало в человеке не отделяется от
телесного, дух и тело — две стороны той реальности, которая называется
организмом. Человеческая природа, таким образом, толкуется Фейербахом
преимущественно биологически. С другими индивидами человек связан не
социальными, а только природными узами.
В теории познания Фейербах выступал как сенсуалист, полагая, что
ощущение составляет единственный источник нашего познания. Критерием истины
тех или иных научных суждений он считал согласие с ними большинства людей.
«Истинно то, что соответствует сущности рода, — писал Фейербах». — Ложно
то, что ему противоречит».
В соответствии с антропологическим принципом Фейербах по-новому
интерпретировал само понятие «объект познания». Понятие объекта, по его
учению, первоначально формируется в опыте человеческого общения. Поэтому
первый объект для всякого человека — это другой человек, «Ты». Именно
любовь к другому человеку есть путь к признанию его объективного
существования, а тем самым к признанию существования вообще внешних вещей.
Антропологический материализм Фейербаха возник как реакция на идеализм,
прежде всего на учение Гегеля, в котором господство всеобщего над единичным
было доведено до такой степени, что отдельная человеческая личность
оказалась исчезающе-ничтожным моментом. Фейербах встал на защиту именно
природно-биологического начала в человеке, от которого в значительной мере
абстрагировался немецкий идеализм после Канта, но которое от любого
индивида неотъемлемо.
Однако сферу общественной жизни Фейербах оставил вне материалистического
понимания. В целом его антропологизм не вышел за рамки метафизического
материализма. Отвергая гегелевский идеализм, Фейербах не воспринял и его
диалектику. Он не понял, что диалектику можно развивать и на
неидеалистической основе.
Тем не менее значение Фейербаховской критики идеализма огромно. Учение
Фейербаха, несмотря на его односторонность, сыграло важную роль в
формировании философских взглядов КАРЛА ГЕНРИХА МАРКСА (1818-1883) и
ФРИДРИХА ЭНГЕЛЬСА (1820-1895). Основные труды: К. Маркса — «Экономическо-
философские рукописи» (1844), «Снятое семейство» (1845), «Тезисы о
Фейербахе» (1845), «Немецкая идеология» (1846), «Капитал» (1857-1867) и
др.; Ф. Энгельса — «Анти-Дюринг» (1876-1877), «Диалектика природы» (1873-
1882), «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884),
«Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» (1886) и др.; К.
Маркса и Ф. Энгельса — «Манифест Коммунистической партии» (1848) и др.
В чем же состояла принципиальная новизна основных идей марксизма как
одного из многих течений мировой философской мысли?
Марксизм с идеалистической на материалистическую почву поставил гегелевскую
диалектику и превратил ее в науку о наиболее общих формах связей и наиболее
общих законах функционирования и развития объективного мира и отображающего
его человеческого сознания.
Представители домарксовского материализма ограничивались установлением
зависимости человека от природы, что приводило их на путь идеализма.
Марксизм показал, что человек «находится» не только в природе, но и в
сфере материальной деятельности, изменяет ее также, как и общественные
отношения. Именно ПРАКТИКА как предметная деятельность составляет суть
бытия человека. В соответствии с этим все виды сознания людей отражают лишь
то. что включается в орбиту бытия. Только с помощью практики можно доказать
истинность тех или иных взглядов, воззрений людей. Следовательно, главная
идея философии марксизма состояла в том, что ПРАКТИКА, БЫТИЕ ПЕРВИЧНО ко
всем видам сознания человека и определяют их. Эта идея послужила отправным
пунктом и основой одного из главных открытий Маркса и Энгельса —
МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ.
Марксизм выделил из системы общественных отношений производственные в
качестве определяющих и благодаря этому обнаружил повторяемость в развитии
стран и народов, синтезировал сходные общественные порядки в понятии
ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ФОРМАЦИИ. Это дало возможность рассматривать
жизнь человеческого общества не только как закономерный процесс, но и
разделять его историю на определенные типы.
Марксизм по-новому объяснил ДВИЖУЩИЕ СИЛЫ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ. Таковыми
являются сами ЛЮДИ, с их действиями и поступками, нацеленными на
удовлетворение своих потребностей и запросов. Объединяясь между собой в
процессе производства, они не только создают материальные блага, но и
обмениваются результатами своей деятельности, т.е. вступают в определенные
общественные отношения. Если эти отношения тормозят развитие производства,
люди вносят в них конструктивные изменения, чем в конечном счете изменяют и
самих себя, способствуют своему саморазвитию. В марксизме ИДЕЯ САМОРАЗВИТИЯ
стала основой решения проблем человека и его свободы.
В условиях капитализма бурное развитие производства ведет к накоплению
богатства в руках собственников основных средств производства. Они и
присваивают привилегии свободного саморазвития, пролетариат же практически
лишен такой возможности. Прочему его ОСВОБОЖДЕНИЯ от угнетения
эксплуататоров можно решить только лишь в ходе ПОСТРОЕНИЯ КОММУНИЗМА,
который не только .ликвидирует наемный труд и отчуждение человека от его
результатов, но и создаст условия для всестороннего развития личности.
Домарксовские мыслители полагали, что ЗАДАЧА ФИЛОСОФИИ сводится к
объяснению действительности, ее познанию. Диалектический материализм увидел
свое предназначение не только в качестве метода познания действительности,
но и ее РЕВОЛЮЦИОННОГО ИЗМЕНЕНИЯ, ПРЕОБРАЗОВАНИЯ.
Итак, введение принципа практики в познавательный процесс позволило
Марксу и Энгельсу решить вопрос о тождестве мышления и бытия, соединить
теоретический и практический разум, построить «Мост», между явлениями и
«вещью в себе» и, таким образом, разрешить с материалистических позиций
основные проблемы немецкой классической философии.
Гегель-Фейербах-Маркс — такова классическая (рационалистическая) линия
развития европейской философии XIX в. Ей противостоял ИРРАЦИОНАЛИЗМ. Тезису
рационалистов о разумности мира иррационалисты (А. Шопенгауэр, С.
Кьеркегор и Ф. Ницше) противопоставили — и не без оснований —
противоположный: мир неразумен; человеком управляет не разум, а слепая
воля, инстинкт, страх и отчаяние.
Первым против Гегеля выступил АРТУР ШОПЕНГАУЭР (1788-1860), наиболее
систематически изложивший свои взгляды в большом философском сочинении «Мир
как воля и представление» (1819-1844). Основополагающим началом мироздания,
по его мнению, является слепая, бессознательная сила — ВОЛЯ К ЖИЗНИ. Она
бессмысленна потому, что каждый из нас обречен на смерть, а многие — на
старость, болезнь и страдание.
Однако именно воля к жизни забросила нас в чуждый, враждебный нам мир,
соблазнив обманчивыми, призрачными приманками (первая из них — сексуальное
наслаждение, инстинкт продолжения рода). За соблазны надо платить, и
человек всю жизнь платит «по векселю», подписанному его отцом в порыве
сладострастия. Тут уж не до оптимизма. «Оптимизм, — заключает Шопенгауэр, —
самая безжалостная издевка над человечеством».
Из этой ситуации Шопенгауэр предлагает человеку только один выход —
погасить в себе волю к жизни.
«Анти-Гегелем» называли современники и другого крупнейшего мыслителя-
иррационалиста первой половины XIX в. — датского философа и теолога СЕРЕНА
КЬЕРКЕГОРА (1813-1855), предшественника современного ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА (от
франц. экзистенция — существование).
Теме смерти и страдания, главной в экзистенциализме, датский философ
придал особую выразительность и тональность. Он исследовал внутренний,
глубинный мир человека, оказавшегося перед лицом смерти в состоянии
медленного, мучительного умирания (лучше всяких слов об этом говорит весьма
красноречивое название его книги — «Страх и трепет» — 1843).
Видимо, совсем не случайно Кьеркегор не воспринимал гегелевский
спокойный и рассудительный «объективизм». Несостоятельность рационализма он
видел в том, что для него истинно только общее, выраженное в понятиях и
силлогизмах (от греч. силлогисмос — логическое умозаключение, в котором из
двух данных суждений — посылок — получается третье — вывод), где единичному
почти не находилось места. Но именно в единичном, случайном он видел
бесконечную ценность, с ним связывал высшую, т.е. жизненную истину. В
подавлении единичного общим Кьеркегор усматривал деградацию и христианской
религии, и всей культуры.
В рационализме, в попытке установить господство интеллекта над жизнью
видел регресс общества и ФРИДРИХ НИЦШЕ (1844-1900). Как и Шопенгауэр, он
говорил о мировой воле — основе всего сущего. Но это уже не воля к жизни, а
ВОЛЯ К ВЛАСТИ.
Слепая, безотчетная водя к власти утверждает в мире власть сильных над
слабыми. Это и есть естественный порядок вещей. Противиться такой власти —
и тщетно, и противоестественно.
Свою философию Ницше рассматривал как переоценку ценностей. Подобная
переоценка прежде всего касалась идеологии и морали христианства, которые
философ отвергал как идеологию и мораль «рабов». Сам Ницше, безусловно,
считал себя аристократом, любил и ценил все аристократическое.
В своих многочисленных книгах («Веселая наука» — 1882, «Так говорил
3аратустра» — 1883-84 и др.) Ницше варьировал одну мысль: превозносил до
небес жизненный инстинкт, аристократическую культуру и «дионисейское»
(выражающее буйство жизни) искусство и также решительно отвергал науку,
мораль, рациональное познание. Словом, все, что, по его мнению, омертвляет
и ослабляет жизненный порыв, искажает его первозданную сущность.
Своим антиподом Ницше считал Сократа, называя его «теоретическим
человеком», союзниками — древних и новых мифотворцев, которые поиску
отвлеченной истины предпочли пусть и обманчивую, но пьянящую, желанную
иллюзию. Ибо все, что стремится к жизни, не может обойтись без иллюзий.
Справедливость при этом совсем не нужна, так как жизнь несправедлива по
своему существу.
Свое отношение к демократии Ницше высказал так: «К дьяволу массы, а
заодно и статистику!»
Культ Ницше — это культ «лучших» и «избранных» (культ «сверхчеловека»).
К концу столетия, после революций 1848-49 и 1871 гг., Европа ненадолго
стабилизовалась. В философии это проявилось в снижении общего уровня
творчества, в отсутствии новых идей, в распространении эпигонства
(неокантианство, неогегельянство и т.д.). То было кажущееся затишье.
Приближался XX век — век величайших потрясений, мировых войн и революций.

8. Рационализм и иррационализм.

РАЦИОНАЛИЗМ (лат. rationalis — разумный). 1 Учение в теории познания,
согласно которому всеобщность и необходимость — логические признаке
достоверного знания — не могут быть выведены из опыта и его обобщений; они
могут быть почерпнуты только из самого ума: либо понятий, врожденных уму
(теория врожденных идей, Декарта), либо из понятий, существующих только в
виде задатков, предрасположений ума. Опыт оказывает известное стимулирующее
действие на их появление, но характер безусловной всеобщности и безусловной
необходимости им сообщают предшествующие опыту и от него будто не зависящие
усмотрения ума или априорные формы. В этом смысле рационализм
противоположен эмпиризму Рационализм возник как попытка объяснить
логические особенности истин математики и математического естествознания.
Его представители в 17 в.-~ Декарт, Спиноза, Лейбниц, в 18 в.— Кант. Фихте.
Шеллинг, Гегель. Ограниченность рационализма,— в отрицании опытного
происхождения всеобщности и необходимости. Рационализм абсолютизирует
безусловный характер этих логических признаков, не знает диалектики
перехода знания от меньшей всеобщности и необходимости ко все большей и
безусловной. Ограниченность Р. была преодолена только марксизмом,
рассматривающим познание в единстве с практикой (Познание, Теория и
практика). Рационализм имеет многосторонние проявления в различных областях
знания. В психологии рационализм на первый план выдвигает интеллектуальные
психические функции, сводя, например, волю к разуму (Спиноза); в этике —
рациональные мотивы и принципы нравственной деятельности; в эстетике —
рациональный (интеллектуальный) характер творчества. Во всех этих случаях
рационализм означает веру в разум, в очевидность разумного усмотрения, в
силу доказательности. В этом смысле рационализм противостоит
иррационализму. 2. В богословии рационализм — направление, согласно
которому приемлемы только те догматы веры, какие ум считает согласными с
логикой и с доводами разума.
ИРРАЦИОНАЛИЗМ (лат irrationalis — неразумный) — это философское учение,
настаивающее на ограниченности познавательных возможностей разума, мышления
и признающее основным родом познания интуицию, чувство, инстинкт и т.п.
Иррационализм считает действительность хаотичной, лишенной закономерности,
подчиняющейся игре случая, слепой воле Иррационалистические учения, как
правило, возникают в переломные эпохи развития общества и выдвигаются
обычно не в форме логически стройных систем, а в виде разрозненных идей,
настроений, сформулированных в афоризмах Так, оживление иррационализма
наступило в конце 19—начале 20 в , в период превращения капитализма в
империализм, когда рухнули буржуазные либерально-реформистские идеалы,
надежды на «улучшение» капитализма путем его рационализирования» и
использования в этих целях естественнонаучных и технических знаний В этот
период появляется ряд иррационалистических учений, и прежде всего
«философия жизни» Позднее, в 30-е гг 20 в . выдвигается др разновидность
иррационализма — экзистенциализм. Иррационалистические мотивы четко
проявились и во фрейдизме В целом иррационализм как антинаучное направление
явился питательной почвой для реакционных фашистских теорий, отвергавших
научную мысль в угоду прорицаниям вождя, «фюрера», голоса «крови и расы» В
этике иррационализм — методологический принцип истолкования природы
нравственности, характерный для множества буржуазных теорий морали. в
настоящее время объединяет ряд школ (экзистенциализм, неопротестантизм,
«гуманистическая» этика, самореализации этика и др ) в особое направление
иррационализма в э , существующее наряду с этическим формализмом и
натурализмом. Для иррационализма характерно утверждение, что всякая
моральная ситуация и положение каждого индивида своеобразны На основе этого
делается вывод, что невозможно сформулировать общие принципы морали, тем
более обосновать их с помощью рационального мышления и науки, которые якобы
неприменимы к области морали т.к. улавливают в многообразном лишь
абстрактно общее Практикуемая в обществе мораль, имеющая целесообразный
характер, служащая к-л практическим нуждам, объявляется иррацио-налистами
«неподлииной» «Подлинная» же нравственность, как и бытие человека в целом,
с их точки зрения , не поддается никаким определениям и обобщениям,
находится вне законов природы и общества, в ней человек утверждает себя как
абсолютно свободное существо в противовес царству объективной зависимости
Эта мораль объявляется «творческой», основанной на личном замысле (или на
личном истолковании неопределимой воли бога), и считается делом
исключительно индивидуальной ответственности каждого таким образом ,
иррационализм приходит к крайне релятивистскому и волюнтаристскому
пониманию морали, к отрицанию объективного значения выбора человеком
нравственной позиции. Хотя отдельные течения иррационализма критикуют
апологетизм, догматизм и утилитаризм буржуазной морали, они вместе с тем —
хотят этого или не хотят их представители — способствуют дезориентации
личности в условиях борьбы двух мировоззрений
ИРРАЦИОНАЛЬНЫЙ – т.е. не постигаемый разумом, мышлением, невыразимый
в логических понятиях термин иррациональный употребляется для
характеристики философских направлений, отрицающих роль разума в познании
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ — философия существования — иррационалистчческое
направление в совр. буржуазной философии, возникшее (после 1 мировой войны
— в Германии, в период 2-й мировой войны — во Франции, после 2-й мировой
войны — в др. странах, в т. ч. и в США) как попытка создания нового
мировоззрения, отвечающего взглядам буржуазной интеллигенции. Идейные
истоки Экзистенционализм— философия жизни, феноменология Гуссерля.
религиозно-мистическое учение Кьерке-гора. Различают Экзистенционализм
религиозный (Марсель, Ясперс, Бердяев, Л. Шестов, М. Бубер) и атеистический
(Хайдеггер, Сартр, Камю, С. Бовуар). В экзистенционализме нашел отражение
кризис буржуазного либерализма с его поверхностно-оптимистическим
миропониманием, с верой в прогрессивное развитие буржуазного общества,
который не выдержал испытания бурными событиями 20 в. Экзистенционализм
возник как мировоззрение пессимистическое, ставившее перед собой вопрос:
как жить человеку, потерявшему либерально-прогрессистские иллюзии, перед
лицом исторических катастроф? Экзистенционализм — это реакция на
рационализм эпохи Просвещения и нем. классической философии, а также на
кантианско-позитивистскую философию, получившую большое распространение в
конце 19—начале 20 в. По мнению экзистенциалистов, осн. черта рационального
мышления состоит в том, что оно исходит из принципа противоположности
субъекта и объекта. В результате этого вся действительность, в т. ч. и
человек, предстает перед рационалистом только как объект научного
исследования и практического манипулирования, в силу чего такой подход
носит «неличный», «безликий» характер. Экзистенционализм, напротив, должен
выступить как противоположность вне личной, «объективной» научной
философии. Экзистенционализм, таким образом, противопоставляет философию и
науку. Предметом философии, говорит, напр., Хайдеггер, должно стать
«бытие», в то время как предмет науки—«сущее». Под «сущим» подразумевается
все, относящееся к эмпирическому миру, от которого необходимо отличать само
бытие. Последнее постигается не опосредствованно (через рассудочное
мышление), а лишь непосредственно, открываясь человеку как его
собственное бытие, его личное существование, т. е. как экзистенция. В
экзистенции как раз и заключена нерасчлененная целостность субъекта и
объекта, недоступная ни рассудочно-научному, ни спекулятивному мышлению. В
обыденной жизни человек не всегда осознает себя как экзистенцию; для этого
необходимо, чтобы он оказался в пограничной ситуации, т. е. перед лицом
смерти. Обретая себя как экзистенцию, человек впервые обретает и свою
свободу. Согласно экзистенционализму, свобода состоит в том, чтобы человек
не выступал как вещь, формирующаяся под влиянием естественной или
социальной необходимости, а «выбирал» самого себя, формировал себя каждым
своим действием и поступком. Тем самым свободный человек несет
ответственность за все совершенное им, а не оправдывает себя
«обстоятельствами». Чувство вины за все совершающееся вокруг него — это
чувство свободного человека (Бердяев). В экзистенциалистской концепции
свободы выразился протест против конформизма и приспособленчества,
характерного для буржуазного обывателя, который чувствует себя винтиком
огромной бюрократической машины, не способным ч.-л. изменить в ходе
событий. Отсюда постоянное подчеркивание экзистенционализмом человеческой
ответственности за все, что происходит в истории. Однако
экзистенциалистское понятие свободы остается субъективистским; оно
трактуется в чисто этическом, а не в социальном плане. Отвергая
рациональное познание как не соответствующее тому предмету, с к-рым имеет
дело философия, Э. выдвигает метод непосредственного, интуитивного
постижения реальности, опираясь гл. обр. на Гуссерля (Хайдеггер, Марсель,
Сартр), Дильтея (Хайдеггер, Ясперс), отчасти на интуитивизм Бергсона. Мн.
экзистенциалисты (Хайдеггер в поздний период своей деятельности. Марсель,
Камю и др.) считают, что философия по своему методу познания стоит гораздо
ближе к искусству, чем к науке. Не случайно Э. оказывает такое большое
влияние на искусство и литературу Запада, а через них и на умонастроения
значительной части буржуазной интеллигенции. Социально-политическая позиция
у различных представителей Э. неодинакова.
ЭКЗИСТЕНЦИЯ (лат. existentia — существование) — одно из основных
понятий экзистенциализма, означающее способ бытия человеческой личности.
Впервые в этом значении термин экзистенция употребляется Кьеркегором.
Согласно экзистенциалистам, экзистенция представляет собой то центральное
ядро человеческого «Я», благодаря которому это последнее выступает не
просто как отдельный эмпирический индивид и не как «мыслящий разум», т. е.
нечто всеобщее (общечеловеческое), а именно как конкретная неповторимая
личность. Экзистенция — это не сущность человека, ибо последняя означает,
согласно теории экзистенциалистов (Сартр), нечто определенное, заранее
данное, а, напротив, «открытая возможность». Одно из важнейших определений
экзистенции — ее необъекти-вируемость. Человек может объективировать свои
способности, знания, умения практически — в виде внешних предметов; он
может, далее, сделать объектом собственного рассмотрения свои психические
акты, свое мышление и т. д., объективируя их теоретически. Единственное,
что ускользает от его как практического, так и теоретического
объективирования, а тем самым и от познания и что, таким образом, не
подвластно ему,— его экзистенция. Учение об экзистенции направлено как
против рационалистического понимания человека, усматривающего сущность
последнего в разуме, так и против марксистского его понимания как
совокупности общественных отношений.

9. Позитивизм и неопозитивизм.

ПОЗИТИВИЗМ (лат positivus — положительный) — направление философии,
объявляющее единственным источником истинного, действительного знания
конкретные (эмпирические) науки и отрицающее познавательную ценность
философского исследования Возникновение позитивизма было своеобразной
реакцией на неспособность спекулятивной философии (например, нем
классического идеализма) решить философские проблемы, выдвигавшиеся
развитом наук Впадая в др крайность, позитивизм вовсе отверг теоретическую
спекуляцию, умозрение как средство получения знаний Проблемы, понятия и
положения прежней философии (о бытии, сущностях, причинах и т.п.), которые
в силу их высокой абстрактности не могут быть ни разрешены, ни проверены
посредством опыта, позитивизм объявил ложными или лишенными смысла. Сам
позитивизм претендовал на звание принципиально новой, «неметафизической»
(«позитивной») философии, построенной по подобию эмпирических наук и
являющейся их методологией. Одним из главных принципов этой методологии
явился феноменализм: научные теории и законы были истолкованы как лишь
обобщения эмпирических фактов, в соответствии с чем задачей науки было
объявлено чистое описание фактов, а не объяснение их. Но сам позитивизм не
избежал участи прежней философии, ибо его собственные главные положения
(отрицание умозрения, феноменализм и др.) оказались не поддающимися опытной
проверке и, следовательно, «метафизическими». Основателем позитивизма был
Конт, который ввел и термин «позитивизм». Исторически выделяют три этапа в
развитии позитивизма. Представители первого этапа — Конт, Э Литтре, П
Лаффит (Франция), Милль, Спенсер (Англия) Наряду с проблемами гносеологии
(закон трех стадий развития познания — Конт) и логики (Милль) главное место
отводилось социологии (преобразование общества на базе науки — Конт,
органическая теория общества — Спенсер) Возникновение второго этапа
позитивизма — эмпириокритицизма — относится к 70—90-м г.г. 19 в и связано с
именами Маха и Авенариуса, отказавшихся даже от формального признания
объективно-реальных предметов, которого еще придерживались представители
раннего позитивизма. (эмпириокритицизм – все есть так или иначе
организованный опыт. При этом физический мир – это коллективно и социально
организованный опыт, а психическое – опыт, организованный индивидуально.
Эмпириокритицизм отождествляет общественное бытие с общественным сознанием,
защищая идеализм в истории.) В махизме проблемы познания истолковывались с
позиций крайнего психологизма, переходящего в субъективизм Возникновение и
формирование новейшего позитивизма , или неопозитивизма, связано с
деятельностью Венского кружка (Нейрат, Карнап, Шлик, Франк, и др ) и
берлинского Об-ва эмпирической философии (Рейхенбах, Ф Крауз и др ),
объединявших в себе многие направления логический атомизм. логический
позитивизм, общую семантику (близки к этим направлениям операционализм,
прагматизм) Оси место на этом третьем этапе позитивизма занимают
философские проблемы языка, символической логики, структуры научного
исследования и др. Отвергнув психологизм, представители этого направления
позитивизма пошли по линии сближения «логики науки» с математикой, по линии
формализации гносеологических проблем
НЕОПОЗИТИВИЗМ — одно из направлений философии 20 в. Современная форма
позитивизма — неопозитивизм лишает философию ее предмета, считая, что
знание о действительности дается лишь в повседневном или конкретно-научном
мышлении, а философия возможна только как деятельность по анализу языка, в
котором выражаются результаты этих видов мышления (Аналитическая
философия). Философский анализ с точки зрения неопизитивизм не
распространяется на объективную реальность, он должен ограничиваться лишь
«данным», т. е. непосредственным, опытом или языком. Крайние формы
неопозитивизма, например, ранний неопозитивизм Венского кружка, ограничивая
«данность» индивидуальными переживаниями, непосредственно приходят к
солипсизму. Наиболее влиятельной разновидностью Н. явился логический
позитивизм. К общей платформе неопозитивизма примыкали и английские
философы-аналитики, последователи Мура (Стеббинг, Уисдом и др.).
Неопозитивистскими были и философские взгляды ряда представителей
логической львовско-варшавской школы (К. Айдукевич и др.). В 30-х гг.
происходит идейное и научно-организационное слияние различных групп и
отдельных философов, придерживавшихся неопозитивистских взглядов: австро-
нем, логических позитивистов Венского кружка (Карнап, Шлик, О. Нейрат и
др.) и берлинского «Общества эмпирической философии» (Рейхенбах, Гемпель и
др.), английских аналитиков, ряда амер. представителей «философии науки»
позитивистко-прагматистского направления (Нагель, Маргенау, Моррис,
Бриджмен и др.), упсальской школы в Швеции, мюнстер-ской логической группы
(Германия) во главе с Шольцем и др. С того времени регулярно созывается ряд
международных конгрессов и осуществляется широкая пропаганда идей
неопозитивизма в печати, Рекламируя себя в качестве «научного эмпиризма»,
неопозитивизм оказывает заметное воздействие на различные круги ученых, под
его влиянием складывается ряд идеалистических концепций в истолковании
открытий современной науки. В то же время следует отметить положительное
значение конкретных результатов исследований по формальной логике и
некоторым вопросам методологии науки, достигнутых как самими
неопозитивистами, так и учеными, которые не являлись неопозитивистами, но
участвовали в организуемых ими конгрессах, дискуссиях и т. д. С конца 30-х
г.г. основным центром неопозитивизма становятся США, где в настоящее время
эта философия представлена прежде всего логическим эмпиризмом.
Специфической разновидностью англ. Н. является лингвистическая философия. В
Англии представителями неопозитивизма также являются Айер и Поппер.
Современный неопозитивизм переживает глубокий идейный кризис, который
выражается в неспособности решить коренные философские проблемы, в уходе от
них, в перемещении центра тяжести на конкретные логико-методологические
исследования.
Рассмотрим основные идеи неопозитивизма ( или его еще называют
логическим позитивизмом).
1. Отрицание метафизики как учения о первых принципах философии.
Представители Венского кружка отрицали значимость метафизики. Так, Карнап
считал, что она преодолевается науками в результате логического анализа
языка. С одной стороны, логические позитивисты опираются на выдвинутое
Витгенштейном понимание философских предложений как бессмысленных, с другой
— они продолжают традицию позитивизма XIX в., прежде всего француза О.
Конта и австрийца Э. Маха. Позитивизм претендует на звание положительного
учения, т.е. науки. Каждая область действительности изучается определенной
наукой; для метафизики не остается поля приложения.
2. Аналитические и синтетические предложения. Разделения на
аналитические и синтетические предложения имело важное значение в
неопозитивистском понимании науки. Аналитическое предложение — это такое
предложение, истинность которого определяется его собственным содержанием,
чего нет в случае синтетического предложения. Примеры аналитических
предложений:
Неопозитивисты считали, что все предложения науки являются либо
аналитическими, либо синтетическими. Аналитические предложения априорны и
логически необходимы, а синтетические — эмпиричны и логически не
необходимы. В соответствии с этим все науки можно разделить на
экспериментальные (физика, химия, психология, история, социология) и
неэкспериментальные (логика и математика). Предложения философии не
аналитичны и не синтетичны, они бессмысленны. Допустим, я рассматриваю
философское предложение: «Материя первична, сознание вторично». Из понятия
материи нельзя вывести сознание, поэтому наше предложение не является
аналитическим. В то же время экспериментально я не могу иметь дело с
материей как тако-1 вой, а следовательно, наше предложение нельзя проверить
эмпирическим образом, т.е. оно является синтетическим. Итак,
рассматриваемое философское предложение бессмысленно.
3. Верифицируемость (проверяемость). Согласно принципу верификации,
научная достоверность синтетических предложений подтверждается в
эксперименте. Вслед за Витгенштейном неопозитивисты использовали
представление об элементарном предложении (его называли предложением
наблюдения, протокольным предложением), которое проверяется фактами
непосредственно. Сложное синтетическое предложение (часто это текст) должно
быть сведено к элементарным предложениям, а последние сопоставляются с
фактами. Допустим, мне надо удостовериться в истинности утверждения: «Все
студенты этой группы ростом выше 160 сантиметров». Предложение будет
сведено к элементарным предложениям типа «Рост студента выше 160
сантиметров».
На первый взгляд следование принципу верификации гарантирует в случае
оперирования с синтетическими предложениями достижение достоверного знания.
Но, как обнаружили сами неопозитивисты, процедура верифицируемости не
всегда достигает цели. Начнем с того, что сам принцип верифицируемости не
может быть проверен. Невозможно доказать, что любое признающееся
истинностным синтетическое предложение должно быть проверено. Принцип
верификации нельзя свести и к аналитическим предложениям, ибо в отличие от
них он соотносится с экспериментом. Выходит, что требование верификации,
представляющееся столь очевидным, является сугубо умозрительным. А ведь
именно от такого рода предложений неопозитивисты желали освободить науку. С
принципом верифицируемости неопозитивисты попали в сложную ситуацию. Наука
представляла бы собой весьма строгое мероприятие, если бы можно было все
проверить очевидным и однозначным образом. Но все положения максимально
общего характера, а таковы теоретические законы, не поддаются верификации.
Вроде бы все люди смертны, но как это проверить? Не поддаются прямой
верификации и гипотезы, т.е. предположительное знание. Выходит, что
неопозитивисты придали принципу верификации слишком большое значение.
Анализ принципа верификации показывает, что по сути он является
философским и отнюдь не бессмысленным. А это означает, что неопозитивисты в
своем критическом отношении к философии были слишком суровы.
4. Физикализм. Желание неопозитивистов последовательно использовать
принцип верификации привел их к физикализму. Физикализм — это убеждение в
том, что в эмпирических науках все предложения должны в конечном счете
сводиться к предложениям физики. Почему выдвигается это требование? В силу
мнения, что все экспериментальные науки имеют один и тот же общий базис —
физику; в этом смысле экспериментальные науки едины. Это во-первых. Во-
втрорых, данные физики всем доступны, т.е. они интерсубъективны. Следует
отметить, что еще никому (присмотритесь, например, к работе психологов,
химиков, экономистов) не удалось последовательно осуществить программу
физикализма.
5. Эмотивизм в этике. Неопозитивисты считали моральные предложения не
поддающимися верификации, и следовательно, ни истинными, ни ложными.
Значение их состоит в выражении моральных эмоций (отсюда термин
«эмотивизм»). Как утверждал британский неопозитивист А.Айер мораль — это
чувство, а не познание; она не может быть обоснована научным образом. В то
же время неопозитивисты не отрицают, что можно изучать моральные,
политические, эстетические установки, желания, чувства конкретных людей,
социальных групп. Этим, среди других, занимаются социологи, психологи,
историки. Тем не менее, считали неопозитивисты, идеалы подлинно научного
знания i гуманитарным наукам чужды. Спустя годы позиция эмотивистов будет
существенно скорректирована, моральные суждения привлекут не меньший
интерес, чем предложения естественных наук. Англичанин Р.Хэар покажет, что
этика начинается с предписаний («делай так», «не делай это», «это хорошо, а
это плохо»). Когда предписания даны, в силу вступают законы логики:
руководствуясь правилами, можно из одних предложений выводить другие.
Итак, неопозитивизм, или логический позитивизм, существенно прояснил
содержание научного знания, вызвал к жизни многие новые проблемы, в том
числе и философского порядка. Что касается философского знания, то оно было
существенно реабилитировано уже в работах постпозитивистов.

10. Философия марксизма и ее место в истории общественной мысли.

Марксизм, по словам В. И. Ленина, возник не вне столбовой дороги
развития мировой цивилизации. В нем было дано научное решение многих
вопросов, которые уже были поставлены передовой мыслью человечества; он
стал законным преемником всего лучшего, что было создано классической
немецкой философией, английской политической экономией, французским
утопическим социализмом. Вместе с тем возникновение марксизма означало
качественный скачок в развитии научного знания.
Подлинной революцией было и создание марксистской философии —
диалектического и исторического материализма. Обобщив данные общественно-
исторической практики и научного познания, марксистская философия открыла
наиболее общие законы развития мира, в том числе законы развития
человеческого общества.
Марксистская философия — это всеобщий метод познания и метод
революционного преобразования действительности. Главная ее особенность
состоит в том, что она является духовным оружием пролетариата, теоретико-
философским выражением его коренных интересов, совпадающих с объективными
закономерностями исторического развития, с требованиями общественного
прогресса.

специфика предмета марксистско-ленинской философии

Под предметом науки понимается какая-то часть или сторона объективной
действительности, которая изучается данной, и только данной, наукой. Так,
физика изучает свойства и законы движения вещества и полей, биология —
жизнь и ее закономерности. Общественные, или социальные, науки изучают
общественную жизнь и законы ее развития.
В качестве предмета научного познания может выступать не только
материальный мир, но и различные формы его отражения в человеческом
сознании (например, искусство и литература). И даже сама наука может стать
объектом научного изучения (например, специальной науки о науке, или
науковедения).
Один и тот же объект может изучаться различными науками, каждая из
которых находит в нем специфические стороны или отношения. Например,
формальная логика исследует законы и формы правильного мышления, а
психология подходит к мышлению как особому виду психической деятельности.
Предмет науки следует отличать от ее содержания. Предмет науки — это
объект изучения, существующий независимо от научного познания, а содержание
науки — • это отражение данного объекта в виде законов, категорий и других
научных положений.
Одна из главных задач любой науки — открытие и формулирование
объективных законов и закономерностей, присущих предмету ее изучения.
Естественные науки изучают механические, физические, биологические,
химические законы, а социальные науки — законы развития различных сторон
человеческого общества. Но все это законы частные, или специфические. Хотя
сфера их действия может быть очень широкой, они всегда ограничены
определенными рамками и условиями. Например, законы физики, действительные
для всех материальных образований, не способны выразить сущность жизни и
отношения между живыми телами, которые изучаются биологией. В свою очередь
с помощью биологических законов нельзя понять сущность общественных
отношений.
Наряду с частными законами в мире действуют законы наиболее общие, или
универсальные, которые и составляют предмет марксистско-ленинской
философии.
Марксистски-ленинская философия — наука о наиболее общих законах
развития природы, человеческого общества и мышления.
Основными законами диалектики являются закон единства и борьбы
противоположностей, закон перехода количественных изменений в качественные
и закон отрицания отрицания. Существуют также наиболее общие законы
диалектики, которые однако не принадлежат к числу основных. Теоретическим
отражением неосновных законов являются такие парные (соотносительные)
категории материалистической диалектики как необходимость и случайность,
возможность и действительность, форма и содержание и т. д.
Наиболее общие законы выражают всеобщие, универсальные связи, царящие в
природе и обществе. Эти же связи в специфической форме проявляются и
отражаются в сознании людей, выступая в качестве наиболее общих законов
познания, мышления. Каково же соотношение между законами природы и
общества, с одной стороны, и законами мышления — с другой? На этот вопрос
марксистско-ленинская философия дает четкий ответ: первые являются
первичными, существующими вне и независимо от человеческого сознания,
вторые непроизводны от первых, являются их отражением.
Такой ответ вытекает из последовательно материалистического решения
основного вопроса философии. В работе «Людвиг Фейербах и конец классической
немецкой философии» Ф. Энгельс указывает, что вопрос об отношении мышления
к бытию, духа к природе является основным, высшим, великим вопросом
философии. В зависимости от того, как отвечают философы на этот вопрос, они
разделяются на 'два больших лагеря — материалистов и идеалистов. Философы,
которые признают первичным материю, бытие, а вторичным — сознание,
мышление, составляют лагерь материализма. Философы же, считающие первичным
сознание, мышление, а вторичным — материю, образуют лагерь идеализма.
Основной вопрос философии имеет и вторую сторону: способно ли
человеческое сознание познать объективный мир, быть более или менее
правильным его отражением? Диалектический материализм утвердительно
отвечает на этот вопрос.
Почему же вопрос об отношении мышления к бытию является основным
вопросом всякой философии? Дело в том, что все существующее может быть
отнесено либо к материальному, либо к идеальному, объективному или
субъективному. От основного вопроса философии и необходимости его. решения
не может уйти практически ни одна философская система, причем характер
этого решения предопределяет характер решения остальных философских
проблем, в том числе и вопроса о предмете и задачах философии.
Марксистско-ленинская философия дает подлинно научное понимание материи
и сознания, вскрывает соотношение между ними. Сознание не пассивное
отражение бытия, не простая регистрация действительности. Обладая
относительной самостоятельностью, сознание выступает как активная сила,
которая воздействует на бытие через общественную практику людей.

марксистско-ленинская философия как научная система

Марксистско-ленинская философия представляет собой научную систему,
состоящую из законов, категорий и понятий, которые дают объективно истинное
отражение наиболее общих закономерностей развития мира.
Характерная особенность марксистской философии — внутреннее единство,
неразрывная связь всех ее частей и сторон. Раскрывая принцип структурного
единства марксистской философии. В. И. Ленин писал: «В этой философии
марксизма, вылитой из одного куска стали, нельзя вынуть ни одной основной
посылки, ни одной существенной части, не отходя от объективной истины, не
падая в объятия буржуазно-реакционной лжи». Этим марксистская философия
отличается от предшествующей философии, в которой долгое время (особенно в
XVII — XVIII вв.) существовала традиция разделения на обособленные части:
онтологию (учение о сущности мира, о бытии как таковом), гносеологию
(учение о познании), логику (учение о законах и формах правильного
мышления) и т. п., причем этим разделам давалось, как правило,
идеалистическое и метафизическое толкование,

Единство материализма и диалектики в марксистской философии

Марксистская философия характеризуется прежде всего единством
материализма и диалектики. В свое время Ф. Энгельс в полном согласии со
взглядами К. Маркса назвал созданный ими новый вид материализма
диалектическим. Это название является не случайным, а научно обоснованным,
поскольку оно точно выражает основную суть марксистской философии, ее
коренное отличие от предшествующей марксизму и современной буржуазной
философии.
Объективной основой единства материализма и диалектики является
неразрывность материи и форм ее существования, материи и законов ее
развития. В мире нет ничего, кроме движущейся материи и ее свойств. И если
вечное и бесконечное существование материи находит отражение в философском
материализма, то безостановочное и внутренне противоречивое ее развитие
выражается в положениях диалектического метода. Как законы развития материи
неотделимы от самой материи, так и диалектика в марксистской философии
неотделима от материализма.
Каждый вопрос марксистская философия решает одновременно и
материалистически и диалектически. Но хотя материализм и диалектика в
рамках марксистской философии неразрывно связаны и не могут существовать
друг без друга, было бы неверным говорить о их полном тождестве. Как нельзя
отождествлять материю и движение, так нельзя отождествлять материализм и
диалектику. В зависимости от угла зрения и характера разбираемого вопроса
марксистская философия делает акцент либо на материализм, либо на
диалектику.

Диалектический материализм как единство диалектики, логики и теории
познания

Материалистическая диалектика выступает как теория познания и логика
марксизма. Принцип единства, совпадения диалектики, логики и теории
познания В. И. Ленин считал одним из важнейших в марксистской философии.
Теория познания диалектического материализма есть теория отражения
внешнего мира. Она исходит из того, что объективный мир более или менее
правильно отражается в человеческом сознании. Это признавали и
метафизические материалисты. Однако они понимали познание как процесс
механического, зеркального отражения предметов в сознании человека, что
упрощало действительную картину познания.
На самом же деле познание есть сложный диалектический процесс
взаимодействия познающего субъекта с познаваемым объектом на основе
общественно-исторической практики, активно преобразующей окружающую
действительность. Познание — это активно-действенный процесс творческого
проникновения человека в объективный мир.
Марксистско-ленинская философия — и в этом ее новаторский характер —
впервые ввела в теорию познания общественно-историческую, чувственно-
материальную практику и как основу познания, и как единственно возможный
критерий истины.
Марксизм не просто применяет диалектику к процессу познания, для него
диалектика, как на это неоднократно указывал Ленин, и есть теория познания.
Материалистическая диалектика есть также и логика, но логика не
формальная, а диалектическая.
Диалектическая логика потому и называется логикой, что она исследует
вопрос о последовательности человеческого мышления. Для того чтобы мышление
было последовательным, логичным, необходимо соблюдать законы формальной
логики — закон противоречия, закон тождества, закон исключенного третьего,
закон достаточного основания. Однако формальная логика — это наука не
только о формальной правильности мышления. Она является также и методом
отыскания новых результатов. Но, будучи методом отыскания новых результатов
в области сравнительно простых, устойчивых отношений, формальная логика не
может рассматриваться в качестве общефилософского метода познания. Таковым
является материалистическая диалектика. На это прямо указывает в работе
«Анти-Дюринг» Энгельс: «Даже формальная логика представляет собой прежде
всего метод для отыскания новых результатов, для перехода от известного к
неизвестному; и то же самое, только в гораздо более высоком смысле,
представляет собой диалектика, которая к тому же, прорывая узкий горизонт
формальной логики, содержит в себе зародыш более широкого мировоззрения»1.
Теория познания и диалектическая логика — это лишь1 аспекты,, или
стороны, одной и той же науки —диалектического материализма. Поэтому нельзя
сводить диалектический материализм только к учению о мышлении и познании —
к теории познания и диалектической логике. Единство диалектики, логики и
теории познания не означает их абсолютного тождества. Материалистическая
диалектика является не только наукой о наиболее общих законах мышления, но
также учением о наиболее общих законах развития объективного мира — природы
и общества.
Наиболее общие законы познания и наиболее общие законы развития
объективного мира тождественны по своему содержанию, но различны по форме
проявления. Это, по словам Энгельса, «два ряда законов, которые по сути
дела тождественны, а по своему выражению различны лишь постольку, поскольку
человеческая голова может применять их сознательно, между тем как в
природе,— а до сих пор большей частью и в человеческой истории — они
прокладывают себе путь бессознательно, в форме внешней необходимости, среди
бесконечного ряда кажущихся случайностей».
То обстоятельство, что наиболее общие законы развития объективного мира
и познания тождественны по своему содержанию, служит основанием для
единства диалектики, логики и теории познания. Тот факт, что наиболее общие
законы познания и мышления имеют специфическую форму своего выражения,
служит основанием для относительного различения теории познания и
диалектической логики как особых сторон или аспектов единой науки —
диалектического материализма.

Исторический материализм как философско-социологическое учение
марксизма

Философский материализм основоположниками марксизма был углублен,
развит, доведен до конца, распространен на познание человеческого общества.
Таким образом был создан исторический материализм, который является
величайшим завоеванием научной мысли.
Диалектический и исторический материализм возникли одновременно как две
стороны единой философской науки марксизма, которые не могут существовать
друг без друга. При этом диалектический материализм есть общефилософское, а
исторический материализм — философско-социологическое учение марксизма.
В рамках единой системы марксистской философии исторический материализм
имеет свой относительно самостоятельный, специфический предмет
исследования. Прежде всего исторический материализм изучает соотношение
материи и сознания, т. е. решает основной вопрос философии, но
применительно к жизни общества. Исторический материализм обосновывает
первичность общественного бытия и вторичность общественного сознания, а
также вскрывает взаимодействие между материальной и духовной сторонами
жизни общества. Исторический материализм изучает наиболее общие
закономерности развития истории и представляет собой в силу этого метод
научного познания и преобразования социальной действительности. Законы,
изучаемые историческим материализмом, выражают специфику общественной жизни
как качественно особой и высшей формы движения материи. Это, например,
закон об определяющей роли способа производства материальных благ в жизни
общества, закон об определяющей роли экономического базиса по отношению к
надстройке. Наиболее общие, или, как их иногда еще называют,
социологические, законы действуют на всех этапах развития человеческого
общества.
Предмет исторического материализма включает также и законы, которые
действуют лишь в ряде общественно-экономических формаций (закон классовой
борьбы, закон социальной революции и др.).
Система законов и категорий исторического материализма воссоздает
картину человеческого общества в его главных, существенных чертах,
характеризует общество как социальный организм, вскрывает структуру этого
организма, функционирование и взаимодействие всех его сторон и элементов.
Исторический материализм подходит к изучению общества диалектико-
материалистически, рассматривая общество в состоянии непрерывного
изменения, развития, смены устаревших форм социальной жизни новыми.
Исторический материализм рассматривает не общество вообще, не некую
абстрактную модель, годную для всех времен и народов, а конкретно-
исторические состояния общества, качественные ступени его развития,
называемые общественно-экономическими формациями, которые последовательно и
закономерно сменяют друг друга.
Будучи общей теорией исторического развития, исторический материализм в
то же время является методом исследования, применимым ко всем наукам об
обществе. Каждый закон, каждая категория исторического материализма имеет
методологическое значение. Не может быть научного подхода к изучению
человеческой истории, если историк не будет пользоваться такими категориями
исторического материализма, как общественно-экономическая формация, классы,
классовая борьба, социальная революция и т. п. Нельзя обойтись без
использования категорий исторического материализма в политической экономии,
правоведении, во всех других общественных науках. Сам же исторический
материализм, обобщая данные других общественных наук и результаты
конкретных социологических исследований, развивает и обогащает свое
теоретическое содержание.
Марксистская философия о состоянии биологического и социального в
человеке. Проблемы человеческого начала
Наиболее развитую и внутренне непротиворечивую концепцию человека
развивает марксистская философия. Марксистская философия исходит из
предпосылки об уникальности человеческого бытия. Обоснованию этого
положения служит развиваемая в рамках этой философской школы концепции
антропогенеза, учение о сочетании биологической и социальной сущности
человека: теория предметно-практической деятельности как определяющей формы
взаимодействия человека с окружающей средой. Рассмотрим же основные
положения марксистской антропологии.
С точки зрения марксизма, человек — это предельно общее понятие для
обозначения субъекта исторической деятельности, познания и общения. Понятие
«человек» употребляется для характеристики всеобщих, присущих всем людям
качеств и способностей. Таким образом понятие «человек» выражает
целостность человеческого существа, единство самых различных его жизненных
функций и проявлений. Используя понятие «человек», марксистская философия
стремится подчеркнуть, что существует такая особая и исторически
развивающаяся общность, как человеческий род, человечество, которое
отличается от всех иных материальных систем только ему присущим способом
жизнедеятельности. Благодаря этому способу жизнедеятельности человек на
всех этапах исторического развития остается тождествен самому себе,
сохраняет определенный онтологический статус.
Марксистская антропология признает природную обусловленность бытия
человека. Человек — это часть природы, живое телесное существо. С этой
точки зрения его можно охарактеризовать определенной совокупностью
родовидовых признаков. Природно-биологически обусловлено рождение,
внутриутробное развитие, продолжительность жизни, способность усваивать
определенные виды пищи, передача по наследству определенных задатков и
возможностей, пол и другие качества человека. Подобно другим биологическим
видам человечество (homo sapiens) имеет устойчивые вариации —
разновидности. Наиболее крупные из них — расы. Раса — это набор
определенного генотипа, приспособленного к конкретным условиям среды его
обитания, который выражается в специфических анатомических и
физиологических признаках.
Природно-биологические основы человека определяют многие стороны его
жизнедеятельности. Однако раскрытие сущности человека не может ограничиться
характеристикой его как природ-но-биологического существа. Этот признак
указывает на общую основу жизнедеятельности человека и всего живого, но не
выясняет качественного отличия человека от животного, не раскрывает той
специфической основы, которая обусловливает его выход из животного мира и
весь процесс его существования и развития. Марксистская философия
предлагает объяснить специфику человеческого бытия на основе концепции
общественно-практической, деятель-постной сущности человека.
С точки зрения этой концепции, человек выделяется из мира животных
благодаря активной производственной деятельности, благодаря труду.
Марксисты любят повторять слова американского просветителя Д. Франклина
«Человек — это животное, способное трудиться».
«Труд создал человека». В этих высказываниях отражена специфическая
особенность жизнедеятельность человека. Однако необходимо уточнить, в чем
состоит особенность человеческого труда, позволившая ему конституироваться
в качестве особого существа, речь идет о решении проблемы человеческого
начала.
Решение вопроса о человеческом начале означает выяснение специфики
человека как качественно новой, по сравнению с животным, сложной открытой
системы. При определении границы перехода от животного к человеку чаще
всего в марксистской антропологии ее определяют началом изготовления орудий
труда. Однако такая точка зрения нуждается в уточнении. Дело в том, что уже
у животных наблюдаются элементы инстинктивной трудовой деятельности, имеют
место начальные формы изготовления примитивных орудий труда. Однако следует
принять во внимание, что главным моментом здесь является то, что во-первых,
эти инстинктивные формы примитивной трудовой деятельности используются для
обеспечения непосредственной жизнедеятельности индивида, его детенышей, а
во-вторых, — они выступают в качестве вспомогательного средства животного
способа жизнедеятельности. В своей сущности способ жизнедеятельности
животного заключается в приспособлении и собирательстве, основанных на
системе условных и безусловных рефлексов, инстинктов. Возникновение
инстинктивных форм трудовой деятельности у животных, безусловно, является
предпосылкой для осуществления перехода от животного к человеку, но их еще
нельзя рассматривать в качестве человеческого начала.
Действительным человеческим началом следует считать такой уровень
развития живого, когда производство орудий труда и инстинктивные формы
трудовой деятельности из вспомогательного средства животного способа
жизнедеятельности постепенно перерастают в специфический способ
жизнедеятельности человека. Специфика этого способа заключается в том, что
производство орудий труда превращается в особую потребность, без
удовлетворений которой становится невозможной сама жизнь. Превращение
производства орудий труда в особую, социальную потребность взаимосвязано и
с превращением животной активности и животной деятельности в трудовую
деятельность человека, которая выступает как процесс создания самих орудий
труда, а также создания с их помощью путем воздействия на природу средств
удовлетворения жизненных потребностей человека.
Особенно важно здесь то, что производство орудий труда как средство
вспомогательного обеспечения индивидуальной жизнедеятельности животного
превращается в средство обеспечения коллективной жизнедеятельности,
жизнедеятельности первобытной общины. Иными словами, потребность в
производстве орудий труда и трудовой деятельности становится потребностью
первобытной общины как качественно новой целостной системы, в которой
жизнедеятельность индивида становится в зависимость от удовлетворения
потребностей общины. Таким образом, переход от животного к человеку
характеризуется проявлением интегратив-ных процессов, и первобытная община
явилась такой интегрированной системой, в которой жизнедеятельность
индивидов и общины выступают как две взаимосвязанные стороны единого
процесса. Поэтому нужно подчеркнуть, что переход от животного , к человеку
следует рассматривать не в цепи качественных преобразований в развитии
индивидуальных форм жизнедеятельности, а как переход к новой, более высокой
и более совершенной форме жизнедеятельности.
Человеческое начало, следовательно, необходимо усматривать в том, что
производство орудий труда становится потребностью, удовлетворение которой
обусловливает удовлетворение жизненных потребностей людей, что труд
становится главным условием бытия человека. Это значит, что специфическим
способом жизнедеятельности человека является не приспособление и
собирательство, а материальное производство, в процессе которого человек,
воздействуя на природу, творит мир очеловеченной природы. В процессе
трудовой деятельности человек создает средства для удовлетворения своих
жизненных потребностей. Причем под влиянием нового способа
жизнедеятельности происходит изменение, очеловечивание самих жизненных
потребностей, унаследованных человеком при его выделении из животного мира.
Определяющим в системе общественных отношений марксизм признает
производственные отношения. Но кроме производственных отношений в систему
общественных отношений входят отношения между историческими общностями
людей (род, племя, народность, нация), брачно-семейные, быта,
межличностные, между обществом и личностью.
Итак, человек — это живое, телесное существо, жизнедеятельность
которого представляет собой основанный на материальном производстве,
осуществляющийся в системе общественных отношений, процесс сознательного,
целенаправленного, преобразующего воздействия на мир и на самого человека
для обеспечения его существования, функционирования, развития.

11. Развитие философской мысли в России.

Развитие мировой философии представляет собой единый процесс,
закономерности которого определяются ходом истории и связаны с выявлением
все новых и новых проблем, требующих философского осмысления. История
философии в этом смысле также обладает существенной неоднородностью. Отсюда
— необходимость определения специфических черт той или иной национальной
философской школы. Особое значение эта проблема имеет для России, потому
что ее историческое и культурное развитие всегда отличалось существенной
непредсказуемостью, не укладывалось в традиционные схемы и образцы: очень
часто долгие периоды упадка и застоя в ее истории сменялись периодами
экономического, политического и культурного расцвета. Это, безусловно,
отражалось и на развитии философии.
Однако с чего начать определение этих особенностей? Начать, очевидно,
следует с ответа на вопрос о том, как русская философия соотносится с
западной и восточной традициями внутри мировой философии. Общий ответ в
данном случае очевиден: русская философия, безусловно, вписывается в
западную философскую традицию, и все ее развитие связано с активным
усвоением и переработкой западной философии (что, конечно не исключает
взаимовлияния, взаимообогащения). Восточная философия гораздо меньше, чем
западная, непосредственно воздействовала на русскую мысль. Ее влияние в
основном сводилось к эпизодическому заимствованию отдельных идей. Наиболее
охотно русские философы воспринимали предельный мистицизм некоторых
восточных систем, но для них совершенно неприемлемым было отрицание
значимости личного начала в человеке, его индивидуальности. Только в начале
XX в. увлечение восточной культурой сопровождалось формированием
философских концепций, всецело ориентированных на восточные мистические
системы (Е. Блаватская, Н. Рерих).
Этот общий ответ нас не может удовлетворить. Чтобы понять самое главное,
мы должны сделать второй шаг: установить серьезные, глубокие различия между
традициями западного и русского философствования. Он-то и позволит нам в
общем виде сформулировать основные характерные признаки нашей национальной
философии:
1. Первой и главной особенностью русской философии является
ПРЕИМУЩЕСТВЕННО РЕЛИГИОЗНЫЙ, А ПОДЧАС РЕЛИГИОЗНО-МИСТИЧЕСКИЙ, РЕЛИГИОЗНО-
СИМВОЛИЧЕСКИЙ ЕЕ ХАРАКТЕР, т.е. ДЛИТЕЛЬНОЕ ГОСПОДСТВО В НЕЙ РЕЛИГИОЗНЫХ
ФОРМ СОЗНАНИЯ, ПОСТОЯННЫЙ ПОИСК СМЫСЛА И ЗНАЧЕНИЯ ХРИСТИАНСКИХ ИДЕЙ ДЛЯ
ОТДЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА, ОБЩЕСТВА И КУЛЬТУРЫ. Этому способствовал ряд причин:
Во-первых, ориентация на западную культуру решительно определилась
только с принятием Русью христианства. Поэтому русская философия, в отличие
от западноевропейской, не имела дохристианского периода и, следовательно,
не могла опереться на культурное наследие античности. Не успев сложиться в
языческих формах, она сразу же оказалась в плену богословия.
Во-вторых, христианство на Русь пришло из Византии в его восточном
варианте, в форме православия. В этом акте проявилось стремление сохранить
определенную дистанцию в отношении культурной и религиозной традиций,
характерных для западной Европы. Не следует забывать и о том, что в течение
нескольких столетий Россию от западноевропейских стран отгораживала
религиозная нетерпимость между западной и восточной церквами. Углублению
разносторонних связей с Западом мешали также почти 300-летнее татаро-
монгольское иго, его негативные последствия.
В результате русская мысль вплоть до XVII в. развивалась замкнуто, если
не считать архаического влияния афонских ( от Афона — «Святой горы» на с.-
в. Греции, центра православного монашества) монахов. Даже богословская
схоластика в российские духовные учебные заведения проникла только в XVII
в., когда Запад уже располагал полнокровными философскими системами. В
России, в отличие от передовых европейских стран, возникновение светской
культуры, естествознания и философии, свободной от религии, запоздало на
200-300 лет. Однако религиозные формы сознания давали о себе знать и в
последующее за XI-XVII вв. время, во всяком случае на протяжении всего
XVIII в.
В-третьих, достаточно позднее внедрение православия на Руси и необычный
способ его принятия («сверху») препятствовали однозначному господству
христианских идей. В процессе усвоения они причудливо соединились с глубоко
укоренившимися и самобытными языческими верованиями древних славян, те есть
существенно модифицировались (это особенно характерно было для
неподконтрольных церкви сфер культуры, православие исключало существование
других воззрений).
2. Вторая характерная черта русской философии: ПРЕДЕЛЬНЫЙ ДУАЛИЗМ,
АНТИНОМИЗМ (антиномия — противоречие между двумя взаимоисключающими
положениями, одинаково убедительно доказуемыми логическим путем) В
ПОНИМАНИИ МИРА, ЧЕЛОВЕКА И ИСТОРИИ как следствие непреодоленного до конца
противостояния языческих и христианских истоков русской культуры. Древнее
языческое восхищение природой, привязанность к текучему материальному бытию
соединились с христианским ощущением реальности иного, высшего мира, с
желанием немедленного и непосредственного единения с ним. Видимо, этим
объясняются противоположные устремления в русском духовном характере:
любование природным миром, предельно чуткое отношение к нему и одновременно
«прозрение» высшей, божественной реальности, определяющей подлинное в
человеке и его жизни.
Нечто подобное наблюдалось и в понимании человека. Русский человек, с
одной стороны, непосредственно принадлежит временному, материальному бытию,
с другой, столь же непосредственно, интимно связан с Богом, т.е. укоренен в
вечном, духовном бытии.
Эта же черта характеризует и восприятие истории в русской философии.
История в ней осознается не только в ее эмпирическом, зримом воплощении как
процесс всестороннего общественного развития, но и в ее мистическом,
божественном измерении как реализация некоего божественного замысла.
Причем, осознание противоречий, укорененных в мире, человеке и истории,
не приводит к их разрешению или хотя бы к сглаживанию, а только более остро
выявляет трагизм человеческого существования. Противоречие в русской
философии, следовательно, воспринимается как абсолютное, не способное к
гармоническому разрешению, «снятию». Такова особенность ее диалектики.
3. В качестве третьей отличительной черты русской философии необходимо
отметить СПЕЦИФИКУ САМОГО СТИЛЯ ФИЛОСОФСТВОВАНИЯ. в западной философии с
XVII в. господствующим стал чисто рационалистический, «научный» метод
изложения, достигший апофеоза у представителей немецкой классической
философии. В русской философии рационалистический метод никогда не был
основным, более того, для многих мыслителей он представлялся ложным, не
дающим возможности дойти до сути главных философских проблем. В ней, в
соответствии с русским духовным характером, ведущим оказался эмоционально-
образный, художественный стиль философствования, отдающий предпочтение
ярким художественным образам и аналогиям, интуитивным прозрениям, а не
строгим логическим рассуждениям. Даже у тех крупных русских философов,
которые вполне укладывались в классическую рационалистическую традицию,
логичность и рациональная последовательность всегда естественно сочеталась
с художественной образностью и апелляцией к интуиции, выходящей за пределы
возможного для рационального мышления. Это особенно характерно для В. С.
Соловьева и его философских наследников — Н.Бердяева, С.Франка, И. Ильина,
П. Флоренского и др.
4. Из третьей вытекает еще одна, четвертая, особенность русской
философии: она являлась ФИЛОСОФИЕЙ ЖИЗНИ в полном смысле этого слова.
Философия, отрешенная от жизни и замкнутая в умозрительных конструкциях, в
России не могла рассчитывать на успех. Поэтому именно в России — раньше,
чем где бы то ни было, — она сознательно подчинялась решению встававших
перед обществом насущных задач. Конечно, наклонности к умозрительным
спекуляциям, общефилософским проблемам имели место, но далеко не в таком
виде и не в таком масштабе, как это было, например, в Германии. Ей больше
присуща некая социальность: общинное сознание, соборность, софийность
(«слово-мудрость-дело», что предполагает постановку вполне земных,
человеческих вопросов).
5. В XVIII-XIX вв. Россия из-за ее отсталости сохраняла феодальные
отношения и самодержавный деспотизм, тогда как многие страны Европы
установили буржуазные порядки, а некоторые из них — республиканский строй.
Затянувшееся господство крепостничества и самодержавия вызвало к жизни
ОСОБЫЕ ФОРМЫ ИДЕОЛОГИИ, либо незнакомые другим государствам, либо не
получившие в них подобного развития: идеология дворянских революционеров,
революционный крестьянский демократизм, включая народничество,
славянофильство и западничество, толстовство.
6. Сопоставление условий русской жизни с жизнью передовых европейских
стран неизбежно породило в нашей философии одну из самых острых проблем
общественной мысли — ПРОБЛЕМУ РОССИИ И ЗАПАДА. Она, начиная с конца XVIII
в., не сходила со страниц русской печати и волновала умы людей,
принадлежавших к самым различным направлениям. Наиболее полно, философски и
историко-фактологически, эту тему обосновал Н. А. Бердяев в своем
знаменитом труде «Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX и
начала XX века».
Русская философия самобытна, достаточно оригинальна, плюралистична и
актуальна. С XI по XX вв. в ней можно выделить ряд периодов, в рамках
которых она характеризовалась определенной устойчивостью, известным
единообразием:
1. Становление русской философии, постепенное накопление материала для
превращения ее в самостоятельную науку. (XI-XVII вв.). Первые опыты ее
восходят к древнейшей эпохе и связаны о христианизацией Руси, с
обоснованием необходимости включения «русской земли» в общемировой процесс
торжества божественного «света» (т.е. Христа, называемого «благодатью» и
«истиной») над «тьмой» язычества. Дальше русская философская мысль
развивалась в русле нравственно-практических наставлений и обоснования
особой роли православной Руси в становлении мировой цивилизации (учение
монаха псковского Елизарова монастыря Филофея о «Москве-третьем Риме»).
2. Обособление философии от религии и утверждение ее как теоретической
науки (XVIII в.), благодаря научным достижениям М. В. Ломоносова (1711-
1765), основателя материалистической традиции в русской философии, и
своеобразному философскому дарованию Г. В. Сковороды (1722-1794). Не
случайно в 1755 году открылся Московский университет, где началось светское
преподавание философии, она отделилась от религии.
3. фундаментальная разработка проблем методологии научного и социального
преобразования России (с XIX в.). Именно в этот период со всей остротой был
поставлен вопрос о «настоящей сути народной» (Ф. М. Достоевский), о русском
национальном идеале. Своего пика попытка его решения достигла в
славянофильстве, которое «организовалось» под влиянием историософии П. Я.
Чаадаева (1794-1856) и породило сперва религиозное реформаторство, а
последнее, в свою очередь, — русское богоискательство, или «духовный
ренессанс», конца XIX — начала XX вв.
В конце XIX — начале XX» вв. критика исторического христианства, и без
того обветшавшего в служении деспотической власти, уже мало кого
удовлетворяла. Требовалось новое откровение о человеке, новое религиозное
сознание.

В. С. Соловьев — основоположник нового религиозного сознания
Основоположником нового религиозного сознания стал крупнейший русский
философ Владимир Сергеевич СОЛОВЬЕВ. Его ставили в один ряд с Аврелием
Августином, Ф. Шеллингом, сопоставляли с А. Шопенгауэром, Ф. Ницше. Он и в
самом деле не вписывался в какое-то одно течение или направление,
синтезируя самые разнородные тенденции мировой философии.
Соловьев попытался создать целостную мировоззренческую систему, которая
на основе христианства воедино связала бы запросы религиозной и социальной
жизни человека. Причем, в отличие от некоторых своих предшественников и
последователей, под христианством он подразумевал не какую-то одну из его
конфессий, а их объединение, и его учение характеризуется
межконфессиональностью.
Центральная идея философии Соловьева — ИДЕЯ ВСЕЕДИНСТВА. Онтологической
основой его выступает божественная Троица (Отец, Сын и Дух Святой) в ее
связи со всеми божественными творениями и главное — с человеком. Основной
принцип всеединства — «Все едино в Боге». Всеединство — это прежде всего
единство творца и творения. Бог у Соловьева не уподобляется человеку, а
предстает как «космический разум», как «сверхличное существо», как «особая
организующая сила».
«Космический разум», по мнению философа, состоит из множества
элементарных сущностей, которые лежат в основе всякого явления или предмета
и называются атомами. Атомы своими движениями и колебаниями образуют
реальный мир. Сами атомы Соловьев трактует как особые истечения Божества,
«живые элементарные существа» или ИДЕИ, каждая из которых обладает
определенной силой.
Непосредственным же субъектом всех изменений у русского мыслителя
выступает МИРОВАЯ ДУША, которая обладает особой энергией, одухотворяющей
все существующее. Однако действует она не самостоятельно, ей нужен
божественный импульс. Таким импульсом, данным мировой душе от Бога,
является ИДЕЯ ВСЕЕДИНСТВА как определяющая форма всей ее деятельности.
Эта вечная божественная идея в системе Соловьева получила название СОФИИ
(греч, софия — мастерство, знание, мудрость) — МУДРОСТИ. В ней София —
ключевое понятие. Поэтому учение русского мыслителя носит также название
СОФИОЛОГИИ. В нем мировую душу-Софию он рассматривал как связующее звено
между творцом и творением, которое придает общность Богу, миру и
человечеству.
Механизм сближения Бога, мира и человечества Соловьев раскрывает через
концепцию БОГОЧЕЛОВЕЧЕСТВА, реальным и совершенным воплощением которого
выступает Иисус Христос, соединяющий в себе два начала — божественное и
человеческое. Его образ служит не только идеалом для каждого индивида, но и
высшей целью развития всего человечества.
Первичным условием на пути к богочеловечеству является христианское
обращение, т.е. принятие христианского вероуче
ния. Природный человек, не просветленный божественной истиной,
противостоит людям как чуждая и враждебная сила. Христос открыл человеку
всеобщие моральные ценности, создал условия для его нравственного
совершенствования. Приобщаясь к учению Христа, человек идет по пути своего
одухотворения. Это приобщение составляет содержание соловьевской
историософии.
В гносеологическом аспекте принцип всеединства реализуется через
концепцию ЦЕЛЬНОГО ЗНАНИЯ. Оно представляет собой неразрывную взаимосвязь
трех разновидностей этого знания: эмпирического (научного), рационального
(философского) и мистического (созерцательно-религиозного). В качестве
предпосылки, основополагающего принципа цельное знание предусматривает ВЕРУ
В СУЩЕСТВОВАНИЕ АБСОЛЮТНОГО НАЧАЛА — БОГА. Цельное знание, по Соловьеву,
невозможно получить только эмпирическими и рациональными средствами.
Эмпирическое знание раскрывает лишь внешнюю сторону явлений, а рациональное
— особенности самого мышления. Однако истина или сущее не даны человеку ни
в опыте, ни в мышлении. Истина постигается через непосредственное
созерцание, интуицию. Так Соловьев в своей концепции попытался совместить
принцип автономии разума, на котором основан рационализм, с принципом
богооткровенности христианского вероучения, являющимся базой богословия.
Другими словами: русский мыслитель пришел к выводу о необходимости единства
науки, философии и религии. Подобное единство, которое он называл
«свободной теософией», позволяло рассматривать мир как завершенную систему,
обусловленную всеединством или Богом.

«Философия общего дела» Н. Ф. Федорова
В отличие от Соловьева и его последователей, рассматривавших мир с точки
зрения преимущественно общепланетарного единства человечества, в недрах
русской философии уже в конце XIX в. начал формироваться иной взгляд на
пути развития современной цивилизации. Он выходил за рамки планетарного
мышления и призывал взглянуть на судьбы человечества с ПОЗИЦИЙ КОСМИЧЕСКОГО
ИЗМЕРЕНИЯ ЕГО БЫТИЯ. Наиболее ярко эту тенденцию представляет русский
КОСМИЗМ (Н. Ф. Федоров, К. Э. Циолковский, В. В. Вернадский). ЦЕНТРАЛЬНАЯ
ИДЕЯ КОСМОЦЕНТРИЧЕСКОГО ПОДХОДА — ЕДИНСТВО ЧЕЛОВЕКА С КОСМОСОМ, КОСМИЧЕСКАЯ
ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И КОСМИЧЕСКИЙ МАССШТАБ ЕГО ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.
Особенно рельефно эта идея представлена в «Философии общего дела»
Николая Федоровича Федорова (1828-1903), который пытался синтезировать два
методологических подхода к человеку: антропологизм и космизм, объединить
судьбы человека и судьбы вселенского бытия. Человек в его космическом
проекте получил невиданно широкое поле для своей самореализации, стал
гарантом сохранения и увековечивания жизни. При этом нравственный критерий
человеческих деяний он распространил не только на отношения человека к
человеку, но и на всю область отношений человека к природе. «Философия
общего дела» ориентирована и на победу человеческого духа на Земле, и на
повсеместное, в русле античной традиции, превращение Хаоса в Космос.
Эту идею Федоров обосновал с позиций религиозного мировоззрения. Однако
он не был в плену какой-то узко конфессиальной традиции. Федоров отвергал
догматизированную религию, проповедующую бездеятельность человека,
покорность судьбе, смирение. У него довольно сильно выражены деистическая и
патеистическая тенденции. Бога он понимал не как потустороннюю всемирную
силу, творящую все «из ничего», а как внутренне присущий бытию верховный
Разум, всеобщую мирообъединяющую Любовь. Несводимый к природе, но и
неотделимый от нее, Бог действует через волю и разум людей. Боговоплощение
понимается им как очеловечивание, т.е. внесение в природу человеческих
начал и чувств. «Слово Божие», по Федорову, — есть сам мир, сама
взаимосвязь всего в этом мире.
Ключевую роль в учении Федорова играла ИДЕЯ ПРЕОДОЛЕНИЯ СМЕРТИ.
Действительным антиподом смерти он считал жизневоссоздание, воскрешение
умерших. В отличие от ортодоксальных христианских верований, ВОСКРЕШЕНИЕ
ЧЕЛОВЕКА, по его мнению, СОБЕРЕТСЯ НЕ В ПОТУСТОРОННЕМ МИРЕ, А В
ПОСЮСТОРОННЕМ, И НЕ ДУХОВНО, А ФИЗИЧЕСКИ, В ВЕЩЕСТВЕННОМ ВОСКРЕШЕНИИ ДУШИ И
ТЕПА, В ИХ ЕДИНСТВЕ. Воскрешение, по Федорову, это не единичный акт, не
удел избранных, а призвание и достояние не только всех людей, независимо
от их звания и сословной принадлежности, но и всех народов, т.е.
общенародное, всемирное дело. Воскрешение не означает ожидания чуда, а
предполагает активную человеческую деятельность в этом направлении.
Следовательно, Человек является не только объектом, но и субъектом
воскрешения: одни люди воскрешают других, воскресшие сами могут стать
воскресителями. Федоровская концепция воскрешения охватывает два аспекта.
Первый предполагает оживление в прямом смысле этого слова, пробуждение к
подлинной жизни, которая включает в себя способность природы к
самовоссозданию; второй — идею «оживления» живых, т.е. раскрытия и
использования их творческого потенциала, воодушевление на «общее дело»
жизнеутверждения и жизнетворчества. В комплекс идей, охваченных проблемой
воскрешения, входит и «санитарный вопрос»: экологические мероприятия,
направленные на оздоровление Земли, сохранение существующей на ней жизни
(устранение заболеваний, эпидемий, голода, старческого одряхления).
Наиболее фантастическая и утопическая часть его философской системы:
разработка проекта воскрешения предков, которым предусматривалось выявление
и собирание всех атомов и молекул, некогда входивших в состав умерших
организмов. Федоров считал, что волны, возникающие в результате вибрации
молекул и несущие в себе лучевое изображение предков, созвучно откликнутся
в живых существах, родственно связанный с умершими. В итоге произойдет
соединение в прахе сродного и отделение чужого. Федоров называл этот
процесс теллуро-солярным или теллуро-космическим. Для осуществления проекта
он предлагал создать специальные научные центры, в состав которых, наряду с
физиками, химиками, астрологами, физиологами, археологами, войдут
представители науки о бесконечно малых молекулярных движениях.
Эта концепция, по сути дела, отрицала грань между живым и неживым, между
душой и телом. Организм он рассматривал как машину, а мысль как
разновидность вещества. «Соберите машину, — говорил он, — и сознание
возвратится к ней». Поэтому задача полного телесного воскрешения, в
конечном счете, сводилась к собиранию всех составных частей организма
человека.
Хотя Федоров особо настаивал на буквальном, натуралистическом понимании
воскрешения, эта идея не замыкается у него в чисто технические рамки. Она
имела космические параметры. Связь между проектами воскрешения и выхода в
космос Федоров усматривал в перенаселенности Земли: воскрешенные поколения
неизбежно столкнутся с острой нехваткой жилья и продуктов питания. Чтобы
выжить, они. должны будут позаботиться о заселении космоса и таким образом
обеспечить гармонизацию Вселенной.
Концепцию «общего дела» Федоров не сводил к воскрешению предков. ОБЩЕЕ
ДЕЛО — ЭТО ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ ВСЕОБЩАЯ РЕГУЛЯЦИЯ ПРИРОДЫ, УПРАВЛЕНИЕ ЕЕ
СИЛАМИ. Она, по мнению философа, имеет внутренний и внешний аспекты.
Внутренний аспект подразумевал психофизиологическую регуляцию, т.е.
управление слепыми силами в человеке. Внешняя регуляция простирается от
Земли ко всему целостному миру — Космосу. Она имеет три ступени:
1)Метеорическую, объектом которой является Земля; 2)Планетарную (солнечная
система); 3)Всеобщую космическую (бесконечная Вселенная).
На последней ступени Федоров считал вполне возможным сдвинуть Землю с
постоянной орбиты и отправить ее в космические просторы по сознательно
прокладываемому курсу, т.е. превратить нашу планету в космический корабль —
«Земноход».
С развитием регуляции вся природа, по мнению Федорова, станет сферой
человеческого обитания, объектом разума и труда, единой космохозяйственной
системой. Человек, выйдя за земные пределы, объединит все миры Вселенной и
превратит «Земноход» в «Планетоход».
Конечно, современному человеку предложенный русским мыслителем путь
выхода из глобальных проблем кажется весьма фантастическим, утопичным.
Однако общий пафос федоровской философии «общего дела», его страстное
желание восстановить нарушенное единство мироздания, распавшуюся связь
времен, ценность человеческой души, преодолеть разрыв между человеком и
природой, поднять ее стихийное развитие на уровень управляемой эволюции,
оживить умерших и пробудить интерес к подлинной жизни погрузившихся в
духовную спячку живых представляется весьма плодотворным и требует
глубокого, всестороннего осмысления уже с учетом реалий современной
цивилизации.

12. Философские категории, их сущность и происхождение.

КАТЕГОРИИ (греч. kategoria — указание, свидетельство) в философии —
основные понятия, отражающие наиболее общие и существенные свойства,
стороны, отношения явлений действительности и познания. Категории
образовались в процессе исторического развития познания на основе
общественной практики. Они позволяют человеку глубоко познавать окружающий
его мир. Процесс познания объекта не простой механический акт отражений
действительности в сознании человека, а сложный процесс перехода от
чувственных данных к абстракции, от единичного к общему и т. д. Одной из
самых существенных черт абстрактного мышления является образование понятий
категории. Истоки учения о категории уходят в далекое прошлое. В учении
вайшешики, напр., говорилось о категории субстанции, качества, действия и
т. д. Большую заслугу в разработке философских К. имел Аристотель. Он
насчитывал 10 категорий: сущность, качество и другие Категории он
рассматривал как основные роды бытия и высоко оценивал их познавательное
знамение. Учение о категориях в новое время развивал Кант, однако категории
у него — априорные формы созерцания и рассудка. Гегель рассматривал
категории в их диалектическом развитии — и в этом состоит огромная ценность
его логики,— но в его системе они идеальные сущности, ступеньки развития
абсолютной идеи, которая творит действительный пир. В современной
идеалистической, особенно неопозитивистской философии, категории или
игнорируются, или рассматриваются как чисто субъективная и «удобная» форма
упорядочения человеческого опыта. Другие идеалисты (Н Гартман, неотомизм,
экзистенциализм и т.д.) относят категории к чисто духовным трансцендентным
сущностям. Диалектический материализм придает большое значение категориям
как формам отражения бытия и опорным пунктам познания. Основные категории
диалектического материализма: материя, движение, время и пространство,
качество и количество, противоречие, причинность, необходимость и
случайность, содержание и форма, возможность и действительность и т. д. Эти
категории находятся в определенной связи между собой и представляют
систему, в которой они не просто расположены произвольно друг подле друга,
а выводятся одна из др. соответственно объективным законам реальности и
развития познания (Координация и субординация категорий). Основным
принципом построения системы категорий является единство исторического и
логического развитие познания от явления к сущности, от внешнего к
внутреннему, от абстрактного к конкретному, от простого к сложному.
Категории марксистской философии, как и любой др. науки, не составляют
замкнутой, неизменной системы. В связи с развитием объективной
действительности и прогрессом научного знания обогащаются число и
содержание научных категорий. Система категорий все более приближается к
полному и всестороннему отражению объективного мира. Выражая существенные
связи развивающейся действительности, категории должны быть такими же
подвижными, гибкими, как и отражаемые ими явления.
Базовые философские категории являются предметом вековых споров: бытие,
материя, время, пространство и время.
Бытие — в самом широком смысле есть всеохватывающая реальность, оно
охватывает и материальное, и духовное. Оно есть нечто реально сущее.
Категория бытия это одна из самых древних философских категорий, все учения
античности содержали ее в качестве центральной. Антитезой бытия является
ничто.
Материя — фундаментальная исходная категория философии, обозначает
объективную реальность, единственную субстанцию со всеми ее свойствами,
законами строения и функционирования, движения и развития. Материя
самодостаточна и не нуждается в том, чтобы ее непременно кто-нибудь
осознавал.
Пространство — означает структуру объекта и материи в целом,
протяженность, структурность, сосуществование, взаимодействие и объемность
объектов. Оно является формой бытия материи. При характеристике употребляют
понятие бесконечность. Пространство является многомерным. Главные проблемы
этой категории — кривизна пространства и взаимосвязь пространства и эфира.
Итак, для того, чтобы определить кривизну пространства:
A) мы должны иметь некоторое опорное евклидово пространство, по
отношению к которому и определяется кривизна;
B) опорное пространство должно иметь физический смысл и быть связано с
какими-либо явлениями материального мира;
C) найденная кривизна пространства не может иметь смысла абсолютной
кривизны; она характеризует кривизну одного пространства только по
отношению к другому.
D) остается <элементарный> вопрос: почему мы должны рассматривать
криволинейное пространство C в качестве реального пространства, а не
евклидово пространство E, несмотря на то, что они равноправно описывают
наше реальное пространство в рамках физических теорий и представлений?
Очевидно, мы никогда не сможем избавиться от евклидова пространства. Оно
подобно тени преследует нас. Ньютон был глубоко прав, когда говорил о
математическом пространстве. Математическое пространство обладает
протяженностью, изотропией и способно пронизывать все без исключения
материальные объекты. Других свойств математическое пространство не имеет.
Современные материалисты пишут, что физическое пространство не может
быть пустым или чистым вакуумом. Однако они иногда совершают ошибку.
Например, часть ученых утверждает, что пространство есть эфир, который
имеет дополнительные свойства по отношению к свойствам математического
пространства (отождествление пространства и эфира). Здесь можно согласиться
с ними только в одном пункте. Пространство действительно не является
пустым. Оно заполнено различными видами материальной субстанции (эфир).
К сожалению, они иногда идут дальше. Свойства этой субстанции или эфира
приписываются не материальному эфиру, а самому пространству. Благодаря
такому шагу пространство превращается либо в материю или материальный
объект, либо в свойство материального эфира и т.д., или даже наоборот:
материя в наших представлениях (но не на практике!) превращается в функцию
геометрии пространства.
Мы полностью разделяем мысль классиков материализма о том, что
пространство не есть простое свойство материи; оно есть особая философская
категория, которая отлична от обыденного свойства любого материального
объекта или материальной субстанции. Пространство есть условие
существования материи или <коренная форма бытия материи>.
Приведенные рассуждения можно использовать для анализа Общей теории
относительности. Эйнштейн, связавший пространство и время с гравитационным
полем, совершил гносеологическую ошибку. У него материя превратилась в
свойство, определяемое кривизной пространства. Он не понимал, что кривизна
пространства есть понятие относительное, которое может быть определено
только по отношению к другому пространству, служащему эталоном (евклидово
пространство). Он неявно использовал евклидово пространство без описания
его физической сущности. Эйнштейновская гносеологическая ошибка в Общей
теории относительности есть продолжение другой гносеологической ошибки,
рассмотренной нами ранее Общая теория относительности имеет еще один
серьезный недостаток. Ее математический формализм не корректен.
Время — форма бытия материи, характеризуемая такими свойствами
изменения и развития систем, как длительность, последовательность смены
состояний. Время делят на три категории: прошлое, настоящее, будущее. При
характеристике времени употребляют понятие вечность.
Время, как и пространство, есть также коренная форма бытия материи.
Можно было бы повторить рассуждения, справедливые для пространства. В
теории Ньютона время однородно, т.е. течет во всех точках Вселенной в одном
темпе или ритме. Чтобы обнаружить различие темпа времени в различных точках
пространства или же изменение темпа в различные моменты времени в одной
точке, мы должны иметь эталонный <отрезок> времени, который мы могли бы
сохранить во времени и переносить из одной точки пространства в другую или
же могли этот эталон, хотя бы гипотетически, перемещать вдоль оси времени
вперед и назад. Было бы еще удобнее иметь <евклидову ось> времени в каждой
точке пространства, с помощью которой мы могли бы проводить сравнения темпа
времени.
К несчастью, мы имеем только реальные физические часы различных
конструкций (от песочных и механических до атомных). Эти часы всегда
обладают определенной погрешностью и другими недостатками, которые имеются
у любых измерительных приборов. Но, даже если бы мы и обнаружили различие
темпа времени в пространстве или на временной оси, изменение наблюдаемого
темпа времени всегда можно объяснить с помощью эффекта Доплера или же
влиянием различных полей на физические процессы в часах.
Таким образом, мы имеем следующую дилемму.
Мы имеем, с одной стороны, абсолютно точную физическую теорию о времени
или же идеальные эталонные часы и, с другой, реальное меняющееся время,
темп которого различен в разных точках пространства.
Мы имеем реальные часы, показания которых зависят от физических
условий, и теории, в которых фигурирует единое мировое время. Очевидно,
первый вариант не имеет физического основания, и должен быть отвергнут.
Итак, подытоживая все вше сказанное заметим, что:
Философская категория в рамках фундаментальной теории, входящая в
определения физических понятий, устойчива, как и сами определения этих
понятий. При этом важно иметь в виду следующее:
A) Материальные объекты не могут превращаться в свои свойства. Свойство
материального объекта также не может рассматриваться как некий материальный
объект (материальная субстанция).
B) Материальные объекты или же их свойства не могут превращаться в
формы бытия материи (пространство или время) и обратно.
C) В рамках физических теорий мы не можем определить абсолютную
кривизну пространства. Мы можем определить лишь относительную кривизну. Но
для этого мы должны располагать эталонным евклидовым пространством, которое
должно иметь физический смысл в рамках физических теорий.
D) Мы также не имеем идеальных приборов для измерения изменений темпа
времени как в различных точках пространства, так и для сравнения темпа для
различных моментов времени в прошлом, настоящем и будущем.

13. Основные направления современной мировой философии.

Современная философия представляет собой единое, но разнородное целое.
Изучающему философию следует ориентироваться в этой разнородности.
Недостаточно знать только одно философское направление, ибо в таком случае
теряются достоинства других воззрений. Выше уже отмечалось, что одни
философы удачнее реализуют научную, а другие эстетическую или морально-
практическую сторону философии. Уже в этом отчетливо дана разнородность
философии.
Еще отчетливее на разнородность современной философии указывает наличие
четырех главных философских школ. Сейчас мы их только назовем, а
обстоятельно они будут рассмотрены чуть ниже. В Англии, США, скандинавских
странах доминирует аналитическая философия, в которой первостепенное
значение придают анализу языка, логики, науки. В ФРГ — стране, где очень
сильны философские традиции, доминируют феноменология и герменевтика. Во
Франции и США больше чем в других странах сторонников постмодернизма.
Итак, в наши дни можно выделить четыре главных направления философии
интернационального содержания – это феноменология, герменевтика,
аналитическая философия и постмодернизм.

феноменология

Феномен — это в переводе с греческого то, что является. В нашем случае
речь идет о том, что явилось в сознание человека в его чувственном опыте и
далее в процессе его осмысления. Феномен — это и ощущение, и восприятие, и
представление, и мысль. Феноменология — это учение о сознании, о феноменах
и их смыслах. Основателем феноменологии в том виде, в котором она
культивируется в конце ХХ века, считается Эдмунд Гуссерль. Сторонников
феноменологии можно обнаружить в любой стране. Из российских философов
прекрасными феноменологами были Г. Г. Шпет и А. Ф. Лосев. Обозначим ту
проблему, которая занимает феноменологов. Ведь всякое философское
направление жизненно лишь в том случае, если оно разрабатывает
действительно важную проблему, которая беспокоит многих.
Феноменологи озабочены тем, что богатый жизненный мир человека,
наполненный красками, запахами, разнообразными впечатлениями, пройдя через
сознание и достигнув стадии науки, мыслей, понятий, идеализаций,
оказывается чрезвычайно обедненным, сухим, абстрактным, обезжизненным.
Почему это происходит? Потому, утверждают феноменологи, что мы плохо
понимаем само сознание. Забвение жизненного мира — это результат плохого
философствования. Феноменология как раз и стремится восполнить этот
недостаток. Феноменологи считают, что их коллеги, представители других
философских направлений, не обращают должного внимания на работу сознания.
А между тем современный мир, всемерно культивируя идеалы обезжизненного
знания, не только не избегает кризисных явлений, а наоборот, плодит их
(бесконечные войны, конфликты, экологические катастрофы, обезличивание
жизни человека). Итак, феноменологи стремятся помочь людям избегать
забвения жизненного мира. С этой целью вырабатывается особый
феноменологический метод.

феноменологический метод

Соотносительность субъекта и объекта. Гуссерль недоволен жестким (как,
например, у Канта) противопоставлением субъекта объекту. При таком
противопоставлении преувеличивают либо значение субъекта (что приводит к
субъективизму), либо объекта (что приводит к натурализму). Субъективизм
приводит к психологизму, полагают, что содержание науки берется
исключительно из сознания. Натурализм понимает сознание как пассивное
отражение реальности, а между тем оно активно. Правильная точка зрения
состоит в том, что в явлениях сознания субъект и объект даны в их
соотносительности.
Эпохе, феноменологическая редукция, интенция. Внешний для человека
предмет дается ему в ощущениях, восприятиях, созерцаниях. Но этим познание
не закончено, а только начинается. Теперь наступает черед специальной
работы сознания. Не навсегда, а на время надо внешний мир «заключить в
скобки», воздержаться от поспешных суждений о нем (такое воздержание со
времен древних греков называется эпохе). На время анализа внешний мир
«замкнут», сведен (редуцирован) к явлениям сознания. При этом нельзя
забывать, что в стратегическом смысле сознание всегда ориентировано,
направлено на предмет. Это и означает, что сознание интенционально, т.е.
направлено на предмет.
Идентирование. Эйдос. Интуиция. Рассмотрим феноменологический метод на
конкретном примере. Как воспринять и осмыслить, что такое яблоня? Человек
рассматривает конкретную яблоню и синтезирует получаемые от нее восприятия.
Человек имеет дело с восприятиями от одной и той же яблони, поэтому
синтезирование выступает как идентирование, т.е. «схватывание» одинакового.
Так субъект формирует представление «об этой яблоне».
Но как составить себе идею (по Гуссерлю, эйдос) о яблоне вообще? Кстати
Гуссерль не случайно использует слово эйдос. Эйдос — это идея, не
потерявшая своей конкретности, образности. На пути к эйдосу «яблоня»
субъект воображает (фантазирует), представляет себе различные яблони, в том
числе и такие ее свойства, которые присущи всякой яблоне. В результате
достигается эйдетическое описание. Оно формируется в сознании, без какого-
либо вмешательства предмета.
Акту переживания соответствует высказывание. Динамике переживаний
соответствует динамика высказываний. Все дело в том, чтобы высказывание
обладало подлинным значением. Есть слова и выражения, которые всего лишь
указывают на нечто, это бедные знаки. И есть высказывания подлинные,
полновесные знаки, в которых человек выражает свое отношение к
происходящему, делает себя ответственным за происходящее.
Феноменолог стремится сохранить и приумножить полноту бытия, которая
реализуется в динамике созерцаний, переживаний, их смыслов (эйдосов),
высказываний. Но благодаря чему удается совершить переход от созерцания
отдельных предметов к их смыслу? Благодаря интуиции.
Существенное обстоятельство состоит в следующем: едва ли не во всяком
высказывании содержится больше того, на что указывает содержание. Допустим,
я, указывая пальцем на книгу, утверждаю: «На этом столе лежит книга». Я
вижу два предмета — стол и книгу. Я никогда не увижу в словах «на», «этом»,
«лежит» тот смысл, который вкладываю в слово «книга». Человек образует
смысл не на пустом месте, а благодаря исходным созерцаниям. Но в смыслах
заключено больше, чем в созерцаниях.
Итак, феноменолог берет предмет созерцания «в скобки», затем он
обогащает созерцание смыслами и только после этого полученный эйдос
возвращается предмету, что и означает сохранить полноту жизненного мира. В
этом смысле очень показательно, что Алексей Лосев, высоко оценивая
гегелевскую диалектику идей, настаивал на замене идей эйдосами. Эйдосы по
сравнению с идеями более конкретны, более жизненны, более смыслоемки.

Основные положения феноменологии

— Начиная философствование, на время анализа самого сознания
абстрагируйтесь от внешнего мира, «заключите его в скобки».
— Обогатите материал созерцания своим воображением (представьте себе то,
что вы анализируете так и эдак).
— Воображение приводит к эйдосу, который обозначьте высказыванием.
— На основе полученных эйдосов и высказываний интерпретируйте содержание
предмета анализа.
— Избегайте всякого обеднения жизненного мира человека.

герменевтика

По древнегреческому преданию бог Гермес — вестник Зевса, владыки богов
и людей. Гермес должен был разъяснять людям послания Зевса, обеспечивать их
понимание.
Исходя из изложенного, герменевтику часто определяют как способ
философствования, центром которого является интерпретация, понимание
текстов. Это соответствует тому обстоятельству, что в герменевтике языку
уделяется огромное внимание. Тем не менее содержание герменевтики много
шире приведенного определения. В связи с последним утверждением обратимся к
истории становления герменевтики как философского направления.
Выше при определении герменевтики мы использовали центральный для нее
термин «понимание». Что такое понимание? Как понимает человек,
бытийствующий в мире? Когда человек может с полным основанием утверждать,
что он понимает? Если человек задает вопросы, то это свидетельствует о том,
что он недопонимает. Вопрошание запускает процесс понимания. Но как в нем
добиться успеха? Как достичь истины — вот вопрос вопросов.
В науке понимание часто интерпретируют как подведение под понятие. Так
делают, когда решают задачи по математике, физике, другим учебным
дисциплинам. Герменевтик считает, что здесь нет подлинного понимания, а
присутствует всего лишь объяснение. Понимание должно быть по-настоящему
жизненным, оно должно иметь дело с сущим, а наука от многого просто-
напросто абстрагируется. В критике «бескровных» идеалов науки герменевтик
согласен с феноменологом. Однако по принципиальным вопросам они расходятся.

Феноменолог в основном ориентируется на созерцание, он стремится к миру
посредством конструкции сознания. Но почему же не вступить в прямой контакт
с внешним миром? Надо, считает убежденный герменевтик, твердо держаться
вещи, не убегать от нее в сознание, не довольствоваться всего лишь
созерцанием и его обработкой в сознании.
Человек изначально находится в мире сущего, испытывает интерес к нему
(на латинском «среди сущего» — интерессе, иначе говоря, быть среди сущего
значит интересоваться им). Однако вещи закрыты от человека, у них есть свои
границы. С другой стороны, свои границы есть и у каждого человека.
Понимание будет достигнуто и истина откроется, если удастся добиться
слияния границ вещи и человека. Несколько примеров пояснят нам ситуацию.
Допустим, у меня есть автомобиль. Как открыть его тайну? Дать ему
возможность показать себя всесторонне, в совершенстве. А для это им надо
пользоваться. Но не любым образом, иначе он просто придет в негодность.

Основные положения герменевтики

— Бытие человека-в-мире.
— Соотносительность человека и мира (вещей).
— Заброшенность человека в мир, его забота, страх, временность.
— Потаенность вещи, ее сокрытость.
— Философия как вопрошание.
— Преодоление потаенности вещи и ее самораскрытие как истинность.
— Горизонты человека и вещи.
— Понимание как слияние границ человека и вещи.
— Герменевтический круг.
— Понимание как интерпретация на основе образования, вкуса, таланта,
вовлеченности в традиции интерпретатора.
— Историчность интерпретации.
— Сближение герменевтики с поэтикой.
— Главное дело человека.- понять суть дела.

аналитическая философия

Аналитическая философия — это философствование посредством детального
анализа используемой логики и языка. Логика и язык выдвигаются на самый
передний план, но почему, в силу каких оснований? Таких оснований много,
укажем два главных.
Во-первых, это трудности, с которыми имели дело математики в начале ХХ
в. (равно как и в его конце). В науке образцом строгости всегда считалась
математика. Но довольно неожиданно математики стали все чаще встречаться с
различного рода парадоксами, противоречиями. Простыми средствами с этими
затруднениями не удавалось справиться. В силу этого крепло убеждение, что
корни затруднений скрыты в основаниях математики. Но что входит в основания
математики? Логика и некоторый искусственный язык, а также философия.
Глубокие специалисты в области математики и логики, такие как немец Готтлоб
Фреге и англичанин Бертран Рассел, пришли к выводу (особенно резко
высказывался на этот счет Рассел), что прежняя философия устарела, в ней не
меньше путаницы, чем в математике.
Во-вторых, аналитизм возник как реакция на засилье идеализма в
английских университетах начала ХХ века. Для английских философов,
вспомните Локка, всегда был характерен эмпиризм и сенсуализм, конкретность,
антисхоластичность. Можно даже сказать так: англичане меньшие идеалисты,
чем немцы и французы. Лишь временно, в конце XIX в., в Англии возобладал
идеализм. Реакция не заставила себя долго ждать. Было признано, что
идеализм несостоятелен, он затуманивает ясное положение дел. В философии
надо брать за основу не абстрактные впечатления и слова, которые необходимы
для отображения всего этого. Итак, в очередной раз мы встречаемся со
стремлением к ясной философии. Ясность философии связывалась прежде всего с
языком, а не с тем, что творится в голове, что сугубо индивидуально и
непроверяемо. В отличие от мыслей и чувств в истинности языковых описаний
внешних для человека фактов может убедиться каждый. А это означает, что
ясная философия должна сводиться к высказываниям о внешних для человека
фактах. Сравните выражения: «У меня острая зубная боль» и «На улице идет
дождь». Только второе выражение является общезначимым. Отметим также, что
англичанин Джон Мур и австриец Людвиг Витгенштейн были теми, кто поставили
в центр философского анализа не искусственные языки математики и логики, а
естественный язык. Итак, аналитизм в философии возник не случайно, а в силу
вполне определенных оснований.

Основатели движения: Фреге, Рассел, Мур

Укажем на основные идеи основателей аналитического движения в
философии.
— Фреге и Рассел считали, что здравая философия является логикой, ибо она
начинается с объяснения предложений, того, что может быть истинным или
ложным, а это — задача логики.
— Логика занимается высказываниями, предложениями, состоящими из слов, т.е.
она имеет языковой характер. Первые философские вопросы: что есть слово?
что есть предложение?
— По Фреге, собственное имя обладает значением и смыслом. Два выражения
могут иметь одно и то же значение, но разный смысл. Уже древние
вавилонские астрономы знали, что «утренняя звезда» и «вечерняя звезда» —
это планета Венера. Два рассматриваемых выражения имеют одинаковое
значение (планета Венера), но разные смыслы, ибо они представляют
различную информацию. Часть логической путаницы заключается в
отождествлении значения имени и его смысла.
— Редукция, сведение к предельным элементам реальности позволяет избежать,
считает Рассел, ложных представлений. Предметное содержание следует
сводить к изначальным сущностям, неопределимым в терминах еще чего-либо
(это, по Расселу, есть его вариант «бритвы Оккама»; британский философ
Оккам выступал против преумножения сущностей).
— Мур выступал в «защиту здравого смысла» в философии.
— Мур предлагал неясные, спорные суждения переформулировать в более ясные.

постмодернизм

Слово «постмодерн» означает после модерна. Французское слово «модерн»
означает современный. Постмодерн — это прежде всего философия, которая
направлена против философии Нового времени. Постмодернисты считают, что
феноменология, герменевтика, аналитическая философия по сути своей не
отказались от идеалов нововременной философии. Постмодернисты готовы к
самым резким выводам. Они стремятся расшатать все то, что сжимает человека
в «объятиях тоталитаризма»: жесткие логические схематики, окончательные
выводы, всяческий поиск устойчивого, преклонение перед авторитетами,
властные структуры, в том числе науку и технику, поиск единообразия,
насаждение необоснованных ценностей, стремление к непременному согласию
между людьми, умаление эмоционального и чувственного, культивирование
устаревших эстетических и моральных идеалов.
Призыв постмодернистов таков: больше хаоса, дискретности, плюрализма,
чувственности, кризиса авторитетов, интуитивизма, поиска нестабильности,
несогласия, нигилизма, отсутствия единообразия, иронии по отношению к
признанным ценностям, калейдоскопичности, символичности, неустойчивости.

Деррида: метод деконструкции

Как реализовать призыв постмодернистов? Этого можно достичь, считают
постмодернисты, в определенном варианте лингвистической философии. Снова в
центр философствования ставится язык, но не столько речь, сколько письмо,
письменный текст. Имеется в виду, что в речи человек уже определил свою
позицию, от него теперь труднее дождаться желаемого плюрализма. Письмо же
открыто для самых различных его интерпретаций. С этой целью Деррида как раз
и настаивает на деконструкции.
Речь идет о том, чтобы разобрать, разложить на части структуры —
философские, политические, культурные. Для каждого слова надо искать его
заменители (с этим мы отчасти уже знакомы по семейному сходству слов).
Нужно показать, что именно ты усмотрел в данном слове или высказывании, при
этом широко используются метафоры, символы, описания слов в словарных
статьях.
Суть философствования Деррида состоит в высказывании той же самой вещи,
но и другой, в переписывании ее. Переписывать следует «в слове, которое
оказалось бы и более красивым. Когда я говорю об этом написании другого,
которое окажется более красивым, я, очевидно, понимаю перевод как риск и
шанс поэмы». Другими словами, рискуй в поисках красоты. К этой точке зрения
близок другой французский философ, Ролан Барт, который понимал текст как
«никакой власти, немного знания, толика мудрости и как можно больше
ароматной сочности». Короче, текст должен доставлять удовлетворение,
наслаждение.

лиотар: этика и эстетика возвышенного

Новейшие постмодернисты сближают этику с эстетикой. Их философия
ориентирована эстетически. Лиотар, один из лидеров постмодернизма,
развивает в этой связи своеобразно понятую эстетику возвышенного.
Возвышенное понимается как единство удовольствия и боли, сотворение
непредставимого. Эстетика возвышенного состоит, по Лиотару, в том, чтобы
«зримыми представлениями намекнуть на непредставимое». Увидеть можно
красивое и прекрасное, но не возвышенное. Квадрат Малевича не является
иллюстрацией к геометрии, он намекает на то неуловимое, которое как раз и
вызывает чувство возвышенного.
Постмодернизм давно завоевал себе право на существование, особенно в
мире искусства. Постепенно он проникает и в мир науки и техники, прежде
всего туда, где имеют дело с многозначимостью (в этой связи мы предлагаем
компьютерфэнам поразмыслить над тем, что представляет собой гипертекст,
гиперсреда, гиперпространство и так называемая виртуальная реальность: все
больше нелинейных связей, все больше мнимого).

Основные положения постмодернизма:

— Язык — главная среда человеческого существования.
— Слова, текст надо деконструировать (Деррида), рассеивать (Фуко).
— Назначение текста — доставлять удовольствие (Барт), чувство
возвышенного (Лиотар).
— Меньше единообразия, власти, тоталитаризма, лицемерного согласия,
больше чувственности, иронии, нестабильности.

основные выводы по всему выше сказанному:

— Современная философия состоит из направлений, которые взаимно
дополняют друг друга.
— Феноменология рассматривает специфику «работы» сознания человека.
— Герменевтика озабочена пониманием бытия человека в мире.
— Философы-аналитики интерпретируют мир на основе анализа языка.
— Постмодернисты деконструируют устойчивые структуры, тексты в том
числе.
— Диалектический и исторический материализм считает базисными
реалиями в универсальном смысле материю, а применительно к обществу
совокупность производительных сил и производственных отношений.
— Традиционная русская философия понимает мир с позиций православно-
религиозного единства любви, добра, истины и красоты.
— Главная формула индийской философии: Атман есть Брахман.
— Основной интерес китайской философии — этическое регулирование
отношений между людьми в обществе.

14. Философия Нового времени.

Реализация идеи автономной философии в XVII в.
Идея автономной философии впервые была реализована французским
мыслителем РЕНЕ ДЕКАРТОМ (1596-1650). Он, в отличие от Бэкона, был уже
философом Нового времени.
В истории новой философии Декарт занимает особое место как создатель
дуалистического философского учения. Он сделал попытку построить
философскую систему на основании признания одновременного самостоятельного
существования сознания и материи, души и тела. Декарт, таким образом,
расчленил единый материальный мир на две независимые друг от друга части,
именуя каждую из них субстанцией.
Основное свойство духовной субстанции — мышление, материальной —
протяжение. Остальные атрибуты субстанций производны от этих первых:
воображение, чувство, желание — модусы мышления; фигура, положение,
движение — модусы протяжения. Главное определение духовной субстанции — ее
неделимость, важнейший признак материальной — делимость до бесконечности.
Материальную субстанцию Декарт отождествляет с природой, а потому все в
природе, в том числе тела животных и человека, повинуются чисто
механическим законам и рассматриваются как сложные машины.
Дуализм субстанций позволяет Декарту создать материалистическую физику и
идеалистическую гносеологию как учение о субстанции мыслящей.
В теории познания Декарт — идеалист. Он, как и Бэкон, считал, что
познание следует начинать со всеобщего радикального сомнения. Однако Декарт
— не скептик и не агностик. Он признавая, что в познании есть нечто,
никакому сомнению не подлежащее. Достоверным во всяком случае остается то,
что сомнение существует. Я могу сомневаться в существовании всего, в т.ч. и
собственного тела, кроме существования самого сомнения. Но сомнение — акт
мышления. В качестве сомневающегося, мыслящего я не призрак, а существую.
Отсюда знаменитая декартовская формула: «Я мыслю, следовательно,
существую». Как видите, декартовское мышление не порождает бытие тела
(такой мысли у него нет). Идеализм его в том, что существование мышления
более несомненно для нас, чем существование тела или материи.
При помощи мышления мы получили суждение: «Я мыслю, следовательно,
существую». Но «Я» человека не есть его тело. Ведь в существовании тела мы
уже усомнились. Тело не входит в состав «Я». «Я» есть душа — сущность
бестелесная, т.е. духовная. Душа, согласно Декарту, обладает двумя
способностями: мышлением и волей. Мышление же, в свою очередь, является
итогом реализации двух других способностей: интуиции и дедукции. ИНТУИЦИЯ —
действие души, с помощью которого она находит в себе простые и ясные
понятия. Ясность и отчетливость понятий есть критерий истины.
Однако человек имеет не только простые, но и сложные знания. Он получает
их с помощью второй познавательной способности — дедукции. ДЕДУКЦИЯ есть
действие души, соединяющее простые, интуитивные понятия в длинные цепи
рассуждений.
Декарт утверждал, что, кроме интуиции и дедукции, ум не должен допускать
других источников знания. Понятия даются человеку вместе с душой, т.е. от
рождения (врожденные идеи, аксиомы). Дедукция также ничего не привносит
извне, а только связывает понятия, открытые интуицией. Ум, следовательно,
истинные знания получает из самого себя.
Философская позиция, согласно которой ум находит начало познания в самом
себе и развивает сложную систему знаний, называется рационализмом (от лат.
рацио — ум). Декарт и стал его основоположником в философии Нового времени.
Его идеи оказали значительное влияние на последующее развитие философии.
Большой вклад в развитие материалистической философии, теории познания
внес великий английский мыслитель ТОМАС ГОББС (1588-1679). Его основные
произведения — «Философские элементы учения о гражданине» (1642) и
«Левиафан» (1651).
Гоббс был систематизатором бэконовского материализма. Мир, по его
мнению, есть совокупность тел. Ничего бестелесного не существует. Нельзя
отделить мышление от материи, которая мыслит. Все предметы (тела) И
изменения в них происходят благодаря механическому движению материальных
элементов.
Даже духовная жизнь, которая слагается из ощущений, сводится к
движениям. Поэтому люди и животные у него — сложные механизмы, действия
которых определяются внешними силами. Одушевленные автоматы отличаются от
неодушевленных тем, что у первых имеются органы, сохраняющие прежние
впечатления. Кроме того, они способны сравнивать новые впечатления с
прежними. Сравнение создает условия для различения, которые в свою очередь
есть условие сознания.
Эти исходные положения Гоббс положил в основу далеко идущих выводов: 1)
отрицание существования душ как особых субстанций 2) тела — единственные
субстанции и 3) вера в Бога есть только продукт человеческого воображения.
Познание, по Гоббсу, осуществляется посредством идей. Источником идей
могут быть только чувственные восприятия внешнего мира. Он отвергал точку
зрения Декарта, согласно которой исходным пунктом достоверного знания
является мышление, а также выступал против его учения о врожденных идеях.
Никакая идея не может быть прирожденной: то, что врожденно, должно быть
всегда налицо. В соответствии с этим Гоббс полагал, что внешние чувства —
источник не только идей, но и всего нашего познания.
Весьма широкую известность получило учение Гоббса о государстве и праве.
В нем он попытался такое сложное целое, как государство, разложить на
составные элементы, а последние объяснить простыми законами природы. Он
пришел к мысли о необходимости различать два состояния человеческого
общества: естественное и гражданское.
В условиях XVII в. воззрения Гоббса были прогрессивны. Он уничтожил
теистические предрассудки бэконовского материализма. В его теории общества
и государства содержались зародыши материалистического понимания социальных
явлений.
Идея автономности философии нашла отражение и в исследованиях БЕНЕДИКТА
СПИНОЗЫ (1632-1677) — нидерландского философа-материалиста, пантеиста и
атеиста. Известны два его крупных труда — «Богословско-политический
трактат» (1670) и «Этика» (1675). Цель философии он видел в господстве над
внешней природой и совершенствовании человека.
В основе материализма и атеизма Спинозы лежала идея о том, что
существует лишь одна субстанция — природа, которая есть причина самой себя
и не нуждается для своего существования ни в чем другом.
От субстанции следует отличать мир отдельных конечных вещей, или
совокупность модусов (то, что существует не само по себе, а в другом).
Субстанция едина. Модусы и субстанция соотносятся как точки на прямой линии
и сама прямая. Природа (субстанция) со всеми своими свойствами существует
сама по себе, независимо от ума и вне ума. Она бесконечна Атрибуты
субстанции — протяжение и мышление. В этом утверждении просматривается
явное отрицание мыслителем дуализма Декарта.
В теории познания Спиноза — рационалист. Он принижал роль чувственного
познания и опыта. Процесс познания у него включает три ступени: первая
низшая — чувственные восприятия, вторая -знания, основывающиеся на уме,
третья, высшая — интуиция, т.е. непосредственное созерцание.
В своих общественно-политических воззрениях Спиноза, в отличие от
Гоббса, высшей формой государства считал демократическое правление. Он
ограничивал всесилие государственной власти требованиями свободы и разума.
Спиноза полагал, что власть, управляющая людьми посредством страха, не
может быть признана добродетельной. Людей надо вести так, чтобы им
казалось, будто их не ведут, а они живут по своему собственному разумению и
по своему свободному изволению.
В Англии последователем Бэкона и Гоббса был ДЖОН ЛОКК (1632-1704).
Главное его произведение — «Опыт о человеческом разуме» (1690). В нем он
критикует учение Декарта о врожденных идеях и обосновывает принцип
материалистического сенсуализма, т.е. происхождения всех знаний из
чувственного восприятия внешнего мира. Единственным источником идей Локк
объявил опыт (Tabula rasa — чистый лист, гладкая дощечка, нечто чистое,
нетронутое).
Локк различал опыт внешний (ощущения) и внутренний (рефлексия — от лат.
рефлексио — обращение назад). В основе знания лежат простые идеи, например,
возбуждаемые в уме различными качествами тел — ПЕРВИЧНЫМИ, с которыми эти
идеи сходны (протяженность, фигура, плотность, движение), или ВТОРИЧНЫМИ,
с которыми идеи не сходны (цвет, звук, запах, вкус).
Посредством соединения, сопоставления и абстрагирования разум из простых
идей образует сложные и общие идеи (модусы, субстанции и отношения). Локк
различал идеи ясные и смутные, реальные и фантастические, адекватные своим
прообразам и неадекватные. Познание истинно лишь постольку, поскольку идеи
сообразны с действительностью.
Таковы были в XVII в. некоторые основные попытки реализовать идею
автономной философии, построить цельное мировоззрение на разумных и опытных
основаниях.

Философия французского механистического материализма.
XVIII век, в отличие от XVII-го, вошел в историю как ВЕК ПРОСВЕЩЕНИЯ,
век французского механистического материализма. Дух Просвещения особенно
ярко проявил себя во Франции, где мыслители-просветители подготовили
революцию.
Философия французского механистического материализма слагается из
материалистического учения о природе и учения о человеке и обществе.
Первым во Франции последовательное изложение системы механистического
материализма дал ЖЮЛЬЕН ОФРЕ ДЕ ЛАМЕТРИ (1709-1751). Основные его труды:
«Трактат о душе» (1745), «Человек-машина» (1747), «Человек-растение» (1748)
и др. В своих произведениях он, в частности, доказывал, что существует лишь
единая материальная субстанция; присущие ей способности ощущать и мыслить
обнаруживаются в «организованных телах»; эти способности проявляются при
воздействии внешних тел на мозг. Все наши ощущения, считал он, обусловлены
связью чувства — с помощью нервов — с материальным веществом мозга.
Человек, по мнению Ламетри, отличается от животного лишь большим
количеством потребностей и, следовательно большим количеством ума.
Потребности тела он признавал «мерилом ума». А сам человеческий организм
Ламетри уподоблял часовому механизму: рассматривал его как самозаводящуюся
машину.
В теории познания Ламетри — сенсуалист: внешний мир отражается на
«мозговом экране».
Развитие общества, по Ламетри, определяется деятельностью выдающихся
людей и успехами просвещения. Он был сторонником просвещенного абсолютизма.
Философские идеи Ламетри оказали значительное влияние на Гольбаха,
Дидро, Гельвеция и других материалистов.
Наиболее систематическим пропагандистом философских идей французского
механистического материализма стал ПОЛЬ АНРИ ГОЛЬБАХ (1723-1789).
В основном философском сочинении «Система природы, или О законах мира
физического и мира духовного» (1770) Гольбах утверждал вечность и
несотворенность материи, которая в процессе постепенного развития и
изменения порождает все многообразие реального мира.
Вселенная, по Гольбаху, представляет собой движущуюся материю, движение
необходимо вытекает из ее сущности и является способом существования
материи. Однако, говоря о единстве материи и движения, он движение понимал
механистически.
В теории познания Гольбах отвергал агностицизм, картезианскую (от
латинизир, имени Декарта — Картезиус) концепцию врожденных идей,
последовательно развивал основные положения материалистического
сенсуализма, отстаивал способность человеческого разума познавать мир и его
законы. То, что для наших дедов было удивительным, писал он, чудесным и
сверхъестественным явлением, становится для нас простым и естественным
фактом, механизм и причины которого мы знаем.
Человек как разумное существо, по мнению Гольбаха, призван стать
властителем мира, перестроить общественные отношения на разумных
основаниях. Этим обусловливались права человека: быть равным другому, быть
свободным в своих решениях и действиях. Гражданские и политические свободы
Гольбах рассматривал «как неотъемлемое право всякой нации и всякого
общества, в виду того, что они существенно необходимы для сохранения и
процветания общественных союзов».
Учение Гольбаха о природе свое дальнейшее развитие получило в работах
самого выдающегося представителя французского материализма ДЕНИ ДИДРО (1713-
1784). В своих многочисленных сочинениях он отстаивал идеи о материальности
мира. Дидро отвергал дуализм, считал материю единственной субстанцией, а
причину ее существования видел в ней самой. Она едина, вечна, несотворена и
независима от человеческого сознания. Все явления природы — это конкретные
формы ее существования.
Дидро обосновывал единство материи и движения. Вся природа, согласно его
учению, находится в вечном движении и развитии, сущее погибает в одной
форме и возникает в другой. Он отвергал существование абсолютного покоя,
стремился преодолеть механицизм: возражал против сведения движения к
пространственному перемещению тел и утверждал, что и неподвижное тело
находится в движении, т.е. развивается, изменяется. При этом Дидро высказал
ряд глубоких диалектических догадок: в частности, активность материи, ее
самодвижение он пытался объяснить внутренней противоречивостью и
разнородностью материи.
Распространение принципа непрерывности развития и изменения на природу
позволило Дидро предвосхитить некоторые положения эволюционного учения: он
писал, что человек как биологический вид подобно всем другим живым
существам имеет свою историю становления.
Дидро выступил против утверждения о божественном происхождении сознания.
Он высказал мысль, что потенциально ощущение свойственно всей материи,
сознание же есть свойство ее высокоорганизованной органической части.
В гносеологии Дидро следовал за Локком и исходил из сенсуализма,
критиковал агностицизм и утверждал познаваемость мира. Причиной ощущений он
считал материю.
Социально-политические взгляды Дидро базировались на теории
«общественного договора». Возникновение государственной власти она
объясняла соглашением между людьми, вынужденными перейти от необеспеченного
защитой естественного состояния к состоянию гражданскому. Опираясь на нее,
Дидро разоблачал вымыслы о божественном происхождении королевской власти и
феодального сословного неравенства. Он решительно выступал против
деспотических форм правления, ратовал за конституционную монархию и, как
все просветители, надеялся на появление «просвещенного государя».
Английский философ ДЭЙВИД ЮМ (1711-1776), в отличие от французских
материалистов, задачу знания видел не в постижении бытия, а в его
способности воздействовать на практическую жизнь. Вопрос о существовании
объективного мира он считал неразрешимым. Действительность, по его мнению,
— лишь поток «впечатлений», причины которых неизвестны и непостижимы. Юм —
агностик.

Философия трансцендентального идеализма И. Канта.
Агностицизм Юма разбудил от «догматической спячки» родоначальника
немецкой классической философии ИММАНУИЛА КАНТА (1724-1804). В его
интеллектуальном развитии выделяют два периода: докритический и
критический.
В ДОКРИТИЧЕСКИЙ ПЕРИОД (до 1770 г.) он выступал как глубокий,
проницательный ученый, стихийный материалист и диалектик, обосновывавший
идею саморазвития природы.
В КРИТИЧЕСКИЙ ПЕРИОД Кант сформулировал философию, как он сам ее
называл, трансцендентального идеализма в трех основных трудах: «Критика
чистого разума» (1781), «Критика практического разума» (1788) и «Критика
способности суждения» (1790).
В центре философской системы Канта — проблема объективности, истинности
познания. Постановка такой проблемы, как вам
уже известно по прошлым лекциям, не нова. Принципиально новым был подход
немецкого мыслителя к ее решению. Если его предшественники главным образом
рассматривали характер и структуру познаваемого объекта, то Кант приоритет
отдавал познающим структурам самого человека. Человек, по Канту,
располагает двумя такими структурами:
эмпирической (опытной);
трансцендентальной (доопытной, присущей человеку от рождения и состоящей
из всеобщих определений, категорий).
Основу научного знания составляет именно трансцендентальное познание,
которое деятельно конструирует в голове познающего субъекта
идеализированные объекты.
В кантовской философской системе выделяются три ступени познания:
чувственное или опытное;
мышление категориями, т.е. общими понятиями;
ступень чисто разума.
В книге «Критика практического разума» Кант утверждал, что объектом
познания является материальная вещь вне человека, вне его сознания. Мысль,
с материалистической точки зрения, верная. Однако органы чувств человека,
пишет далее Кант, дают знание лишь внешней стороны предметов, внутренняя их
сущность недоступна. Она не открывается человеку. Поэтому возникает
кантовская «вещь в себе», которая скрывает сущность, не делает ее «вещью
для нас». «Вещь в себе» для нас только ноумен (от греч. ноуменон —
умопостигаемое, подразумевается нечто умопостигаемое в противоположность
феномену, данному в опыте и постигаемому чувствами), т.е. умопостигаемая,
но не данная в опыте сущность.
Так уже на первой ступени познания Кант метафизически противопоставлял
явление и сущность, в то время как сущность является внутренним содержанием
предмета, а явление — внешней формой его существования. Поэтому
анализирующий рассудок через явление идет к внутренней сущности предметов.
В работе «Критика способности суждения» Кант анализирует вторую ступень
познания. На этой ступени, по его мнению, абстрактное мышление категориями
(общими понятиями) только прилагается к единичным вещам, к индивидуальной
сущности предметов. Следовательно, эта сущность, как и на первой ступени,
оказывается непознаваемой. Здесь ограничение познания миром явлений Кант
объяснял тем, что общие понятия возникли в сознании субъекта априори (от
лат. априори — из предшествующего, подразумевается знание, предшествующее
опыту и независимое от него) и не имеют связи с объективной реальностью.
Как видите, Кант ошибочно оценил и вторую ступень познания. Общие
понятия отражают общие свойства предметов. Значит, сущность ближе к общему,
а не к индивидуальному. Поэтому общие понятия раскрывают и обозначают
сущность вещей. Они познаваемы.
Третью ступень познания Кант рассматривает в книге «Критика чистого
разума», где способность человека к философскому, а не обыденному мышлению
признается только за людьми с высшими, философскими наклонностями. И здесь,
согласно его учению, чистый разум, решая общие проблемы мироздания (конечен
или бесконечен мир в пространстве и во времени и др.), запутывается в
неразрешимых противоречиях, и Кант ставит знак равенства между
неразрешимостью и непознаваемостью. Ошибочным оказывается и этот вывод
мыслителя. Обнаружение разумом противоречивости мира свидетельствует не о
его бессилии, наоборот, о его торжестве.
«Прогулка» по кантовским ступеням показывает, что их создателю была
неведома диалектика процесса познания. Непознаваемую «вещь в себе»,
последовательный агностицизм Канта впоследствии справедлива критиковали
многие философы. Споры вокруг него не утихают до сих пор.

15. Познаваемость мира как философская проблема.

Познание – это душевная деятельность, результатом которой получается
знание явлений внешнего и внутреннего мира в их сосуществовании и
закономерной последовательности. П. слагается из ряда психических актов:
ощущения, восприятия, представления и образования понятий (идей) и
суждений. Основные вопросы теории П. (гносеологии) заключается в признании
или отрицании соответствия между нашими представлениями и
действительностью, в определении источников и содержания П. Главнейшие
направления теории П.: 1) скептицизм (П. относительно и недостоверно; П.
абсолютного недоступно); 2) рационализм (источником П. является разум и
присущие ему идеи); рационализм есть или догматический, признающий
тождество мышления и действительности (Гегель), или критический,
усматривающий пределы П. в свойствах наших психич. способностей (Кант); 3)
реализм (источником познания служит опыт, внешний: эмпиризм, сенсуализм,
Локк или опыт внутренний: спиритуализм; 4) мистицизм (источником П.
является сверхчувственное общение с божеством); 5) идеализм (истинное бытие
признается лишь в представлениях нашего ума, Беркли, Юм, Фихте; имманентная
философия); 6) материализм (истинное бытие признается лишь в веществе); 7)
позитивизм (содержанием П. служат лишь предметы опыта); 8) эмпириокритицизм
(соединяет элементы вышеупомянутых систем) и др.
Центральной проблемой познавательного отношения человека к миру
является проблема познаваемости мира. Следует отметить, что решение этой
проблемы, начиная с древних времен, порождало серьезные трудности,
связанные как с реальными сложностями процесса познания, проявляющимися в
неполноте знаний и наличии больших массивов непознанного, так и с
особенностями развития науки и самой философии в известные периоды.
Эти трудности связаны, в частности, с тем, что наши органы чувств
сходно реагируют на различные раздражители. Так, глаз не только на свет и
цвет, но и на механическое и электрическое раздражение реагирует свето- и
цветоощущением.
Именно на почве подобных трудностей еще в древности родился скептицизм,
сторонники которого выражают сомнение в возможности получения достоверных
знаний, а позднее, уже в Новое время, сформировался агностицизм Юма и
Канта, о чем ранее уже шла речь. Д.Юм считал, что человек может иметь дело
только со своими ощущениями и за их пределы выйти не способен, в силу чего
вопрос о существовании, а значит, и познании внешнего мира становится
бессмысленным.
И.Кант, в отличие от Юма, признавал существование внешнего мира, но это
мир вещей в себе, недоступный человеку, который ограничивается в познании
опять-таки миром своих ощущений. Позднее очередной рецидив агностицизма был
связан с механизмом, выросшим на почве трудностей истолкования новых
открытий в физике на рубеже XIX и ХХ столетий. И хотя агностицизм имеет
основания в сложностях самого познавательного процесса, однако согласиться
с его пессимистическими выводами о познавательных потенциях человека было
бы ошибкой. В противовес агностицизму диалектико-материалистическая
философия проблему познаваемости мира решает положительно. Но чем
обосновывает диалектико-материалистическая философия положительное решение
вопроса о познаваемости мира?
Это решение базируется на том, прежде всего, что наши ощущения,
представления, понятия, будучи в конечном счете продуктами развития природы
и общества, должны соответствовать им, адекватно отражать природные и
социальные объекты. Обращая внимание на это, Л. Фейербах писал, что глаз
солнцеподобен. Иными словами, глаз вызван к жизни светом, а значит,
способен отражать и свет, и цвет.

Но, пожалуй, не это самое важное. Важнее то, что вывод о способности
человека (и человечества) познавать мир есть итог, вывод изо всей истории
развития познания, процесса непрерывного превращения непознанных вещей,
«вещей в себе» в вещи познанные, в вещи для нас. Наконец, самое главное,
решающее подтверждение познаваемость мира находит в предметной практической
деятельности. Именно в практике, в эксперименте, в индустрии, опредмечивая,
материализуя свои знания и тем самым своеобразно сопоставляя их с
объектами, доказывает человек мощь, посюсторонность своего мышления, его
способность познавать мир.
Познание — сложный, многогранный процесс, исследуемый рядом наук.
Теория познания сосредоточивает свое внимание на философских,
мировоззренческих аспектах этого процесса, изучает его самые общие
закономерности. На этих мировоззренческих моментах познавательного процесса
мы и сосредоточим свое внимание в дальнейшем.
Будут следовательно, рассмотрены объект и субъект познания, роль и
место практики в этом процессе, соотношение в нем чувственного и
рационального отражения, проблемы истинности знаний, завершает анализ
вопросы науки и научного познания, его методов и форм. Выше было отмечено,
что сущность познавательного отношения человека к миру составляет отражение
действительности. Уже происхождение сознания, о чем говорилось в теме
«Сознание», органически связано с таким всеобщим свойством материи, как
отражение. Это свойство в его специфических, развитых формах находит свое
проявление в том, что мозг человека, взаимодействуя с внешним миром через
органы чувств и нервную систему, отражает его. Но само это взаимодействие
предполагает контакт человека с миром, формы и характер которого
определяются его опытом, социальной практикой.
Иными словами, познавательное отношение человека к миру носит социально-
опосредованные, исторически измененные, развивающиеся формы, а сам процесс
познания представляет собой сложное диалектическое взаимодействие объекта и
субъекта. Содержание знания субъект черпает не из собственных глубин. Это
содержание не произвольно, оно зависит от самой действительности, в силу
чего познание, мыслительная деятельность человека и общества есть процесс
отражения этой действительности в сознании.
Однако это не пассивное, зеркальное отражение. Оно предполагает
активное отношение человека к миру уже потому, что человечество познает
действительность не ради знания самого по себе, а в целях ее осознанного
преобразования. Объект познания в силу этого не представляет собой чего-то
неизменного. Сказать, что объектом познания является природа, значит
сказать и мало, и много. Это мало, поскольку объектом познания является не
только природа, но и общество, больше того, сам человек и его сознание. Но
это и много, так как в каждую историческую эпоху объект познания конкретен,
он включает лишь часть, лишь определенные фрагменты природных и социальных
процессов. Так, растения и животные всегда состояли из клеток, а объектом
познания клетка стала лишь в XIX веке. С одной стороны, объектом познания
становятся те природные и социальные явления, которые так или иначе
вовлечены в круг практической деятельности общества и в силу этого стали
предметом его познавательного интереса. С другой стороны, те или иные
явления превращаются в составляющие объекта познания в меру достигнутого к
данному времени уровня знаний. Иными словами, в формировании объекта
познания велика роль не только социальной практики, но и достигнутого
уровня знаний о мире.
Звезды очень давно стали объектом познания — с тех самых пор, когда по
ним стали ориентироваться в пути мореплаватели и купцы. Сегодня они
продолжают оставаться объектом познания, но исследуются под иным углом
зрения, в силу иных общественных потребностей и на базе иного уровня
знаний. Понятно, что в конкретном познавательном акте объектом познания
будет тот или иной фрагмент действительности. Если же вести речь об объекте
познания общества в определенную эпоху, то его границы заданы практическими
потребностями времени и достигнутым уровнем знаний о мире. Но
познавательное отношение необходимо включает и субъект познания. Что же он
представляет собой? Выше мы лишь коснулись этого вопроса, здесь же следует
углубить анализ.
Материалист Л.Фейербах справедливо писал, что субъект познания не
чистый дух, не чистое сознание, как утверждали идеалисты, а человек как
живое, природное существо, наделанное сознанием.
Но для Л.Фейербаха человек как субъект познания — это биологическое,
антропологическое существо, человек вообще. И это уже неточно. В
действительности в качестве субъекта познания человек выступает как
общественное, социальное существо. Он становится субъектом познания, лишь
освоив в обществе язык, овладев ранее добытыми знаниями, будучи включенным
в практическую деятельность, усвоив существующие в данное время средства и
методы познания и т.д. Можно сказать, что подлинным субъектом познания в
каждую эпоху является человечество, а отдельный человек выступает в роли
субъекта познания как его представитель. По сути дела рассмотрение
человечества в качестве субъекта познания акцентирует внимание на
всеобщности этого процесса, а выделение индивидов как субъектов познания
выявляет неповторимое в реальном развитии познания. При этом сам индивид
как субъект познания формируется в определенной системе социальных связей,
так или иначе отражает мир в зависимости от уровня своей теоретической
подготовки и от характера своих потребностей и ценностных ориентаций.
Короче: при всей специфике его познавательной деятельности он остается
сыном своего времени, общества, своей эпохи. Это во-первых. Во-вторых,
субъект познания исторически конкретен и в том отношении, что он обладает
определенным объемом знаний, или, иначе говоря, известным интеллектуальным
потенциалом, в силу чего конкретный характер носят его познавательные
возможности. К тому же и уровень развития общественной практики, и то, что
выше обозначено как интеллектуальный потенциал общества, в большей или
меньшей степени детерминируют круг его познавательных интересов в тот или
иной исторический период. Легко заметить, что за последние сто лет
серьезные изменения претерпели и объект, и субъект познания. Значительно
расширились границы объекта познания, а вместе с тем и круг познавательных
интересов, существенно вырос интеллектуальный потенциал человечества, а
значит, и его познавательные возможности.
Таким образом, в диалектике объекта и субъекта познания отчетливо
просматривается социально-опосредованное историческое развитие
познавательного отношения человека к миру. Развитие познания определяется в
конечном счете потребностями общества в целом, общим уровнем
интеллектуального потенциала общества. При этом реализация этих
потребностей в свою очередь создает фон и базу для новых потребностей и
дальнейшего наращивания знаний о мире, а значит, и для продвижения познания
вперед. В основе движения познания лежит, таким образом, разрушение и
возникновение все вновь и вновь, противоречия между достигнутым уровнем
знаний и уровнем общественных потребностей. Познание, следовательно,
выступает как диалектический процесс активного целенаправленного
воспроизведения в системе идеальных образов сущности вещей, явлений
объективного мира, включая человека и жизнь общества.

16. Проблема метода в философии.

Одна из важных особенностей научного познания в сравнении с обыденным
состоит в его организованности и использовании целого ряда методов
исследования. Под методом при этом понимается совокупность приемов,
способов, правил познавательной, теоретической и практической,
преобразующей деятельности людей. Эти приемы, правила в конечном счете
устанавливаются не произвольно, а разрабатываются, исходя из
закономерностей самих изучаемых объектов. Поэтому методы познания столь же
многообразны, как и сама действительность. Исследование методов познания и
практической деятельности является задачей особой дисциплины — методологии.
При всем различии и многообразии методов они могут быть разделены на
несколько основных групп:
1. Всеобщие, философские методы, сфера применения которых наиболее
широка. К их числу принадлежит и диалектико-материалистический метод.
2.Общенаучные методы, находящие применение во всех или почти во всех
науках. И своеобразие и отличие от всеобщих методов в том, что они находят
применение не на всех, а лишь на определенных этапах процесса познания.
Например, индукция играет ведущую роль на эмпирическом, а дедукция — на
теоретическом уровне познания, анализ преобладает на начальной стадии
исследования, а синтез — на заключительной и т.д. При этом в самих
общенаучных методах находят, как правило, свое проявление и преломление
требования всеобщих методов.
3. Частные или специальные методы, характерные для отдельных наук или
областей практической деятельности. Это методы химии или физики, биологии
или математики, методы металлообработки или строительного дела.
4. Наконец, особую группу методов образуют методики, представляющие
собой приемы и способы, вырабатываемые для решения какой-то особенной,
частной проблемы. Выбор верной методики — важное

условие успеха исследования.
Остановимся кратко на характеристике некоторых общенаучных методов
исследования. Обратимся прежде всего к методам, которые находят применение
на эмпирическом уровне научного познания — к наблюдению и эксперименту.
1Наблюдение — 0 это преднамеренное и целенаправленное восприятие
явлений и процессов без прямого вмешательства в их течение, подчиненное
задачам научного исследования. Основные требования к научному наблюдению
следующие:
1) однозначность цели, замысла;
2) системность в методах наблюдения;
3) объективность;
4) возможность контроля либо путем повторного наблюдения, либо с
помощью эксперимента.
Наблюдение используется, как правило, там, где вмешательство в
исследуемый процесс нежелательно либо невозможно. Наблюдение в современной
науке связано с широким использованием приборов, которые, во-первых,
усиливают органы чувств, а во-вторых, снимают налет субъективизма с оценки
наблюдаемых явлений.
Важное место в процессе наблюдения (как и эксперимента) занимает
операция измерения. Измерение — есть определение отношения одной
(измеряемой) величины к другой, принятой за эталон.

Поскольку результаты наблюдения, как правило, приобретают вид различных
знаков, графиков, кривых на осциллографе, кардиограмм и т.д., постольку
важной составляющей исследования является интерпретация полученных данных.
Особой сложностью отличается наблюдение в социальных науках, где его
результаты во многом зависят от личности наблюдателя и его отношения к
изучаемым явлениям. В социологии и психологии различают простое и
соучаствующее (включенное) наблюдение. Психологи наряду с этим используют и
метод интроспекции самонаблюдения).
1Эксперимент 0 в отличие от наблюдения — это метод познания, при
котором явления изучаются в контролируемых и управляемых условиях.
Эксперимент, как правило, осуществляется на основе теории или гипотезы,
определяющих постановку задачи и интерпретацию результатов.

Преимущества эксперимента в сравнении с наблюдением состоят в том, во-
первых, что оказывается возможным изучать явление, так сказать, в «чистом
виде», во-вторых, могут варьироваться условия протекания процесса, в-
третьих, сам эксперимент может многократно повторяться.
Различают несколько видов эксперимента.
1. Простейший вид эксперимента — качественный, устанавливающий наличие
или отсутствие предлагаемых теорией явлений.
2. Вторым, более сложным видом является измерительный или
количественный эксперимент, устанавливающий численные параметры какого-либо
свойства (или свойств) предмета, процесса.
3. Особой разновидностью эксперимента в фундаментальных науках является
мысленный эксперимент.
4. Наконец: специфическим видом эксперимента является социальный
эксперимент, осуществляемый в целях внедрения новых форм социальной
организации и оптимизации управления. Сфера социального эксперимента
ограничена моральными и правовыми нормами. Наблюдение и эксперимент
являются источником научных фактов, под которыми в науке понимаются особого
рода предложения, фиксирующие эмпирическое знание. Факты — фундамент здания
науки, они образуют эмпирическую основу науки, базу для выдвижения гипотез
и создания теорий.
Обозначим некоторые методы обработки и систематизации знаний
эмпирического уровня. Это прежде всего анализ и синтез. Анализ — процесс
мысленного, а нередко и реального расчленения предмета, явления на части
(признаки, свойства, отношения). Процедурой, обратной анализу, является
синтез. Синтез — это соединение выделенных в ходе анализа сторон предмета в
единое целое.

Значительная роль в обобщении результатов наблюдения и экспериментов
принадлежит индукции (от лат. inductio — наведение), особому виду обобщения
данных опыта. При индукции мысль исследователя движется от частного (
частных факторов) к общему. Различают популярную и научную, полную и
неполную индукцию. Противоположностью индукции является дедукция, движение
мысли от общего к частному. В отличие от индукции, с которой дедукция тесно
связана, она в основном используется на теоретическом уровне познания.
Процесс индукции связан с такой операцией, как сравнение — установление
сходства и различия объектов, явлений. Индукция, сравнение, анализ и синтез
подготавливают почву для выработки классификаций — объединения различных
понятий и соответствующих им явлений в определенные группы, типы с целью
установления связей между объектами и классами объектов. Примеры
классификаций — таблица Менделеева, классификации животных, растений и т.д.
Классификации представляются в виде схем, таблиц, используемых для
ориентировки в многообразии понятий или соответствующих объектов.

А теперь обратимся к методам познания, используемым на теоретическом уровне
научного познания. Это, в частности, абстрагирование — метод, сводящийся к
отвлечению в процессе познания от каких-то свойств объекта с целью
углубленного исследования одной определенной его стороны. Результатом
абстрагирования является выработка абстрактных понятий, характеризующих
объекты с разных сторон.

В процессе познания используется и такой прием, как аналогия —
умозаключение о сходстве объектов в определенном отношении на основе их
сходства в ряде иных отношений.

С этим приемом связан метод моделирования, получивший особое
распространение в современных условиях. Этот метод основан на принципе
подобия. Его сущность состоит в том, что непосредственно

исследуется не сам объект, а его аналог, его заместитель, его модель, а
затем полученные при изучении модели результаты по особым правилам
переносятся на сам объект.

Моделирование используется в тех случаях, когда сам объект либо
труднодоступен, либо его прямое изучение экономически невыгодно и т.д.
Различают ряд видов моделирования:
1. Предметное моделирование, при котором модель воспроизводит
геометрические, физические, динамические или функциональные характеристики
объекта. Например, модель моста, плотины, модель крыла самолета и т.д.
2. Аналоговое моделирование, при котором модель и оригинал описываются
единым математическим соотношением. Примером могут служить электрические
модели, используемые для изучения механических, гидродинамических и
акустических явлений.
3. Знаковое моделирование, при котором в роли моделей выступают схемы,
чертежи, формулы. Роль знаковых моделей особенно возросла с расширением
масштабов применения ЭВМ при построении знаковых моделей.
4. Со знаковым тесно связано мысленное моделирование, при котором
модели приобретают мысленно наглядный характер. Примером может в данном
случае служить модель атома, предложенная в свое время Бором.
5. Наконец, особым видом моделирования является включение в эксперимент
не самого объекта, а его модели, в силу чего последний приобретает характер
модельного эксперимента. Этот вид моделирования свидетельствует о том, что
нет жесткой грани между методами эмпирического и теоретического познания.

С моделированием органически связана идеализация — мысленное
конструирование понятий, теорий об объектах, не существующих и не
осуществимых в действительности, но таких, для которых существует близкий
прообраз или аналог в реальном мире. Примерами построенных этим методом
идеальных объектов являются геометрические понятия точки, линии, плоскости
и т.д. С подобного рода идеальными объектами оперируют все науки —
идеальный газ, абсолютно черное тело, общественно-экономическая формация,
государство и т.д.
Существенное место в современной науке занимает системный метод
исследования или (как часто говорят) системный подход.
Этот метод и стар и нов. Он достаточно стар, поскольку такие его формы
и составляющие, как подход к объектам под углом зрения взаимодействия части
и целого, становления единства и целостности, рассмотрения системы как
закона структуры данной совокупности компонентов существовали, что
называется от века, но они были разрозненны. Специальная разработка
системного подхода началась с середины ХХ века с переходом к изучению и
использованию на практике сложных многокомпонентных систем.
Системный подход — это способ теоретического представления и
воспроизведения объектов как систем. Основные понятия системного подхода:
«элемент», «структура», «функция» и т.д. — были рассмотрены ранее в теме
«Диалектика и ее альтернативы». В центре внимания при системном подходе
находится изучение не элементов как таковых, а прежде всего структуры
объекта и места элементов в ней. В целом же основные моменты системного
подхода следующие:
1. Изучение феномена целостности и установление состава целого, его
элементов.
2. Исследование закономерностей соединения элементов в систему, т.е.
структуры объекта, что образует ядро системного подхода.
3. В тесной связи с изучением структуры необходимо изучение функций
системы и ее составляющих, т.е. структурно-функциональный анализ системы.
4. Исследование генезиса системы, ее границ и связей с другими
системами.
Особое место в методологии науки занимают методы построения и
обоснования теории. Среди них важное место занимает объяснение —
использование более конкретных, в частности, эмпирических знаний

для уяснения знаний более общих. Объяснение может быть:
а) структурным, например, как устроен мотор;
б) функциональным: как действует мотор;
в) причинным: почему и как он работает.
При построении теории сложных объектов важную роль играет метод
восхождения от абстрактного к конкретному. На начальном этапе познание идет
от реального, предметного, конкретного к выработке абстракций, отражающих
отдельные стороны изучаемого объекта. Рассекая объект, мышление как бы
умерщвляет его, представляя объект расчлененным, разъятым скальпелем мысли.

Теперь встает на очередь следующая задача — воспроизвести объект, его
целостную картину в системе понятий, опираясь на выработанные на первом
этапе абстрактные определения, т.е. перейти от абстрактного к конкретному,
но уже воспроизведенному в мышлении или к духовно-конкретному. Именно такой
путь от общих абстракций товара, денег и т.д. до целостной, богатой картины
капитализма проделывает Маркс в «Капитале». При этом само построение теории
может быть осуществлено либо логическим, либо историческим методами,
которые тесно связаны между собой. При историческом методе теория
воспроизводит реальный процесс возникновения и развития объекта вплоть до
настоящего времени, при логическом она ограничивается воспроизведением
сторон объекта, как они существуют в предмете в развитом его состоянии.
Выбор метода, естественно, не произволен, а диктуется целями исследования.

Исторический и логический методы тесно взаимосвязаны. Ведь в результате, в
итоге развития сохраняется все положительное, накапливавшееся в процессе
развития объекта. Не случайно организм в своем индивидуальном развитии
повторяет эволюцию живого от уровня клетки до современного состояния.

Поэтому можно сказать, что логический метод есть тот же исторический, но
очищенный от исторической формы. Так, учащийся начинает изучать математику
с того, с чего начиналась ее история — с арифметики, а Маркс рисует
логическим методом картину капитализма, начиная с того, откуда капитализм
берет свое начало исторически — с товара. В свою очередь исторический метод
в конечном счете дает ту же, что и логический метод, реальную картину
объекта, но логический метод при этом отягощен исторической формой. В
построении теории, как и идеальных объектов, важная роль принадлежит
аксиоматизации — способу построения научной теории, при котором в основу
его кладутся некоторые исходные положения — аксиомы или постулаты, из
которых все остальные утверждения теории выводятся дедуктивно чисто
логическим путем, посредством доказательства. Как уже отмечено выше, этот
метод построения теории предполагает широкое использование дедукции.
Классическим образцом построения теории аксиоматическим методом может
служить геометрия Евклида.
Метафизика, в буквальном смысле -“то, что после физики”; так были
названы Андроником Родосским в изданном им сборнике сочинений Аристотеля
статьи, не имеющие собственного заглавия и помещенные им после трактатов по
физике. Впоследствии название М. стали прилагать к наиболее общей части
философии, к учениям о высших принципах познания (онтология), о Боге, о
первоначале мира, о бессмертии души и свободе воли, причем до Канта все
названные вопросы рассматривались догматически, допуская возможность
абсолютного познания. В этом смысле под М. ныне разумеют не критическую (по
терминологии Канта) философию, решающую высшие вопросы познания, исходя из
положения о тождестве познания и действительности. Позитивная философия
Канта признает самую постановку метафиз. вопросов. выходящих за пределы
возможного знания.
Метафизика, 1) философская «наука» о сверхчувствительных принципах
бытия. Термин «М.» имеет искусственное происхождение. Александрийский
библиотекарь Андроник Родосский (1 в. до н. э.), стремившийся расположить
произведения Аристотеля в соответствии с их внутренней содержательной
связью, озаглавил «Metа a tа physikб» («после физики») его книгу о «первых
родах сущего». Сам Аристотель называл науку, изложенную в этих книгах, то
«первой философией», то «наукой о божестве», то просто «мудростью». В
современной западной буржуазной философии термин «М.» часто употребляется
как синоним философии. 2) Противоположный диалектике философский метод,
исходящий из количественного понимания развития, отрицающий саморазвитие.
Оба указанных смысла понятия М. исторически преемственны: возникнув как
основная философская «наука» о началах всего сущего, М. на определённом
этапе, на базе механистического естествознания 17 в., была переосмыслена
как общий антидиалектический метод. Это переосмысление сочеталось с
отрицательным отношением к М. как философской спекулятивной науке, которой
был противопоставлен метод точных наук — механики и математики — в качестве
научного образа мышления. В качестве метода мышления, противоположного
диалектике, М. впервые была истолкована в идеалистической форме Г. Гегелем.
К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин показали научную несостоятельность
метафизического метода мышления. Именно в марксизме понятие «М.» приобрело
указанный смысл и в терминологическом отношении.
Диалектика [греч. dialektikй (tйchnе) — искусство вести беседу, спор,
от dialйgomai — веду беседу, спор], учение о наиболее общих закономерностях
становления, развития, внутренний источник которых усматривается в единстве
и борьбе противоположностей. В этом смысле Д., начиная с Гегеля,
противопоставляется метафизике — такому способу мышления, который
рассматривает вещи и явления как неизменные и независимые друг от друга. По
характеристике В. И. Ленина, Д. — это учение о развитии в его наиболее
полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об
относительности человеческого знания, дающего нам отражение вечно
развивающейся материи. В истории Д. выделяются следующие основные этапы:
стихийная, наивная Д. древних мыслителей; Д. философов эпохи Возрождения;
идеалистическая Д. немецкой классической философии; Д. русских
революционных демократов 19 в.; марксистско-ленинская материалистическая Д.
как высшая форма современной Д. В философии марксизма получило научно
обоснованное и последовательное выражение единство материализма и Д.
Эклектика, эклектизм, эклектицизм (от греч. ekiektikуs — способный
выбирать, выбирающий), соединение разнородных взглядов, идей и теорий.
Термин «Э.» ввёл Потамон из Александрии (2 в.), который назвал свою школу
эклектической. Истоки Э. — в подмене одних логических оснований другими.
Пустоту и бесплодность таких построений отмечали многие философы, начиная с
Сократа и Аристотеля. Э. резко критиковали классики марксизма-ленинизма. В.
И. Ленин указывал на подмену оснований, подрыв целостности предмета как на
характерную особенность Э.: «… подделка эклектицизма под диалектику легче
всего обманывает массы, дает кажущееся удовлетворение, якобы учитывает все
стороны процесса, все тенденции развития, все противоречивые влияния и
прочее, а на деле не дает никакого цельного и революционного понимания
процесса общественного развития» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 33, с. 21).
Софистика (от греч. sophistike — умение хитро вести прения), 1)
философское течение в Древней Греции, созданное софистами. 2) Рассуждение,
основанное на преднамеренном нарушении законов логики, на употреблении
ложных доводов (см. Софизм).
Софистика, два умственных течения у древн. греков; первое относится к V
в. до Р. Хр., второе ко II в. по Р. Хр. Представители древней С. (Горгий,
Протагор, Продик, Гиппий и др.) преимуществ. софисты в Афинах,
противопоставляли прежнему мировоззрению, основан. на мифол. верованиях,
смелый субъективизм, исходивший из положения: «человек есть мера вещей».
Древние софисты имели заслуги в области грамматики, риторики и проч., но
против их поверхностности, нравствен. беспринципности выступили Сократ,
Аристофан и др., благодаря которым и установилось современ. значение слов:
софизм, софист. Schanz, «Die Sophisten» (1867); Гиляров, «Греч. софисты»
(1888).- Новая С. (II-IV вв. по Р. Хр.), литературное явление, выразившееся
в возрождении греч. прозы и красноречия, преимущ. в Афинах, Смирне,
Константинополе и др. Замечат. С.: Полемон, Герод Аттик, Аристид, Либаний.
Ср. Schmid, «Der Atticismus in seinen Hauptvertretern» (1887-97).

17. Принцип детерминизма в философии. Индетерминизм.

Детерминизм (от лат. determino — определяю), философское учение об
объективной закономерной взаимосвязи и взаимообусловленности явлений
материального и духовного мира. Центральным ядром Д. служит положение о
существовании причинности, т. е. такой связи явлений, в которой одно
явление (причина) при вполне определённых условиях с необходимостью
порождает, производит другое явление (следствие).
Современный Д. предполагает наличие разнообразных объективно
существующих форм взаимосвязи явлений, многие из которых выражаются в виде
соотношений, не имеющих непосредственно причинного характера, т. е. прямо
не содержащих в себе моментов порождения, производства одного другим. Сюда
входят пространственные и временные корреляции, те или иные ассоциации,
функциональные зависимости, отношения симметрии и т.п. Особенно важными в
современной науке оказываются вероятностные соотношения, формулируемые на
языке статистических распределений и статистических законов (см.
Вероятностей теория). Однако все формы реальных взаимосвязей явлений в
конечном счёте складываются на основе всеобще действующей причинности, вне
которой не существует ни одно явление действительности, в том числеи такие
события (называемые случайными), в совокупности которых выявляются
статистические законы. Применительно к различным областям знания общие
принципы Д. специфицируются (нередко говорят о физическом Д., органическом
Д., социальном Д. и т.п.).
Принципиальным недостатком прежнего, домарксистского, Д. было то, что
он ограничивался одной непосредственно действующей причинностью, к тому же
трактуемой чисто механистически; в нём отрицалась объективная природа
случайности, вероятность выводилась за пределы Д., статистические связи
принципиально противопоставлялись материальной детерминации явлений.
Связанный с метафизическим материализмом прежний Д. не мог быть
последовательно реализован в ряде важных отраслей науки о природе, в
особенности биологии, и оказывался бессильным в объяснении социальной жизни
и явлений сознания. Эффективное проведение идей Д. здесь стало возможным
только благодаря диалектическому и историческому материализму. Ядром
марксистской концепции социального Д. является признание закономерного
характера общественной жизни. Это, однако, не означает, что ход истории
предопределён заранее и осуществляется с фатальной необходимостью. Законы
общества, определяя основную линию исторического развития, вместе с тем не
предопределяют многообразия деятельности каждого отдельного индивида. В
общественной жизни постоянно складываются различные возможности,
осуществление которых во многом зависит от сознательной деятельности людей.
Д., т. о., не только не отрицает свободы, но, напротив, предполагает
способность человека к выбору мотивов и целей деятельности.
Д. противостоит индетерминизм, отказывающийся от признания причинности
вообще или по крайней мере её всеобщности. Другой формой отрицания Д.
является идеалистическая телеология, провозглашающая, будто течение всех
процессов предопределяется действием нематериального «целеполагающего
начала». Стимулом для оживления индетерминистических воззрений в 1-й
четверти 20 в. послужил факт возрастания в физике роли статистических
закономерностей, наличие которых было объявлено опровергающим причинность.
Однако диалектико-материалистическая трактовка соотношения случайности и
необходимости, категорий причинности и закона, развитие квантовой механики,
раскрывшей новые виды объективной причинной связи явлений в микромире,
показали несостоятельность попыток использовать наличие вероятностных
процессов в фундаменте микромира для отрицания Д.
Эволюционная теория Ч. Дарвина, давшая материалистическое объяснение
относительной целесообразности в живой природе, развитие кибернетики,
создавшей учение о саморегулирующихся и самоуправляющихся системах, нанесли
сокрушительный удар по идеалистической телеологии, фатализму, учениям о
предопределении и подтвердили правильность всех принципиальных посылок
современного диалектико-материалистического Д.
Принцип Д. служит руководящим началом во всех областях научного знания,
эффективным орудием постижения истины.
Причинность, генетическая связь между отдельными состояниями видов и
форм материи в процессах её движения и развития. Возникновение любых
объектов и систем и изменение их характеристик (свойств) во времени имеют
свои определяющие основания в предшествующих состояниях материи. Эти
основания называются причинами, а вызываемые ими изменения — следствиями
(иногда — действиями).

18. Понятие развития и прогресса.

Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные
характеристики. Наиболее часто ее называют ТЕХНОГЕННЫМ ТЫЛОМ
ИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
Такое определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX
столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического
истолкования истории. Оно, разумеется, отличается от характеристик,
используемых в различных конфессиональных формах религии и эзотерической,
оккультной мысли. Эта идея (в основном разработанная западной философией)
непохожа и на формационный подход, заданный классическим марксизмом. Не
отрицая эвристических возможностей его идей, все же следует сказать, что их
оказалось недостаточно для уяснения мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в качестве сущностной характеристики эпохи правомерно
использовать названные нами понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ
ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель исторического движения, трактуемая как
традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-
экологическое общество, не высвечивает всех граней человеческой истории.
Эта модель может и должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на
выяснение сути и характерных особенностей науки и техники как важнейших
компонентов общественной жизни наших дней.
Кстати, названное качественное состояние современного мира полностью
применимо лишь к части стран, охватывающей не более одной пятой населения
земного шара. Но при оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям,
которые скорость эскадры определяют по скорости последнего корабля. В
историософии о состоянии глобального социума лучше судить по тем вершинам,
которых достигли лидеры.
Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой
причастных к ней интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо
прикладным, то наше время оба эти явления выдвинуло в центр общественного
внимания, привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление их значимости
для истории и каждого человека стало насущной задачей философской мысли.
Сейчас «философия техники», «философия науки» сформировались как
относительно самостоятельные области теоретического поиска, не менее
значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской
мысли, то ТЕХНИКА предметом профессионального философского анализа стала
сравнительно недавно. Философия техники возникла только в XIX в. в
Германии, Франции, в начале XX в. в России (работы Энгельмейера). Середина
нашего столетия ознаменовалась обостренным вниманием философов к этой
проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер и
др.).
В истории философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-
разному. Еще в древней Греции (это мы уже выяснили) использовался термин
«техне», который означал мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто
сформировать, создать из естественного материала. В марксистской традиции
техника представлена как система искусственных органов общественного
человека, составная часть производительных сил общества, их вещный элемент.
По Хайдеггеру, — это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ
самореализации человечества.
Количество определений можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим
в них главное: все они варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ,
которое можно было бы назвать ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами,
техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя,
общество.
Культурное призвание, основная социальная функция техники состоит в
конструировании, реконструировании предметной реальности. При более
конкретном видении техника представляется орудийно, предметно или же
технологично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их, — это
техника.. И КАК именно он воздействует — это тоже техника, но она
обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности,
привлекательны и актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ,
высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он
выделил три технических эпохи:
1) «эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и
дерева»;
2) «палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.)
опирается на комплекс «угля и железа»;
3) «неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества
и сплавов». Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и
то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических
устройств.
Один из крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные
рубежи развития техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную
мысль о том, что одним из решающих факторов истории является тот вид
энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся
история человечества распадается на два — только два — великих периода:
первый — от Адама до наших дней, второй — с появлением атомной энергии,
отныне и на все будущие времена.
Переход от первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления
солнечной энергии и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к
полностью автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры
периодизации технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно:
НЕТ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на
месте, обновляется. Технические новинки служат катализатором, импульсом
коренных изменений во всей системе общественной жизни.
Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли
идеи недоверия, враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае
старцы-мудрецы не пользовались колесом для водочерпания, предпочитали
носить воду из 'реки в бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что,
мол, технические приспособления отнимают у человека свободу действий.
Техника, рассуждали они, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата
за это непомерна — порабощается человеческое «Я».
История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце
XVIII — начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную
машинерию наших дней, которая, по их словам, превращает человека в
безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от
производственной и бытовой техники.
Мыслители разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают
высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще
в 30-е годы нашего века Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника»
утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника
вовлекает всех нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет
собственному ритму.' И в этой бешеной гонке человек, считающий себя
властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема в
современной массовой культуре.
Когда-то, еще в начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли
в своем романе «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала
образ искусственного «демона», который пытался творить добро, но,
ожесточенный одиночеством, убил своего творца. Словом, восстал против
создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает
страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для
подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают
человека в своеобразный гибрид биологического и технического устройства.
Стоит, например, оценить воздействие на людей современных транспортных
систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было
произведено 46,5 млн. автомобилей, в т.ч. почти 35 млн. легковых моделей.
Предполагается, что к концу нашего столетия по дорогам планеты будут
курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т.е. по одному на каждого
пятого человека.
Автомобиль во многих странах — показатель уровня престижности,
вожделенная цель, символ успеха. Автомобильная промышленность и
транспортная система, поглощая нефтяные ресурсы, цветные и черные металлы,
сегодня во многом формируют внутреннюю и международную политику, финансовые
отношения, быт и нравы.
Вторжение техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до
сугубо интимных — иной раз порождает безудержную апологию техники,
своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с
восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие
машинам и механизмам. Старый тезис французских материалистов XVIII в.
«человек-машина» облекается в модную электронно-кибернетическую,
компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что
человек и человечество также, как и механизмы обладают системным свойством,
могут быть промерены техническими параметрами и представлены в
технологических показателях.
ТЕХНИКА ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ
ТЕХНИЦИЗМА как образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему
приводит одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем,
можно судить по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой
теории, в будущем человек должен отказаться от своего тела. Современных
людей сменят «киборги» (кибернетические организмы), которые, соединив
живое и техническое, дадут какой-то новый сплав.
Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и
антигуманно. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных
органов (различных протезов, кардиостимуляторов и т.д.) — вещь разумная и
необходимая. Но надо помнить о том рубеже, за которым конкретный индивид
перестает быть самим собой. Без тела нет человека. Его организация не может
быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями.
Технический и технологический фетишизм в наши дни отнюдь не редкость. Им
сильно заражена техническая интеллигенция, он проникает в сферу
хозяйственной и политической элиты. Техницизм, связанный с абсолютизацией
техники, утверждает ее автономность и самодостаточность. Он полагает, что
можно решить любые социальные коллизии, минуя человека как активного
субъекта истории, пренебрегая характером наличных общественных отношений.
Нам должна быть чужда технологическая мифология, стремление все и вся
«машинизировать». Человек и человечество — это не машина, не техническая
система. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает в
себе то, что извлечено человечеством из природы, то, что утверждает в мире
его собственные мощь и разум.
Конечно, утверждение на планете техносферы, возникновение
«окультуренной» природы, несущей на себе печать ума и воли людей, не могут
не порождать новых острых проблем. Стремительное развитие техносферы
опережает эволюционно сложившиеся приспособительные, адаптивные
возможности человека. Затруднения в состыковании психофизиологических
потенций человека с требованиями современной техники и технологии
зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать этого
нельзя.
Развитие техники, как отмечалось в мировой философии (Ж. Эллюль),
подчас порождает ситуацию абсурда. Так, например, стремительное
распространение коммуникационных технических сетей (телефон, радиотелефон,
компьютерные сети) опережает возможность их значимого и ответственного
наполнения. Могучие технические средства распространяют банальности,
забиваются мелочной, пустой, бессодержательной информацией. Многие
технические инновации (изобретения, конструкторские разработки) подчас
опережают свое время, оказываются экономически невыгодными. Массовое
количество технических приспособлений, их внедрение в производство и быт
опережают интеллектуальный (и особенно нравственный) уровень массового
сознания. Возникает необходимость включения в технические системы
ограничителей, обеспечивающих то, что англичане называют «фул пруф» (защита
от дурака). Забитость техникой всего потока жизни умножает катастрофы,
аварии, трагические происшествия.
И все же технический прогресс при всей его жесткости неостановим. И
если можно говорить о видимом, действительном прогрессе (восхождение от
простого к сложному, от низшего к высшему), в чем-либо, то это прежде всего
в области развития техники.

19. Рационализм и эмпиризм: специфика и роль в формировании направления
философско-методологической мысли

РАЦИОНАЛИЗМ (лат. rationalis — разумный). – это учение в теории
познания, согласно которому всеобщность и необходимость — логические
признаке достоверного знания — не могут быть выведены из опыта и его
обобщений; они могут быть почерпнуты только из самого ума: либо из понятий,
врожденных уму (теория врожденных идей, Декарта), либо из понятий,
существующих только в виде задатков, предрасположений ума. Опыт оказывает
известное стимулирующее действие на их появление, но характер безусловной
всеобщности и безусловной необходимости им сообщают предшествующие опыту и
от него будто не зависящие усмотрения ума или априорные формы. В этом
смысле рационализм противоположен эмпиризму Рационализм возник как попытка
объяснить логические особенности истин математики и математического
естествознания. Его представители в 17в — Декарт, Спиноза, Лейбниц, в 18 в.-
Кант. Фихте. Шеллинг, Гегель. Ограниченность рационализма в отрицании
опытного происхождения всеобщности и необходимости. Рационализм
абсолютизирует безусловный характер этих логических признаков, не знает
диалектики перехода знания от меньшей всеобщности и необходимости ко все
большей и безусловной. Ограниченность рационализма была преодолена только
марксизмом, рассматривающим познание в единстве с практикой (Познание,
Теория и практика). Рационализм имеет многосторонние проявления в различных
областях знания. В психологии рационализм на первый план выдвигает
интеллектуальные психические функции, сводя, например, волю к разуму
(Спиноза); в этике — рациональные мотивы и принципы нравственной
деятельности; в эстетике — рациональный (интеллектуальный) характер
творчества. Во всех этих случаях рационализм означает веру в разум, в
очевидность разумного усмотрения, в силу доказательности. В этом смысле
рационализм противостоит иррационализму. В богословии рационализм – это
направление, согласно которому приемлемы только те догматы веры, какие ум
считает согласными с логикой и с доводами разума.
ЭМПИРИЗМ (греч. empeina— опыт) — это учение в теории познания,
считающее чувственный опыт единственным источником знаний, утверждающее,
что все знание обосновывается в опыте и посредством опыта. Идеалистический
эмпиризм (Беркли, Юм, Мах, Авенариус, Богданов, современный логический
эмпиризм и т.д.) ограничивает опыт совокупностью ощущений или
представлений, отрицая, что в основе опыта лежит объективный мир.
Материалистический эмпиризм (Ф. Бэкон, Гоббс, Локк, Французский материализм
18 в.) считает, что источником чувственного опыта является объективно
существующий внешний мир. Однако основная противоположность между
эмпиризмом и рационализмом состоит не в вопросе о происхождении или об
источнике знания: некоторые рационалисты согласны с тем, что в уме нет
ничего, чего раньше не было бы в ощущениях. Главный пункт разногласия в
том, что эмпиризм выводят всеобщий и необходимый характер знаний не из
самого ума, а из опыта. Некоторые эмпирики (напр., Гоббс, Юм) под влиянием
рационализма пришли к выводу, что опыт не способен сообщать знанию
необходимое и всеобщее значение. Ограниченность эмпиризма состоит в
метафизическом преувеличении роли чувственного познания, опыта и в
недооценке роли научных абстракций и теорий в познании, в отрицании
активной роли и относительной самостоятельности мышления. Эти недостатки
были преодолены марксистской философией благодаря рассмотрению всех
вопросов теории познания с позиций диалектики, практики (Познание, Теория и
практика. Созерцательность).

20. Общество как целостная система

Понятие общества.
Понятие «общность», «общество», «социальный» чрезвычайно
распространены, хотя их смысл часто оказывается весьма многозначным и
недостаточно ясным.
ОБЩНОСТЬ определяется как форма совместного бытия или взаимодействия
людей, связанных общим происхождением, языком, судьбой и взглядом. Таковы
семья и народ.
ОБЩЕСТВО понимается как продукт целенаправленной и разумно
организованной совместной деятельности больших групп людей, объединенных не
на основе общности, а на совместных интересах и договоре.
Латинский глагол «СОЦИО» означает соединить, объединить, затевать
совместный труд. Отсюда первоначальное значение понятия «общество» —
общность, союз, сотрудничество. Но не всякая общность людей является
обществом, однако любое общество — это так или иначе самоуправляющаяся
общность.
Понятие «общество» следует отличать от понятий «народ», «нация» и
«государство». НАРОД — это форма общности людей, связанных прежде всего
языком и культурой, а также происхождением. НАЦИЯ — это форма организации
жизни одного народа (или нескольких близких), связанная с
государственностью, экономическими, политическими и духовными отношениями
людей. ГОСУДАРСТВО — основанная на праве и законе форма организации жизни
народов и наций, продукт исторического развития человеческой цивилизации.
Разумеется, что все эти понятия взаимно пересекаются и обусловливают
понимание друг друга.
Чтобы понять феномен общества, необходимо уяснить характер
закономерностей, объединяющих людей в некое единое целое, в общественный
«организм». В принципе выделяются ТРИ ОСНОВНЫХ ПОДХОДА к объяснению этих
связей и закономерностей:
Первый может быть обозначен как НАТУРАЛИСТИЧЕСКИЙ. Суть его в том, что
человеческое общество рассматривается в качестве естественного продолжения
закономерностей природы, мира животных и в конечном итоге — Космоса.
Общество в этом случае предстает как высшее, но далеко не самое «удачное» и
устойчивое образование. Предполагается, в частности, что оно может изменить
форму своего бытия, «уйти» в Космос и там начать новый виток своей
эволюции.
Другой подход может быть назван «ИДЕАЛИСТИЧЕСКИМ». Здесь сущность
связей, объединяющих людей в единое целое, усматривается в комплексе тех
или иных идей, верований, мифов. История знала немало примеров
существования теократических государств, где единство обеспечивается одной
верой, которая тем самым становится государственной религией.
Многие тоталитарные режимы основывались на единой государственной
идеологии, которая выполняла роль скелета общественного устройства. Рупором
этих идей выступал обычно религиозный лидер или «вождь» нации и народа, а
те или иные исторические действия (войны, реформы и т.д.) зависели от воли
этого человека, которая опиралась на данную идеологическую или религиозную
систему.
Третий подход объяснения общественного устройства связан с философским
анализом межчеловеческих связей и отношений, которые возникают в
соответствующих природных условиях и при наличии тех или иных верований, но
имеют самодовлеющий, определяющий характер.
Все способы объяснения общества имеют нечто общее, а именно
представление о СИСТЕМНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ данного феномена и ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ
его саморазвития.

Общество как целостная саморазвивающаяся система.
При изучении данной проблемы выделяются два основных аспекта: структура
общества и его изменение.
СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА, как и всякая природная структура, включает в себя
не только отдельные объекты. Общество есть нечто большее, чем просто сумма
индивидов. Оно включает в себя РЕАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, которые и объединяют
людей. Поэтому в качестве простейшего приемлемо определение общества как
совокупности людей и их взаимоотношений.
Если отдельных людей и их разнообразные объединения обнаружить
нетрудно, то СВЯЗИ И ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ЛЮДЬМИ увидеть сложнее, ибо они носят
как бы бесплотный, скрытый характер. Именно поэтому огромная роль этих
незримых отношений была понята не сразу. В ее оценке немало предрассудков
сохраняется и сегодня. Из них наиболее распространены крайний индивидуализм
(или социальный нигилизм) и воинствующий коллективизм.
С точки зрения СОЦИАЛЬНОГО НИГИЛИЗМА существуют только отдельные люди,
индивидуумы, а общественных связей и, следовательно, общества не
существует. В данном случае общество выступает как чистая фикция, удобное
слово и ничего более. Следствием подобного индивидуалистического подхода
является анархизм, отрицающий существование объективных общественных связей
и значение общественных организаций.
С точки зрения крайнего, ВОИНСТВУЮЩЕГО КОЛЛЕКТИВИЗМА, напротив,
общество не только существует, но и является более полноценным и высоким,
чем индивиды, из которых оно состоит. Существует будто бы только общество и
ничего, кроме общества. Отдельные же люди — всего лишь частицы, винтики,
«моменты», как выражался Гегель, более широкого целого, подобно тому как
ноги и руки человека являются частями его тела. При последовательном
проведении эта точка зрения порождает тоталитаризм, подчиняющий себе
личность полностью, регулирующий все моменты ее жизни, вплоть до
мельчайших.
Оба этих предрассудка, особенно тоталитаризм, послужили идейным
источником многих страданий и бед, что лишний раз свидетельствует,
насколько опасными могут быть философские, мировоззренческие и
идеологические заблуждения.
Современная философия рассматривает человеческое общество как
совокупность множества различных частей и элементов. Причем, эти части и
элементы тесно связаны между собой, постоянно взаимодействуют. Поэтому
общество и существует как единый, целостный организм, как единая система.
От других природных систем, в том числе физических и биологических,
общество отличается своей особой сложностью и имеет ряд признаков:
МНОЖЕСТВЕННОСТЬ составляющих общество элементов, подсистем, их функций,
связей и взаимоотношений,
разнородность, РАЗНОКАЧЕСТВЕННОСТЬ социальных элементов, среди которых,
наряду с материальными, имеются и идеальные, духовные.
Особую специфику социальной системе придает уникальность ее главного
элемента — ЧЕЛОВЕКА, обладающего возможностью свободного выбора форм и
способов своей деятельности, поведения. Это придает развитию общества
большую степень неопределенности, а, следовательно, и непредсказуемости.
По мере выявления философской мыслью сложности и многообразия
общественной жизни философы все настойчивее стремились отыскать какое-то
общее основание, общий знаменатель, к которому можно было бы свести это
многообразие. После долгих дискуссий они в конце концов пришли к общему
выводу: все внешне многообразные явления общественной жизни представляют в
сущности ту или иную разновидность СОВМЕСТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛЮДЕЙ. Это как
бы скрытая, тайная сущность, первооснова, субстанция всего социального.
Однако при всем исключительном значении феномена человеческой
деятельности в социальной жизни роль ее все же не следует преувеличивать, а
тем более абсолютизировать. Потому что социальная жизнь, основываясь на
человеческой деятельности, тем не менее не сводится к ней. Наличие у
социальной системы этой единой основы исключает представление о ее
многомерности, сложности. Поэтому социальную систему можно понять не только
как совокупность отдельных видов деятельности, но и как совокупность
отдельных социальных групп или как СТРУКТУРУ связывающих эти группы и
организации отношений.
Так, в качестве относительно самостоятельного предмета изучения может
быть выделена исторически сложившаяся в ходе совместной деятельности людей
СТРУКТУРА СОЦИАЛЬНЫХ ОБЩНОСТЕЙ (семья, род, племя, нация, класс, сословия,
касты и т.п.). Может быть также специально выделена и рассмотрена СТРУКТУРА
СВЯЗЕЙ, ЗАВИСИМОСТЕЙ, ОТНОШЕНИЙ между людьми по крупным сферам
жизнедеятельности общества, таким, как экономическая, политико-правовая,
духовная, нравственная, религиозная, эстетическая. Могут рассматриваться
как отношения между людьми внутри этих сфер, так и отношениями между самими
этими сферами.
Возможен и анализ общества с точки зрения существующих в нем
многообразных ИНСТИТУТОВ (различного рода производственные предприятия,
учреждения культуры и здравоохранения, центральные и местные органы власти
и др.), обеспечивающих устойчивость социальных отношений.
Допустим и иной универсальный, СИНТЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ПОНИМАНИЮ
СТРУКТУРЫ ОБЩЕСТВА как состоящей из отдельных личностей; из отдельных
коллективов, малых групп; из больших социальных групп и их организаций; из
отдельных народов, наций и государств; из международных, межгосударственных
объединений и организаций. При таком подходе каждый представитель любого из
рассматриваемых уровней выступает в качестве элемента более сложной
структурной организации. Причем, каждый элемент структуры находится в
системе многообразных связей друг с другом как вертикальных, так и
горизонтальных.
Анализ перечисленных многообразных элементов социальной системы
составляет, по сути дела, содержание социальной философии. Не пытаясь
исчерпать все ее богатство, обратим особое внимание на субстанциональную
основу этой системы, т.е. на СОВМЕСТНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЛЮДЕЙ.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ определяется как специфически человеческая форма активного
отношения к окружающему миру. Содержание ее составляет целесообразное
осмысление, изменение и преобразование данного мира. Оно имеется уже в
простейшем индивидуальном социальном действии. Каковы же его составные
элементы?
Первый элемент, необходимый фактор всякой деятельности -ЧЕЛОВЕК,
индивид, люди. Он ее активная сторона, СУБЪЕКТ. Но потому люди являются
субъектами, что их деятельность направлена на те или иные ОБЪЕКТЫ. В
качестве таковых могут оказаться и отдельные индивиды (деятельность врача,
учителя, представители некоторых других профессий).
Однако чаще в этом качестве выступают объекты другого рода, четко
разделяющиеся на две подгруппы:
Первая подгруппа — вещи, орудия и средства производства, сюда же
относятся и орудия духовного производства — карандаш, ручка, печатный
станок и др. Иначе говоря, эта подгруппа состоит из вещей, с помощью
которых человек изменяет и приспосабливает окружающую среду к своим
потребностям.
Вторая подгруппа — средства, необходимые для человеческой деятельности,
хотя и не имеющие вещественного характера: язык жестов, звуковая и
письменная речь, информация, заключенная в ее различного рода носителях —
магнитных лентах, дискетах, картинах, книгах и т.д. Они представляют собой,
по определению философов, СИМВОЛЫ, знаки. Воздействуя на наше сознание,
символы и знаки обеспечивают целенаправленность индивидуальной и
коллективной деятельности, ее согласованность. Они помогают человеку,
иногда многократно, приспосабливаться к окружающей среде.
Но, кроме названных, имеется еще один элемент, необходимый для всякого
социального действия. Это СВЯЗИ, отношения между указанными основными
компонентами социального действия. Как показывает опыт, их механический
набор не образует еще ни социального действия, ни социальной жизни в целом,
если нет связи, взаимодействия между ними. Именно поэтому устойчивые,
многократно повторяющиеся связи между людьми, вещами и символами,
постепенно складывающиеся как на уровне индивидуального действия, так и на
уровне социальных групп и всего общества, имеют исключительно важное
значение для общественной жизни.
Таким образом, существуют четыре элемента всякой человеческой
деятельности — люди, физические вещи, символы и связи между ними.
Необходимость их постоянного воспроизводства порождает основные типы
общественной деятельности, образующие базовую структуру в многоплановой
общественной системе. Соответственно четырем основным элементам простейшего
социального действия выделяются и четыре типа или сферы, области
общественной деятельности:
материальная,
духовная,
регулятивная, или управленческая,
деятельность обслуживания, иногда именуемая гуманитарной, или социальной в
узком смысле слова.
Все они не только обеспечивают необходимые условия любой человеческой
деятельности, но и одновременно создают предпосылки жизнеспособности
общества в целом.
Каковы же СПЕЦИФИКА И ФУНКЦИИ каждой из указанных четырех СФЕР
СОЦИАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ?
Начнем характеристику этих сфер с выявления особенностей МАТЕРИАЛЬНОГО
ПРОИЗВОДСТВА. Его своеобразие состоит в том, что оно призвано создавать
определенные вещи, необходимые для удовлетворения потребностей людей,
поддержания их активности в любой сфере. Здесь заняты люди физического и
умственного труда. Они добывают сырье, перерабатывают его и создают все
необходимое как для развития производства, так и для материального
оснащения образования, науки, медицины, политики, для повседневной жизни
людей (жилье, продовольствие, одежда и т.д.).
Складывавшиеся в производственной сфере социальные отношения
традиционно отличались особой степенью напряженности, конфликтности.
Проблема преодоления конфликтов в этой сфере, укрепления отношений
социального партнерства остается и сегодня актуальной теоретической и
практической задачей.
Признавая большую роль материального производства, современная
социальная философия все же склонна считать, что его качественное отличие
от других сфер жизни общества не дает оснований сводить к нему все
многообразие человеческой деятельности.
Важнейшую роль в общественной жизни играет ДУХОВНОЕ ПРО-ИЗВОДСТВО, в
процессе которого формируются идеи, создаются научные и художественные
ценности. Правда, эти ценности так или иначе материализуются в физических
вещах (книгах, картинах, скульптурах и т.п.). Но главное в этих предметах
не материальная сторона, а духовное содержание, заключенные в них идеи,
образы, чувства.
Духовная деятельность, наряду с материальной, имеет огромное,
неоценимое значение. Без преувеличения модно сказать, что достижения
современной цивилизации являются в значительной мере результатом развития
науки, искусства, религии, духовного производства в целом. Именно поэтому
труд ученого, художника, композитора, конструктора, архитектора пользуется
в обществе высоким призванием.
В качестве еще одной сферы выделяется РЕГУЛЯТИВНАЯ, или УПРАВЛЕНЧЕСКАЯ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, т.е. деятельность различного рода администраторов,
управляющих, политиков. Специфическая задача этой области — поддержание
связей между людьми, регулирование их деятельности. Поскольку связи и
отношения возникают стихийно, постольку они первоначально не нуждаются в
специальной регуляции. Только со временем для их становления и развития
формируются специализированные виды регулятивной деятельности и
соответствующие им организации, которые и обеспечивают согласованность,
упорядоченность различных сфер общественной жизни. Без этого общественная
жизнь также невозможна, как невозможна она без материального и духовного
производства.
Регулятивная, управленческая деятельность, как и другие ее типы,
включает различные виды труда. Это прежде всего управление людьми с
применением различных способов, средств, включая принуждение. Но это также
и управление вещами, средствами материального производства (заводскими
постройками, станками, землей и т.п.).
Управление осуществляется на различных уровнях: от государства до
предприятия и семьи. Оно играет огромную роль в судьбах общества. Беда в
том, что его часто поражают многочисленные болезни: злоупотребление
методами принуждения, насилия, репрессий, чрезмерное разрастание
чиновничьего аппарата, бюрократизация управленческой деятельности,
казнокрадство, коррупция, взяточничество и т.п. Особенно высока цена
ошибок, просчетов и злоупотреблений в политической деятельности, ибо она
так или иначе определяет судьбы миллионов и миллионов людей.
Однако при всей важности политической и других видов общественной
деятельности реализация их потенциальных возможностей прежде всего
обусловлена наличием активных людей. Создание предпосылок для полноценной
жизни, воспроизводства активности людей составляет содержание четвертого
вида общественной деятельности — СОЦИАЛЬНОЙ в узком смысле слова, или
деятельности по обслуживанию людей. Это труд врача, учителя, артиста,
работников сферы обслуживания.
Конечно, люди занимаются самовоспроизводством, самоизлечением,
самообразованием, сами себя кормят, развлекают. Однако воспроизводство,
сохранение жизни, стимулирование активности, непосредственное обслуживание
человека — настолько важное общественное дело, что общество не может
полностью доверить его отдельным людям, семье. Общество включается в этот
процесс через школы, вузы, систему здравоохранения, культурного отдыха и
т.д. Сфера обслуживания — одна из самых динамичных в современном обществе.
Итак, основа общественной структуры образуется на базе четырех
важнейших видов человеческой деятельности. Каждой из них соответствует своя
специфическая сфера общественной жизни с собственной внутренней структурой,
множеством отдельных форм. Их более конкретный анализ составит содержание
последующих лекций.
Находясь в единстве и взаимосвязи, отдельные социальные сферы создают
ОБЩЕСТВО КАК ЕДИНУЮ СИСТЕМУ, как целое, как особый организм, обладающий не
только свойствами, присущими отдельным его частям, но и такими свойствами,
которых нет ни у одной из них. Причем, это целое больше не только
количественно, но и качественно, т.е. у системы как целого есть такие
качества, свойства, которых нет ни у одной из составляющих частей. Поэтому
чтобы понять общество как целое, нужно изучить не только его части, но и
выявить особые свойства общества как целого. Что же это за ОСНОВНЫЕ
СВОЙСТВА ОБЩЕСТВА КАК ЦЕЛОГО?
Современная социальная философия выделяет четыре таких свойства:
самодеятельность,
самоорганизация,
саморазвитие,
самодостаточность.
Надо отметить, что если первые три из указанных свойств присущи не
только обществу в целом, но в той или иной степени и составляющим его
сферам, то свойство самодостаточности присуще только обществу в целом.
САМОДОСТАТОЧНОСТЬ — это способность системы собственной деятельностью
создавать и воссоздавать все необходимые условия своего существования,
производить все потребное для коллективной жизни.
Самодостаточность — главное отличие общества от его составных частей.
Ни один из типов деятельности не может самостоятельно функционировать, ни
одна из отдельных социальных групп не способна.. выжить «в одиночку»,
обеспечить себя всем необходимым. Такой способностью обладает лишь общество
в целом. Только совокупность всех видов деятельности, все вместе взятые и
взаимосвязанные социальные группы и их институты создают общество как
самодостаточную социальную систему.
Важно уяснить, что общество, представляя собой совокупность
относительно устойчивых, стабильных структур, не находится тем не менее в
состоянии неподвижности, покоя. О нем, как и о природе, можно сказать, что
оно постоянно изменяется. Поэтому современные философы достаточно
единодушны в том, что рассмотрение общества в статике, т.е. с точки зрения
его организации, структуры обязательно должно быть дополнено анализом его
динамики, изменения и развития.
При исследовании проблем развития общества в современной философии
широко используются такие термины, как «процесс», «функционирование»,
«изменение», «развитие», «прогресс», «регресс», «факторы развития»,
«эволюция», «революция» и др. Рассмотрим кратко содержание этих понятий.
ПРОЦЕСС — это единая серия изменений в социальных системах, т.е. в
группах, институтах, других элементах социальной системы. Возможны
различные типы процессов: внутри личности, например, процесс
самообразования человека; процессы, происходящие в отношениях двух
индивидов; изменения, происходящие внутри общности и между ними; процессы
изменений, охватывающие структуру и организацию общества в целом.
Возможен и иной подход к классификации типов социальных процессов. Так,
возможно выделение процессов, объединяющих, сближающих, уравнивающих людей,
а возможны, напротив, процессы, разъединяющие, порождающие соперничество,
конфликты.
Простейшим процессом является ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ общества, под которым
понимаются происходящие в нем обратимые изменения, связанные с его
повседневной жизнедеятельностью в рамках сложившихся структур и отношений.
Под ИЗМЕНЕНИЕМ понимается начальный этап внутреннего перерождения в
обществе или его отдельных частях и их свойствах, носящий количественный
характер. РАЗВИТИЕ — есть частный случай изменений. Оно возникает тогда,
когда постепенные количественные изменения приводят к глубоким, необратимым
качественным сдвигам, что проявляется в обогащении и дифференциации
элементов общественных структур и отношений между ними.
ПРОГРЕСС — одна из разновидностей процесса развития. Он проявляется в
росте приспособления и жизнеспособности системы в меняющихся условиях ее
существования и связан с процессом усложнения системной организации.
Противоположным прогрессу является понятие «РЕГРЕСС» — процесс сужения
возможностей системы к саморазвитию и усвоению условий окружающей среды,
упрощение и разрушение системы.
Анализ общества с точки зрения его изменения и развития включает в себя
следующие основные проблемы:
направленность совершающихся в обществе изменений,
источники или факторы развития,
формы, в которых совершается любое развитие. При рассмотрении первой из
вышеуказанных проблем следует учитывать, что существование постоянных,
направленных, систематических изменений в обществе признают далеко не все
философы. Такую направленность развития от низших форм к высшим признают
ФИЛОСОФЫ-ДЕТЕРМИНИСТЫ (Гегель, Маркс). В то же время ИНДЕТЕРМИНИСТЫ или
волюнтаристы (Шопенгауэр, Ницше, Поппер), абсолютизируя роль слепых,
бессознательных начал в человеческой психике и связывая с ними все
социальное развитие, отрицают его направленность и закономерность.
Тем не менее, независимо от признания направленности происходящих в
обществе изменений, сам факт этих изменений признается большинством
философов, ибо трудно отрицать обогащение духовной жизни людей, развитие
науки, техники, расширение возможностей удовлетворения разнообразных
человеческих потребностей.
Важным является и вопрос об ИСТОЧНИКАХ, ФАКТОРАХ или ПРИЧИНАХ
происходящих в обществе изменений. Какие же это причины?
Одна из них связана с непрерывным процессом функционирования общества,
постоянной деятельностью людей по удовлетворению своих насущных
потребностей. В ходе этой повседневной деятельности люди совершенствуют
свои навыки и способности, изменяются с возрастом. Умирают, рождаются и
подрастают все новые и новые поколения. Уже в силу этих естественных
причин, проистекающих преимущественно из замедленных процессов, происходят
достаточно глубокие изменения в структуре и организации общества.
Но, кроме процесса повседневного функционирования общественной жизни,
обнаруживаются и более серьезные, коренные изменения, затрагивающие основы
жизни общества. Они происходят под влиянием мощных реформаторских и
революционных движений.
В социальной философии высказывались различные мнения по поводу причин
качественных изменений в обществе. Одни связывали их с изменением природных
основ социальной жизни (Ш. Монтескье, В. Вернадский, Л. Гумилев), другие
искали причины в изменениях экономики, орудий труда, методах организации
производства (К. Маркс, У. Ростоу), третьи связывали процесс социального
развития с изменениями в культурной жизни, системе духовных ценностей (Г.
Гегель, О. Конт, П. Сорокин).
Каждый из этих факторов оказывает определенное воздействие на развитие
общественной жизни, хотя их социальная роль неравноценна. Природные,
экономические и культурные факторы теснейшим образом связаны между собой.
Так, увеличение рождаемости (природно-биологический фактор) дает эффект и
способствует быстрому развитию общества только при условии одновременного
развития производства, образования, медицины.
Велика роль технических изобретений. Так, изобретение и применение
паровой машины в XVIII в. предопределили промышленную революцию, а затем
вызвали новый тип индустриального общества с развитой промышленностью,
буржуазией и пролетариатом. Развитие орудий труда, прогресс техники, науки,
как убедительно показывает исторический опыт, изменяют все области
общественной жизни, структуру различных общностей людей — малых и больших,
— их культуру и способ удовлетворения потребностей.
Велика и роль культуры, в том числе ее межнационального взаимодействия.
Так, активный экспорт в Японию в XIX-XX вв. достижений науки из Западной
Европы и США содействовал тому, что в сравнительно короткий исторический
срок Япония, несмотря на поражение во второй мировой войне, превратилась в
одну из самых высокоразвитых стран мира. Истории известны немало примеров и
противоположного характера, когда проводимая господствующими силами
политика изоляционизма, недопущения в страну ни новых идей, ни новых
товаров доводила могущественные государства до глубокого кризиса, упадка:
устаревали их институты и социальные структуры.
Поскольку культурное творчество может создавать реальную угрозу
существующим институтам, социальным структурам и власти, постольку оно
постоянно контролируется обществом. История науки и техники, литературы и
искусства знает немало примеров сопротивления новым идеям и теориям
(дарвинизм), генетике, кибернетике), техническим изобретениям (внедрению
паровых машин, компьютеров), новым культурным ценностям.
Но при всем значении СОЦИАЛЬНЫХ предпосылок общественного развития —
экономических и культурных — нельзя не учитывать того, что все люди
являются живыми организмами, входящими в биосферу планеты Земля, телами,
подверженными силам притяжения, электромагнитным полям, космическим лучам,
термодинамическим воздействиям. Для природных феноменов надо искать и
природные причины. Поэтому правомерно говорить о социальной жизни как о
явлении, движущими силами которого являются также ПРИРОДНЫЕ, биосферные
факторы, такие, например, как исследованные Л. Гумилевым ритмы этногенеза,
включающие фазы подъема, депрессии и упадка.
Задачей социальной философии является исследование всех природных и
социальных факторов, так или иначе инициирующих процессы развития
общественной жизни. Накапливаясь, эти факторы порождают могучие
реформистские и революционные движения, стимулирующие и ускоряющие процесс
глубоких социальных перемен.
СОЦИАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ выражаются в коллективных, совместных действиях
людей, совершающихся более или менее организованно для достижения
определенных целей, изменяющих социальное положение участников движений.
Причиной социальных движений являются неудовлетворенные экономические,
культурные, политические потребности людей. Именно они вызывают состояние
психического напряжения, социального беспокойства. Это беспокойство
проявляется в усилении контактов, дискуссий, размышлений по поводу
сложившейся ситуации. Состояние беспокойства может охватывать большие или
меньшие общности — вплоть до целых классов и народов.
Состояние беспокойства, напряженности — исходный пункт социальных
движений. Характер этих движений определяется их целями, применяемыми
методами, а также количеством вовлеченных в них людей. По этим признакам
различаются реформаторские и революционные движения.
РЕФОРМАТОРСКИЕ ДВИЖЕНИЯ обычно охватывают некоторые ограниченные круги
и общности. Они действуют в рамках установленного социального порядка и
поэтому, как правило, не сталкиваются с репрессиями и насилием со стороны
властей. Реформаторы стремятся к достижению изменений, например, путем
улучшения законодательства. Таковы просветительские, профессиональные,
пацифистские и отчасти национальные движения. Несмотря на свой мирный,
легальный характер, реформаторские движения иногда приводят к глубоким
общественным изменениям.
РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДВИЖЕНИЯ в начальных стадиях могут быть похожи на
реформаторские. Но по мере своего развития они приобретают отличия:
охватывают широкие массы, целые общественные классы, испытывающие
напряжение и беспокойство; затрагивают коренные, жизненные потребности
людей. Участники этих движений часто подвергаются преследованиям и
репрессиям со стороны властей.
Но основное отличие революционных движений — в целях и методах. Их цель
— не мирная реформа, а ниспровержение существующего социального строя путем
применения силы. Отсюда и необходимость широких масштабов, массовости,
наличия особых организаций, способных стать зачатками новой политической
власти.
В случае победы революционные движения вводят в жизнь новые порядки,
коренным образом изменяют строй общества, его классовую структуру, состав
социальных институтов, систему ценностей, обычаи, образ поведения. Наиболее
глубокие изменения в обществе вызывают революции, в которых участвуют
классы, народы. Таковы революции 1789-94 гг. во Франции, 1917 г. в России,
1949 г. в Китае. Глубокие общественные изменения произошли и в результате
национально-освободительных революций, свершившихся в XX в., особенно после
второй мировой войны в ряде стран Азии, Африки и Латинской Америки.
Революции не только морально оправданны, но и необходимы, если они
направлены против отживших порядков, тиранических режимов и т.п. Но
неверно, видимо, считать, что только с революциями связано развитие
общества. Нельзя не учитывать, что революции всегда очень дорого обходятся:
сопровождаются страданиями и массовой гибелью людей.
Таким образом, социально-философский анализ включает в себя и статику
общества, и его динамику, т.е. рассмотрение составляющих его групп,
институтов, а также учет происходящих в обществе процессов изменения и
развития.

Проблемы современного информационно-технического общества.
Все то, что уже сказано об обществе и его развитии, дает нам основание
рассмотреть проблемы современного этапа эволюции этой глобальной системы. В
наши дни этот этап называют по-разному: научно-технической революцией,
технологической революцией, информационной, компьютерной,
телекоммуникационной и т.д. Дело не в терминах, а в существе процесса,
происходящего в обществе, которое с 70-х гг. XX в. чаще всего называют
постиндустриальным.
Эти дефиниции (определения) относятся в основном к западной и японской
цивилизациям, хотя определенные черты подобных процессов просматриваются и
в других общественных организмах. Главное здесь — РОСТ ЗНАЧЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ
В ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА в сравнении с веществом и энергией, которые до сих пор
определяли темпы развития мировой цивилизации. Появление в 30-е гг. XX в.
теории информации, а затем и кибернетики резко стимулировало развитие
компьютерной техники и технологии, что позволило в корне изменить
Производство.
Для философского анализа основное в данном процессе то, что ИЗМЕНИЛОСЬ
ПОЛОЖЕНИЕ И РОЛЬ ЧЕЛОВЕКА В МИРЕ, ЕГО ВЗАИМООТНОШЕНИЕ С ПРИРОДОЙ И
ТЕХНИКОЙ: появились информационное общество и информационный человек,
своеобразный коллективный интеллект обитателей планеты. Кричать «ура!» по
этому поводу или не торопиться с восторгами? Во всяком случае не мешает
прислушаться к высказываниям тех современных мыслителей, которые
обеспокоены нынешним состоянием дел в мировой цивилизации.
Так, Ортега-и-Гассет писал, что наш век глубоко уверен в своих
творческих способностях, но и не знает, что ему творить. Хозяин всего мира,
он не хозяин самому себе. Он растерян среди изобилия. Обладая большими
средствами, большими знаниями, большей техникой, чем все предыдущие эпохи,
наш век ведет себя, как самый убогий из всех, плывет по течению.
Нобелевский лауреат К.Лоренц еще четверть века назад обозначил восемь
«смертных грехов» цивилизованного человечества, назвав среди них:
перенаселенность планеты; опустошение жизненного пространства; безудержный
рост производства и потребления; разрыв традиции и вследствие этого
глубокое отчуждение между молодым и старым поколениями; научное
доктринерство; ядерное оружие.
Все названное заставляет по-новому взглянуть на ПОНЯТИЕ КАЧЕСТВА ЖИЗНИ
ЧЕЛОВЕКА как интегральный показатель уровня развития общества. При всех
поражающих воображение успехах науки и техники, создании огромного по
масштабам мира вещей и банков информации в основном жизнь человека не стала
безопаснее и счастливее, здоровее и благополучнее. Более того, впереди все
ощутимее маячит призрак превращения человека в слугу роботизированных
компьютерных систем, что волнует не только писателей-фантастов, но и
серьезных ученых, политиков.
Не случайно практически во всех современных цивилизациях набирают силы
КОНЦЕПЦИИ ФУНДАМЕНТАЛИЗМА, сутью которых является фанатичное стремление
кардинально изменить личность и общество в соответствии с высшими
метафизическими представлениями и заповедями. Парадокс этого явления
состоит еще и в том, что, отвергая многие ценности современного мира —
демократию, либерализм, автономию личности и т.д., — фундаментаписты
охотно воспринимают и берут на вооружение все технико-технологические
достижения компьютерной революции. Они готовы железной рукой загнать
человечество в рай, устроенный, по их представлениям, на основе
тоталитарной идеологии.
Многие философы, политологи и социологи не без оснований полагают, что
фундаментализм сегодня являет собой наибольшую угрозу для развития мирового
сообщества.
Рост числа техногенных катастроф, отказ, казалось бы, самой надежной
космической техники и т.п. заставляют еще раз вернуться к оценке и
переоценке системы ценностей современного мира, вспомнить этический принцип
«благоговения перед жизнью», сформулированный еще в 1915 г. выдающимся
мыслителем и гуманистом Альбертом Швейцером. Значение этого принципа на
рубеже XX-XXI вв. не только не уменьшилось, наоборот, колоссально возросло.
Реальности информационного общества, новые угрозы и опасности, которые оно
несет человеку и человечеству, заставляют все более и более обращаться к
познанию механизмов стабилизации, обеспечению устойчивого развития,
минимизации превращения в действительность возможных непредсказуемых
процессов и явлений.
В связи с этим вспоминаются знаменитые слова одного из величайших умов
XX в. Альберта Эйнштейна. Его как-то спросили: чем будут сражаться люди в
третьей мировой войне? Он ответил, что не знает, чем они будут сражаться в
третьей мировой войне, но точно знает, что в четвертой мировой войне
сражаться будут дубинами.
При всех успехах науки, техники, технологий главная надежда все же
связывается с самим человеком, с его способностью познать то, что раньше
называли провидением, а сегодня — законами истории и закономерностями
развития общества, сделать все для того, чтобы предотвратить вселенскую
катастрофу.
Подведем итоги. Общество — это сверхсложная система, включенная в
суперсистему Космоса и Земли и обладающая значительной спецификой в своем
происхождении, функционировании и развитии. Источник ее развития
представляет собой единство разных сил — природных, собственно социальных и
духовных. Соотношение их в ходе истории меняется и никогда не может быть
предсказано с абсолютной точностью.
Общество — вероятностная система с еще далеко не полностью
реализованными потенциальными возможностями и с закономерной
непредсказуемостью многих событий. Есть основания полагать, что мировая
цивилизация в целом находится на рубеже, когда необходимо без промедления
решать глобальные проблемы современности и определять новые горизонты
развития. Это заставляет по-новому взглянуть на процессы взаимодействия
культур и цивилизаций, религий и моральных учений, политических и
экономических концепций.
Человечество способно выжить, развиваться и эволюционировать при
исключении насилия как пути решения всех проблем общества и обеспечения
права каждого человека и биосферы в целом на существование в соответствии с
их предназначением и сущностью.

21. Философские проблемы взаимодействия природы и общества

Под природой обычно понимают несоциальное. В царство природы не
включается лишь то, что сущностно выделяет из универсума человека и
общество. В связи с этим часто говорят о соотношениях «природа и общество»,
«человек и общество». Общество и человек имеют определенную природную
основу бытия, но в своей специфике они не являются частью природы. Часто
используемое выражение «вторая природа», т.е. «очеловеченная природа»,
может ввести в заблуждение. Как бы ни манипулировал человек природой, она
остается сама собой. Человек не способен создать вторую природу, но он
придает ей символическое значение. Вторая природа — это не что иное, как
природа в ее символическом значении.
Весьма близки по своему значению понятия «природа» и «материя». Материя
— это объективная реальность. Материя в отличие от природы не содержит
психические явления мира животных, в остальном природа и материя совпадают.
Есть, впрочем, еще один оттенок, по которому различаются природа и материя.
Когда используется понятие «природа», то обычно предполагается некоторое
отношение человека и общества к внешнему окружению. Другими словами,
понятию природы придается более яркий прагматический смысл, чем понятию
материи. По этой причине нам привычны высказывания типа «отношение человека
к природе» и режет ухо высказывание типа «отношение человека к материи».
Аристотель противопоставлял материи форму. В таком значении понятие материи
используется ныне весьма редко.
Природа в силу своей непреходящей значимости всегда являлась предметом
философского анализа.
Античная философия строится на примате природного. Выдающиеся
древнегреческие философы воспринимали природу | как полноту бытия,
эстетически прекрасное, результат целесооб- ' разной упорядочивающей
деятельности демиурга (Платон). По своей мощи природа неизмеримо
превосходит человека, выступает идеалом совершенства. Благая жизнь мыслится
не иначе, как в согласии и гармонии с природой.
Средневековая христианизированная философия развивает концепцию
ущербности природы как результата грехопадения человека. Неизмеримо высоко
над природой стоит Бог. Человек, развивая свои духовные силы, стремится к
возвышению над природой. Свои намерения по возвышению над природой человек
может осуществлять разве что по отношению к собственному телу (умерщвление
плоти), ибо в глобальном масштабе он в средневековье подчинен природным
ритмам.
Возрождение, вроде бы возвращаясь к античным идеалам понимания природы,
дает им новое толкование. Выступая против средневекового резкого
противопоставления Бога и природы, возрожденческие философы их сближают и
довольно часто доходят до пантеизма, до отождествления Бога и мира. Бога и
природы. У Дж. Бруно Бог стал просто-напросто природой. Античные философы в
силу указанных выше оснований не могли быть пантеистами. Впрочем, они часто
выступали с позиций гилозоиз-ма, считая Космос живым (гиле — жизнь) целым.
Возрожденческая философия фактически реализовала лозунг «Назад к природе».
Она это сделала в силу культивирования чувственно-эстетического идеала
философии. Впоследствии лозунг «Назад к природе» будет приобретать
популярность по политическим (Руссо), экологическим (движение «зеленых») и
другим основаниям.
В Новое время природа впервые становится объектом тщательного научного
анализа и вместе с тем поприщем активной практической деятельности
человека, масштабы которой в силу успехов капитализма постоянно нарастают.
Относительно низкий уровень развития науки и вместе с тем овладение
человеком мощными силовыми агентами природы (тепловой, механической, а
затем и электрической энергией) не могли не привести к хищническому
отношению к природе, преодоление которого растянулось на века, вплоть до
наших дней.
Необходимость такой организации взаимодействия общества и природы,
которая отвечала бы нынешним и будущим потребностям развивающегося
человечества, была выражена в концепции ноосферы, французских философов
Тейяра де Шардена и Е. Ле-Руа и русского мыслителя В.И. Вернадского.
Ноосфера — это область господства разума. Концепция ноосферы была развита в
начале 20-х годов XX в., впоследствии ее концептуальные идеи получили
детальную разработку в особой науке — экологии.
Наша краткая историческая справка показывает, что человек всегда
находился и находится в определенном соотношении с природой, которое он
определенным образом интерпретирует. Человек изначально находится в
условиях, когда в силу самого факта своего существования он постоянно
вынужден проверять природу на «человечность». С этой целью он использует
все доступные ему средства как интеллектуального, так и предметного
содержания. Совершенно очевидно, например, что в изучении животных
исследователи вынуждены использовать более разносторонние методы, чем при
изучении неживой природы. Это объясняется тем, что животные в отличие от
камней обладают психикой, которую изучает специальная наука, зоопсихология.
Научная и практическая деятельность человека свидетельствует о том, что
человек способен познавать природные явления и регулировать свои
взаимоотношения с ними.
На наш взгляд, есть четыре фундаментальных факта, которые выражают
«человеческое лицо» природы.
Во-первых, природа такова, что она обладает возможностью порождения
человека. Из физики известно, что фундаментальные структуры бытия
характеризуются так называемыми константами: постоянная Планка, скорость
света, гравитационная постоянная и другие. Выяснено, что если бы эти
константы были хотя бы в незначительной степени другими, то устойчивые
структуры типа человеческого тела не могли бы существовать. В отсутствие
человека некому было бы познавать природу. Вселенную. Вселенная такова, что
возникновение человеческой жизни оказывается постоянной возможностью.
Во-вторых, человек рождается «из природы». На это указывает хотя бы
процесс деторождения.
В-третьих, природная основа человека есть тот фундамент, на котором
только и возможно появление неприродного, т.е. специфически человеческого
бытия, психики, сознания и т.п.
В-четвертых, в природном материале человек символизирует свои
неприродные свойства. Вследствие этого природа становится фундаментом
общественной, социальной жизни.
Чтобы обеспечить свое существование, человек должен как можно больше
знать о природе.
Происхождение Вселенной. Уровни организации универсума
Физики, космологи, астрономы обнаружили целый ряд явлений, которые они
пытаются объяснить на основе единой модели. Известно, например, что
Вселенная в каждой точке находится в состоянии расширения. Но она
расширяется не куда-то, а просто увеличивается в размерах. У Вселенной нет
центра, от которого могли бы удаляться галактики. Почему «все разбегаются»,
ведь между галактиками существуют не силы отталкивания, а силы притяжения:
это всем известные силы гравитации. Ответ ученых гласит, что 18 миллиардов
лет назад произошел Большой взрыв, в результате которого в процессе
охлаждения Вселенной возникли элементарные частицы, тела, звезды, планеты
и, наконец, человек. Взрыв произошел в силу особых свойств вакуума. Не
теперешнего вакуума, который, как известно, также обладает весьма
причудливыми свойствами, а вакуума, существовавшего до Большого взрыва. По
мере остывания космический материал испытывал последовательные фазы
перехода. Жизнь возникала в холодной Вселенной.
Холодная Вселенная привела к формированию уровней организации природы
(материи), которые образуют некоторую иерархию: элементарные частицы,
атомы, молекулы, макротела.
Уровни организации неживой природы следующие: вакуум, элементарные
частицы, атомы, молекулы, макротела, планеты, звезды, галактики, системы
галактик, метагалактика.
Уровни организации живой природы: доклеточный уровень (ДНК, РНК,
белки), клетки, многоклеточные организмы, популяции, биоценозы.
Уровни организации природы выражают ее строение, структуру. Но каждый
объект природы активен, в силу чего он способен к движению, изменению. На
фундаментальном уровне материи, т.е. в вакууме и мире элементарных частиц,
активность выступает как взаимодействие частиц, в результате которого
нарождаются новые частицы. Существуют четыре типа взаимодействия
элементарных частиц: слабые, ядерные, гравитационные и электромагнитные.
Гравитационные и электромагнитные взаимодействия известны человеку с
незапамятных времен, а вот ядерные и слабые взаимодействия попали в поле
его зрения лишь в XX в. Физики стремятся найти теории, которые бы
единообразно описывали как можно больше типов взаимодействий. Сначала им
удалось объединить электромагнитные и слабые взаимодействия, представить их
частными случаями электрослабого взаимодействия. Впоследствии электрослабые
взаимодействия объединили с ядерными взаимодействиями. Делаются попытки
описать все четыре типа взаимодействий одной теорией, так называемой единой
теорией поля.
В микромире взаимодействие выступает как обмен переносчиками
взаимодействий, сопровождаемый рождением новых частиц. Если же
взаимодействие происходит в макро- или мегами-ре, то взаимодействие имеет
особо сложный механизм, ибо в нем участвуют мириады частиц. Во всех случаях
происходящие в мире неживой материи процессы всегда имеют своей причиной
взаимодействие. Взаимодействие — это способ существования материальных
объектов неживой природы. В области живой природы также ничто не сможет
осуществиться без взаимодействия, но здесь следует учесть влияние на ход
событий психики животных. Это влияние возможно постольку, поскольку взаимо*
действие нагружается символическими моментами. Процесс взаимовлияния особей
богаче их физического взаимодействия. То же самое, но, естественно, в
другом контексте, справедливо и применительно к социальной жизни людей.
Здесь сложные процессы взаимодействия людей также не исчерпываются
материальными взаимодействиями.
Иерархия структур в мире природы фиксируется выделением уровней
организации универсума. Иерархия взаимодействий приводит к существованию
различных форм движения: физической, биологической, социальной. Склонный к
систематизации исследователь всегда найдет соответствие между уровнями
организации мира и соответствующими им формами движения материи.
Как уровни организации, так и формы движения универсума образуют
иерархии соподчинения. Высшая форма движения возникает на базе низшей в
результате появления системных свойств. Биологические явления обладают
свойствами, не присущими физическим процессам. Соответственно социальные
явления отличаются от биологических. Высший уровень организации или высшая
форма движения обладает по отношению к своим исходным основам относительной
самостоятельностью, своеобразием. С учетом этого попытки редуцирования,
буквального сведения высшей формы движения к низшей несостоятельны.
Неприемлемо также приписывание низшей форме движения специфических
характеристик высшей формы движения. В античности Космос часто считали
живым целым, наделяли его атрибутами жизни. Согласно современным
представлениям, живыми являются лишь те объекты, которые изучает биология.
Терминами «физикализм», «натурализм», «биологизм», «психологизм»,
«социологизм» обозначаются различные ситуации искажения соотношений между
формами движения или уровнями организации природы и общества.
Пространство и время
Каждый уровень организации природы состоит из определенных объектов,
которые обладают той или иной протяженностью, совокупность которых
называется пространством. В силу обладания протяженностью (линейными,
объемными, двумерными характеристиками) объекты определенным образом
располагаются относительно друг друга. Такие соотношения, как «слева»,
«справа», «ниже», «выше», «под углом», по праву называются
пространственными соотношениями. Пространство есть выражение
сосуществования материальных объектов.
В истории философии и физики часто использовали абстракцию пустоты.
Древние атомисты, а также сторонники механистической картины мира Нового
времени часто называли пустоту пространством. Получалось, что пространство
существует независимо от природы, от объектов. Это субстанциальная
концепция пространства, согласно которой пространство существует независимо
от природы. В науке было выяснено, что пустота как объект физического
исследования не существует. Нет такого насоса, который мог бы обеспечить
существование пустоты, нет ее и где-то в Космосе. То, что называли
пустотой, в действительности является вакуумом. Но вакуум не есть ничто, он
обладает вполне определенными физическими характеристиками. Приведенные
факты показывают несостоятельность субстанциальной концепции пространства.
Согласно реляционной концепции пространства, все пространственные
характеристики являются физическими отношениями, природа которых
определяется характером физических процессов.
Благодаря специальной теории относительности были выявлены
релятивистские пространственные эффекты типа сокращения длин. Общая теория
относительности позволила объяснить особые свойства пространства в
гравитационных явлениях. Квантовая механика показала особо тесную связь
пространственных и импульсных характеристик физических объектов. Новейшая
физика элементарных частиц дает веские основания считать пространство в
микромире не трехмерным. Видимо, трехмерность пространства характерна в
основном для макромира, за его пределами пространство может быть, например,
девятимерным. При переходе микроявлений к макромиру шесть размерностей как
бы сворачиваются, компактифицируются. Поэтому макропростран-ственные
характеристики оказываются трехмерными, а значит, для описания
пространственного поведения макрообъектов достаточно использовать всего три
переменные (х, у, z).
Приведенные данные показывают, что пространство — это по сути своей
проявление физических взаимодействий. Их изменения проявляются в свойствах
пространства.
В последные годы была выдвинута привлекательная идея: биологическим и
социальным явлениям присуще особое, не физическое, а соответственно
биологическое и социальное пространство. Кажется вполне последовательным
считать, что биологическим процессам присуще биологическое пространство.
Состоятельна ли идея о существовании особых нефизических — биологического и
социального — пространств?
Биологические и социальные характеристики, а таковы жизнь и сознание,
не обладают пространственными параметрами. Абсурдными представляются
выражения типа «мысль длиной 3 метра», «жизнь объемом 2 кубометра». Особые
нефизические биологическое и социальное пространства не удалось обнаружить,
но идея о их существовании не является бессмысленной. Дело в том, что
физические пространственные характеристики могут иметь символическое бытие,
представлять собой символы соответствующих биологических и социальных
явлений. С символическим бытием физического пространства мы встречаемся на
каждом шагу, особенно выразительны в этом отношении произведения скульптуры
и живописи, архитектурные сооружения. Пространственная архитектура церкви
Покрова на Нерли способна вызвать многочисленные положительные эмоции у
православного. Соответственно готический пражский собор настроит на
религиозную волну католика. Но и в первом, и во втором случаях
пространственные характеристики имеют символическое значение, они присущи
сооружениям, а отнюдь не мыслям и чувствам верующих. Сами же по себе мысли
и чувства не обладают пространственными характеристиками. К сожалению,
символическое значение пространственного бытия изучено пока недостаточно.
В отличие от пространства время характеризует не сосуществование, а
сменяемость, процессуальность явлений. Время — это длительность процессов и
соотношения между ними, фиксируемые терминами типа: продолжительнее,
раньше, позже и т.п.
Подобно тому как пространство считается подчас существующим само по
себе, время также признается многими чем-то самостоятельным, независимым от
физических, равно как и от любых других процессов (субстанциальная
концепция времени). Главным аргументом в пользу субстанциальной концепции
времени является принявшее догматический характер определенное истолкование
механики Ньютона. Многие считают, что в механике Ньютона время вводится как
независимая переменная. В действительности же здесь изучаются относительно
простые явления, такие, для которых время «везде одно и то же». Но отсюда
не следует, что время существует вообще независимо от материальных
процессов. Это обстоятельство получает в более сложных, чем ньютоновская
механика, теориях довольно всестороннее обоснование.
Согласно специальной теории относительности, одновременность не
является чем-то абсолютным, она относительна. События, которые в одной
системе отсчета одновременны, в другой могут быть неодновременными. Если
скорость перемещения объектов увеличивается, то их время замедляется. С
этим связан парадокс близнецов, из которых тот моложе, который в отличие от
своего брата участвовал в космическом путешествии на быстрых ракетах.
Согласно общей теории относительности, время замедляется при увеличении
гравитационных потенциалов. Согласно же квантовой механике, время органично
связано с энергией. Приведенные и другие данные позволяют считать, что
время применительно к физическим явлениям есть форма проявления физических
взаимодействий (реляционная концепция времени). Но так обстоит дело с
физическими процессами, а какова ситуация в области биологических и
социальных явлений?
Выше было рассмотрено символическое значение физического пространства.
Аналогичное рассмотрение может быть осуществлено и относительно физического
времени, которое также обладает символическим значением. Сплошь и рядом мы
пытаемся характеризовать нашу деятельность в единицах физического времени,
т.е. в часах и минутах. Рабочее время, продолжительность учебных занятий,
время отдыха — за всем этим мы часто видим социальные реалии, т.е.
фактически физическое время воспринимается символически. Но если выше мы
имели основания не признавать реальность биологического и социального
пространства, то в случае с биологическим и социальным временем ситуация
выглядит несколько по-иному.
Время выражает изменчивость явлений. Поскольку биологические и
социальные явления изменяются, то вполне логично ожидать, что они временны,
т.е. обладают адекватными их сути временными характеристиками. Этими
временными характеристиками не могут быть физические параметры. На самом
деле, за 45 минут учебных занятий можно добиться и малого, и большого
эффекта. Но это означает, что 45 минут — а это физическая характеристика —
не являются адекватной характеристикой существа учебных занятий. Возьмем
другой пример. Люди одного календарного возраста обычно находятся в
различных биологических состояниях. И здесь физическое время не является
адекватной характеристикой теперь уже биологических процессов.
В поиске характеристики, адекватной природе биологических явлений,
биологи выдвинули концепцию биологического возраста. Для организма человека
этот возраст задается вероятностью смерти. Чем она больше, тем выше
биологический возраст. В случае развития зародыша его биологический возраст
задается числом клеточных делений. Биологический возраст гороха 'определяют
по числу почкований. Биологическое время есть адекватная природе
биологических процессов количественная характеристика. Биологический
возраст указывает степень удаления организма от момента рождения.
Биологическое время есть системно-символическое образование, оно существует
над физическим.
В области социальных явлений время также имеет системно-символический
характер. И здесь целесообразно вводить особые параметры социального
времени. В общественных науках о социальном возрасте говорят редко, но он
есть. Дление, бренность социальных организмов количественно можно задать не
иначе как посредством параметра социального возраста. Приведем два
относительно простых примера. Студент изучает философию месяц, два месяца,
полгода. Длится физическое время, растут знания студента. Чтобы выразить
рост знания, изобретен институт оценок. Оценки «неудовлетворительно»,
«удовлетворительно», «хорошо», «отлично» соответствуют достижениям
студента, характеризуют его, в нашем случае, философский возраст.
Применительно к экономическим явлениям для измерения времени изобретен
механизм товарно-денежных отношений. Тот товар дороже, цена которого
больше. Деньги измеряют экономическое время.
Как видим, следует различать: физическое время как выражение физических
взаимодействий, символическое значение физического времени, биологическое и
социальное время как особые системно-символические образования. В общем
случае время есть количественная мера движения, характеристика
продолжительности бытия данного объекта.
Время необратимо в той же степени, что и сами происходящие процессы.
Время одномерно, т.е. для его математического задания достаточно одной
переменной. Вполне возможно, что в скором будущем удастся доказать
многомерность времени, пока на этот счет существуют лишь гипотезы.
Хорошо известно, что человек ограничен в своих возможностях, которые
он, однако, способен оценить, иногда, впрочем, лишь на уровне экспертных
оценок, посредством задания, например, календарного, биологического,
социального возраста. Желание достичь большего эффекта вынуждает личность
наполнить каждую единицу календарного времени действиями, которые бы
замедляли рост биологического возраста («а жить-то хочется») и наращивали
характеристики социального времени. В основе своей деятельности, своего
бытия человек соотносит, проецирует друг на друга все свои временные шкалы
и в соответствии со своими целями стремится достигнуть желаемого, например
экономии своего рабочего времени. Что касается хода общественного развития,
то его ускорение означает, что единице календарного времени соответствуют,
по мере развития общества, все большие «куски» социального времени.
Экологическая философия. Биоэтика. Экогуманизм
Экологическая философия изучает методами философии взаимодействие
общества и природы, пути утверждения гармонического единения между
человеком и миром природы. Как этого достичь в условиях, когда человек
стремится добиться успеха во что бы то ни стало, когда большая часть
ограниченных ресурсов планеты переводится в отходы и мусор, загрязняющие
планету? Как добиться сохранения экосистемы человек — природа в условиях
доминирования не экологических, а экономических и политических интересов?
Выход из кризисной ситуации видят в основном в придании приоритета
экологическим ценностям. Материальное производство, используемые
технологии, экономика, политика — все это должно быть подчинено требованиям
экологической этики и экологического права/Так как воздействие человека на
природу часто имеет планетарный характер, то целый ряд актуальных
экологических проблем может быть разрешен лишь в условиях международного
сотрудничества и наличия реального чувства международной экологической
ответственности.
»/ Экологическая философия — молодая дисциплина, ее философские
ориентиры лишь вырабатываются, на многие актуальные вопросы она не знает
ответам/Человечество, умудрившееся попасть в экологический кризис, не знает
четких путей выхода из него. Несмотря на более или менее успешную
реализацию программ по развитию безотходных производств и альтернативных
технологий, развитию экологического законодательства, человечество по-
прежнему не покинуло район экологического кризиса. Все более очевидным
становится, что главная экологическая проблема («дыра») находится не в
озоновом слое Земли, а в ценностно-этических представлениях человека и
общества. Казавшиеся столь незыблемыми принципы гуманизма должны
соотноситься не только с человеком, но и с природой. В таком случае
гуманизм теряет свое прежнее содержание и становится экогу'манизмом. Любовь
человека, эгоистически направленная только на него самого, привела в
конечном счете к экокризису. Экогуманизм в отличие от традиционного
гуманизма видит в природе бытие человека.'^ Природа есть символическое
бытие человека. Именно поэтому человек вынужден относиться к природе так же
бережно, как к самому себе.
Мы уже отмечали, что экологическая философия встречается с трудностями.
Это неудивительно, ибо как философия, так и современные науки мало, явно
недостаточно изучали сам феномен символического бытия человека. Но без
знания содержания этого феномена успешное экологическое движение просто
невозможно.
Человечество вынуждено обратиться к природе как арене проявления
человеческого бытия. Один из относительно новых комплексов
экоаксиологических ориентации связан с биоэти
кой, центральным вопросом которой является отношение человека к жизни и
смерти. Жизнь, особенно человеческая, понимается как высшая ценность.
Кстати, общество не без труда ищет подходы и к нашим «меньшим братьям». В
токийском зоопарке поставлен памятник умирающим в неволе животным. Но
всегда ли человек сознает свою вину перед животными?
Проблемы биоэтики многогранны, обширны. В США издана пятитомная
энциклопедия по биоэтике. Объем энциклопедии показывает, сколь внимательно
относятся американцы к проблемам биоэтики. Особое внимание привлекают
вопросы активной эвтаназии («убийства из милосердия»), критерии смерти,
отношения врача и пациента, отношение к умирающим, к дефективным
новорожденным, к дебилам. Имеет ли человек право на смерть, право на аборт?
Многочисленные дилеммы биомедицинской этики невозможно разрешить без
тщательного философского и научного рефлексирования, углубленного понимания
содержания гуманизма и экогуманизма. Рассмотрим в этой связи некоторые
конкретные проблемы.
Возможности оживления умершего человека привели к тому, что остановка
сердца перестала быть признаком смерти, каковым, однако, являются
необратимые изменения в центральной нервной системе. Но согласно догматам
буддизма и конфуцианства, признаками смерти являются остановка сердца и
прекращение дыхания. А это означает, что при бьющемся сердце не допускается
изъятие органов для трансплантации; трансплантация сердца вообще
исключается. Разумеется, это относится лишь к тем народам, которые
соблюдают установленные догматы. Мы видим, как принципы религии могут
приходить в противоречие с принципами гуманизма. Вместе в тем в странах,
где трансплантация сердца стала нормой, замечены случаи, когда диагноз
смерти порой ставится некорректно.
Другой случай: общество должно предоставить женщине право на свободное
и ответственное материнство. Однако отмена запрета на аборт просто-напросто
игнорирует ценность жизни плода. Перед нами типичная биомедицинская
дилемма: как отмена запрета на аборт, так и его допущение не свободны от
глубочайших противоречий. Чтобы с ними справиться, необходимо
последовательное развитие экологической философии, экоэтики и биоэтики в
том числе.

22. Политическая сфера жизни общества. Формы государственности

Политическая жизнь общества изучается целым рядом наук, в том числе
политологией, политической социологией, политической психологией, а также
философией. Философия стремится к постижению сущности всех политических
явлений в их взаимодействии. Это предмет изучения такой отрасли философии,
как философия политики.
Философию политики интересуют причинно-следственные отношения политики
и власти, их социальный смысл, воплощение политики в материальных и
идеальных формах, проблемы государства, гражданского общества,
политического сознания, его соотношения с моралью, религией, искусством и
т.д.
Особое значение имеет выяснение соотношения категорий «власть»,
«политика» с такими фундаментальными философскими категориями как
«свобода», «справедливость», «равенство», в том числе национальное,
классовое и общечеловеческое.
Эти вопросы решались так или иначе еще в античной философии, прежде
всего в произведениях Платона и Аристотеля.
Расцвет социально-философских теорий в эпоху Возрождения и Новое время
связан с обоснованием сущности политической, прежде всего государственной
власти в трудах Н. Макиавелли, а также с теорией естественного права Т.
Гоббса, Дж. Локка и Б. Спинозы, с исследованием проблемы разделения
властей, гражданского общества и правового государства Дж. Локком и Ш.
Монтескье. Возникают основные направления политической идеологии
—либерализм (Ш. Монтескье), консерватизм (Э. Берк) и тоталитаризм (Ж.-Ж.
Руссо)
Немецкая классическая философия преуспела в исследовании этических
основ права и государства (И. Кант), философии права (Г. Гегель).
Существенный интерес представляет марксистское учение о взаимодействии
политики и экономики, роли насилия в истории, соотношении морали и
политики, происхождении и функциях государства, условиях его отмирания.
Представляют интерес также политические идеи анархизма (М. Бакунин, П.
Кропоткин) и геополитические концепции XX в. (К. Хаусхофер, X. Маккиндер и
др.).

Факторы, обусловливающие политическую жизнь общества
Одна из важнейших и наиболее древних проблем политики — проблема
власти. Соотношение таких явлений, как власть и политика, носит
диалектический характер. С одной стороны, власть выступает как средство
осуществления политики!, с другой — является ее первоосновой. Установление
отношений господства и подчинения, т. е. отношений зависимости между
людьми, и есть власть. В конечном счете власть представляет собой
принуждение человека к деятельности вопреки его воле.
Власть, в том числе политическая, обладает рядом особенностей. Во-
первых, она предполагает наличие субъекта и объекта власти. Во-вторых,
власть обладает всеобщностью в том смысле, что присутствует во всех видах
деятельности отдельных лиц, групп и социальных институтов.
Социальными предпосылками или источниками власти можно считать
групповые, сословные и классовые различия между людьми, обусловленные
разделением труда, отношениями собственности и т.д.
Функционально власть проявляется через определенный порядок и
согласованность действий сторон, обусловленные их общей материальной
заинтересованностью, духовной близостью или же подражанием, привычкой и
т.д. Любая власть возможна только в случае добровольного или вынужденного
согласия, готовности к повиновению. Доказательством тому может служить
исламская революция в Иране: любой политический режим обречен на гибель,
если весь народ выйдет на улицы и откажется выполнять распоряжения властей.
Политическая власть является важнейшим элементом политической жизни
общества, однако не исчерпывает ее. Политическая жизнь общества
складывается из политической деятельности различных социальных сил. При
этом каждая из них старается реализовать свои политические интересы.
Политика — это регулирование и управление различными сферами общественной
жизни на основе установления отношений господства и подчинения, реализуемых
при помощи государства. Ее сущность составляет политическая власть.
Американский социолог С. Липсет справедливо отмечает, что политическая
власть стабильна только тогда, когда она легитимна, т. е. законна.
Последнее возможно: а) когда власть основана на традициях, например,
монархия; б) является рационально-правовой, т. е. установлена легально,
например, в результате победы на выборах; в) носит харизматический
характер, т. е. имеет в своей основе веру в выдающиеся личные качества
политического вождя'2.
Важно не упустить из виду качественные особенности политики. Ее
отличают универсальность, всеохватывающий характер, способность
воздействовать на любые стороны жизни общества. Вместе с тем политика
реализуется через политические отношения, политические институты и
политическую идеологию. Люди вступают в отношения по поводу власти, которые
закрепляются, институализируются в форме тех или иных политических
организаций и одновременно отражаются в их сознании, в том числе и в виде
политической идеологии.
Политическая жизнь общества самым тесным образом связана с экономикой.
Их связь нередко трактуется как взаимодействие политики и экономики. Вопрос
о взаимосвязи и взаимодействии политики и экономики достаточно полно
освещен в трудах К. Маркса и В.И. Ленина. С точки зрения марксизма, уровень
развития материального производства, характер разделения труда, отношения
собственности оказывают существенное влияние на материальные интересы людей
и обусловливают содержание политических теорий и программ. В свою очередь
господствующая политическая идеология, например, идеология рыночной
экономики, может стать предпосылкой появления новой экономической
реальности. Вместе с тем взаимообусловленность политики и экономики не
следует переоценивать, поскольку они не только развиваются по своим
собственным законам (например, законы рынка и законы политической борьбы),
но и по-разному подвержены воздействию таких факторов, как научно-
технический прогресс, экологическая ситуация, национальная психология,
религия и т.д. Причем на том или ином историческом этапе, в конкретном
социуме, каждый из этих факторов может играть решающую роль.
Существенное воздействие на политическую жизнь общества оказывает его
духовная культура, понимаемая как совокупность духовных ценностей, идей,
обычаев, традиций и норм поведения людей. Духовная культура оказывает
существенное влияние на выбор тех или иных форм политических институтов,
например, государственного устройства, обусловливает особенности их
функционирования. Выделяются следующие пути воздействия духовной культуры
на политическую жизнь:
• социализация и формирование отдельных индивидов;
• создание и введение систем ценностей;
• эталоны действий, поведения и поступков;
• создание моделей институтов и социальных системЗ.
Иными словами, духовная культура общества детерминирует все стороны
политической жизни, включая политическое поведение людей и, в конечном
счете, политическую культуру масс.
Весьма актуальной является проблема взаимосвязи политики и морали. Так,
например, вопрос о роли насилия в истории и его нравственно оправданных
границах остается в центре внимания философии на протяжении всей ее
истории. Современные исследователи Э. Фромм и К. Лоренц пришли к выводу,
что склонность к агрессии по отношению к себе подобным, отличающая человека
от животных, имеет биологические корни4. Другие философы и социологи
указывают на социальные корни этого явления. К их числу можно отнести М.
Вебера, в работе «Политика как призвание и профессия» противопоставившего
«этике убеждения» «этику ответственности». Политик, исповедующий этику
убеждения, фанатично предан какой-то благородной, по его мнению, идее и не
всегда разборчив в средствах ее реализации. Напротив, политик, приверженный
этике ответственности, задумывается об адекватности выбираемых политических
средств осуществления своих идей, испытывает глубокое чувство
ответственности за прямые и косвенные последствия своих поступков. Не
претендуя на окончательное решение проблемы, М. Бебер заключает, что
«должно ли действовать как исповедующий этику убеждения или как
исповедующий этику ответственности, и когда так, а когда по-другому, —
этого никому нельзя предписать»5 поскольку не только разум, но и чувства
играют существенную роль в политической деятельности.
Вместе с тем чувствуется, что личные симпатии немецкого мыслителя на
стороне этики ответственности. Он считает, что если насилие в политике
неизбежно, то надо стремиться к тому, чтобы оно было легитимным, т. е.
основанным на законе.
Важной стороной политической жизни общества является функционирование
его политических институтов. Их совокупность образует политическую
систему общества. Ее элементами являются государство политические партии и
иные общественные организации, деятельность которых носит политический
характер.

Роль государства в политической жизни общества

Важнейший элемент политической системы общества — государство.
Справедливым остается высказанное Ф. Энгельсом в работе «Происхождение
семьи, частной собственности и государства» утверждение о том, что
признаками любого государства являются наличие аппарата власти, территории
и налогов.
Что же такое государство? По Аристотелю государство возникает из
сознания общей пользы и создается преимущественно для того, чтобы жить
счастливо. Т. Гоббс, напротив, видел в основе государства дисциплину страха
и назвал государством лицо, индивидуальное или коллективное, возникшее в
силу договора множества людей с тем, чтобы это лицо обеспечивало им мир и
всеобщую защиту. Близких взглядов придерживался Б. Спиноза!'. Г. Гегель
видел начало государства в насилии2, Ф. Энгельс и В.И. Ленин видели в нем
орудие, машину для эксплуатации и подавления одного класса другимЗ М. Вебер
называет государством отношения господства одних людей над другими,
опирающееся на легитимное (считающееся законным) насилие.
Классовый подход к проблеме государства был ведущим в советской
общественной науке. Так, краткий словарь по социологии предлагает
определение, согласно которому государство есть совокупность
взаимосвязанных друг с другом учреждений и организаций, осуществляющих
управление обществом в интересах определенных классов, подавляя классовых
противников
В рамках современного подхода к проблеме под государством понимается
«основной институт политической системы общества, организующий,
направляющий и контролирующий совместную деятельность и отношения людей,
общественных групп, классов и ассоциаций. Государство представляет собой
центральный институт власти в обществе и концентрированное осуществление
этой властью политики»4'.
Государство отличается от других социальных институтов:
• обязательным наличием социально-классовой основы правящих сил в лице
социальных групп, политических партий, общественных движений и т. д.;
• наличием специального аппарата власти, представленного центральными и
периферийными органами:
• монополией на внеэкономическое принуждение;
• наличием государственной территории;
• суверенным правом издания законов, обязательных для граждан,
проведения внутренней и внешней политики;
• исключительным правом собирать налоги, выпускать денежные знаки,
проводить бюджетную политику и т.д.
Вопрос о происхождении государства и его роли в жизни общества имеет
большое теоретическое и научно-практическое значение. Материалистическое
понимание истории традиционно видит в государстве надстройку над
экономическим базисом и связывает его возникновение с результатами
общественного разделения труда, появлением частной собственности и расколом
общества на классы. Исследуя данный вопрос, Ф. Энгельс писал, что в
условиях появления частной собственности, непрерывно ускоряющегося
накопления богатств «недоставало учреждения, которое увековечило бы не
только начинающееся разделение общества на классы, но и право имущего
класса на эксплуатацию неимущего и господство первого над последним. И
такое учреждение появилось. Было изобретено государство».
Ныне доступный ученым конкретно-исторический материал позволяет
углубить и уточнить прежние взгляды на возникновение государства. И здесь
мы сталкиваемся с проблемой так называемого «азиатского способа
производства». Эта формулировка принадлежит К. Марксу. Сопоставляя
особенности развития производительных сил в Европе и на Востоке, К. Маркс
обратил внимание на отсутствие в ряде восточных стран частной
собственности: непосредственным производителям в лице сельских общин
противостоят не частные собственники, а государство
Жесткий централизованный контроль со стороны государства отразился на
особенностях функционирования социальной структуры и политических отношений
в этих странах. Власть, например наместника, открывала доступ к
привилегиям, избыточному продукту и роскоши. Однако терявший ее, по воле
деспота, чаще всего терял не только достаток, но и жизнь. В таком же
положении находилось и многочисленное купечество, не заинтересованное в
расширенном воспроизводстве и предпочитавшее проживать получаемую прибыль.
Иными словами, частная собственность была таковой только условно и
предпринимательство в экономической сфере не приветствовалось.
Административный аппарат контролировал большую часть экономики, подавляющее
число крестьян оставались государственными.
Особая роль государства на Востоке обусловила слабость отдельного
индивида, его подавление коллективом и одновременно повышение роли
корпоративных структур типа кланов, каст, сект, землячеств, сельских общин
и т.д., включавших как бедных, так и богатых. Их главной целью было
защитить своих членов от государственного деспотизма. Корпоративные связи,
закрепленные традициями, сглаживали социальный антагонизм, порождали
отношения патернализма и придавали устойчивость сложившейся социальной
структуре. Консерватизм корпоративных связей способствовал политической
стабильности даже в случаях смены династий, например, в средневековой
Индии.
Советский востоковед Л. С. Васильев в работе «Проблемы генезиса
китайского государства» специально исследовал проблему становления
государственной власти в условиях азиатского способа производства. На
основе кропотливого анализа обширного конкретно-исторического материала он
пришел к выводу, что в данном случае государство возникает до классов как
результат объективной потребности в решении крупномасштабных экономических
проблем, в частности, связанных с ирригацией, строительством стратегических
дорог и т.д.6
Знакомство с историей возникновения государства во многом способствует
уяснению вопроса о его функциях. Марксистский подход к этой проблеме
является сугубо классовым: главная функция государства — защита интересов
правящих классов. Все остальные функции как внешние, так И внутренние
подчинены этой главной. Отсюда следует, во-первых, что государство может
быть надклассовой структурой только в виде исключения, когда борющиеся
классы достигают такого равновесия сил, что государственная власть получает
известную самостоятельность по отношению к ним'. Во-вторых, предполагается,
что переход политической власти в руки рабочего класса и беднейшего
крестьянства со временем приведет к отмиранию государства
Современное государство выполняет целый ряд разнообразных функций:
• защиты существующего государственного строя;
• поддержания в обществе стабильности и порядка;
• предотвращения и устранения социально-опасных конфликтов;
• регулирования экономики;
• проведения внутренней политики во всех ее аспектах — социальной,
культурной, научной, образовательной, национальной, экологической и т.д.
• защиты интересов государства на международной арене;
• обороны страны и др.
Особый интерес представляет сегодня вопрос о роли государства в
регулировании экономических отношений. В условиях отсутствия частной
собственности (азиатский способ производства, административно-командная
система) эта роль проста и понятна — прямое директивное руководство, а в
развитых формах — на основе детальных планов. Иная, более сложная картина
складывается в условиях развитых рыночных отношений. С одной стороны, чем
сильнее вмешательство государства, даже если оно носит косвенный характер,
например, через хозяйственное законодательство и налоги, тем ниже уровень
предпринимательского интереса, меньше желания рисковать капиталом. С другой
стороны, вмешательство государства в экономические процессы на уровне
общества в целом, безусловно, необходимо для решения проблем тех нического
перевооружения производства, правильной структур ной политики, финансового
оздоровления экономики и т.д Большое значение имеет и выполнение
государством других, перечисленных выше функций.
Важное значение имеет решение таких проблем политический жизни
общества, как государственное устройство, форма правления и политический
режим.
• Вопрос о государственном устройстве связан прежде всего с
распределением законодательной власти между центром и периферией. Если
законодательные функции всецело принадлежат центру, государство считается
унитарным, но если территориальные единицы вправе принимать свои законы,
государство является федеративным. Федерация позволяет преодолеть
противоречие между стремлением центра к господству, а территориальных
единиц — к сепаратизму.
Форма правления связана с характером осуществления государственной
власти, будь то монархия или республика. Если монархия предполагает
сосредоточение всей власти в руках одного человека, представляющего
правящую династию, причем власть, как правило, передается по наследству, то
республиканское правление означает признание суверенного права на власть
народа, избранных им представительных органов.
Вопрос о том, какая форма правления лучше, — республика или монархия,
является во многом риторическим. Опыт современной Европы показывает, что
многие развитые и политически стабильные страны являются монархиями.
Американский исследователь С. Липсет обращает внимание на медиативную, т.
е. примиряющую роль монархии по отношению ко всем слоям современного
общества.
«В тех же странах, — подчеркивает он, где в результате революции
монархия была свергнута и упорядоченное правопреемство оказалось
нарушенным, пришедшие на смену монархии республиканские режимы оказались
неспособными обрести законность в глазах всех важных слоев населения вплоть
до пятого послереволюционного поколения или того позже»'.
Иными словами, монарх выполняет роль нравственного арбитра, выступает в
глазах подданных гарантом национальных интересов. В то же время в ряде
стран республиканская форма государственного правления функционирует
достаточно успешно.
Под политическим режимом обычно понимается совокупность средств и
методов осуществления государственной власти. Можно выделить такие
политические режимы, как тоталитаризм, авторитаризм, либерализм и
демократия. Особый интерес представляют сегодня тоталитаризм и демократия.
Тоталитаризм (от лат. totalis) — государственный строй, отличительной
особенностью которого является контроль над всеми сторонами жизни общества
— политической, экономической и духовной. Без внимания не остаются даже
мысли граждан, о чем свидетельствует появление термина «инакомыслящий».
Тоталитаризм — это как бы деспотизм XX века. Жестокие режимы были и раньше,
но тоталитаризм — явление относительно новое. Это объясняется тем
обстоятельством, что полный контроль над гражданами стал возможен только с
появлением таких средств массовой коммуникации, как пресса, радио и
телевидение.
Тоталитарный политический режим ставит отдельного индивида в более
бесправное положение, чем в условиях восточной деспотии; он остается как бы
один на один с государственной машиной и подчиняется ей.
Признаками тоталитарного режима являются: жесткая пирамидальная
структура власти (можно сказать, что обществом управляют как организацией,
в которой обратные связи отсутствуют), массовый террор, постоянный поиск
внутренних и внешних врагов, ликвидация горизонтальных структур в обществе.
И, наконец, господство официальной идеологии, навязываемой правящим
режимом.
Психологические корни тоталитаризма исследованы, в частности, 3.
Фрейдом в работе «Массовая психология и анализ человеческого Я».
Тоталитаризм не просто опирается на согласие масс к повиновению. Он
формирует особую психологию, свой стиль мышления, для которого характерны
культ власти, неуважение к правам человека, поиск простых решений,
дихотомическое мышление и т. д
Противоположность тоталитаризму — демократия (от греч. emos — народ и
cratos — власть). По своему происхождению этр сугубо европейский феномен.
Она возникла в Древней Грецией выражала интересы достаточно многочисленного
строя свободах собственников. Отношение к ней в истории социально-
философской мысли с самого начала не было однозначным. Неодобрительно
относился к ней Платон, сдержанно — Аристотель. Развитие рыночных отношений
в Новое время поставило на повестку дня вопрос о государственном
устройстве, при котором права собственников — буржуа были бы защищены от
произвола властей. Дж. Локк и Ш. Монтескье, разрабатывая концепцию прав
человека на основе теории общественного договора, пришли к выводу, что
соблюдение законов является важнейшим гарантом политической свободы. В
государстве, как считал Дж. Локк, «законодательная власть по необходимости
должна быть верховной, и все остальные власти в лице каких-либо членов или
частей общества проистекают из нее и подчинены ей»2. Развивая идеи Локка,
Ш. Монтескье утверждал, что верховенство права может быть обеспечено только
разделением властей на законодательную, исполнительную и судебную, с тем
чтобы они «могли бы взаимно сдерживать друг друга». Напротив, их соединение
в одних руках порождает произвол.
Не останавливаясь подробно на проблеме демократических прав и свобод,
демократических процедурах осуществления власти, отметим, что важнейшими
предпосылками и одновременно следствием демократического политического
режима выступают гражданское общество и правовое государство.
Идея гражданского общества восходит к античности, в частности,
к Цицерону, заинтересовавшемуся отличием собственно гражданина от простых
обывателей. В дальнейшем эта проблема разрабатывалась Т. Гоббсом, Дж.
Локком, Ж.-Ж. Руссо, Г. Гегелем
и К. Марксом. В современной интерпретации гражданское общество —это
«общество с развитыми экономическими, культурными, правовыми и
политическими отношениями между его членами, независимое от государства, но
взаимодействующее с ним, общество граждан высокого социального,
экономического, политического, культурного и морального статуса, создающих
совместно с государством развитые правовые отношения»'.
В русле идей М. Вебера гражданское общество — это познавательная
абстракция, идеальный тип, весьма далекий от реальности. Но сама идея не
лишена смысла. Ее суть заключается в оптимальном сочетании трех основных
составляющих: власти, общества и человека. При этом предполагается, что
осуществляющее власть государство будет правовым, деятельность которого
основана на верховенстве закона. Иным должно стать и общество. Для него
характерны развитые горизонтальные связи, наличие всевозможных союзов и
ассоциаций, массовых движений, партий, стремление ограничить власть
государства за счет ее децентрализации и местного самоуправления. И,
наконец, совершенно особые требования предъявляются к гражданину. Граждане
дисциплинированны не в силу страха, а благодаря сознательности, глубокой
внутренней убежденности, добросовестно выполняют свои обязанности и
ревностно защищают свои права, непримиримы к коррупции, взяточничеству и
т.д. Иными словами, это люди с высоким правосознанием, нравственной,
политической и правовой культурой.
Нет слов, картина получается благостная, радующая и ум, и сердце.
Но во многом утопическая, так как, во-первых, в такого рода обществе все
должны быть собственниками и жить в достатке. Однако есть основания
сомневаться в том, что возможно богатое общество без бедных людей. По
крайней мере на протяжении сознательной истории человечество не сумело
обуздать страсть к наживе одних, стремление к тунеядству других и как
следствие так и не удалось решить проблему бедности. Во-вторых, не ясно,
как именно, каким образом превратить всех людей в законопослушных граждан.
С конца XVIII в. идея демократии в ее западноевропейском понимании
подвергается критике как «справа» (Э. Берк, А. Токвиль, И. Срлоневич и
др.), так и «слева» (К. Маркс, В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, «новые левые» и
др.).
В воем отношении к буржуазной демократии марксизм исходит цз примата
прав трудящихся. Эта демократия если и принималась, то только как удобная
форма борьбы за власть с буржуазией, в рамках капиталистического общества.
Критика «справа» основана на иных методологическто принципах и
постоянно эволюционирует. Если традиционные правые основывали свою критику
на тезисе о невозможность подмены качества количеством — компетентного
аристократического меньшинства голосами миллионов -невежественных, по их
мнению, избирателей, то в наши дни аргументация усложнилась. Либеральной
(т. е. основанной на концепции прав человека) и эгалитарной (исходящей
из идеи всеобщего равенства) противопоставляется так называемая
органическая демократия, предполагающая опору не на индивида или массы, а
на народ как целое. По мнению авторов данной концепции, именно такая форма
демократии предполагает «соучастие» народа в своей политической судьбе.
Вместе с тем подчеркивается, что органическая демократия требует
однородности общества как основы «братства». Отсюда делается вывод, что
преобладающие на Западе либерально-демократическая и тоталитарно-
эгалитарная модели демократии не способны перейти к органической
демократии. Иное дело — Восток, где «коллективное бессознательное» в форме
народного или национального самосознания более развито, чем на Западе, где
преобладает индивидуалистическая рационалистическая психология.

Политическая жизнь общества и политическое сознание

Без обращения к проблеме политического сознания философский анализ
политической жизни общества не может быть полным.
Политическое сознание — это отражение политических отношений и
деятельности политических институтов, всей политической жизни общества в
сознании людей. Важной особенностью политического сознания являются его
многомерность, внутренняя противоречивость и вместе с тем осознанность, в
отличие от бессознательных психических процессов и состояний, также
характерных для отдельных индивидов и больших масс людей.
Политическое сознание лежит в основе политического поведения классов,
социальных групп и отдельных личностей. Оно по-своему обусловливает
деятельность политических институтов,
Выделяют массовое, групповое и индивидуальное политическое сознание.
Философский подход к проблеме предполагает также выделение в политическом
сознании обыденного и теоретического уровней. Обыденное политическое
сознание — это довольно аморфное, подверженное эмоциональному воздействию и
вместе с тем достаточно инертное образование, формирующееся на основе
житейского опыта и в значительной мере — в итоге целенаправленного
манипулирования со стороны средств массовой информации. Оно представляет
собой совокупность представлений простого обывателя о текущих политических
событиях, роли государства в общественной жизни, деятельности политических
партий и т.д., возникающих на основе усвоенных им мировоззренческих
стереотипов, господствующих политических мифов и индивидуального здравого
смысла.
Теоретическое политическое сознание, составляющее содержание
политической идеологии, предстает как система научных по форме взглядов:
основанная на определенной политической концепции и отражающая политические
интересы тех или иных социальных групп. В этой связи выделяют
консервативное, радикальное, либеральное, демократическое, реформистское и
т.д. политическое сознание.
Наиболее заметна роль в политической жизни современного общества
либерально-демократической, консервативной и радикальной идеологии.
Либерально-демократическая идеология, преобладающая в странах «свободного
мира», имеет своим теоретическим фундаментом Всеобщую декларацию прав
человека, принятую Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Этот
документ является логическим завершением принятой 28 августа 1789 г., во
время Великой французской оеволюции. Декларации прав человека и гражданина
Всеобщая декларация подчеркивает, что «все люди рождаются свободными и
равными в своем достоинстве» (ст. 1), что каждый человек должен обладать
всеми правами и всеми свободами, провозглашенными Декларацией, без какого-
то ни было различия.
В ст. 3—21 Всеобщей декларации раскрываются гражданские права и
политические свободы, в том числе право на жизнь, свободу и безопасность
личности, на равенство перед законом, на гражданство и участие в управлении
своей страной, на владение имуществом. Ряд статей связан с защитой личной
неприкосновенности. Далее называются свобода передвижения, совести, мирных
собраний, ассоциаций и-т.д. Статьи 22 — 27 декларируют экономические,
социальные и культурные права, в том числе на социальное обеспечение, труд
и свободный выбор работы, образование, а также жизненный уровень,
необходимый для поддержания здоровья и благосостояния и т.д.
Гуманистическая направленность данного документа несомненна, хотя он и не
предусматривает реальных механизмов реализации провозглашенных прав и
свобод, а также мер ответственности за их несоблюдение. В заключительной 30-
й статье говорится, что ничто в Декларации не может быть истолковано как
предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам
права совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод,
изложенных в Декларации.
Консервативная и радикальная идеология — это критика буржуазного
либерализма «справа» и «слева». В классическом варианте она представлена в
трудах английского мыслителя Э. Берка («Размышления по поводу революции во
Франции», 1790 г.) и немецких теоретиков К. Маркса и Ф. Энгельса («Манифест
Коммунистической партии», 1848 г.). Хотя Э. Берк критиковал буржуазный
либерализм с позиций британской аристократии, а К. Маркс — с позиций
мирового пролетариата, их объединяет довольно-таки прохладное отношение к
правам и свободам отдельного индивида. Э. Берк противопоставляет им
интересы человеческого рода, человечества в целом, а К. Маркс — интересы
пролетариата. В остальных вопросах подходы этих мыслителей диаметрально
противоположны. Так, например, К. Маркс верил в человеческий разум,
торжество научной теории, тогда как Э. Берк предпочитал больше доверять
практическому опыту людей, обычаям и традициям, наконец, здравому смыслу.
К. Маркс призывал к революции, Э. Берк — к реформам, подчеркивая, что самые
грандиозные планы, реализованные в ходе революционной практики, могут
привести к противоположным последствиям. Если К. Маркс был сторонником
свободы, равенства и братства всех трудящихся (пролетариев), то Э. Берк
подчеркивал необходимость сохранения частной собственности и социального
неравенства как источника социального разнообразия, отмечая, что все должно
быть доступно, но не для всех. К. Маркс верил в сознательность трудящихся
масс, Э. Берк призывал бояться диктатора и не доверять толпе и т.д.

23. Гражданское общество и правовое государство

О гражданском обществе в российской политической жизни ныне говорят
многие, не очень представляя себе, что это такое. Разумеется, такое
состояние порождено десятилетиями, когда само понятие гражданского общества
было исключено из отечественного теоретико-юридического знания. Но сейчас,
гражданское общество вошло в научный и политический оборот, оно не должно
стать неким фетишем. Утверждение типа: демократия невозможна без развитого
гражданского общества, не следует принимать дословно.
Размышления о социальных институтах всегда включают прогнозы об их
будущем. И эти прогнозы – не важно сбываются они или нет – как импульсы из
будущего организуют настоящее. В одних прогнозах государство и право
должны отмирать при определенных условиях (при построении коммунистического
общества). В других – они вечны, так как преподнесены человечеству Богом. В
третьих – одному из конкретных государств, предназначалось быть
«тысячелетним Рейхом». В концепциях, ведущих свое происхождение от
утверждений Платона, государство возникло в первоначально как «совершенное»
и, представляя собой живой организм, постепенно вырождается, разрушается
(точно так же, как это происходит с живым организмом).
В концепции известного современного социолога Фукуямы, либерально-
демакратическое государство – это венец политико-правового творения
человечества.
Эти и другие концепции (анархические, эсхатологические и так далее)
вытекают органично из различного понимания государства и права.

Характеристика и понятие гражданского общества.
На прошлом этапе отечественная теория государства и права также
обращалась истокам, но главным образом классового наполнения к
принудительным характеристикам государства и права. И оставляла в стороне
богатейшее теорико-правовое наследие Гегеля. Из него черпали лишь
философские идеи, и то те, которые были созвучны существующему социальному
строю, прежде всего диалектическую логику.
Глубокое осмысление понятия гражданского общества получило в трудах
Гегеля, а именно в его «Философии права». Одним из принципов гражданского
общества по Гегелю, является конкретное лицо, имеющее свои конкретные цели,
то есть индивид. Другим принципом – «всеобщность», то есть соотношение лиц
между собой, то есть, все тот же вопрос о взаимодействии индивида и
общества и об ограничении свободы одного индивида, свободой другого в
обществе, об ограничении свободы индивида интересами общества.
Сюда относится замечание Гегеля о новой проблеме появившейся в
связи с функционированием буржуазного общества – о проблеме налогов.
Гегель утверждает, что индивид обязан платить налоги – без этого
государство так оскудеет, что индивиды, члены гражданского общества,
вообще не смогут удовлетворять свои потребности.
Гегель раскрывает содержание гражданского общества. Это, во-первых,
определение потребностей индивида и их удовлетворение посредством труда
этого индивида, а так же удовлетворение потребностей других членов общества
в той же трудовой деятельности. Это – во-вторых, сохранение свободы во
«всеобщем», то есть в обществе, защита собственности посредством
правосудия. Наконец, в-третьих, предотвращение остающихся в обществе
«случайностей», внимание к личности, ее интересам как интересам общества.
Иными словами, гражданское общество включает в себя целенаправленную
трудовую деятельность индивидов, свободу предпринимательства и другие
свободы, собственность, правильное взаимодействие личности и общества,
четко работающую судебную систему осуществляющую защиту на основе права.
Таким образом, гражданское общество Гегеля – это хорошо известное нам
первоначальное общества расцвета буржуазии, со всеми его характеристиками и
практикой.
Вот почему и для российского общества, только теперь, в конце ХХ
века, вступившего на путь формирования гражданского общества, так важно
знать исходные теоретико-правовые положения, характеризующие это общество.
Идея гражданского общества на предыдущем этапе исторического развития
России была заменена концепцией социалистического общества. Политическая
система состояла из органов власти – Советов народных депутатов и
осуществления их властных полномочий. Экономическая система – из
социалистической собственности, социалистических форм трудовой
деятельности. Социальная система – из рабочих, крестьян, трудовой
(народной) интелигенции.
Создание гражданского общества становится одним из необходимых
условий продвижения России по пути крупных социально-политических,
экономических и правовых реформ, одной из целей модернизации российского
общества.
Гражданское общество – это не некое абстрактное и идеализированное
коллективное образование, искусственно создаваемое. Это действительно
состояние общества в определенное время в определенной стране ставшее на
путь рыночной экономики и либерально – демократического режима. Это
гражданское общество сохраняет органическую связь с государством,
обеспечивающим частное право и иные атрибуты правовой государственности,
главным образом – правосудие, а так же возможность гражданину иметь и
использовать собственность, искать и получать удовлетворение своих прав по
суду и так далее.
Разумеется, что речь не идет о сведении содержания гражданского
общества к гегелевской модели. За двести лет, оно обогатилось многими
другими ценностями. Среди них к примеру, открытость, глобальность, новые
права и свободы, в том числе право на информацию.
Сюда же входят и новые обязанности, в том числе и по отношению к
интеллектуальной собственности, экологическая проблема и многое другое.

Правовое государства. Понятие и признаки. Государство правовое и
социальное.
Правовое государство – это не схема, расписанная по своим признакам,
а действительно живой организм, обеспечивающий цели и интересы конкретного
индивида и сохранение стабилизации общества с рыночной экономикой и
либерально-демократическим политическим режимом.
Господство права и верховенство законов в своем конкретном содержании
реализуют в правовом государстве принцип «вся власть закону», который
является основным императивом государственно-организованного общества.
Господство права – это означает, что все подчиняются правовым предписаниям,
принятым в установленном порядке, не допуская произвола, злоупотребления
правом. Верховенство закона – означает, что все признают основополагающем
в таком обществе является закон, принятый законодательным органом и все
другие подзаконные акты должны соответствовать закону. Высшую юридическую
силу имеет Конституция -– и все это тоже признают и соблюдают. Все другие
законы должны соответствовать Конституции.
Другие признаки правового государства, так же характеризуют это
государственное образование как обеспечивающее, даже обслуживающее
гражданское общество. Только в этом смысле можно говорить о государстве,
как форме гражданского общества, которое только в этой связке и в этом
смысле является содержанием правового государства.
Например, такой признак правового государства, как наличие
разветвленной фактически действующей системы права и свобод, обязанности и
ответственности члена гражданского общества. Наличие такой системы,
защищенной в первую очередь судебной властью, обязательное условие
предпринимательства, обладание собственностью и использование собственности
в интересах индивида и общества и тому подобное.
Следующий признак правового государства – разделение властей.
Основной теоретический вопрос, который возникает при рассмотрении
разделения властей как признаке правового государства — это вопрос о том,
чем отличается разделение властей в правовом государстве, от разделения
властей в других государственно-организованных образованьях. И тут, в
первую очередь, следует указать, на независимую судебную власть, которая
сооринтированна, прежде всего, на защиту прав и свобод индивидов, на
правосудие.
У правового государства должна быть независимой, но юридически
регулируемой, и четвертая власть – власть средств массовой информации. Без
открытости, полной информированности общества, гласности, правовое
государство так же не смогло бы обслуживать гражданское общество.
Информационное обслуживание – это новая и важная функция правового
государства.
Вместе с тем, безусловно, не должно быть и употребления во зло
свободы слова, свободы массовой информации. Злоупотребления в этой области
деформируют саму деятельность правового государства.
Такой признак правового государства как взаимодействие гражданина и
государства также «работает» на гражданское общество. Взаимные права и
обязанности гражданина и государства обеспечивают соблюдение как частных
интересов, так и общих (общесоциальных, национальных, интересов крупных
социальных групп).
Переплетение этих интересов создает такую пеструю ткань, окутывающую
жизнедеятельность государства и личности, что приходится вспоминать о
самоорганизационных процессах в жизни гражданского общества. Здесь, как
никогда более, торжествует жесткая самоорганизационная действительность.
Таким образом, правовое государство может существовать только в паре,
в связке с гражданским обществом, обеспечивая его функционирование. И коль
скоро, такое общество складывается, в той же степени складывается и
правовое государство. В этом его смысл, социальное назначение. Будущее
правового государства в существовании и развитии гражданского общества.
Правовое государство является фактором развития гражданского общества,
точно так же как гражданское общество воздействует на формирование
правового государства.
Концепция правового государства также направлена на защиту свободы
личности. Верховенство права, верховенство закона, разделение властей,
взаимные права и обязанности государства и личности – эти и другие признаки
государства характеризуют его как правовое и создают наиболее эффективные
условия для реализации свободы личности.
Дальнейшим продвижением государственности в цивилизованные формы
становится его социальная деятельность: защита малоимущих граждан,
пенсионеров, инвалидов и других нуждающихся в гуманитарной поддержке.
Государство, в идеале, должно стать и правовым и социальным.
Но социальное государство предполагает определенное неравенство
граждан в социально–экономической сфере – установление льгот, привилегии
для малоимущих семей, инвалидов, пенсионеров, студентов, других нуждающихся
категорий граждан и введение дополнительных тягот и обременений на других
граждан, налогоплательщиков в первую очередь.
На формирование будущего правового и социального государства влияют
не только внутренние факторы (становление гражданского общества).
Определяющее влияние оказывает и общая эволюция государственности.
Направление этой эволюции – в формировании мировых надгосударственных
органов и организаций, «просветление» государственных границ, а в некоторых
регионах превращение их в «прозрачные», развитие транснациональных
экономических компаний, трансграничное информационное пространство, новые
формы общения, коммуникации, космические проблемы человечества.
С другой стороны, появление новых кризисных проблем: сепаратиские
движения во многих государствах, необходимость именно государственной
борьбы с терроризмом, наркомафиями, государственные столкновения из-за
нефтяных, газовых и иных сырьевых месторождений, а, в целом, борьба за
энергосистемы. Это и многое другое ведет к усилению значения
государственных образований в жизни народов.
Таким образом, на эволюцию государственности оказывают влияние две
тенденции. Одна ведет к преобразованиям, укреплениям государственных
образований, появлению многих межгосударственных союзов, усиление роли
международных организаций.
Вторая тенденция ведет к идеологии и практики социальной ценности
государства, укрепление национальных основ государственности.

Концепция правового государства
Важнейшей характеристикой такого правового состояния общества
является определенное взаимоотношение права и политической власти,
разработанное либерально-просветительской мыслью в концепции правового
государства. Суть этого взаимоотношения можно свести к трем основным
положениям:
31. категорическое соблюдение основных прав и свобод личности;
32. верховенство закона,
33. разделение властей (законодательной, исполнительной и судебной).
Один из главных инструментов права — ЗАКОНЫ, а они создаются,
принимаются и наделяются принудительной силой публичной властью,
государством. Если государство принимает законы, ограничивающие права
личности, это право или бесправие? Вот тут-то и срабатывает упомянутое выше
различение права и закона: закон может быть и НЕПРАВЫМ, если он нарушает
основополагающие принципы права (равенство, свобода, справедливость), если
он покушается на «естественные» права и свободы личности.
Поэтому первым принципом правового состояния государства и объявляется
БЕЗУСЛОВНОЕ СОБЛЮДЕНИЕ НЕОТЪЕМЛЕМЫХ ПРАВ И СВОБОД ЛИЧНОСТИ, которые «выше»
любого закона, любого нормативно-принудительного акта государства. Кроме
того, само государство и его чиновники должны быть поставлены в рамки
правовых законов. Государственная всесильная воля сама должна быть
ограничена законом. В этом смысл принципа ВЕРХОВЕНСТВА ЗАКОНА. Право
одинаково обязательно и для «власть предержащих», и для подвластных.
Такое самоограничение государства реально возможно только при соблюдении
принципа РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ, исключающего монополизацию власти в руках
одного лица или органа. Смысл этого принципа правового государства — в
предотвращении сползания государства к тоталитаризму, в разъединении
государственного монолита на три равноправные части (или «ветви власти»),
которые обладают самостоятельностью, независимостью и главное — взаимно
контролируют друг друга, не допускают превышения полномочий какой-либо из
властей.
Концепция правового государства, венчающая общий замысел либерально-
просветительской трактовки сущности права, стала значительным теоретическим
достижением философско-правовой мысли. В странах, где эта концепция дошла
до практического воплощения, в целом сформировался достаточно строгий
правовой порядок. Однако для большей части человечества, в т.ч. и для нашей
страны, то состояние общества, которое можно было бы назвать подлинно
правовым, по-прежнему остается лишь заманчивой и желанной целью, в общем-то
вполне достижимой, но, к сожалению, не в самом ближайшем будущем.
В заключении необходимо отметить, что, безусловно, эти два социальных
института – правовое государство и гражданское общество, в обозримом
времени будут существовать и оказывать свое решающее воздействие на
существование человечества. Иллюзии, что они «отомрут», деградируют, не
оправдались. Их развитие опирается на прочные основы самых глубоких
потребностей человечества. Государственно — правовое существование
человечества – это та найденная форма, которая вот уже пять тысяч лет
помогает человечеству в его движении по пути развития.

24. Философские проблемы экономики и политики

экономическая жизнь общества

Экономическая сфера жизни общества – это социальное пространство, на
котором осуществляется ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА. Различные стороны ее
изучаются соответствующими экономическими науками. Однако есть целый ряд
вопросов, мимо которых не может пройти социальная философия. Это прежде
всего вопросы о том:
— как соотносятся между собой общество в целом и его экономическая жизнь
и как влияет она на развитие общества;
— каковы источники развития самой экономической жизни и ее основные
проявления;
— каково соотношение ее объективных и субъективных сторон;
— что представляет собой экономическое сознание и как оно воздействует на
экономическую жизнь общества;
— как соотносятся существующие в обществе экономические отношения и
экономические интересы людей,
— как взаимодействуют между собой экономические интересы различных
социальных групп, отдельных людей и общества;
— насколько возможно сознательное, в т.ч. научное, воздействие на
экономическую жизнь общества, ее развитие;
— соотношение эволюции экономической жизни общества и экономических
реформ, роль государства в них.
Все эти и многие другие проблемы имеют не только экономический, но и
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ характер, касаются существования общества как
целостной социальной системы. Рассмотрим их немного подробнее.

Экономическая жизнь общества и ее основные проявления

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ ПРЕЖДЕ ВСЕГО
ПРОИЗВОДСТВО, РАСПРЕДЕЛЕНИЕ, ОБМЕН И ПОТРЕБЛЕНИЕ РАЗНОГО РОДА ПРЕДМЕТОВ И
УСЛУГ. Это могут быть материальные блага, в т.ч. предметы питания, одежда,
жилище, различные виды транспорта и связи или же такие виды услуг, как
здравоохранение и образование.
Это могут быть и духовные ценности, в т.ч. предметы искусства, науки,
образования и т.д. В их ПРОИЗВОДСТВО вкладываются те или иные материалы,
имеющие свою стоимость, а также орудия труда и оборудование, в т.ч. самые
совершенные, например, при печатании книг, журналов и газет. Поэтому
нередко они выступают в форме товара со всеми присущими ему свойствами.
Правда, это товар особого рода, содержание которого воплощено в
художественных образах, научных теориях, чувствах и мыслях людей.
В процессе производства, которое всегда носит общественный характер,
природные материалы преобразуются, им придаются свойства, благодаря которым
они могут удовлетворять разнообразные потребности людей. При этом человек
материалу природы противостоит как сила одновременно И ПРИРОДНАЯ, И
СОЦИАЛЬНАЯ, что ярко отражается в специфике воздействия людей на природу и
свойствах производимых ими предметов и услуг.
решающее значение имеет СОЦИАЛЬНЫЙ ТИП того или иного способа
производства. Его определяют существующие отношения СОБСТВЕННОСТИ на
средства производства и его продукты. Созданными предметами и услугами в
большей степени владеет, пользуется и распоряжается тот, в чьей
собственности находятся средства производства.
В этом главным образом проявляется взаимодействие, с одной стороны,
производства, а с другой, — распределения и потребления создаваемых
предметов и услуг. В свою очередь, отношения распределения и само
потребление людьми предметов и услуг существенно влияют на производство.
Они могут либо стимулировать, либо сдерживать его развитие. Так, например,
существенную роль в развитии производства во всех развитых странах играет
принцип РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ПО КОЛИЧЕСТВУ И КАЧЕСТВУ ТРУДА, применяемый по
отношению к наемным рабочим и служащим. Им хорошо платят за повышение
производительности труда, за творческое влияние на производственный
процесс. Это повышает материальную заинтересованность работников.
Напротив, УРАВНИТЕЛЬНЫЙ принцип распределения не порождает таких
мотивов и по сути оставляет невостребованными творческие способности
рабочих и служащих.
ПОТРЕБЛЕНИЕ является основополагающим стимулом развития производства,
влияет на рост его масштабов, развитие отраслей, в т.ч. сельского
хозяйства, легкой промышленности, машиностроения, транспорта, связи и т.д.
К тому же надо иметь ввиду не только ЛИЧНОЕ, но и ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ (нефти,
газа, электроэнергии и т.д.) потребление, необходимое для существования
самого производственного процесса.
Экономическая жизнь общества проявляется также в ОТНОШЕНИЯХ ОБМЕНА
деятельностью, товарами и услугами между людьми. В основе его лежит
закрепленное отношениями собственности общественное разделение труда, как
оно сложилось в ту или иную историческую эпоху. Так, например,
предприниматель-собственник автомобильного завода обменивает свои изделия
на электроэнергию, сталь, другие товары, чтобы продолжить производство, а
также на продукты питания, одежду, жилище, транспорт, чтобы удовлетворить
потребности личные и членов своей семьи. Точно также крестьянин обменивает
продукты земледелия или животноводства на тракторы, комбайны,
сельскохозяйственное оборудование и т.д. Обмениваются обычно в товарной
форме, но иногда и в форме т.н. бартерных сделок (прямой продуктообмен).
В данном случае продуктами (товарами) по сути дела обмениваются между
собой различные товаропроизводители и, следовательно, их способности. Более
наглядно это проявляется при обмене услугами. Скажем, врач
профессионально служит разным людям, оказывая им медицинскую помощь. В то
же время сам он пользуется услугами портного, который шьет ему костюм,
учителя, который учит его детей, адвоката, ведущего его дело, и т.д. Обмен
продуктами производственной деятельности и услугами опосредует связь между
производством и потреблением и тем самым играет существенную роль в
экономической жизни общества.
Все ее проявления, а именно производство разного рода предметов и
услуг, их распределение, обмен и потребление (личное и производственное)
тесно связаны между собой и взаимодействуют друг с другом. Их связи и
взаимодействия носят порой сложный и противоречивый характер. Вместе с тем
объективные противоречия между производством и распределением,
распределением и обменом, производством и потреблением являются движущей
силой развития всей экономической жизни общества.
Развитие общества и его экономической жизни тесно взаимосвязаны. Они
соотносятся между собой как ЦЕЛОЕ И ЕГО ЧАСТЬ. Последняя существует и
проявляет себя в рамках единого целого. Экономика испытывает на себе
воздействие всех сторон общественной жизни, в т.ч. сложившейся социально-
классовой структуры общества, его политической и духовной сфер. В свою
очередь экономическая жизнь общества и прежде всего способ общественного
производства существенно и в ряде случаев решающе влияют на
функционирование и развитие общества в целом.
Последнее влияние настолько глубоко и очевидно, что многие мыслители
считают способ общественного производства основой существования и развития
всего общества. Свои выводы они подтверждают довольно вескими аргументами:
без постоянного производства материальных благ существование общества
невозможно;
способ производства, прежде всего сложившиеся отношения собственности и
разделение труда определяют появление и развитие классов и других
социальных групп и слоев общества, его социально-классовую структуру;
способ производства во многом обусловливает развитие политической сферы
жизни общества. Как правило, в ней доминируют экономически господствующие
классы и социальные группы. Они определяют работу государственного
аппарата, содержание и направление деятельности многих политических партий
и в конечном счете всей политической жизни,
в процессе производства создаются необходимые материальные условия
развития духовной жизни общества, в т.ч. здания для функционирования
учреждений духовной культуры — библиотеки, музеи, театры и т.д.,
полиграфическое оборудование, бумага, краски для печатания книг, журналов и
газет, музыкальные инструменты и многое другое.
Как видим, вывод о значительной роли способа производства в развитии
общества достаточно обоснован. На это указывал Макс Вебер (1864-1920),
когда говорил об экономической теории К. Маркса и отмечал необходимость ее
очистки от многих догматических наслоений его последователей. К тому же он
советовал учитывать роль в развитии общества других факторов, например,
политических, моральных, религиозных. Роль последних Вебер подчеркивал
особенно. Обо всем этом говорилось в начале века и справедливо по сей день.
Экономические потребности людей и потребности развития самого
производства являются наиболее глубокими источниками зарождения и
становления всей экономической жизни общества. Мы уже частично упоминали об
этом. Здесь, выделяя главное, можно сказать, что социальные потребности
выступают как проявления социальной (того, что необходимо людям в их
общественной жизни), экономические же потребности как проявления
экономической необходимости. Таковы потребности в пище, одежде, тепле,
жилище, средствах передвижения и т.д. Одни из них имеют биосоциальный
характер, как, например, потребности в пище и тепле, другие — чисто
социальный — потребности в модной одежде, современном автомобиле,
телевизоре и т.п. Но все эти потребности выступают в СОЦИАЛЬНОЙ ФОРМЕ, в
т.ч. и те, которые удовлетворяются с помощью по-человечески приготовленной
пищи и построенного жилища и содержат в себе атрибуты культуры того или
иного народа. Данные материальные потребности выступают одновременно и как
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ, потому что в процессе производства удовлетворяются в рамках
экономических отношений между людьми.
Все эти потребности вызывают к жизни, поддерживают и стимулируют
производство тех или иных продуктов и услуг. Нет потребностей — нет и
производства. Причем, круг потребностей постоянно расширяется. К тому же
они развиваются качественно. В этой связи говорят О ЗАКОНЕ ВОЗВЫШЕНИЯ
ПОТРЕБНОСТЕЙ, т.е. их постоянном совершенствовании. Нельзя забывать и о
потребностях функционирования самого производства — потребностях в
источниках энергии, сырье, материалах и т.д. Таким образом, социально-
экономические потребности выступают как источники развития производства,
его постоянные основные стимулы.
Остается добавить, что сами потребности, не только общественные, но и
личные, развиваются под влиянием производства различных предметов и услуг.
Таковы, например, потребности людей во многих продуктах питания,
современной одежде, бытовых приборах, холодильниках, телевизорах и т.д.
Воздействуя на формирование этих потребностей, производство создает
важнейшее условие для своего устойчивого развития.
Такова диалектика взаимодействия экономических потребностей,
производства и потребления как одно из проявлений экономической жизни
общества.
СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА ИМЕЕТ ДВЕ СТОРОНЫ: ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ И
ПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ. Их роль и характер взаимодействия всесторонне
раскрываются в марксизме, хотя вопрос о роли производительных сил в
развитии общества ставился и решался некоторыми мыслителями еще до
появления марксистской теории. Так, соотечественник Маркса, которого
называют основоположником немецкой экономической мысли, Фридрих Лист (1789-
1846) указывал на решающую роль производительных сил в развитии экономики
того или иного общества, на его способность производить материальные блага
и услуги и постоянно совершенствовать эту способность. Это звучит весьма
актуально и в наше время. ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ ОБЩЕСТВА — это прежде всего
применяемые в производстве орудия труда (современная техника, а также
используемые в нем технологии, транспорт, производственные помещения),
предметы труда и т.д. Они представляют собой вещественную сторону
производительных сил, с помощью которой люди воздействуют на природу,
перерабатывая ее материал для удовлетворения своих потребностей.
Другую сторону производительных сил олицетворяют сами люди как носители
знаний, умений, навыков, производственного опыта. Они постоянно
совершенствуют ее с целью повышения эффективности производства. При этом
люди вступают между собой в производственно-экономические отношения. В
своем единстве производительные силы и производственные отношения образуют
СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА, составляющий основу и главное содержание экономической
жизни общества.
ПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ людей также имеют свою структуру. В их
составе можно выделить такие элементы, как отношения собственности, обмена
деятельностью и распределения создаваемых в производстве различных
предметов и услуг, при ведущей роли отношений собственности на средства
производства. От них зависят отношения обмена деятельностью, прежде всего
то, кто и какие функции выполняет в процессе производства, а также величина
и способ получения людьми своей доли от произведенного продукта в рамках
существующих отношений его распределения.
Производительные силы общества и существующие в нем производственные
отношения диалектически взаимодействуют друг с другом. Производительные
силы объективно требуют вполне определенных производственных отношений,
которые бы соответствовали их уровню и характеру и тем самым обеспечивали
бы условия для их развития и эффективного использования.
Если производственные отношения не отвечают определенным требованиям,
они рано или поздно отмирают. Появляются другие производственные отношения,
которые соответствуют таким требованиям и способствуют эффективному
использованию и развитию производительных сил, т.е. орудий труда, личных
способностей работников и т.д. Это могут быть более совершенные отношения
собственности, обмена деятельностью и распределения.
В этом заключается диалектика взаимодействия производительных сил и
производственных отношений. Маркс выразил ее в форме ЗАКОНА СООТВЕТСТВИЯ
ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ УРОВНЮ И ХАРАКТЕРУ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ.
Существование этого закона, равно как и учение Маркса о способе
производства и его роли в жизни общества, признаются многими современными
экономистами и философами. Это учение представляет собой важное достижение
экономической и социально-философской мысли и служит для объяснения многих
явлений экономической жизни общества и современного исторического процесса.

Объективные экономические законы. Экономические отношения и
экономические интересы
Развитие экономической жизни общества и прежде всего способа
производства подчиняется определенным объективным законам, что, конечно, не
исключает действия в сфере экономики случайностей. Об одном из них мы
только что говорили. Любой объективный закон представляется как
НЕОБХОДИМАЯ, СУЩЕСТВЕННАЯ И ПОВТОРЯЮЩАЯСЯ СВЯЗЬ между явлениями природы и
общества. Такая связь существует между многими экономическими явлениями,
например, между ценой товара и количеством труда, затраченного на его
производство, между общественно необходимым рабочим и свободным временем,
производством и потреблением, спросом и предложением и т.д. Данные
закономерные связи складываются ОБЪЕКТИВНО, т.е. независимо от сознания и
воли людей. В этом и заключается их объективный характер.
Можно назвать такие ОБЪЕКТИВНЫЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ, как закон
стоимости, закон ценообразования, закон экономии времени, законы
капиталистического накопления и общественного воспроизводства. Все эти и
другие экономические законы выражают глубинные объективные связи между
экономическими процессами и проявляются как ГОСПОДСТВУЮЩИЕ ТЕНДЕНЦИИ
развития экономики.
Соблюдение этих тенденций, т.е. глубинных связей экономических явлений,
способствует устойчивому развитию экономики. Отступление от них мешает
нормальному развитию экономики, разрушает ее. Поэтому необходимо осознавать
во всей полноте действие экономических законов и в соответствии с ними
строить свою экономическую деятельность. Важно, чтобы это осознавалось не
только отдельными предпринимателями и другими участниками общественного
производства, но и на государственно уровне.
Большую роль в экономической жизни общества, наряду с законами, играют
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ между людьми. Выше говорилось о их роли в развитии
производительных сил. Следует добавить, что от совершенства экономических
отношений зависит не только развитие способа производства, но и социальное
равновесие в обществе, его стабильность. С их содержанием прямо связано
решение проблемы социальной справедливости, в зависимости от общественной
значимости того или иного вида деятельности, ее необходимости для общества,
в частности, для реализации экономических интересов людей.
В ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИНТЕРЕСАХ людей непосредственно отражаются их
экономические отношения. Так, экономические интересы предпринимателя и
наемного работника прямо определяются их местом в системе экономических
отношений. Интерес одного — получение максимальной прибыли, интерес другого
— дороже продать свою рабочую силу и получить возможно большую заработную
плату. Экономические интересы крестьянина, будь то фермер или член
коллективного крестьянского хозяйства, также определяются его местом в
системе существующих экономических отношений. Это же относится к служащим —
учителям, врачам, ученым, лицам, занятым в учреждениях культуры, и т.д.
Короче говоря, В ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИНТЕРЕСАХ ЛЮДЕЙ ВЫРАЖЕНЫ! ПУТИ И СПОСОБЫ
удовлетворения их потребностей.
Так, получение прибыли, в чем заключается экономический интерес
предпринимателя, есть не что иное, как способ удовлетворения его личных
потребностей и потребностей его производственной деятельности. Получение
более высокой заработной платы — интерес наемного работника — также есть
способ удовлетворения потребностей его самого и его семьи. Как видим,
реализация экономических интересов тех или иных субъектов выступает
одновременно и как удовлетворение их потребностей оптимальным способом. И
этот способ определяется местом каждого из них в системе существующих
экономических отношений.
Можно сказать, что взаимодействие экономических интересов составляет
основное содержание экономической жизни общества. Отсюда необходимость в
выработке принципов оптимального сочетания интересов отдельных людей и
социальных групп, их гармонизации. В этом заключается едва ли не основная
задача экономической науки и практики.

Взаимодействие объективной и субъективной сторон экономической жизни
общества

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА предстает как сложное взаимодействие ее
объективной и субъективной сторон. Элементов ее объективной стороны мы уже
касались. Это прежде всего объективные потребности и интересы людей,
обусловливающие содержание и направленность их деятельности. Это
производительные силы общества и существующие в нем производственные
отношения, составляющие в своем единстве способ производства. Это также
объективные экономические законы, которым подчиняется развитие способа
производства и всей экономической жизни общества.
Все эти и другие факторы, составляющие ОБЪЕКТИВНУЮ СТОРОНУ РАЗВИТИЯ
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА, необходимо глубоко осознавать и учитывать в
своей деятельности. Тем более, что они часто играют определяющую роль в
функционировании и развитии многих экономических явлений. Игнорировать их
нельзя. Это ведет к тупиковым экономическим ситуациям, кризисным явлениям и
разрушительным тенденциям. Напротив, учет объективных факторов развития
экономической жизни общества способствует принятию реалистических,
объективно оправданных решений.
СУБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА — это проявления
сознания людей, их воли, целей, ценностных ориентаций и т.д. Все они
отражают восприятия человеком тех или иных экономических явлений и его
представления о них и касаются, например, полезности товара, его качества,
цены, роли денег, сущности тех или иных финансовых операций и т.д. Подобное
отражение данных и других явлений экономической жизни в сознании людей
происходит как на уровне их обыденных житейских представлений и взглядов
(ОБЫДЕННОЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ), так и на уровне различных теорий,
представляющих собой систему логически обоснованных положений
(ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ). Примерами последнего могут служить
трудовая теория стоимости Адама Смита (1723-1790), теория предельной
полезности Эйгена Бем-Баверка (1851-1914), теория прибавочной стоимости
Карла Маркса, монетаристская теория Милтона Фридмена (род. в 1912 г.),
теория государственного регулирования экономики Джона Кейнса (1883-1946) и
многие другие теории.
Экономическое сознание проявляется также через ПСИХОЛОГИЮ ЛЮДЕЙ. Она
представляет собой ОТНОШЕНИЕ СУБЪЕКТОВ (будь то отдельные социальные
группы, личности или же большие массы людей) к экономическим явлениям и
процессам. Формами его отражения могут быть внутренние побуждения людей к
определенным действиям, их стремления и даже инстинкты, а также ценностные
ориентации, цели и др. В конечном счете, осознавая те или иные
экономические явления и процессы, человек принимает или не принимает их, а
то и приспосабливается к ним.
Такова структура экономического сознания людей, которая воспроизводит
содержание и структуру их экономической деятельности и экономических
отношений. Все указанные выше элементы экономического сознания
взаимодействуют между собой, образуя некое целостное явление. Значение его
постоянно возрастает, ибо существует необходимость сознательного
воздействия людей на различные экономические явления и процессы.
Сознательное воздействие на экономические процессы есть проявление
РАЦИОНАЛЬНОСТИ, интеллектуального начала в экономической жизни общества. В
наше время растет роль НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ, то есть разумного
воздействия на экономические процессы. Разумеется, это не означает
игнорирования психологических факторов.
В рациональном воздействии на экономические процессы большую роль может
играть государство, возможности которого определяются наличием
соответствующих рычагов власти. Речь идет не о детальной регламентации
экономической жизни общества с его стороны, а прежде всего о создании
необходимых условий для успешного развития общественного производства. К
этим условиям следует отнести: внедрение в производство результатов
современного научно-технического прогресса; создание необходимых пропорций
между отраслями экономики, в т.ч. путем ее структурной перестройки;
выделение приоритетных направлений экономического развития; осуществление
эффективной налоговой политики; совершенствование финансовых механизмов
функционирования экономики и т.д.
Эволюция экономической жизни общества не исключает возможности
структурной перестройки экономики, коренных изменений в области отношений
собственности на средства производства, денежной и финансовой системы и др.
реформ в той или иной стране. При этом реформаторам важно осознавать то,
что в развитии экономики работает на перспективу, понимать текущие и
долговременные интересы различных социальных групп общества, а также
ближайшие и отдаленные последствия предпринимаемых действий. В этом деле
одинаково вредны как консерватизм, т.е. стремление сохранить устаревшие
формы экономических отношений, так и бездумный радикализм — стремление
уничтожить все старое ради построения нового.

политическая жизнь общества

Политическая жизнь общества изучается целым рядом наук, в том числе
политологией, политической социологией, политической психологией, а также
философией. Философия стремится к постижению сущности всех политических
явлений в их взаимодействии. Это предмет изучения такой отрасли философии,
как философия политики.
Философию политики интересуют причинно-следственные отношения политики
и власти, их социальный смысл, воплощение политики в материальных и
идеальных формах, проблемы государства, гражданского общества,
политического сознания, его соотношения с моралью, религией, искусством и
т.д.
Особое значение имеет выяснение соотношения категорий «власть»,
«политика» с такими фундаментальными философскими категориями как
«свобода», «справедливость», «равенство», в том числе национальное,
классовое и общечеловеческое.
Эти вопросы решались так или иначе еще в античной философии, прежде
всего в произведениях Платона и Аристотеля.
Расцвет социально-философских теорий в эпоху Возрождения и Новое время
связан с обоснованием сущности политической, прежде всего государственной
власти в трудах Н. Макиавелли, а также с теорией естественного права Т.
Гоббса, Дж. Локка и Б. Спинозы, с исследованием проблемы разделения
властей, гражданского общества и правового государства Дж. Локком и Ш.
Монтескье. Возникают основные направления политической идеологии
—либерализм (Ш. Монтескье), консерватизм (Э. Берк) и тоталитаризм (Ж.-Ж.
Руссо)
Немецкая классическая философия преуспела в исследовании этических
основ права и государства (И. Кант), философии права (Г. Гегель).
Существенный интерес представляет марксистское учение о взаимодействии
политики и экономики, роли насилия в истории, соотношении морали и
политики, происхождении и функциях государства, условиях его отмирания.
Представляют интерес также политические идеи анархизма (М. Бакунин, П.
Кропоткин) и геополитические концепции XX в. (К. Хаусхофер, X. Маккиндер и
др.).

Факторы, обусловливающие политическую жизнь общества

Одна из важнейших и наиболее древних проблем политики — проблема
власти. Соотношение таких явлений, как власть и политика, носит
диалектический характер. С одной стороны, власть выступает как средство
осуществления политики!, с другой — является ее первоосновой. Установление
отношений господства и подчинения, т. е. отношений зависимости между
людьми, и есть власть. В конечном счете власть представляет собой
принуждение человека к деятельности вопреки его воле.
Власть, в том числе политическая, обладает рядом особенностей. Во-
первых, она предполагает наличие субъекта и объекта власти. Во-вторых,
власть обладает всеобщностью в том смысле, что присутствует во всех видах
деятельности отдельных лиц, групп и социальных институтов.
Социальными предпосылками или источниками власти можно считать
групповые, сословные и классовые различия между людьми, обусловленные
разделением труда, отношениями собственности и т.д.
Функционально власть проявляется через определенный порядок и
согласованность действий сторон, обусловленные их общей материальной
заинтересованностью, духовной близостью или же подражанием, привычкой и
т.д. Любая власть возможна только в случае добровольного или вынужденного
согласия, готовности к повиновению. Доказательством тому может служить
исламская революция в Иране: любой политический режим обречен на гибель,
если весь народ выйдет на улицы и откажется выполнять распоряжения властей.
Политическая власть является важнейшим элементом политической жизни
общества, однако не исчерпывает ее. Политическая жизнь общества
складывается из политической деятельности различных социальных сил. При
этом каждая из них старается реализовать свои политические интересы.
Политика — это регулирование и управление различными сферами общественной
жизни на основе установления отношений господства и подчинения, реализуемых
при помощи государства. Ее сущность составляет политическая власть.
Американский социолог С. Липсет справедливо отмечает, что политическая
власть стабильна только тогда, когда она легитимна, т. е. законна.
Последнее возможно: а) когда власть основана на традициях, например,
монархия; б) является рационально-правовой, т. е. установлена легально,
например, в результате победы на выборах; в) носит харизматический
характер, т. е. имеет в своей основе веру в выдающиеся личные качества
политического вождя'2.
Важно не упустить из виду качественные особенности политики. Ее
отличают универсальность, всеохватывающий характер, способность
воздействовать на любые стороны жизни общества. Вместе с тем политика
реализуется через политические отношения, политические институты и
политическую идеологию. Люди вступают в отношения по поводу власти, которые
закрепляются, институализируются в форме тех или иных политических
организаций и одновременно отражаются в их сознании, в том числе и в виде
политической идеологии.
Политическая жизнь общества самым тесным образом связана с экономикой.
Их связь нередко трактуется как взаимодействие политики и экономики. Вопрос
о взаимосвязи и взаимодействии политики и экономики достаточно полно
освещен в трудах К. Маркса и В.И. Ленина. С точки зрения марксизма, уровень
развития материального производства, характер разделения труда, отношения
собственности оказывают существенное влияние на материальные интересы людей
и обусловливают содержание политических теорий и программ. В свою очередь
господствующая политическая идеология, например, идеология рыночной
экономики, может стать предпосылкой появления новой экономической
реальности. Вместе с тем взаимообусловленность политики и экономики не
следует переоценивать, поскольку они не только развиваются по своим
собственным законам (например, законы рынка и законы политической борьбы),
но и по-разному подвержены воздействию таких факторов, как научно-
технический прогресс, экологическая ситуация, национальная психология,
религия и т.д. Причем на том или ином историческом этапе, в конкретном
социуме, каждый из этих факторов может играть решающую роль.
Существенное воздействие на политическую жизнь общества оказывает его
духовная культура, понимаемая как совокупность духовных ценностей, идей,
обычаев, традиций и норм поведения людей. Духовная культура оказывает
существенное влияние на выбор тех или иных форм политических институтов,
например, государственного устройства, обусловливает особенности их
функционирования. Выделяются следующие пути воздействия духовной культуры
на политическую жизнь:
• социализация и формирование отдельных индивидов;
• создание и введение систем ценностей;
• эталоны действий, поведения и поступков;
• создание моделей институтов и социальных системЗ.
Иными словами, духовная культура общества детерминирует все стороны
политической жизни, включая политическое поведение людей и, в конечном
счете, политическую культуру масс.
Весьма актуальной является проблема взаимосвязи политики и морали. Так,
например, вопрос о роли насилия в истории и его нравственно оправданных
границах остается в центре внимания философии на протяжении всей ее
истории. Современные исследователи Э. Фромм и К. Лоренц пришли к выводу,
что склонность к агрессии по отношению к себе подобным, отличающая человека
от животных, имеет биологические корни4. Другие философы и социологи
указывают на социальные корни этого явления. К их числу можно отнести М.
Вебера, в работе «Политика как призвание и профессия» противопоставившего
«этике убеждения» «этику ответственности». Политик, исповедующий этику
убеждения, фанатично предан какой-то благородной, по его мнению, идее и не
всегда разборчив в средствах ее реализации. Напротив, политик, приверженный
этике ответственности, задумывается об адекватности выбираемых политических
средств осуществления своих идей, испытывает глубокое чувство
ответственности за прямые и косвенные последствия своих поступков. Не
претендуя на окончательное решение проблемы, М. Бебер заключает, что
«должно ли действовать как исповедующий этику убеждения или как
исповедующий этику ответственности, и когда так, а когда по-другому, —
этого никому нельзя предписать»5 поскольку не только разум, но и чувства
играют существенную роль в политической деятельности.
Вместе с тем чувствуется, что личные симпатии немецкого мыслителя на
стороне этики ответственности. Он считает, что если насилие в политике
неизбежно, то надо стремиться к тому, чтобы оно было легитимным, т. е.
основанным на законе.
Важной стороной политической жизни общества является функционирование
его политических институтов. Их совокупность образует политическую
систему общества. Ее элементами являются государство политические партии и
иные общественные организации, деятельность которых носит политический
характер.

Роль государства в политической жизни общества

Важнейший элемент политической системы общества — государство.
Справедливым остается высказанное Ф. Энгельсом в работе «Происхождение
семьи, частной собственности и государства» утверждение о том, что
признаками любого государства являются наличие аппарата власти, территории
и налогов.
Что же такое государство? По Аристотелю государство возникает из
сознания общей пользы и создается преимущественно для того, чтобы жить
счастливо. Т. Гоббс, напротив, видел в основе государства дисциплину страха
и назвал государством лицо, индивидуальное или коллективное, возникшее в
силу договора множества людей с тем, чтобы это лицо обеспечивало им мир и
всеобщую защиту. Близких взглядов придерживался Б. Спиноза!'. Г. Гегель
видел начало государства в насилии2, Ф. Энгельс и В.И. Ленин видели в нем
орудие, машину для эксплуатации и подавления одного класса другимЗ М. Вебер
называет государством отношения господства одних людей над другими,
опирающееся на легитимное (считающееся законным) насилие.
Классовый подход к проблеме государства был ведущим в советской
общественной науке. Так, краткий словарь по социологии предлагает
определение, согласно которому государство есть совокупность
взаимосвязанных друг с другом учреждений и организаций, осуществляющих
управление обществом в интересах определенных классов, подавляя классовых
противников
В рамках современного подхода к проблеме под государством понимается
«основной институт политической системы общества, организующий,
направляющий и контролирующий совместную деятельность и отношения людей,
общественных групп, классов и ассоциаций. Государство представляет собой
центральный институт власти в обществе и концентрированное осуществление
этой властью политики»4'.
Государство отличается от других социальных институтов:
• обязательным наличием социально-классовой основы правящих сил в лице
социальных групп, политических партий, общественных движений и т. д.;
• наличием специального аппарата власти, представленного центральными и
периферийными органами:
• монополией на внеэкономическое принуждение;
• наличием государственной территории;
• суверенным правом издания законов, обязательных для граждан,
проведения внутренней и внешней политики;
• исключительным правом собирать налоги, выпускать денежные знаки,
проводить бюджетную политику и т.д.
Вопрос о происхождении государства и его роли в жизни общества имеет
большое теоретическое и научно-практическое значение. Материалистическое
понимание истории традиционно видит в государстве надстройку над
экономическим базисом и связывает его возникновение с результатами
общественного разделения труда, появлением частной собственности и расколом
общества на классы. Исследуя данный вопрос, Ф. Энгельс писал, что в
условиях появления частной собственности, непрерывно ускоряющегося
накопления богатств «недоставало учреждения, которое увековечило бы не
только начинающееся разделение общества на классы, но и право имущего
класса на эксплуатацию неимущего и господство первого над последним. И
такое учреждение появилось. Было изобретено государство».
Ныне доступный ученым конкретно-исторический материал позволяет
углубить и уточнить прежние взгляды на возникновение государства. И здесь
мы сталкиваемся с проблемой так называемого «азиатского способа
производства». Эта формулировка принадлежит К. Марксу. Сопоставляя
особенности развития производительных сил в Европе и на Востоке, К. Маркс
обратил внимание на отсутствие в ряде восточных стран частной
собственности: непосредственным производителям в лице сельских общин
противостоят не частные собственники, а государство
Жесткий централизованный контроль со стороны государства отразился на
особенностях функционирования социальной структуры и политических отношений
в этих странах. Власть, например наместника, открывала доступ к
привилегиям, избыточному продукту и роскоши. Однако терявший ее, по воле
деспота, чаще всего терял не только достаток, но и жизнь. В таком же
положении находилось и многочисленное купечество, не заинтересованное в
расширенном воспроизводстве и предпочитавшее проживать получаемую прибыль.
Иными словами, частная собственность была таковой только условно и
предпринимательство в экономической сфере не приветствовалось.
Административный аппарат контролировал большую часть экономики, подавляющее
число крестьян оставались государственными.
Особая роль государства на Востоке обусловила слабость отдельного
индивида, его подавление коллективом и одновременно повышение роли
корпоративных структур типа кланов, каст, сект, землячеств, сельских общин
и т.д., включавших как бедных, так и богатых. Их главной целью было
защитить своих членов от государственного деспотизма. Корпоративные связи,
закрепленные традициями, сглаживали социальный антагонизм, порождали
отношения патернализма и придавали устойчивость сложившейся социальной
структуре. Консерватизм корпоративных связей способствовал политической
стабильности даже в случаях смены династий, например, в средневековой
Индии.
Советский востоковед Л. С. Васильев в работе «Проблемы генезиса
китайского государства» специально исследовал проблему становления
государственной власти в условиях азиатского способа производства. На
основе кропотливого анализа обширного конкретно-исторического материала он
пришел к выводу, что в данном случае государство возникает до классов как
результат объективной потребности в решении крупномасштабных экономических
проблем, в частности, связанных с ирригацией, строительством стратегических
дорог и т.д.6
Знакомство с историей возникновения государства во многом способствует
уяснению вопроса о его функциях. Марксистский подход к этой проблеме
является сугубо классовым: главная функция государства — защита интересов
правящих классов. Все остальные функции как внешние, так И внутренние
подчинены этой главной. Отсюда следует, во-первых, что государство может
быть надклассовой структурой только в виде исключения, когда борющиеся
классы достигают такого равновесия сил, что государственная власть получает
известную самостоятельность по отношению к ним'. Во-вторых, предполагается,
что переход политической власти в руки рабочего класса и беднейшего
крестьянства со временем приведет к отмиранию государства
Современное государство выполняет целый ряд разнообразных функций:
• защиты существующего государственного строя;
• поддержания в обществе стабильности и порядка;
• предотвращения и устранения социально-опасных конфликтов;
• регулирования экономики;
• проведения внутренней политики во всех ее аспектах — социальной,
культурной, научной, образовательной, национальной, экологической и т.д.
• защиты интересов государства на международной арене;
• обороны страны и др.
Особый интерес представляет сегодня вопрос о роли государства в
регулировании экономических отношений. В условиях отсутствия частной
собственности (азиатский способ производства, административно-командная
система) эта роль проста и понятна — прямое директивное руководство, а в
развитых формах — на основе детальных планов. Иная, более сложная картина
складывается в условиях развитых рыночных отношений. С одной стороны, чем
сильнее вмешательство государства, даже если оно носит косвенный характер,
например, через хозяйственное законодательство и налоги, тем ниже уровень
предпринимательского интереса, меньше желания рисковать капиталом. С другой
стороны, вмешательство государства в экономические процессы на уровне
общества в целом, безусловно, необходимо для решения проблем тех нического
перевооружения производства, правильной структур ной политики, финансового
оздоровления экономики и т.д Большое значение имеет и выполнение
государством других, перечисленных выше функций.
Важное значение имеет решение таких проблем политический жизни
общества, как государственное устройство, форма правления и политический
режим.
• Вопрос о государственном устройстве связан прежде всего с
распределением законодательной власти между центром и периферией. Если
законодательные функции всецело принадлежат центру, государство считается
унитарным, но если территориальные единицы вправе принимать свои законы,
государство является федеративным. Федерация позволяет преодолеть
противоречие между стремлением центра к господству, а территориальных
единиц — к сепаратизму.
Форма правления связана с характером осуществления государственной
власти, будь то монархия или республика. Если монархия предполагает
сосредоточение всей власти в руках одного человека, представляющего
правящую династию, причем власть, как правило, передается по наследству, то
республиканское правление означает признание суверенного права на власть
народа, избранных им представительных органов.
Вопрос о том, какая форма правления лучше, — республика или монархия,
является во многом риторическим. Опыт современной Европы показывает, что
многие развитые и политически стабильные страны являются монархиями.
Американский исследователь С. Липсет обращает внимание на медиативную, т.
е. примиряющую роль монархии по отношению ко всем слоям современного
общества.
«В тех же странах, — подчеркивает он, где в результате революции
монархия была свергнута и упорядоченное правопреемство оказалось
нарушенным, пришедшие на смену монархии республиканские режимы оказались
неспособными обрести законность в глазах всех важных слоев населения вплоть
до пятого послереволюционного поколения или того позже»'.
Иными словами, монарх выполняет роль нравственного арбитра, выступает в
глазах подданных гарантом национальных интересов. В то же время в ряде
стран республиканская форма государственного правления функционирует
достаточно успешно.
Под политическим режимом обычно понимается совокупность средств и
методов осуществления государственной власти. Можно выделить такие
политические режимы, как тоталитаризм, авторитаризм, либерализм и
демократия. Особый интерес представляют сегодня тоталитаризм и демократия.
Тоталитаризм (от лат. totalis) — государственный строй, отличительной
особенностью которого является контроль над всеми сторонами жизни общества
— политической, экономической и духовной. Без внимания не остаются даже
мысли граждан, о чем свидетельствует появление термина «инакомыслящий».
Тоталитаризм — это как бы деспотизм XX века. Жестокие режимы были и раньше,
но тоталитаризм — явление относительно новое. Это объясняется тем
обстоятельством, что полный контроль над гражданами стал возможен только с
появлением таких средств массовой коммуникации, как пресса, радио и
телевидение.
Тоталитарный политический режим ставит отдельного индивида в более
бесправное положение, чем в условиях восточной деспотии; он остается как бы
один на один с государственной машиной и подчиняется ей.
Признаками тоталитарного режима являются: жесткая пирамидальная
структура власти (можно сказать, что обществом управляют как организацией,
в которой обратные связи отсутствуют), массовый террор, постоянный поиск
внутренних и внешних врагов, ликвидация горизонтальных структур в обществе.
И, наконец, господство официальной идеологии, навязываемой правящим
режимом.
Психологические корни тоталитаризма исследованы, в частности, 3.
Фрейдом в работе «Массовая психология и анализ человеческого Я».
Тоталитаризм не просто опирается на согласие масс к повиновению. Он
формирует особую психологию, свой стиль мышления, для которого характерны
культ власти, неуважение к правам человека, поиск простых решений,
дихотомическое мышление и т. д
Противоположность тоталитаризму — демократия (от греч. emos — народ и
cratos — власть). По своему происхождению этр сугубо европейский феномен.
Она возникла в Древней Грецией выражала интересы достаточно многочисленного
строя свободах собственников. Отношение к ней в истории социально-
философской мысли с самого начала не было однозначным. Неодобрительно
относился к ней Платон, сдержанно — Аристотель. Развитие рыночных отношений
в Новое время поставило на повестку дня вопрос о государственном
устройстве, при котором права собственников — буржуа были бы защищены от
произвола властей. Дж. Локк и Ш. Монтескье, разрабатывая концепцию прав
человека на основе теории общественного договора, пришли к выводу, что
соблюдение законов является важнейшим гарантом политической свободы. В
государстве, как считал Дж. Локк, «законодательная власть по необходимости
должна быть верховной, и все остальные власти в лице каких-либо членов или
частей общества проистекают из нее и подчинены ей»2. Развивая идеи Локка,
Ш. Монтескье утверждал, что верховенство права может быть обеспечено только
разделением властей на законодательную, исполнительную и судебную, с тем
чтобы они «могли бы взаимно сдерживать друг друга». Напротив, их соединение
в одних руках порождает произвол.
Не останавливаясь подробно на проблеме демократических прав и свобод,
демократических процедурах осуществления власти, отметим, что важнейшими
предпосылками и одновременно следствием демократического политического
режима выступают гражданское общество и правовое государство.
Идея гражданского общества восходит к античности, в частности,
к Цицерону, заинтересовавшемуся отличием собственно гражданина от простых
обывателей. В дальнейшем эта проблема разрабатывалась Т. Гоббсом, Дж.
Локком, Ж.-Ж. Руссо, Г. Гегелем
и К. Марксом. В современной интерпретации гражданское общество —это
«общество с развитыми экономическими, культурными, правовыми и
политическими отношениями между его членами, независимое от государства, но
взаимодействующее с ним, общество граждан высокого социального,
экономического, политического, культурного и морального статуса, создающих
совместно с государством развитые правовые отношения»'.
В русле идей М. Вебера гражданское общество — это познавательная
абстракция, идеальный тип, весьма далекий от реальности. Но сама идея не
лишена смысла. Ее суть заключается в оптимальном сочетании трех основных
составляющих: власти, общества и человека. При этом предполагается, что
осуществляющее власть государство будет правовым, деятельность которого
основана на верховенстве закона. Иным должно стать и общество. Для него
характерны развитые горизонтальные связи, наличие всевозможных союзов и
ассоциаций, массовых движений, партий, стремление ограничить власть
государства за счет ее децентрализации и местного самоуправления. И,
наконец, совершенно особые требования предъявляются к гражданину. Граждане
дисциплинированны не в силу страха, а благодаря сознательности, глубокой
внутренней убежденности, добросовестно выполняют свои обязанности и
ревностно защищают свои права, непримиримы к коррупции, взяточничеству и
т.д. Иными словами, это люди с высоким правосознанием, нравственной,
политической и правовой культурой.
Нет слов, картина получается благостная, радующая и ум, и сердце.
Но во многом утопическая, так как, во-первых, в такого рода обществе все
должны быть собственниками и жить в достатке. Однако есть основания
сомневаться в том, что возможно богатое общество без бедных людей. По
крайней мере на протяжении сознательной истории человечество не сумело
обуздать страсть к наживе одних, стремление к тунеядству других и как
следствие так и не удалось решить проблему бедности. Во-вторых, не ясно,
как именно, каким образом превратить всех людей в законопослушных граждан.
С конца XVIII в. идея демократии в ее западноевропейском понимании
подвергается критике как «справа» (Э. Берк, А. Токвиль, И. Срлоневич и
др.), так и «слева» (К. Маркс, В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, «новые левые» и
др.).
В воем отношении к буржуазной демократии марксизм исходит цз примата
прав трудящихся. Эта демократия если и принималась, то только как удобная
форма борьбы за власть с буржуазией, в рамках капиталистического общества.
Критика «справа» основана на иных методологическто принципах и
постоянно эволюционирует. Если традиционные правые основывали свою критику
на тезисе о невозможность подмены качества количеством — компетентного
аристократического меньшинства голосами миллионов -невежественных, по их
мнению, избирателей, то в наши дни аргументация усложнилась. Либеральной
(т. е. основанной на концепции прав человека) и эгалитарной (исходящей
из идеи всеобщего равенства) противопоставляется так называемая
органическая демократия, предполагающая опору не на индивида или массы, а
на народ как целое. По мнению авторов данной концепции, именно такая форма
демократии предполагает «соучастие» народа в своей политической судьбе.
Вместе с тем подчеркивается, что органическая демократия требует
однородности общества как основы «братства». Отсюда делается вывод, что
преобладающие на Западе либерально-демократическая и тоталитарно-
эгалитарная модели демократии не способны перейти к органической
демократии. Иное дело — Восток, где «коллективное бессознательное» в форме
народного или национального самосознания более развито, чем на Западе, где
преобладает индивидуалистическая рационалистическая психология.

Политическая жизнь общества и политическое сознание

Без обращения к проблеме политического сознания философский анализ
политической жизни общества не может быть полным.
Политическое сознание — это отражение политических отношений и
деятельности политических институтов, всей политической жизни общества в
сознании людей. Важной особенностью политического сознания являются его
многомерность, внутренняя противоречивость и вместе с тем осознанность, в
отличие от бессознательных психических процессов и состояний, также
характерных для отдельных индивидов и больших масс людей.
Политическое сознание лежит в основе политического поведения классов,
социальных групп и отдельных личностей. Оно по-своему обусловливает
деятельность политических институтов,
Выделяют массовое, групповое и индивидуальное политическое сознание.
Философский подход к проблеме предполагает также выделение в политическом
сознании обыденного и теоретического уровней. Обыденное политическое
сознание — это довольно аморфное, подверженное эмоциональному воздействию и
вместе с тем достаточно инертное образование, формирующееся на основе
житейского опыта и в значительной мере — в итоге целенаправленного
манипулирования со стороны средств массовой информации. Оно представляет
собой совокупность представлений простого обывателя о текущих политических
событиях, роли государства в общественной жизни, деятельности политических
партий и т.д., возникающих на основе усвоенных им мировоззренческих
стереотипов, господствующих политических мифов и индивидуального здравого
смысла.
Теоретическое политическое сознание, составляющее содержание
политической идеологии, предстает как система научных по форме взглядов:
основанная на определенной политической концепции и отражающая политические
интересы тех или иных социальных групп. В этой связи выделяют
консервативное, радикальное, либеральное, демократическое, реформистское и
т.д. политическое сознание.
Наиболее заметна роль в политической жизни современного общества
либерально-демократической, консервативной и радикальной идеологии.
Либерально-демократическая идеология, преобладающая в странах «свободного
мира», имеет своим теоретическим фундаментом Всеобщую декларацию прав
человека, принятую Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Этот
документ является логическим завершением принятой 28 августа 1789 г., во
время Великой французской оеволюции. Декларации прав человека и гражданина
Всеобщая декларация подчеркивает, что «все люди рождаются свободными и
равными в своем достоинстве» (ст. 1), что каждый человек должен обладать
всеми правами и всеми свободами, провозглашенными Декларацией, без какого-
то ни было различия.
В ст. 3—21 Всеобщей декларации раскрываются гражданские права и
политические свободы, в том числе право на жизнь, свободу и безопасность
личности, на равенство перед законом, на гражданство и участие в управлении
своей страной, на владение имуществом. Ряд статей связан с защитой личной
неприкосновенности. Далее называются свобода передвижения, совести, мирных
собраний, ассоциаций и-т.д. Статьи 22 — 27 декларируют экономические,
социальные и культурные права, в том числе на социальное обеспечение, труд
и свободный выбор работы, образование, а также жизненный уровень,
необходимый для поддержания здоровья и благосостояния и т.д.
Гуманистическая направленность данного документа несомненна, хотя он и не
предусматривает реальных механизмов реализации провозглашенных прав и
свобод, а также мер ответственности за их несоблюдение. В заключительной 30-
й статье говорится, что ничто в Декларации не может быть истолковано как
предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам
права совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод,
изложенных в Декларации.
Консервативная и радикальная идеология — это критика буржуазного
либерализма «справа» и «слева». В классическом варианте она представлена в
трудах английского мыслителя Э. Берка («Размышления по поводу революции во
Франции», 1790 г.) и немецких теоретиков К. Маркса и Ф. Энгельса («Манифест
Коммунистической партии», 1848 г.). Хотя Э. Берк критиковал буржуазный
либерализм с позиций британской аристократии, а К. Маркс — с позиций
мирового пролетариата, их объединяет довольно-таки прохладное отношение к
правам и свободам отдельного индивида. Э. Берк противопоставляет им
интересы человеческого рода, человечества в целом, а К. Маркс — интересы
пролетариата. В остальных вопросах подходы этих мыслителей диаметрально
противоположны. Так, например, К. Маркс верил в человеческий разум,
торжество научной теории, тогда как Э. Берк предпочитал больше доверять
практическому опыту людей, обычаям и традициям, наконец, здравому смыслу.
К. Маркс призывал к революции, Э. Берк — к реформам, подчеркивая, что самые
грандиозные планы, реализованные в ходе революционной практики, могут
привести к противоположным последствиям. Если К. Маркс был сторонником
свободы, равенства и братства всех трудящихся (пролетариев), то Э. Берк
подчеркивал необходимость сохранения частной собственности и социального
неравенства как источника социального разнообразия, отмечая, что все должно
быть доступно, но не для всех. К. Маркс верил в сознательность трудящихся
масс, Э. Берк призывал бояться диктатора и не доверять толпе и т.д.

25. Мораль и нравственность: проблемы духовности личности

ЧЕЛОВЕК — СУЩЕСТВО ОБЩЕСТВЕННОЕ. Потому, во-первых, что непременным
условием «допуска» в жизнь общества является процесс социализации индивида,
т.е. освоения им специфически человеческого образа жизни, основных
ценностей материальной и духовной культуры. А во-вторых, потому, что
современное индустриальное общество опирается на широчайшее разделение
труда (материального и духовного), порождающего теснейшую взаимозависимость
людей. Ведь самое обычное, нормальное существование каждого из нас
оказывается зависимым от того, как сотни и тысячи совершенно незнакомых нам
людей (производителей товаров, их продавцов, транспортников, учителей,
врачей, военных и т.д.) выполняют свою обычную, рутинную работу.
Таким образом, можно сказать, что сам способ человеческого существования
необходимо порождает потребность людей друг в друге. Возникающая в этом
случав общественная связь индивидов невольно заключает в себе их априорное
(доопытное) доверие, благожелательность, сочувствие друг другу — ведь без
этого изначального доверия к незнакомым людям (врачам, поварам, шоферам,
правителям и т.д.) никакая общественная жизнь невозможна. Вот эта-то
общественная связь и взаимозависимость людей, возникающая из простого факта
их совместной жизни, и являются объективной основой морали — ведущего
духовного регулятора жизни общества.
Под МОРАЛЬЮ обычно понимают некую систему норм, правил, оценок,
регулирующих общение и поведение людей в целях достижения единства
общественных и личных интересов. В моральном сознании выражен некий
стереотип, шаблон, алгоритм поведения человека, признаваемый обществом как
оптимальный на данный исторический момент. Существование морали можно
интерпретировать как признание обществом простого факта, что жизнь и
интересы отдельного человека гарантированы только в том случае, если
обеспечено прочное единство общества в целом.
Разумеется, совершая моральный или аморальный поступок, индивид редко
задумывается об «обществе в целом». Но в моральных установлениях как
готовых шаблонах поведения общественные интересы уже предусмотрены.
Конечно, не следует думать, что эти интересы кем-то сознательно
просчитываются и затем оформляются в моральные кодексы. Нормы и правила
морали формируются естественно-историческим путем, по большей части
стихийно. Они возникают из многолетней массовой житейской практики
поведения людей.
Моральные требования к индивиду в нравственном сознании принимают самые
разнообразные формы: это могут быть прямые нормы поведения («не лги»,
«почитай старших» и т.д.), различные моральные ценности (справедливость,
гуманизм, честность, скромность и т.д.), ценностные ориентации, а также
морально-психологические механизмы самоконтроля личности (долг, совесть).
Все это элементы структуры нравственного сознания, обладающего целым рядом
особенностей. Среди них стоит отметить: всеобъемлющий характер морали, ее
внеинституциональность, императивность.
ВСЕОБЪЕМЛЮЩИЙ ХАРАКТЕР МОРАЛИ означает, что моральные требования и
оценки проникают во все сферы человеческой жизни и деятельности. Любая
политическая декларация не упустит случая апеллировать к нравственным
ценностям, любое произведение изящной словесности обязательно содержит в
себе моральную оценку, никакая религиозная система не найдет
последователей, если не включает в себя достаточно строгую мораль, и т.д.
Любая житейская ситуация имеет свой «моральный срез», который позволяет
проверить действия участников на «человечность».
ВНЕИНСТИТУЦИОНАЛЬНОСТЬ морали означает, что в отличие от других
проявлений духовной жизни общества (наука, искусство, религия) она не
является сферой организованной деятельности людей. Проще говоря, нет в
обществе таких учреждений и организаций, которые обеспечивали бы
функционирование и развитие морали. В развитие морали даже средств вложить
нельзя — некуда вкладывать. Мораль всеобъемлюща и в то же время неуловима!
Третья особенность морали — ИМПЕРАТИВНОСТЬ — состоит в том, что
большинство моральных требований апеллирует не к внешней целесообразности
(поступай так-то и добьешься успеха или счастья), а к моральному долгу
(поступай так-то, потому что этого требует твой долг), т.е. носит форму
императива, прямого и безусловного повеления. Причем, добро следует творить
не ради ответной благодарности, а ради самого добра как такового. В этом
призыве, думается, есть вполне рациональный смысл — ведь общий баланс
творимого добра и воздаяний за него сводится только на уровне общества.
Ожидать же ответной благодарности за свои добрые дела в каждом конкретном
случае, право, не стоит.
Среди множества выполняемых моралью ФУНКЦИЙ основными принято считать:
регулятивную, оценочно-императивную, познавательную.
ГЛАВНАЯ ФУНКЦИЯ МОРАЛИ, конечно, РЕГУЛЯТИВНАЯ. Мораль выступает прежде
всего как способ регулирования поведения людей в обществе и
саморегулирования поведения индивида, имеющего возможность предпочесть один
поступок другому.
Моральный способ регуляции, в отличие от других (правовых,
административных и пр.), уникален. Во-первых, потому, что не нуждается ни в
каких учреждениях, карательных органах и т.д. Во-вторых, потому, что
моральное регулирование предполагает усвоение индивидами соответствующих
норм и принципов поведения в обществе. Иначе говоря, действенность
моральных требований определяется внутренним убеждением отдельного
человека. Такой регулятор поведения, безусловно, является самым надежным из
всех возможных. Проблема только в том, как его сформировать. Это пока мало
кому удавалось.
Сущность морали не менее ясно проявляется и в другой ее функции —
ОЦЕНОЧНО-ИМПЕРАТИВНОЙ. Она предусматривает разделение всех социальных
явлений на «добро» и «зло». Собственно, с помощью этих основополагающих
категорий морали и дается оценка любому проявлению общественной жизни и
соответственно оформляется повеление (императив) индивиду: поступай таким-
то конкретным образом, ибо это добро, и, наоборот, воздерживайся от таких-
то поступков, потому что это зло.
ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ функция морали в известной степени производна от
оценочной. Моральное одобрение или возмущение каким-либо стилем поведения
часто есть самый верный показатель того, что та или иная форма жизни
устарела, утратила свое историческое оправдание, или, наоборот, знаменует
собой хотя и непривычный, но вполне перспективный, новый уклад жизни.
Состояние нравов в каждую конкретную эпоху есть самодиагностика общества,
т.е. его самопознание, выраженное языком моральных оценок, требований и
идеалов.
Совокупность названных и других (воспитательной, ориентирующей,
прогностической, коммуникативной и т.д.) функций определяет СОЦИАЛЬНУЮ РОЛЬ
МОРАЛИ.
Всякая мораль социально-исторически обусловлена. Её конкретный облик в
ту или иную эпоху определяется многими факторами: типом материального
производства, характером социального расслоения, состоянием государственно-
правовой регуляции, условий общения, средств коммуникации, системой
принятых обществом ценностей. и т.д. Иными словами, качественно
разнообразные типы общества вызывают появление различных типов моральных
систем, в т.ч. религиозных.
Из всех религиозных моральных систем лучше других нам известна, пожалуй,
ХРИСТИАНСКАЯ. Она предложила принципиально новую шкалу человеческих
ценностей, решительно осудила обычную для конца прошлой эры жестокость,
насилие, угнетение и возвеличила «страждущих», неимущих, угнетенных. Именно
христианство центр тяжести в моральной регуляции фактически перенесло с
внешних, принудительных ее форм на внутренние, подчиняющиеся велениям
совести. Тем самым оно признало известную нравственную автономию и
ответственность личности.
Религиозное обрамление морали как ее основной признак характерно в
основном для эпохи средневековья, феодализма. Мораль буржуазной эпохи —
совсем иная. Ее отличают резко выраженная индивидуалистическая
направленность нравов, их в немалой степени эгоистический характер (эгоизм,
в отличие от индивидуализма, есть стремление человека не просто
самостоятельно реализовать себя, а сделать это непременно за счет другого).
Смысловым же стержнем моральных систем буржуазной эпохи следует признать
навязанный еще философией Просвещения культ разума, согласно которому
только разум способен преодолеть анархию зла, сковать его своей
активностью, соединить хаотичные устремления людей в некое гармоничное
целое.
XX век стал свидетелем попыток создания еще одного типа морали —
СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ. Замысел его создателей в общем-то успешно вписывался в
теорию морали: если нравы людей в конечном счете определяются материальными
условиями их жизни, то, следовательно, чтобы породить новую мораль, нужно
прежде всего изменить эти условия. Что и было сделано (первоначально в
России), причем самым радикальным образом.
Были решительно пересмотрены отношения собственности, производства в
целом, политики, права и т.д. Изменились и нравы, как в силу «естественного
хода вещей», так и под воздействием массированного «нравственного» или
«коммунистического воспитания». Ценности коллективизма, интернационализма,
идеология всеобщего равенства стали на самом деле внутренними убеждениями
множества людей, реальными регуляторами их поведения.
Однако несмотря на колоссальные усилия огромного государ-ственного и
идеологического аппарата, реальная нравственность так и не смогла
дотянуться до уровня «официальной морали», системы норм, зафиксированной
хотя бы в известном «Моральном кодексе строителя коммунизма».
Для того, чтобы разобраться в сути этого своеобразного феномена,
необходимо пояснить сам механизм, способ саморазвития морали. Как же
развивается мораль?
Любые изменения в материальных отношениях порождают новую направленность
интересов людей. Существующие моральные нормы перестают соответствовать их
новым интересам и, следовательно, оптимально регулировать общественные
отношения. Их выполнение уже не дает желаемого результата.
Нарастание несоответствия между массовой моральной практикой и
официально закрепленными нормами всегда свидетельствует о НЕБЛАГОПОЛУЧИИ в
общественной жизни. Причем, неблагополучие это может быть сигналом
необходимости двоякого рода перемен:
а) либо общепринятые моральные нормы устарели и требуют замены;
б) либо развитие материальных общественных отношений, отражаемых в
моральных нормах, пошло совсем не в ту сторону, в какую ожидалось, и
порядок надо наводить именно в этой сфере.
Такая ситуация сложилась в нашем обществе в последние десятилетия.
Глубокий кризис в экономике, не работающий хозяйственный механизм, бессилие
руководства изменить положение формировали практику поведения, которая
противоречила официально провозглашенным моральным требованиям. Знаменитая
во времена социалистической экономики формула «план — закон деятельности
предприятия» действовала в весьма своеобразных условиях.
Известно, что многие отрасли народного хозяйства страны, особенно те,
что выпускали товары народного потребления, никогда не получали фондируемых
материалов под стопроцентное выполнение плана. И это не могло не толкать
хозяйственных руководителей на разного рода злоупотребления во имя
выполнения установленных свыше заданий, причем, даже без всякой личной
корысти, а лишь в интересах предприятия.
Так уже на стадии планирования в хозяйственные отношения закладывались
заведомый обман, несоответствие слова и дела. А чего стоила практика
составления фактически двух разных государственных бюджетов —
благополучного для всеобщего обозрения и дефицитного для узкого круга
посвященных!
В конечном счете моральный кризис нашего общества был лишь симптомом
кризиса более глубокого — в экономических основах нашего социалистического
бытия. Их очередной радикальный поворот к старому, основному руслу развития
европейской цивилизации затронет конечно, и мораль. Оздоровит ли он ее? В
перспективе -безусловно да, в ближайшем будущем — вряд ли. Ведь новые
экономические, политические и пр. реальности переворачивают систему
ценностей, сложившуюся в течение жизни многих поколений людей.
В новых условиях частная собственность оказывается не менее священной,
чем общественная; заклейменная преступной спекуляция часто оборачивается
честным бизнесом, а «родной» коллектив бросает человека на произвол судьбы,
советуя опираться на собственные силы и не заниматься иждивенчеством.
Столь «крутая» смена ценностных установок и ориентиров не может пройти
для морали безболезненно. Это напоминает хирургическую операцию без
анестезии: больно, конечно, но потерпите, возможно состояние улучшится.
Пока же кризис морали продолжает углубляться. Надежду на его преодоление
можно видеть, по крайней мере, в следующем:
во-первых, в простых общечеловеческих нормах нравственности (типа «не
убий», «не укради», «чти отца своего» и пр.), которых все-таки большинство
нормальных людей придерживается несмотря ни на что;
во-вторых, в механизме САМОРЕГУЛЯЦИИ морали, которая по самой сути своей
предназначена для соблюдения общего, родового интереса в хаосе
индивидуальных страстей и пороков. Реальная угроза этому общему интересу
может стабилизовать нравы, остановить их деградацию. Моральный инстинкт
редко подводит человечество.
Напомним еще раз, что никакая мораль по самой природе этого
общественного феномена не может быть внедрена, навязана «сверху», с высоты
теоретического уровня (как это возможно, например, в науке). Она должна
вырасти «снизу», сложиться и оформиться на эмпирическом уровне, который
теоретическая мораль может лишь корректировать, служить ему образцом,
идеалом.
Реальной же основой улучшения нравов, т.е. практически складывающихся
нравственных отношений и эмпирического морального сознания, может быть
только наведение ПОРЯДКА в материальной и других сферах жизни нашего
общества.

Проблемы духовности личности

Под ДУХОВНОЙ ЖИЗНЬЮ ОБЩЕСТВА обычно понимают ту область бытия, в которой
объективная, надындивидуальная реальность дана не в форме противостоящей
нам предметной деятельности, а в форме неотъемлемой части внутренней
сущности самого человека. Как видим, уже в попытке определения духовной
жизни сразу появляется противоречие: вроде бы дух, идеальное начало не
существуют сами по себе, вне человека, но в то же время они —
надындивидуальны, всеобщи, объективны, т.е. от человека вроде бы и
независимы. Этот непонятный статус таких идеальных начал, как Истина,
Добро, Красота и др., и составляет суть «проблемы духа», всегда
находившейся под пристальным вниманием философов.
Традиция философского анализа духовной жизни уходит в глубокую
древность. Одну из самых фундаментальных попыток отчетливо поставить и
разрешить проблему духа предпринял, как вам известно, древнегреческий
философ ПЛАТОН. В его философии бесплотное неопределенное идеальное начало
превратилось в достаточно четко систематизированную и иерархизированную
структуру, которая буквально «держит» мир, составляет его основу. Именно
идеальное начало оказывается первосущим, а материальный мир — лишь его
несовершенным подобием. Так мир идей у древнегреческого мыслителя приобрел
самостоятельное существование.
В средневековье «линия Платона» получила неожиданное продолжение и
своеобразное развитие в христианстве. Христианская религия весьма
существенно изменила шкалу основных жизненных ценностей. Легкое
пренебрежение Платона материальной стороной жизни сменилось ее однозначным
принижением и соответственно возвеличиванием духа, ибо сам Бог объявлялся в
конечном счете духовным началом. Средневековые философы (апологеты и
схоласты), немало потрудившись над логической стороной духа, проблему
идеального так и не решили: им с самого начала было ясно, что божественную
суть духа надо принимать как данность, а не докапываться до причин ее
проявления.
Конец средневековья и начало новой исторической эпохи, естественно,
ознаменовались и сменой философских предпочтений. Место безусловного
авторитета божественного разума занял не менее категоричный авторитет
разума человеческого. «Разум правит миром», — провозгласили революционеры
духа XVIII в., имея ввиду возможность разумного устройства прежде всего
общественных порядков. Реальные успехи человеческого разума оказались
настолько велики и очевидны (промышленность, наука, политика, право), что
каких-либо преград на его пути просто не замечали. А уж вопрос о том, каким
образом человеческий разум вдруг стал таким «всесильным», даже и не
возникал.
Это произошло позднее, после того, как немецкая классическая философия
педантично проанализировала реальные возможности человеческого разума
(Кант), показала его диалектическую противоречивость, попыталась выстроить
историю эволюции духа (Гегель) и, наконец, в лице Маркса четко поставила и
решила основные вопросы интересующей нас проблемы.
Марксистская концепция материалистического понимания истории, смысловым
стержнем которой была идея зависимости общественного сознания от
общественного бытия, просто и логично объясняла как само появление
человеческого разума, так и многие его последующие приключения. И как бы ни
оценивалась ныне марксистская доктрина в целом с ее явно неудачными
историческими прогнозами, более ясного рационалистического решения проблемы
происхождения и развития человеческого разума пока еще никто не предложил.
Однако свет разума, так победоносно воссиявший для философов XVIII в., в
последующих двух столетиях не смог уберечь человечество от массы неудачных
социальных экспериментов, колоссального количества малопонятных жертв и
страданий, практически неуправляемого развития истории. Неудивительно
поэтому, что рационалистическая философия, в т.ч. марксистская, сдала
господствующие позиции.
В конце XIX в. возникла новая линия философствования — НЕКЛАССИЧЕСКАЯ
ФИЛОСОФИЯ. Она насмехалась над наивной верой человечества в рациональное
устройство мира и возможность его адекватного познания, сознательно
культивировала иррационализм. На этом пути было открыто немало любопытных
истин, но интересующая нас проблема и в данном случае нетривиальных решений
не нашла.
Истоки проблемы ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА коренятся в ДВОЙСТВЕННОСТИ
материально-духовной природы самого человека.
Духовная сторона бытия человека возникает на основе его практической
деятельности как особая форма отражения объективного мира, как
дополнительное средство ориентации в этом мире, а также взаимодействия с
ним. Генетическая (по происхождению) связь духа с практической
деятельностью человека никогда не прерывается: так было во времена
становления человечества, так происходит и сейчас, в период формирования
(социализации) каждого отдельного человека. Ведь абстрактное мышление не
является нашей природной способностью. Оно не наследуется биологически, а
формируется в процессе приобщения индивида к специфически социальному
образу жизни и деятельности.
Человеческое мышление по сути своей есть та же самая предметная
деятельность, только связана она не с реально осязаемыми предметами, а с их
идеальными заменителями — знаками, символами, образами и т.д. Иначе говоря,
все мыслительные операции формируются в результате своеобразного переноса
внешнепредметных действий во внутренний идеальный план. Именно это
обстоятельство и создает объективную основу вроде бы чисто субъективной
человеческой духовности.
Коль скоро практическая деятельность человека строится по законам
объективного мира, то и наша духовная жизнь должна следовать этим законам.
Речь не идет о полном тождестве материального и идеального. Суть
заключается в их принципиальном единстве, совпадении основных, «узловых»
моментов. При этом создаваемый человеком идеальный мир понятий, образов и
доги обладает существенной самостоятельностью, автономностью. Он может
очень далеко отрываться от материальной действительности, может даже
возомнить себя абсолютно самостоятельным, самосущим. Однако окончательно
избавиться от своей материальной основы дух не может. Мешают по меньшей
мере два обстоятельства: его «материальное» происхождение и его
предназначение — ориентация человека в мире. Потеря такой ориентации
означает гибель самого духа.
Кроме того, у духа есть еще одно основание объективности. Различные
продукты духовной деятельности — идеи, нормы, идеалы и др., — раз возникнув
и доказав свою практическую значимость, неограниченно долго сохраняются в
социальной памяти человечества в форме знаков, символов, звуков,
изображений и т.д. Это «опредмечивание» идеального одновременно выступает
и как его объективация. Приобщение к этой новой «сверхприродной» реальности
и составляет суть процесса социализации человека, т.е. усвоение им основных
норм культуры.
Поскольку духовная жизнь человечества происходит и отталкивается все-
таки от сферы материальной, постольку и структура ее во многом аналогична:
духовная потребность, духовный интерес, духовная деятельность, созданные ею
духовные блага (ценности) и т.д. кроме того, наличие духовной деятельности
и ее продуктов необходимо порождает особый род общественных отношений
(эстетических, религиозных, нравственных и т.д.).
Однако внешняя похожесть организации материальной и духовной сторон
жизни человека не должна затемнять существующих между ними принципиальных
различий. К примеру, наши духовные потребности, в отличие от материальных,
не заданы биологически, не даны (хотя бы в основе своей) человеку от
рождения. Это вовсе не лишает их объективности, только данная объективность
другого рода — чисто социальная. Потребность индивида в освоении знаково-
символического мира культуры носит для него характер ОБЪЕКТИВНОЙ
необходимости — иначе человеком-то не станешь. Только вот «сама собой»,
естественным образом эта потребность не возникает. Она должна быть
сформирована и развита социальным окружением индивида в длительном процессе
его воспитания и образования.
Стоит заметить при этом, что вначале общество прямо формирует у человека
лишь самые элементарные духовные потребности, обеспечивающие его
социализацию. Духовные же потребности более высокого порядка, связанные с
освоением как можно большей части богатств мировой культуры и особенно с
участием в их приумножении, общество может формировать лишь косвенно, через
систему духовных ценностей, на которые индивид ориентируется в своем
духовном саморазвитии.
Еще одна любопытная особенность духовных потребностей — их принципиально
НЕОГРАНИЧЕННЫЙ характер. «Пределов роста» потребностей духа просто нет.
Естественными же ограничителями такого роста выступают лишь объемы уже
накопленных человечеством духовных ценностей да сила желания каждого
человека участвовать в создании этих ценностей.
Что же касается самих духовных ценностей, вокруг которых складываются
отношения людей в духовной сфере, то этим термином обычно обозначают
социально-культурное значение различных духовных образований (идей, норм,
образов, догм и т.д.). Причем, в ценностных представлениях людей непременно
присутствует некий предписательно-оценочный элемент.
В духовных ценностях (научных, эстетических, религиозных) выражаются
общественная природа самого человека, а также условия его бытия. Это
своеобразная форма отражения общественным сознанием объективных тенденций
развития общества. В понятиях прекрасного и безобразного, добра и зла,
справедливости, истины и пр. человечество выражает свое отношение к
наличной реальности и противопоставляет ей некое идеальное состояние
общества, которое должно быть установлено. Любой идеал всегда как бы
«приподнят» над действительностью, содержит в себе цель, желание, надежду,
в общем нечто должное, а не сущее.
Это-то и придает должному вид идеальной сущности, вроде бы совершенно ни
от чего независимой. На поверхности лишь его оценивающий и предписывающий
характер. Земные же истоки, корни этих идеализаций, как правило, скрыты,
потеряны, искажены. В том бы не было большой беды, если бы естественно-
исторический процесс развития общества и его идеальное отражение совпадали.
Но так бывает далеко не всегда. Нередко идеальные нормы, рожденные одной
исторической эпохой, противостоят действительности другой эпохи, в которой
их смысл безвозвратно утрачен. Это указывает на наступление состояния
острого духовного противоборства, идеологических битв и душевных
потрясений.
Человечество давно уяснило, что в любых сражениях самая надежная армия —
ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ. В битвах идейных — ситуация та же. Основные формы
существования духа (идеи, теории, образы, нормы и т.д.) со времен
возникновения первых классовых обществ вырабатываются профессионалами.
Термин «духовное производство» — не метафора, а вполне реальное явление.
Под ДУХОВНЫМ ПРОИЗВОДСТВОМ обычно понимают выработку сознания в особой
общественной форме, осуществляемую профессионалами умственного труда.
Результатом этого производства являются по меньшей мере три «продукта»:
— идеи, теории, образы, духовные ценности;
— духовные общественные связи индивидов;
— сам человек, поскольку он, кроме прочего, является существом духовным.
Структурно духовное производство распадается на три основных вида
освоения действительности: НАУЧНОЕ, ЭСТЕТИЧЕСКОЕ, РЕЛИГИОЗНОЕ. Такая
классификация его видов не совпадает с принятой в нашей Философской
традиции схемой из шести форм общественного сознания (политика, право,
мораль, искусство, наука, религия).
Политика, право и мораль не являются «отраслями» духовного производства.
Мораль потому, что ее не создают специалисты, идеологи. Мы не найдем в
истории ни одной моральной нормы, изобретенной и внедренной в жизнь
профессионалом. Даже заповеди Христа «не убий», «не укради» — это фиксация
принципов, стихийно выработанных моральной практикой человечества, а не
какого-то специалиста.
Политика и право не вписываются в духовное производство потому, что
создаваемые в результате политической и правовой деятельности общественные
связи индивидов не являются по преимуществу духовными. Они складываются в
первую очередь по поводу реальной государственной власти, а не понятий о
ней. Государство же с его аппаратом, чиновниками, армиями, судами и
тюрьмами -явление самое что ни на есть материальное. Поэтому политические,
равно как и правовые отношения, в основе своей материальны, а не духовны.
В чем заключается СПЕЦИФИКА ДУХОВНОГО ПРОИЗВОДСТВА? 1. Прежде всего в
том, что его конечным продуктом являются идеальные образования, обладающие
целым рядом замечательных свойств. И, пожалуй, главное из них — ВСЕОБЩИЙ
ХАРАКТЕР ИХ ПОТРЕБЛЕНИЯ. Нет такой духовной ценности, которая не была бы в
идеале достоянием всех! Шестью хлебами, о которых говорится в Евангелии,
все-таки нельзя накормить тысячу человек, а шестью идеями или шедеврами
искусства — можно!
Материальные блага ограничены. Чем больше людей на них претендует, тем
меньше приходится на долю каждого. С духовными благами все обстоит иначе:
от потребления они не убывают и даже, наоборот, чем больше людей овладевают
духовными ценностями, тем больше вероятность их приращения.
2. Знаменитая фраза «Труд есть источник всякого богатства» верна и по
отношению к духовному труду, главной особенностью которого является
ВСЕОБЩИЙ ХАРАКТЕР, что означает:
— данный труд осуществляется «в кооперации» не только с современниками,
но и со всеми предшественниками, когда-либо обращавшимися к той или
иной проблеме;
— усилия отдельного работника умственного труда в предельном случае
способны обогатить, «облагодетельствовать» разом все человечество, т.е.
эффективность его не идет ни в какое сравнение с эффективностью (по
крайней мере прошлой и нынешней) труда материального.
Думается, что именно всеобщим характером духовного труда объясняется то,
что его работники в общей массе участников общественного производства
всегда составляли меньшинство. С одной стороны, общество не может себе
позволить содержать слишком много лиц, не производящих материальные блага,
а с другой — у общества просто нет потребности в многочисленной армии таких
людей: один Эйнштейн может на много лет «озадачить» все университеты, а
один Шекспир — обеспечить репертуар всех театров мира. Ведь продукты
духовного труда изначально общественны, по природе своей не предназначены
преимущественно для индивидуального потребления.
Вот здесь-то, вероятно, и возникает основное противоречие духовного
труда: всеобщий по содержанию он осуществляется частным, точнее —
ИНДИВИДУАЛЬНЫМ образом. Даже в современных условиях, при высочайшей степени
разделения духовного труда, он по сути своей остается индивидуальным,
персонифицированным. Совсем не случаен тот факт, что Нобелевские премии в
науке коллективам авторов не присуждаются.
3. Еще одна важнейшая особенность духовного производства заключается в
том, что применяемые в нем «средства труда» (идеи, образы, догмы) в силу их
идеального характера принципиально НЕВОЗМОЖНО ОТДЕЛИТЬ от непосредственного
производителя (конфисковать, передать и т.д.). Поэтому обычные для
материального производства коллизии, связанные с отчуждением производителя
от средств производства, в духовной сфере невозможны.
4. Небезынтересен и тот отличительный факт, что духовная деятельность
сама по себе обладает огромной ПРИТЯГАТЕЛЬНОЙ СИЛОЙ. Почему художники,
ученые, писатели, религиозные деятели могут творить, не обращая внимания на
признание? Наверное, не только потому, что одержимы, а и потому, что сам
процесс творчества доставляет им сталь сильное удовлетворение, что все
остальное неизбежно отходит на второй план.
Иначе говоря, духовная деятельность САМОЦЕННА, она обладает значимостью
нередко безотносительно к результату. В материальном производстве такое
почти не встречается. Материальное производство ради самого производства,
план ради плана, — конечно, нелепость (правда, не так уж редко
встречавшаяся в советской действительности). А вот искусство для искусства
— вовсе не такая нелепость, как это может показаться на первый взгляд.
разумеется, относительная самодостаточность духовной деятельности вовсе не
отрицает ее результативности.

26. Право и правовое сознание

Социальный институт и сущность права.
ПРАВОВАЯ СФЕРА ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА есть сфера действия права, т.е. социальное
пространство, в пределах которого функционируют правовые отношения,
основанные на действующем в том или ином обществе праве. Возникают вопросы:
что такое право как социальный институт, каковы его сущность и основные
функции?
СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ПРАВА относится к регулятивной сфере общественной
жизни. Главное его назначение — это регуляция и контроль поведения
индивидов, заключение этого поведения в определенные рамки. Формы,
приемлемые для общества в целом.
При всей очевидности функций права его СУЩНОСТЬ продолжает оставаться
предметом дискуссий. Сейчас обсуждаются два подхода к пониманию этой
сущности: традиционный, или «запретительный» и либеральный, опирающийся на
идею «естественных», неотчуждаемых прав и свобод личности.
ТРАДИЦИОННЫЙ ПОДХОД фактически отождествляет право с законом. Оно
представляется системой общеобязательных норм (правил) поведения людей,
устанавливаемых и поддерживаемых государством. В принципе это «нормальная»,
так сказать, житейская трактовка права, когда оно воспринимается как некий
свод запретов и карательных санкций за их нарушение. Суть такого понимания
права можно выразить принципом: «Запрещено все то, что не разрешено».
Однако если продумать эту небезосновательную и до XVIII в. практически
общепринятую позицию до ее логического конца, то любое общество предстанет
сборищем потенциальных преступников, которых лишь строгость и
неотвратимость наказания удерживают от неблаговидных поступков. Здесь на
первый план выходит репрессивная функция права. Его нормы и принципы
видятся этакими красными флажками, которыми «обложили» людей для их же
собственного блага. Внутри этого кольца флажков человеку гарантируются
относительная свобода и безопасность, выход же за его пределы угрожает
лишением того и другого.
Совсем иной подход к пониманию сущности права выражает концепция,
условно названная ЛИБЕРАЛЬНОЙ, которая возникла во 2-ой половине XVIII в. в
рамках просветительской философии и связана с именами Иммануила Канта,
Шарля Монтескье (1689-1755), Жана Жака Руссо (1712-1778), Чезаре Беккариа
(1738-1794) и др. Она исходит из убеждения, что в праве первичны не запреты
и репрессии, не ограничения поведения человека, а, наоборот, — его права и
свободы.
Термину «право» было возвращено его подлинное содержание, отражающее
социальную природу права: прежде всего именно право человека на жизнь,
собственность, безопасность, свободу совести, слова, перемещения и пр.
Иными словами, основой права, его «первоначалом», «первоэлементом»
признаются «естественные» права и свободы человека, которые должны
соблюдаться категорически, независимо от любых, пусть даже самых
целесообразных требований момента. Никакой государственный запрет и вообще
никакое требование к индивиду не должны покушаться на его неотъемлемые
права и свободы.
Историческую подоплеку такого категорического требования понять
нетрудно: буржуазно-просветительская мысль отчаянно боролась с
усиливавшимся деспотизмом феодально-абсолютистских государств, в которых
право по сути дела являлось возведенной в закон волей правителя, государя.
Естественно, что в этих условиях процветали произвол и деспотизм. Если их
что и сдерживало, так это чисто физические границы производительных
способностей подданных и пределы мощи репрессивного государственного
аппарата.
Допросветительская правовая мысль также пыталась найти какие-то
ограничения тенденции сползания государств к деспотизму. Однако особых
успехов не достигла. Самым распространенным средством борьбы с этим
социальным злом был призыв к разуму правителя, монарха, которому, дескать,
много выгоднее заботиться о своих подданных, как доброму отцу о своих
многочисленных детях. Ведь тогда и самому государю будет обеспечена
спокойная и доходная жизнь.
Мыслители XVIII в. решительно отбрасывают эти наивно-патерналистские
взгляды, но задача остается прежней: найти нормативные ограничения
деспотической власти государства, его огромной принудительной силы.
Стремительно развивающийся капитализм утверждает новые формы поведения
людей и соответственно иной тип личности.
От человека в возрастающих масштабах требуют и, значит, культивируют
такие качества, как инициативность, предприимчивость, самостоятельность,
ответственность прежде всего за себя, а не за род или общину.
Соответственно возникает и необходимость гарантий, защиты достигнутого в
жизни путем индивидуальных усилий от произвола со стороны государства.
Именно этот социальный запрос и стал базой просветительской философии права
от Локка до Канта, сформулировавшей концепцию естественных прав и свобод
человека. Таким образом, был подведен теоретический фундамент под идею о
необходимости принудительного ограничения самой государственной власти.
Высшим принципом новой философии права выступает ПРИЗНАНИЕ НЕЗАВИСИМОСТИ
КАЖДОГО ИНДИВИДА, его полной самостоятельности и не менее полной
ответственности за свою судьбу. Государство не имеет право решать, что для
индивида хорошо, а что плохо. Он как-нибудь сам в этом разберется.
государство не мешает индивиду действовать на свой собственный страх и
риск, но и не несет ответственности за успех или неуспех его действий.
«Запретительный» дух старого понимания права меняется на «разрешительный»:
РАЗРЕШЕНО ВСЕ, ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО.
Логично предположить, что в принципе обе концепции имеют свою «правоту»,
в известном смысле они «взаимодополнительны». Однако в современных условиях
бесспорно превалирует либерально-просветительская трактовка сущности права,
оказавшаяся необычайно плодотворной. Именно в этой философской традиции
появилось понятие правового государства; именно в ней удалось четко
выделить основные правообразующие принципы, т.е. показать, чем, собственно,
право отличается от бесправия.
Социальный институт права обязан, очевидно, своим происхождением
процессам разделения труда и развития товарного производства. Ведь именно
они одновременно ставят самостоятельных индивидов в положение всеобщей
взаимной зависимости друг от друга. Причем, взаимозависимость эта носит
совершенно анонимный по существу характер. Производителю товара все равно,
кто его купит, а потребителю не менее безразлично, кто его произвел. Однако
преобладание неперсонифицированных отношений порождает проблему гарантий
соблюдения интересов отдельного человека: индивид должен быть уверен, что
предоставляя другим нечто, имеющее в обществе ценность, он сможет получить
взамен соответствующий эквивалент.
Вот тут-то и появляется тонкая, неосязаемая материя права как особой
социальной реальности. Общество как бы гарантирует индивиду удовлетворение
его собственных интересов, обеспечиваемых аналогичными усилиями других
индивидов. Общество, таким образом, пытается составить очень сложный
«баланс» интересов отдельных лиц, который может быть сведен только в том
случае, если все они будут действовать по одним и тем же правилам.
Правила эти действуют не только в сфере производства. Ведь создаваемая
общественным разделением труда взаимозависимость индивидов проявляется во
всех сферах их жизнедеятельности. Учителя и ученики, правители и подданные,
офицеры и рядовые, артисты и зрители, женихи и невесты — все строят свои
взаимоотношения на основе взаимной нужды друг в друге. А согласованность их
усилий на уровне общества как раз и достигается благодаря наличию некоторых
общих правил или даже стереотипов поведения, в которых явно или неявно
учитываются интересы каждого индивида и общества в целом.
Подчеркнем еще раз, что СУЩНОСТЬ, СУБСТАНЦИЮ ПРАВА СОСТАВЛЯЮТ НЕ САМИ
ЭТИ ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ (нормы, законы, кодексы). А ТО, ЧТО ОНИ ПРИЗВАНЫ
РЕГУЛИРОВАТЬ: взаимные притязания индивидов, их ожидания и требования
адекватного общественного ответа на свои действия и усилия. Таким образом,
ПРАВО ВЫСТУПАЕТ КАК СОВОКУПНОСТЬ ПРАВОВЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ, в которых
выражена взаимозависимость индивидов. Юридические же нормы, законы есть
лишь внешнее выражение права, его историческая форма.
Закон и право отличаются друг от друга также, как, скажем, цена и
стоимость товара. Владелец товара в принципе волен назначать ему любую
цену, но он прекрасно понимает, что товар будет успешно реализован только в
том случае, если цена не будет слишком сильно отклоняться от его реальной
стоимости.
Почти та же ситуация и с юридическими законами. В принципе высший
законодательный орган власти может принять любой закон, даже самый
драконовский. Но подобное всесилие законодателей — лишь видимость. Если
принятый закон слишком далеко ушел от объективно сложившейся в обществе
правовой ситуации (баланса взаимный представлений и получений), то он
просто не будет работать, т.е. не будет исполняться.
Знаменитый французский философ эпохи Возрождения Мишель Монтень (1533-
1592) рассказывал, что знаменитого древнегреческого законодателя Солона как-
то спросили, наилучшие ли законы он установил для афинян. «Да, — сказал тот
в ответ, — наилучшие из тех, каким они согласились бы подчиняться». Как
однако не хватает подобной мудрости многим нашим нынешним законотворцам —
свидетельством тому масса неработающих или отменяемых чуть ли не сразу
после принятия указов, постановлений, законов и т.д.
1. Таким образом, одной из существенных ОСОБЕННОСТЕЙ ПРАВА ЯВЛЯЕТСЯ
ОБЪЕКТИВНЫЙ, ЕСТЕСТВЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР его развития. Отсюда однако
вовсе не следует, что составители законов лишь послушно регистрируют
стихийно складывающиеся правоотношения. Роль законотворчества в организации
правовой жизни достаточно велика. Речь идет лишь о том, что у субъективной
воли законодателей есть свои объективные границы.
2. Другой важной особенностью исторического развития права нужно
признать его КЛАССОВЫЙ ХАРАКТЕР. В обществе, расколотом на классовые
противоположности, осуществляющем свое развитие именно через взаимодействие
этих противоположностей, просто не может быть иначе.
В марксистском понимании классовость права была объявлена его сущностью.
Согласно известному афоризму К.Маркса и Ф. Энгельса, право есть воля
господствующего класса, возведенная в закон. В этом утверждении, бесспорно,
есть истина, но не вся. В правовой системе классово организованного
общества интересы господствующего класса безусловно преобладают, но это
вовсе не означает, что интересы остальных в ней исчезающе малы.
3. В качестве еще одной важной особенности функционирования сферы права
необходимо отметить ее ТЕСНЕЙШУЮ СВЯЗЬ С ПОЛИТИЧЕСКИМ УСТРОЙСТВОМ ОБЩЕСТВА
И ЕГО СЕРДЦЕВИНОЙ — ГОСУДАРСТВОМ. Именно оно дает материальную силу праву,
выступает гарантом, контролером и охранителем правопорядка.

Правообразующие принципы: равенство, свобода, справедливость.
Может показаться, что в этих словах выражены лишь некие правовые
лозунги, что они могут быть зафиксированы в каких-нибудь декларациях-
конституциях, а вот на деле, в реальной жизни их осуществление оказывается
призрачным. Такой взгляд является довольно распространенным в массовом
сознании.
Однако в этом случае схватывается лишь внешняя, поверхностная сторона
дела. Суть же, скрытая за этой внешней видимостью, заключается в том, что
равенство, свобода и справедливость не вводятся законодательно, не являются
результатом сознательной процедуры принятия и исполнения «хороших» законов,
в которые они вписаны «во первых строках». Напротив, и равенство, и
свобода, и справедливость укоренены, вписаны в саму социальную реальность и
обладают чисто ОБЪЕКТИВНОЙ значимостью.
Они-то и составляют сердцевину, СУТЬ ПРАВА, которая и требует
соответственно субъективно-волевого оформления в виде законов, указов и
прочих нормативных актов. Не принудительная сила закона создает равенство,
свободу и т.п., а, наоборот, объективный принцип равенства лишь проявляется
(или не проявляется) в том иди ином законе. Прежде чем быть зафиксированным
субъективно (в законе), свобода и равенство должны присутствовать в
социальной реальности ОБЪЕКТИВНО, как социальное качество самой
действительности, а не просто как благие пожелания законодателей.
Вспомним еще раз нашу аналогию с товаром. Правовой принцип равенства
означает всего лишь применение равной меры к заведомо неравным (в
политическом, имущественном, семейном и прочих отношениях) индивидам. Как
производителю товаров нет разницы, что производить, была бы прибыль, так и
государству во многом безразлично, что за субъект перед ним — лишь бы не
нарушал существующих норм поведения и тем самым поддерживал общий правовой
порядок. При этом принцип абстрактно всеобщего равенства тесно связан с
двумя другими правообразующими принципами: свободой и справедливостью.
По мысли Гегеля, «система права есть царство реализованной свободы».
Однако свобода каждого отдельного человека кончается там, где начинается
свобода другого. Следовательно, и здесь неизбежно применение принципа
равенства: свобода должна быть равной для всех или ее не будет совсем.
Право поэтому выступает МЕРОЙ СВОБОДЫ ИНДИВИДОВ, оно указывает ее рамки,
пределы, выход за которые нарушает свободу другого, а, значит, подрывает
правопорядок.
Осуществление же правовых принципов равенства и свободы равно по смыслу
третьему правовому началу — СПРАВЕДЛИВОСТИ. Правовая справедливость и есть
в конечном счете соблюдение общего баланса, эквивалентности взаимных
предоставлений и получений, которыми связаны друг с другом субъекты права.
Таким образом, равенство, свобода и справедливость образуют как бы три
вершины треугольника, лежащего в основании социального института права. И
ни одну из них нельзя ущемить без ущерба для двух других.
Все эти замечательные принципы не изобретены юристами или философами, а
извлечены, абстрагированы от реальности. Они «работают» в тысячах и
миллионах практических, житейских ситуаций, реально регулируя
взаимоотношения людей. Только вот всеобъемлющая полнота реализации этих
принципов, их всеобщность, полноценная защита государством — увы, вещь
почти невозможная для большинства современных государств. А уж там, где
существовали или существуют рабство, крепостничество или иные ущемления
свободы или самостоятельности личности, право представлено лишь для
немногих. Так что подлинно правовое состояние общества еще не стало
достоянием всего человечества.

Концепция правового государства.
Важнейшей характеристикой такого правового состояния общества является
определенное взаимоотношение права и политической власти, разработанное
либерально-просветительской мыслью в концепции правового государства. Суть
этого взаимоотношения можно свести к трем основным положениям:
38. категорическое соблюдение основных прав и свобод личности;
39. верховенство закона,
40. разделение властей (законодательной, исполнительной и судебной).
Один из главных инструментов права — ЗАКОНЫ, а они создаются,
принимаются и наделяются принудительной силой публичной властью,
государством. Если государство принимает законы, ограничивающие права
личности, это право или бесправие? Вот тут-то и срабатывает упомянутое выше
различение права и закона: закон может быть и НЕПРАВЫМ, если он нарушает
основополагающие принципы права (равенство, свобода, справедливость), если
он покушается на «естественные» права и свободы личности.
Поэтому первым принципом правового состояния государства и объявляется
БЕЗУСЛОВНОЕ СОБЛЮДЕНИЕ НЕОТЪЕМЛЕМЫХ ПРАВ И СВОБОД ЛИЧНОСТИ, которые «выше»
любого закона, любого нормативно-принудительного акта государства. Кроме
того, само государство и его чиновники должны быть поставлены в рамки
правовых законов. Государственная всесильная воля сама должна быть
ограничена законом. В этом смысл принципа ВЕРХОВЕНСТВА ЗАКОНА. Право
одинаково обязательно и для «власть предержащих», и для подвластных.
Такое самоограничение государства реально возможно только при соблюдении
принципа РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ, исключающего монополизацию власти в руках
одного лица или органа. Смысл этого принципа правового государства — в
предотвращении сползания государства к тоталитаризму, в разъединении
государственного монолита на три равноправные части (или «ветви власти»),
которые обладают самостоятельностью, независимостью и главное — взаимно
контролируют друг друга, не допускают превышения полномочий какой-либо из
властей.
Концепция правового государства, венчающая общий замысел либерально-
просветительской трактовки сущности права, стала значительным теоретическим
достижением философско-правовой мысли. В странах, где эта концепция дошла
до практического воплощения, в целом сформировался достаточно строгий
правовой порядок. Однако для большей части человечества, в т.ч. и для нашей
страны, то состояние общества, которое можно было бы назвать подлинно
правовым, по-прежнему остается лишь заманчивой и желанной целью, в общем-то
вполне достижимой, но, к сожалению, не в самом ближайшем будущем.

Правосознание и его уровни.
Право, правоотношения, правовая деятельность естественно отражаются в
сознании .людей в виде неких знаний и оценок, чувств и привычек, в
совокупности образующих особую форму общественного сознания —
ПРАВОСОЗНАНИЕ. В нем выражены представления какой-либо социальной группы
или индивида не только о самом праве, но также об обеспечивающих
существование права институтах — государстве, правосудии, законности.
Правосознание, как и любая другая форма сознания, неоднородно. Его
«нижний» этаж составляют правовые привычки, чувства эмоции,
несистематизированные знания. Это область ОБЫДЕННОГО, или «ПРАКТИЧЕСКОГО»
СОЗНАНИЯ. В нем выражено определенное фактическое знание индивидами права,
проявляющееся в стремлении следовать правовым стандартам поведения.
Любопытно, что индивид может и не подозревать о том, что он является
обладателем некой суммы правовых знаний. Но выполняя принятые в обществе
правила поведения, типа соблюдения договоренностей, предоставления взаимных
услуг, возмещения ущерба, совершения актов купли-продажи и пр., индивид тем
самым демонстрирует «практическое знание» правовых нормативов, которые
могут и не выделяться сознанием именно как правовые. Такие, фактически
являющиеся правовыми, навыки, знания по существу несут на себе главную
нагрузку по регулированию повседневных взаимоотношений отдельных людей.
Там же, где речь идет о правовых отношениях людей как представителей
определенных социальных групп или же эти отношения строятся через
социальные институты (государства, правосудия и пр.), там необходим иной
уровень правосознания — ТЕОРЕТИКО-ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ. На этом уровне
осуществляется осмысление самой сущности права, его возможностей и границ,
анализ опыта правовой жизни, деятельности правовых институтов и реальной
отдачи правовых норм и т.д.
Это уже — сфера действия профессионалов, т.е. теоретиков, идеологов. К
их компетенции относятся разработка системы правовых наук, научно-
практические рекомендации законодательным и право-применительным органам,
обучение правовым знаниям, навыкам и т.д. Поскольку здесь речь идет о
теории, т.е. научном уровне освоения права, то, конечно, же эта
деятельность относится к духовному производству со всеми вытекающими отсюда
последствиями.
Степень развитости правосознания как практического, так и теоретического
является одним из важнейших показателей общего правового состояния
общества, его правовой культуры.

27. Религиозное сознание. Церковь и религия в современной России

Религиоведение — это философская наука, изучающая религию как явление
социума и феномен духовной жизни общества. Религия — это сложное совокупное
понятие, включающее в себя определенную мифологию, систему догматов,
культовые и обрядовые действия, социализированные религиозные институты,
конкретные формы взаимоотношений между верующими и религиозной организацией
и многое другое. Для каждой религии все эти моменты имеют свое
специфическое смысловое наименование, свою историю возникновения и
дальнейшего существования, свое, каждый раз особенное, преломление через
этническую, национальную, классовую и индивидуально-личностную призму.
Конкретное изучение всех этих смысловых и организационных особенностей
в становлении религий и их исторических разновидностей относится к
религиоведению. Вместе с тем эта проблематика имеет и другой-
общефилософский аспект, связанный с изучением различных форм общественного
сознания. Нет ни одного народа , который не знал бы религии и,
следовательно, возникновение и развитие религиозных представлений, вне
зависимости от их конкретного смыслового наполнения, связано с какими то
социально- психологическими свойствами и потребностями человека, которые
так или иначе удовлетворяются различными вариантами конкретных религий. В
этом смысле и принято говорить о религиозном сознании как об одной из форм
общественного сознания.
Понятие религиозной формы общественного сознания , таким образом,
подчеркивает тот факт, что наличие религиозных представлений соответствует
духовным потребностям человека — это с одной стороны, а с другой — религия
как форма общественного сознания является отражением реальных сторон
общественного бытия.
В общем виде общественное бытие можно представить как совокупность
действий и отношений складывающихся на определенном этапе исторического
развития общества. Содержанием общественного бытия являются во — первых,
отношения между людьми складывающиеся в, процессе совместного производства,
обмена и потребления, во — вторых, это непосредственная связь людей с
природой, со средствами производства материальных благ, в — третьих,
отношения индивидуальные, семейные, групповые, национальные, религиозные.
Религиозное сознание как форма общественного сознания с одной стороны
отражает общественное бытие (бытие человека религиозного), а с другой, само
его (бытие) творит. Анализ функционирования и взаимодействия элементов
структуры общественного сознания показывает, что религия проникает во все
сферы, оказывает определенное влияние на все элементы, определяя отношения
к миру в целом, к семье, к обществу…
В самой общей форме можно сказать, что религия есть сфера духовной
жизни общества, группы, индивида, что она есть особый способ практически —
духовного освоения мира и область духовного производства. По отношению к
обществу в целом религия предстает как общественная подсистема, сложное
образование, в котором осуществляется деятельность, складывается сложная
структура.
Любая система и ее подсистемы не могут быть сведены к какому — либо
одному элементу и не могут рассматриваться вне взаимосвязи этих элементов,
а их взаимосвязь осуществляется прежде всего в процессе функционирования.
Являясь подсистемой общества, религия занимает в нем различное, меняющееся
в ходе истории место и выполняет, сообразно с конкретно — исторической
ситуацией, определенные функции.
Выделяется несколько важнейших функций религии: мировоззренческая,
компенсаторная, коммуникативная, регулятивная,
интегрирующедезинтегрирующая, культурно- транслирующая…
Мировоззренческую функцию религия реализует благодаря,
прежде всего, наличию в ней определенного типа взглядов на человека,
общество, природу. Религия включает в себя миропонимание ( объяснение мира
в целом и отдельных явлений и процессов в нем ), миросозерцание ( отражение
мира в ощущении и восприятии), мирочуствование ( эмоциональное принятие или
отвержение ), мироотношение ( оценку ). Религиозное мировоззрение дает
систему координат, в рамках которой осмысливается мир, общество, человек,
оно дает цель и смысл жизни. Придание смысла бытию человека предоставляет
возможность верующему вырваться за пределы ограниченности бытия,
поддерживать надежду на лучшую жизнь в будущем, на избавление от страданий,
несчастий и т.п.
Компенсаторная функция восполняет зависимость и бессилие людей перед
обстоятельствами. Давление необходимости, ограниченность возможностей
преодолевается «свободой в духе», социальное неравенство превращается в
«равенство» в греховности, в страдании, разобщенность и изоляция заменяются
братством в общине, разобщенность, безразличие людей в быту возмещаются
личностным богообщением и общением в религиозной группе. Важным является
психологический аспект компенсацииснятие стресса, угнетения, релаксация и
катарсис
Коммуникативная функция религии включает процессы обмена информацией,
взаимодействия, восприятия человека человеком, общением его с богом.
Регулятивная функция состоит в том, что с помощью определенных идей,
ценностей, установок, мнений, традиций, обычаев осущесвляется управление
деятельностью и отношениями, сознанием и поведением индивидов, групп,
общин. Особенно большое значение имеет система предписаний норм
религиозного права и морали. Верующий должен стремиться подражать в жизни
примерам подвижников и персонажам преданий.
Интегративная функция реализуется в пределах общины или конфессии
единомышленников. Если же в религиозном сознании и поведении личности
обнаруживаются не согласующиеся друг с другом тенденции, если в социальных
группах и обществе имеются различные, противостоящие друг другу конфессии,
то религия выполняет дезынтегрирующую функцию. Легитимирующее-
разлегитимирующая функция означает узаконение некоторых общественных
порядков, институтов (государственных, политических, правовых и других)
отношений, норм, образцов как должных или, наоборот, утверждение
неправомерности каких то из них.
Функции — это способы действия религии в обществе, но реализоваться они
могут только во взаимодействии элементов религии как структуры. Элементы и
структуры религии складываются и изменяются в ходе истории. В обществе на
ранних ступенях ее развития религия как самостоятельное образование не
выделялась, она была вплетена в живую ткань бытия. В дальнейшем, став
относительно самостоятельной областью духовной жизни, она все более
дифференцировалась, в ней выделялись элементы, формировались связи этих
элементов. Как мы уже говорили выше, в религии выделяются религиозное
сознание, деятельность, отношение, институты и организации.
Религиозное сознание имеет два уровня — обыденное и концептуальное.
Обыденное сознание предстает в виде образов, представлений, стереотипов,
настроений и чувств, привычек и традиций, которые являются
непосредственными отражениями условия бытия людей. На это уровне
доминирующую роль играют эмоции -чувства и наслаждения, сознание обличено в
наглядно образные формы.
Среди компонентов обыденного сознания выделяются относительно
устойчивые, консервативные и подвижные, динамичные: к первым можно отнести
традиции, обычаи, стереотипы, ко вторым — настроения (молитвенное,
покаянное,..).
Концептуальный уровень — это специально разрабатываемая область
понятий, идей, принципов, рассуждений, концепций. В ее состав входит:
учение о боге, как ядро любой религии; религиозно — этические,
эстетические, правовые и прочие концепции; религиозная философия.
Интегрирует все это богословие (теология).
Ядром религиозного сознания выступает вера, но не всякая вера
религиозна. Вера это особое психологическое состояние уверенности в
достижении цели, наступлении события, в предполагаемом поведении.
Уверенность в истинности идеи, при условии дефицита точной информации
достижимости поставленной цели. В ней содержится ожидание осуществления
желаемого. Данное психологическое состояние возникает в вероятностной
ситуации, когда существует возможность для успешного действия. Если событие
совершилось или стало ясно, что оно не возможно, если поведение реализовано
или обнаружено, что оно не будет осуществлено, если истинность или ложность
идеи доказаны, вера угасает.
Религиозная вера это вера:
— в объективном существовании сверхъестественного;
— в возможность общения с этим сверхъестественным;
— в действительном совершении каких то мифологических событий
причастность к ним;
— в истинность соответствующих представлений догматов, текстов;
— религиозные авторитеты — гуру, пророков, служителей культа.
С верой связана диалогичность религиозного сознания. Вера в объективное
существование сверхъестественного включает веру в общение с ним, а такое
общение предполагает диалог. Диалог реализуется в богослужении, молитве,
медитации с помощью звучащей или внутренней речи.
Религиозная деятельность может быть культовая и внекультовая. Последняя
— это написание богословских произведений, преподавание богословских
дисциплин, управленческая, выступления в средствах массовой информации и
т.п.
Важнейшим видом религиозной деятельности является культ. Его содержание
определяется соответствующими религиозными представлениями, идеями,
догматами. Предметами культовой деятельности становятся различные объекты,
осознаваемые в форме религиозных образов. В качестве предметов культа в
религиях разных типов, в разных религиозных направлениях и конфессиях
выступали материальные вещи, животные и растения, лес, горы, реки, Солнце,
Луна. Разновидностями культа бывают обряды, богослужения, проповеди,
молитвы, праздники, паломничество.
Средствами культа являются молитвенные дома, храмы, церкви, религиозное
искусство (архитектура, живопись, музыка), культовые предметы (крест, свечи
….).
Средства и способы культовой деятельности имеют символическое значение.
Символ представляет собой единство двух сторон — наличного предмета,
действия, слова и значения: наличный предмет, действие, слово, представляют
значение, отличное от их непосредственного значения (хлеб — тело, а вино —
кровь Христа. Трех или двух перстие в Крестном знамении).
Результатом культовой деятельности является прежде всего удовлетворение
религиозных потребностей, оживление религиозного сознания. В сознание
верующих с помощью культовых действий воспроизводятся религиозные обряды,
символы, мифы, возбуждаются положительные эмоции. При культовой
деятельности происходит реальное общение с единоверцами, возникает чувство
единства. Пышное убранство храмов, пение или музыка, аромат ладана
доставляют эстетическое наслаждение.
Религиозные организации делятся по их отношению к обществу и как они
определяют свое место в «миру». Если организация не противопоставляет себя
миру, если приемлет его культуру, то можно говорить, что она является
церковью.
Секта, напротив, осуждает и не приемлет мир, она стремится стать
общиной «избранных». Как правило, секты представлены отколовшимися от
церкви группами, оспаривающими или учение или культовую деятельность
церкви.
Деноминация является промежуточным между церковью и сектой
организацией. В то время, как церкви стремятся охватить своим влиянием всех
членов общества, а секты лишь «избранных», деноминации не претендуют на
всеобщий охват, но и не замыкаются только внутри своей религиозной группы
(например баптизм).

Возникновение религии. Мировые религии современности
В религиоведении принято выделять социальные, социокультурные,
антропологические, психологические и гносеологические детерминанты. Их
обычно метаморфически называют «корнями религий». Они представляют собой
комплекс факторов, создающих необходимость и возможность появления и
существования религий.
Определяющим в конечном счете являются материальные отношения, но их
влияние опосредовано, непосредственно же на религию оказывают влияние
политика, государство, мораль, философия, наука. Основу религии составляет
совокупность общественных отношений, продуцирующих объективное бессилие
людей перед внешними обстоятельствами.
Антропологические корни образуют те стороны жизни человека как индивида
и как «совокупного человека», в которых обнаруживается хрупкость бытия,
ограниченность существования — болезнь, наркомания, мутация, смерть, угроза
перерождения «Homo sapiens» и исчезновения человечества и прочее.
Психологические предпосылки религии существуют в индивидуальной и
общественной психологии, в тех психологических процессах, в которых
переживается ограниченность и зависимость бытия людей.
Наконец, религия имеют гносеологическую почву — познавательную
деятельность человека. Познание человека есть процесс перехода от незнания
к знанию, от менее полного знания к более полному, движение через
относительные истины к истине абсолютной, объективной. Однако на каждом
этапе есть непознанные сферы действительности (существует «тайное»).
Добытые знания относительны, отражение не может быть полным и адекватным.
Знания, полученные об объектах на определенном этапе их развития, со
временем устаревают.
Процесс познания вытесняет неверные взгляды, увеличивает объем истинной
информации, но в исторически развивающемся познании истинные знания
соединены с заблуждениями.
Существуют противоречия между характером человеческого познания,
которое по своей природе и возможностям неограниченно, и фактическим
осуществлением его в каждый данный момент. Познание представляет собой
деятельность человечества, но существует только как индивидуальное познание
миллиардов людей. Неограниченное познание мира человечеством осуществляется
только через отдельных ограниченных и ограниченно познающих людей.
Благоприятную гносеологическую почву религии создает отделение друг от
друга чувственной и рациональной ступени познания и отрыв их от практики.
Эта почва имеется как на ступени чувственного познания — ощущения,
восприятия, представления, так и на уровне абстрактного мышления — понятия,
суждения, умозаключения.
Одна из сложнейших проблем, встающих перед философией религии, —
определение сути этого феномена, выделение религиозного сознания из прочих
форм духовной ориентации человека в мире. Нужно начать рассмотрение этой
проблемы с обнаружения сходств и различий между религией и наукой, религией
и искусством,, религией и моралью. Эта проблема вызывает острейшие споры
среди специалистов, многие из которых убеждены в невозможности такого
универсального определения религии, которое охватило бы собой колоссальное
многообразие конкретных форм и видов религиозных верований. К примеру,
«гносеологический» подход к религии, считающий ее основным признаком веру,
не подлежащую рациональному анализу и проверке на истинность, сталкивается
с немалыми сложностями в попытке отличить собственно религиозные верования
от схожих идеологических феноменов (типа некритической веры в коммунизм,
национальное превосходство и пр.).
Вызывает трудности и распространенное понимание религии как системы
миропонимания (и связанного с ним институционального поведения),
основанного на вере в существование Бога (или богов), -высшей потусторонней
сверхъестественной силы, сотворившей мир и человека в нем. Многие ученые
считают, что подобное понимание не учитывает опыта конфессий <к примеру,
конфуцианства мли буддизма), которые вполне «обходятся» без бога в
христианском или мусульманском его понимании'. Большинство специалистов
связывает феномен религии с особой формой человеческого опыта, одинаковой
для всех конфессий, — верой
в священное, сакральное. Представления о священном разнятся у разных
народов. На ранних этапах развития религии они совпадают с представлением о
необычном, не укладывающемся в нормальный ход вещей, и лишь позднее
обретают этические характеристики, становясь воплощением абсолютного блага,
истины, красоты.
Каковы бы ни были разногласия в определении понятия религии, все
исследователи согласны с тем, что она выполняет важнейшие функции в
общественной жизни. Для отдельно взятых человеческих индивидов, как
полагает М.Иингер, религия становится средством решения «последних,
конечных» проблем жизни, выступает как «отказ капитулировать перед
смертью», как попытка не позволить вражде восторжествовать в человеческих
отношениях. «Религиозное существование включает веру человека в то, что
зло, боль, разрушение и гибель, несправедливость и бесправие относятся не к
случайным, но к фундаментальным условиям жизни и что все же есть силы и
действия (священные), благодаря которым человек способен преодолеть зло во
всех его обличиях'».
Для общества, взятого в целом, религия выступает как мощное средство
социальной интеграции, сплочения людей на почве общих верований, придающих
высший смысл их деятельности» утешающих их в случае разочарования и тем
самым препятствующих хаотиэации общественной жизни.
В социальном плане религия реализуется как особый социальный институт —
церковь, служители которой выступают своеобразными «посредниками» между
Богом и людьми. Конечно, не все философы и социологи положмтельно оценивали
роль религии в человеческой культуре. Известно отношение К.Маркса к религии
как к искаженной форме сознания, способствующей эксплуатации народных масс,
«опиуму для народа». Отрицательно относился к религии и З.Фрейд,
рассматривая ее как своеобразную болезнь общества, как форму наркотического
опьянения.
Многие мыслители, руководствовавшиеся идеалами Просвещения, были
убеждены во временном характере религиозных верований, полагая, что религия
непременно падет под ударами развивающейся науки. Упадок религии в XIX и XX
вв. казался многим симптомом ее надвигающейся гибели.
События последних десятилетий XX в., однако, вновь подтвердили
устойчивость религиозной системы ценностей, самостоятельную нишу в
человеческой культуре, присущую религии, которую нельзя рассматривать как
альтернативу науки, «пережиток» общественного сознания .
Характеризуя возникновение религии, необходимо указать на предпосылки
ее возникновения и ранние формы ее существования.
Анимизм — это система взглядов, основанная на персонификации природных
явлений, антропоморфном наделении их свойствами и способностями человека.
Вера в самостоятельную жизнь освободившейся от телесной оболочки души
порождает веру в возможность контакта с умершими душами. В основе этого
лежит особенность первобытного мышления, связанная с неразличимостью
объективного, того, что находится вне человека, и субъективного, того, что
является продуктом его разума. Так, например, образы, видимые человеком во
сне, воспринимались столь же реально, как и окружающий его мир, и то и
другое было объективно значимо. Поэтому общение во сне с умершими или
отсутствующими людьми воспринималось так же, как встреча с живыми, что
закрепилось в особых ритуалах и обрядах.
В то же время боязнь явления умерших душ порождает целую систему
предохранительных обрядов, цель которых — не позволить им являться в виде
призраков. Это можно наблюдать в обряде похорон (особый порядок выноса тела
из дома, положение тела при захоронении, сам факт обязательного
захоронения, поминальные обряды и т.д.).
Привидения являются живым людям в виде призраков, то есть бесплотных
теней. Особенно часто и непрошенно являются призраки тех душ, тела которых
не были погребены согласно обычаю, а также души самоубийц или насильно
убитых. Признаки анимизма в той или иной форме присутствуют во всех
религиях.
Тотемизм — система первобытных представлений, основанная на вере в
сверхъестественное родство между группой людей (родом) и тотемами, которыми
могут выступать виды животных и растений, реже — явления природы и
неодушевленные предметы. Кроме общеродового тотема у первобытных людей, и
прежде всего у вождей и колдунов, были тотемы индивидуальные.
Тотемистические представления лежат в основе всех мифов, волшебных сказок и
входят в качестве особых ритуальных предметов в развитые религии.
Фетишизм — вера в сверхъестественные свойства особых предметов
(фетишей), в качестве которых могло выступать что угодно — от камня
необычной формы, куска дерева или части животного до изображения в виде
статуэтки (идолы). С.Л.Токарев отмечает, что фетишизм, по-видимому,
возникает как форма «индивидуализации религии» и связан с распадом старых
родовых связей. «Отдельная личность, чувствуя себя недостаточно защищенной
родовым коллективом и его покровителями, ищет для себя опоры в мире
таинственных сил'».
Фетиши развиваются в систему талисманов, в качестве которых выступают
статуэтки богов, которые помещались в жилище, или амулетов -предметов для
ношения на теле с различными заклинаниями, которые также выполняли защитные
функции.
Наделение талисмана волшебными излечивающими функциями связано с
первобытными представлениями о том, что в ряде предметов может воплощаться
дух болезни. Люди носят талисманы, веря в их таинственную силу. Постепенно
это приобретает характер традиции, когда изначальное значение талисмана
забывается и он превращается в предмет украшения.
Магия — первобытные представления о возможности сверхъестественного
воздействия злых или добрых сил на других людей, домашний скот, жилище и
т.д. В основе веры в магические силы и средства лежит способность
человеческого сознания к ассоциациям, которая позволяет соединять в
мышлении веши, несоединимые в реальности. В результате создается система
связей, вымышленных закономерностей, благодаря которым можно воздействовать
на мир. Субъективные переживания и базирующаяся на них вера в существование
злых и добрых духов были для человека столь же реальны, как и его
окружающий мир. И так же как человек строил свои взаимоотношения с реальным
миром, он пытался их построить и с миром духов.
Магическое знание носит неявный, тайный характер. Результат магических
действий не мог носить общезначимого характера, он был всегда индивидуален
и выполняли магическое действие лишь посвященные в это люди. Поэтому
эффективность магических действий и заклинаний определялась лишь по
результату, то есть, задним числом, а в случае негативного результата
всегда можно было сослаться на невыполнение каких-то магических действий
или просто более сильное противодействие других духов.
Магия как средство практического воздействия на мир связана с
конкретными формами жизнедеятельности людей. Можно выделить хозяйственную,
лечебную (белая), вредоносную (черная) магию. По Дж. Фрезеру магия может
быть подражательной, в этом случае воздействие на реальный объект
осуществляется манипулированием над его образом.
В своей рафинированной, наукообразной форме магия представляет собой
особый раздел оккультизма, выступая как средство связывания мира духовного
и реального через обращение к астральным силам. Несмотря на то что целый
ряд религий не одобряет магию и колдовство, в снятом виде элементы
магических действий и обрядов присутствуют во всех религиях. Огромное
разнообразие религиозных систем не позволяет подробно их изложить в данном
пособии, поэтому мы выборочно расскажем о наиболее крупных из них.
К национально-государственным религиям современного мира относится
множество религиозных систем, которые выросли на национальной почве,
связаны с национальными традициями и древними верованиями, языком.
Объединение людей в рамках таких религий осуществлялось по этническому и
национальному признакам. Поэтому они, как правило, были локализованы в
соответствующих странах.
Иудаизм возникает как религия древних евреев, которые в начале 2-го
тысячелетия поселились в Палестине. Это одна из немногих религий мира,
которая дошла да нас в почти неизменном виде. Иногда ее называют религией
Моисея, по имени вождя еврейских племен.
Данная религия знаменует собой переход от многобожия к единобожию.
Богом выступает Яхве как управитель -всего мира. Основным источником
является наиболее древняя часть Библии — Ветхий Завет, в котором
рассказывается о сотворении мира и грехопадении человека, о всемирном
потопе, о патриархах еврейского народа, об исходе евреев в Палестину и т.д.
После грехопадения /4дама Бог заключает союз с еврейским народом, который в
силу этого становится «богоизбранным». В Ветхом Завете излагаются
нравственные нормы взаимоотношений между людьми. Одним из центральных
моментов иудаизма была идея спасения как результата следования божьей воле
и мысль о приходе Спасителя человечества — мессии, который должен построить
на земле царство божье.
Индуизм — одна из наиболее распространенных форм религии» которая
возникает в- 1-м тысячелетии н.э. как результат соперничества между
брахманизмом и молодыми религиями: буддизмом и джайнизмом. ЛкаЛиизм
представляет собой религии», которая возникла в этот же период и в основе
ценностей которой лежит идея о мире как воплощении зла. Поэтому человек
должен вести аскетический образ жизни, чтобы освободиться от бренности
земного существования. Локализуется в пределах Индии.
В брахманизме центральной идеей является идее* перевоплощения и
переселения души человека в другое тело. Главными богами признаются Вишну и
Шива. Этическая идея данной религии заключалась в том, что поступки,
совершаемые людьми в настоящей жизни, повлияют и на дальнейшие
перевоплощения человека в других жизнях. Брахманизм постепенно
перерождается в религию индуизма. Боги индуизма имеют земное воплощение, а
наиболее известным среди них является Кришна. Это одна из самых
распространенных религий Индии, а последователи Кришны, кришнаиты, имеются
во всех уголках современного мира.
В Древнем Китае наиболее распространенными религиями были даосизм и
конфуцианство. Конфуцианство по многим признакам может считаться религией,
хотя по этому поводу существуют споры» Некоторые исследователи считают
Конфуция только философом. Однако сам факт того, что он исполнял
религиозные обряды, был обожествлен и в честь него император Китая совершал
обряды, позволяет считать конфуцианство формой национальной религии.
Особенность данной религии заключалась в отсутствии касты жрецов и
исполнении религиозных обрядов правительственными чиновниками. Причем
государственная система поддерживала это таким образом, что будущий
чиновник, для того чтобы сдать государственный экзамен на занятие
государственной должности <а это было единственным средством ее получения),
должен был в совершенстве знать классические труды конфуцианства. Важнейшим
культом в этой религии был культ предков, легший в основу системы
ценностей, в центре которой — сыновья почтительность, характеризующая
китайскую культуру и до наших дней.
Даосизм представляет собой более традиционную форму религии, со своими
храмами и книгами, с иерархической прослойкой жрецов. Это была магическая
форма религии, в том смыслит что магические действия и заклинания
составляли ее основу. Ннрошию религии представляют собой более высокий этап
в развитии религиозного сознания, когда религия приобретает наднациональный
характер и в ее рамках могут быть смешаны представители разных народов,
разных культур и языков, находящиеся географически и культурно очень далеко
друг от друга. То есть в качестве основного связующего звена в них
выступает вера и единоверцы представляют собой единое целое, в котором нет
«ни эллина, ни иудея».
Древнейшей мировой религией является буддизм, возникший в V в. до н.э.
Число исповедующих данную религию сегодн» составляет несколько сот
миллионов. По древнейшим преданиям основателем данной религии является
индийский принц Сиддхартха Гаутама, живший в V в. до н.э. и получивший имя
Будда (просвещенный, просветленный). Основой буддизма является нравственное
учение» с помощью которого человек становится совершенным. Первоначально
моральные заповеди буддизма строятся в негативной форме (что характерно для
ранних религий) и носят запрещающий характер: не убивать, не брать чужой
собственности и т.д. Для стремящихся к совершенству эти заповеди
приобретают абсолютный характер. Так, запрещение убийства распространяется
вообще на все живое, запрет на брачные измены доходит до требования полного
целомудрия и т.д.». Следуя учению Будды, человек, пройдя все этапы
совершенствования (медитация, йога), погружается в нирвану — небытие.
Рассчитывать он должен не на богов, а только на самого себя: даже Будда
никого не спасает лично, а лишь указывает путь спасения.
Буддизм разделяется на два течения: 1. Теравада (малая колесница) —
более жесткий вариант буддизма, основанный на строжайшем соблюдении
запретов. Здесь нет понятия бога как существа. 2. Махаяна (большая
колесница) — классический вариант мировой религии, со свойственными ей
атрибутами. Если первая разновидность доступна лишь немногим, избранным, то
вторая рассчитана на обычных людей. В этой разновидности есть бог, в нем
существует также культ множества будд.
В Тибете буддизм развивается как тантризм, в котором выделяется
верховное существо Лдибудда и все будды подразделяются на три категории:
человеческие, созерцательные и бесформенные. Здесь особое значение
придается магии и заклинаниям, посредством которых можно «сократить» путь к
нирване.
Христианство — самая распространенная на сегодняшний день религия, ее
приверженцами являются более миллиарда человек, то есть примерно 20″/.
населения земного шара-* . В центре христианского вероучения -богочеловек
Иисус Христос, проповедовавший своим последователям развернутое вероучение.
Основной книгой является Библия с включением в нее Нового Завете,
излагающего жизнь и страдания Христа, его проповеди и деяния, сказания о
Деяниях святых апостолов и их послания, а также Откровение святого Иоанна
Богослова, в котором рисуется картина Страшного Суда, который ожидает
человечество.
Возникает христианство в Римской империи в период ее кризиса и гибели,
что являлось благодатной почвой для апокалипсических настроений. Из
большого числа сект и течений сложилась единая христианская церковь,
постепенно отошедшая от простоты раннего христианства и создавшая культ,
сопровождаемый сложной системой обрядов. Самые важные культовые обряды —
это крещение и причащение. Во время причащения вкушается хлеб и вино как
символы плоти и крови Христа. Крещение символизирует снятие первородного
греха с человека.
Распад Римской империи привел к распадению христианской церкви на
западную и восточную. На Западе церковь базировалась на огромном авторитете
римского папы, стремившегося к автономии от государственной власти и
фактически создавшего собственную систему государственности. На Востоке,
где имперские структур* * были устойчивее, главы церкви — патриархи, не
имели полной свободы от светской власти.
Усиление власти папы римского и попытки распространения ее на
весь мир привели к расколу, который был оформлен в 1054 г. В основе лежали
следующие доктринальные расхождения : — догмат об' исхождении святого духа.
В римско-католиче-ской церкви признается исхождение духа от бога-отца и
бога-сына; в греко-православной — только от бога-отца; — отказ восточной
церкви от практики • индульгенций — платного освобождения человека от
совершенных им грехов; — католическое учение о чистилище, в который
попадают умершие христиане, могущие затем попасть в рай, в том числе
благодаря молитвам, возносимым за них на земле; -учение о непорочном
зачатии девы Марии в католичестве и обеты безбрачия для священников; —
догмат о непогрешимости папы в делах веры.
Кроме того существовали обрядовые отличия в процедуре крещения,
употребление латинского языка в службе и т.д. В XVI в. в результате мощного
движения Реформации (Лютер, Кальвин) происходит раскол католицизма, и
возникает такая разновидность христианства, как протестантизм. Эта религия
придает меньшее значение обрядам, акцентирует внимание на внутриличност-ных
аспектах духовного общения с Богом, предоставляя верующим большую свободу в
трактовке Библии.
Ислам , как третья мировая религия, возник в VII в., и его основателем
является Мухаммед. Исповедуют эту религию арабоязычные народы, а также
жители Северной Африки и большей части /1зии.| Основной книгой ислама
является Коран, который представляет собой собранные записи изречений и
поучений Мухаммеда. Система догм ислама строится на абсолютной вере в
Аллаха как единственного бога, пророком которого и был Мухаммед.
Признается, что бог посылал людям и других пророков, но Мухаммед выше их.
Обряды связаны с пятикратной ежедневной молитвой, омовением перед ней,
уплатой налога для бедных, ежегодным постом, совершением хотя бы один раз в
жизни паломничества в Мекку.
Таким образом, религия представляет собой один из основных вариантов
существования системы нравственных норм. В ней формулируются абсолютно
истинные нравственные заповеди, которым человек должен следовать в жизни. С
одной стороны, это вроде бы ущемление свободы человека, признание его
«тварью божьей», абсолютно зависимой от высшего существа. С другой стороны,
религия есть консолидирующий фактор общественной жизни, регулирующий
взаимоотношения между людьми, что особо важно для обществ, в которых
человек воспринимает свою свободу как вседозволенность.
Религиозное мышление фокусируется на пограничных жизненных ситуациях,
когда для человека более важным может стать утешение и сострадание, а не
рациональная аргументация, доказывающая, что смерть, к примеру,
естественный и необходимый процесс.

Православие в России. Церковь и русская армия.
Начало утверждению православия в Российском государстве положило
«крещение Руси», осуществленное в 988 г. киевским князем Владимиром. В
первые века своего существования Русская Православная Церковь полностью
зависела в религиозном отношении от Византии и возглавлялась византийскими
митрополитами. Лишь ь 1448 г. она обрела автокефалию, а с 1589 г. стала
возглавляться патриархом Московским и Всея Руси.
С целью укрепления позиций церкви внутри страны и повышения ее
международного престижа Е XVII в. патриархом Никоном бы да проведена
церковная реформа, касавшаяся преимущественно об рядовой стороны
религиозной жизни. Она явилась поводом ддч раскола русской православной
церкви и возникновения направления, известного под названием
«старообрядчества», отвергнувшего церковные нововведения.
Впоследствии в связи с тем что патриаршая власть не поддерживала
реформаторскую деятельность Петра I. управление церковью было
преобразовано, а сама она превращена Е составную часть государственного
аппарата Российской империи. Место патриарха с 1721 г. занял Святейший
Правительственный Синод, возглавлявшийся государственным чиновником — обер-
прокурором. В августе 1917 г. созван первый (после замены патриарха
Синодом) Повсеместный Собор Русской Православной Церкви, который
восстановил патриаршество, избрав главой Русской Православной Церкв Тихона
(Белявина). Церковь и патриарх Тихон не приняли социальных преобразований
1017 года. Патриарх предал Советскую власть анафеме. Развернулось
противостояние Власти и Церкви.
Чтобы сохранить церковь, часть духовенства выступила с идеей
«обновления» православия, предусматривавшей признание Советского
государства, модернизацию всех сторон церковной жизни, Тихон и его
сторонники со временем также перешли на позиции лояльности к Советской
власти. Его преемник митрополит Сергий (Страгородский). Ставший
впоследствии патриархом, закрепил новую ориентацию церкви. В 1948 г.
состоялся Второй Поместный Собор Русской Православной Церкви, завершивший
процесс реорганизации Московской патриархии. Собор избрал патриархом
Московским и всея Руси Алексия (Симанского).
Весьма основательной корректировке подверглись многие положения,
имеющие догматический характер. Признано, например, возможным по-новому
формулировать как сами христианские догматы, так и выводы из них. В
частности, больше не утверждалось, что страдания являются необходимым
условием » достижения «небесного блаженства». Духовенство перестало активно
пропагандировать идею «ухода от мира».
Труд теперь не рассматривался как «наказание господне», не порицался и
социальный, научно-технический и культурный прогресс. Пересмотрено
традиционное толкование ряда положении Библии. Исподволь модернизируется
прагоелаЕныи культ весь традиционный уклад церковной жисни. Третий
Поместный '»обор, проходил в 1971 г. Он ориентировал Гусою/ю Православную
Церковь на дальнейшую модернизацию веекаспектоЕ религиозной идеологии, на
активизацию ее деятельности по укреплению своих позиций и •расширению
контактов с другими христианскими церквами и объединениями. Патриархом был
избран Пимен.
В настоящее время патриархом Московским и Всея Руси является Алексий
II. Первичную ячейку Русской Православной Церкви составляет община
Еер:,тоищ:; (приход). Бостлавляемая исполнительным органом,, состоящим из
мирян. Духовенство, нанимаемое исполнительным органом для удовлетворения
религиозных потребностей прихожан, не имеет права вмешиваться в
административно-хозяйственную деятельность, ограничиваясь совершением
богослужения. Расходы на содержание храма и обслуживающего персонала
оплачиваются за счет добровольных пожертвований верующих, продажи свечей и
других предметов культа, доходов от треб (крещений, отпеваний, венчаний и
т.п. На эти же средства содержится и весь церковный аппарат. Приходы
объединены в округа (благочиния), а последние, в свою очередь, в епархии,
территориально совпадающие с областями, краями, а иногда и республиками.
Возглавляют епархии архиереи: епископы, архиепископы или митрополиты.
Епархиальные архиереи подчинены патриарху — главе Русской Православной
Церкви, избираемому Собором.
При патриархе Русской Православной Церкви имеется Священный Синод,
состояли из постоянных и временных членов. Кадры духовенства готовят
духовные семинарии и академии. Русская православная церковь имеет также в
своем распоряжении монастыри: как мужские, так и женские. Русская
Православная Церковь издает ежемесячный «Журнал Московской патриархии»,
ежегодник «Богословские труды» и ряд других журналов. Издаются Библия,
Новый Завет, молитвенники, церковные календари, сборники проповедей и
другая литература религиозно-богослужебного назначения.
В религии на протяжении тысячелетнего развития были выработаны способы
синтетического воздействия на психику человека, с опорой на художественное
восприятие мира, значительно усиливающее эмоциональное воздействие
религиозной проповеди.
Государственное реформирование России протекает в крайне сложных и
противоречивых условиях. На лицо социально-экономический и политический
кризис, до предела обострена международная военно-политическая обстановка.
В сложившейся ситуации одной из важнейших задач укрепления государственной
мощи страны является создание эффективной системы патриотического
воспитания на традициях верного служения своему Отечеству. Решить же эту
проблему невозможно без знания истории и духовно-религиозных традиций
государства, без учета особенностей различных категорий людей и ситуации в
регионе и в стране в целом. Фактором, оказывающим не последнее влияние на
обстановку в коллективе (сотрудников) — является религиозный фактор.
Причем, с усилением экстремальности ситуации, его роль возрастает, а если
учесть, что прослеживается тенденция увеличения верующих с каждым призывом
на военную службу, что среди молодежи 16-17 лет высок процент верующих (до
35 %)3 и что политические, этнические и иные конфликты приобретают
религиозную окраску, то религиозный фактор приобретает особое значение.
Еще одна проблема приобретает в последнее время актуальное звучание —
это проблема религиозного экстремизма и нетерпимости. Распространение
нетрадиционных религий и сект, носящих антиобщественный и
антигосударственный характер, требует от руководителя готовности к
квалифицированным действиям, основанным на знаниях особенностей этих
религий и существующего законодательства.
С момента возникновения армии центральным ядром ее морально-
психологической готовности выступали те или иные религиозные верования. Не
являлись исключением и Вооруженные силы России. Перед походами и после
приносились жертвы богам, совершались ритуальные действия. А с крещением
Руси в 988 г. князем Владимиром, установилась тесная связь между армией и
православной церковью, которая благословляла войска и напутствовала их во
всех войнах. До появления полков регулярного строя при Петре I в походах
участвовали священнослужители. В каждой дружине имелась своя икона-
покровительница. Роль религии определялась тем, что она, по сути, являлась
единственным средством воспитания, развития духовных сил и укрепления
морально-психологического потенциала армии. Немаловажную роль в повышении
значения и влияния церкви сыграло и то обстоятельство, что русской армии
противостояли войска государств, имеющие другие официальные религии. В
критические моменты российской истории религия всегда была централизующим
началом, объединяющим нацию. Сергий Радонежский благословил Дмитрия
Донского на ратный подвиг по освобождению Руси. В период смутного времени
патриарх Московский и всея Руси Гермоген был непримирим к соглашателям с
польскими захватчиками. В устных проповедях и рассылаемых из Москвы
грамотах он призывал народ встать за Веру и Отечество и погиб не сломленным
в застенках интервентов. В 1612 г. войска под началом князя Дмитрия
Пожарского освободили Москву. Во главе войск несли икону Казанской Божьей
Матери. Не случайно, что праздник иконы Казанской Божьей Матери так значим
для всех народов России. Он является символом стойкости и верности своему
Отечеству и освобождения от иноземного ига.
Петр I, формируя регулярную армию и проводя широкомасштабные реформы,
многое заимствовал из зарубежного опыта, однако дело духовного воспитания
поручил православной церкви. Основные формы деятельности духовенства в
вооруженных силах были определены в отдельных главах уставов русской армии
и флота, которые так и назывались: «О священнослужителях». При императоре
Павле I было создано особое управление военного духовенства во главе с
полевым обер-священником. С 1890 г. заведование церквями и православным
духовенством армии и флота вверяется Протопресвитеру. Высокий воинский дух
и стойкость русских войск в войнах 18 и 19 вв. обеспечивались системой
духовного и патриотического воспитания, в котором принимали участие как
священнослужители, так и офицерский корпус. Наиболее полно это нашло
отражение в суворовской школе обучения и воспитания, которая была пронизана
идеями святости воинского долга по защите Отечества, преданности Знамени и
верности присяге.
Суворов, будучи глубоко верующим, считал веру в Бога основой духовной
стойкости солдата, при этом сам являл пример подчиненным в соблюдении
православной обрядности. Большую роль в патриотическом воспитании
защитников Отечества играли храмы и соборы, причисленные к военному
ведомству. В них хранились боевые знамена, орудия и доспехи
военноначальников, увековечивались героически погибшие воины.
Воспитательная работа не ограничивалась богослужебной деятельностью,
которая включала в себя освящение знамен и благословение орудий,
организацию молитв, проведение литургий и молебнов, проведение крестных
ходов и проповедей. Она подкреплялась кропотливой работой с приходским
активом, индивидуальной работой, проведением занятий по словесности, сбором
и обобщением информации о душевном состоянии войск, пастырских беседах,
благотворительной деятельностью и другими мероприятиями.
Одной из важнейших традиций по духовно-нравственному воспитанию был
пример мужества и бесстрашия священнослужителей на поле боя. За проявленный
героизм в годы I Мировой войны более 1200 священником были награждены
государственными наградами России. В России более 4500 священнослужителей
сложили свои головы и были искалечены на полях I Мировой войны.
В русской армии главенствующее положение занимала православная церковь,
но имелись представители и других конфессий. Среди генералов и полковников
накануне I Мировой войны 85 % составляли православные, а остальные относили
себя к мусульманам, лютеранам, армяно-грегорианцам. Среди нижних чинов 75 %
были православными, 2 % — мусульмане, 9 % — католики, 1,5 % — лютеране.
Традиционно православие придерживалось толерантного (терпимого)
отношения к представителям других конфессий. Это было закреплено в уставе
1893 г., где говорилось: «Иноверцы христианских исповеданий совершают
общественные молитвы по правилам своей веры с разрешения командира в
назначенном им месте и по возможности одновременно с православным
богослужением». В руководящих документах протопресвитера военного и
морского духовенства подчеркивалось, что: «Подвизающееся на ратном поле
духовенство имеет возможность подтверждать веру и правоту православной
церкви не словом обличения инаковерующих, а делом христианского
самоотверженного служения как православным, так и инославным, памятуя, что
и последние проливают кровь за Веру, Царя и Отечество».
Терпимое отношение к другим религиям резко менялось по отношению к
сектам и религиозным объединениям выступающим против служению Отечеству. От
военных священников требовалось «принять все возможные меры к пресечению в
войсках сектантства и иметь неослабленное попечение об ограничении
православных воинов от этой зловредной пропаганды».
Произошедший раскол общества в 1917 г. отразился и на процессах
организации патриотического и воинского воспитания. Подавляющая часть
духовенства стала в оппозицию новой власти. И вместе с гонениями на
священнослужителей был предан забвению накопленный опыт духовного, морально-
психологического воздействий на военнослужащих. Он оказался востребованным
лишь в годы Великой Отечественной войны. С первых дней войны русская
православная церковь заняла патриотическую позицию, осталась верной долгу
служения своему народу. Более полно духовно-религиозные традиции русской
армии стали использоваться после встречи И. Сталина с иерархами русской
православной церкви в 1943 г. Не переоценивания роли представителей разных
конфессий в борьбе с общим врагом, следует сказать, что они внесли
посильный вклад в поддержку высокого морального духа бойцов и тружеников
тыла. Духовенство утешало людей в скорби, призывало верить в победу над
врагом, осуществляло сбор средств для постройки боевой техники, шефствовало
над госпиталями. Таким образом, исторический опыт свидетельствует о том,
что русская православная церковь и военное духовенство вносили существенный
вклад в духовно-нравственное воспитание воинов. Вместе с командирами
духовенство укрепляло духовно-религиозные традиции в армии, воспитывало
патриотизм, самоотверженность, верность присяге, веру в правое дело и
готовность к самопожертвованию во имя победы над врагом.
Рассматривая проблему взаимодействия командования с религиозными
объединениями в деле воинского и патриотического воспитания в современных
условиях, следует сразу оговорится, что строится оно строго в соответствии
с Конституцией Российской Федерации ст. 14, 19, 28, 29, 30, 59., Законами Р
Ф » О свободе совести и о религиозных объединениях», «О статусе
военнослужащих»^ также в соответствии с положениями .отраженными в
совместном Заявлении о сотрудничестве, подписанном Генеральным директором
ФАПСИ и Патриархом Московским и всея Руси, последующими указаниями
Управления кадров и воспитательной работы. Организация данной деятельности
должна исходить из того факта, что в настоящее время на территории России
действует около 20 религиозных конфессий и деноминации, а также более
десятка различных сект. Наиболее крупными религиозными объединениями на
территории России являются Русская Православная Церковь, мусульмане и
Евангельские Христиане -баптисты.
Русская Православная Церковь является крупнейшей православной церковью
в мире. В современных условиях, после 1988 года, отмечено возрастание
влияния РПЦ и активизация ее деятельности. Число крещений утроилось,
количество венчаний возросло в девять раз, открыты тысячи новых приходов,
восстановлены или построены сотни храмов, количество монастырей возросло
более чем в 10 раз, число граждан отождествляющих себя с православием
составляет около 46 процентов.
Второй по численности религиозной конфессией в России является ислам.
На территории РФ действуют два Духовных управления мусульман, Духовное
управление мусульман Европейской части России и Сибири (г. Уфа),
охватывающее все группы татар и башкир; Духовное управление мусульман
Северного Кавказа (г. Махачкала) объединяет народности Дагестана, чеченцев,
ингушей, карачаевцев, балкарцев, кабардинцев, адыгов, черкесов и абазинов.
В России насчитывается около 15 млн. мусульман. Точный учет затруднен в
связи с тем , что в понятие мусульманин часто вкладывают принадлежность к
народу, традиционной религией которого был ислам и весь уклад жизни
которого заключен в сохранении верности традициям и обычаям своего народа.
Всего в РФ зарегистрировано более 2500 мусульманских религиозных
объединений.
Церковь Евангельских христиан-баптистов является крупнейшей
деноминацией среди протестантских церквей в России, в нее входит свыше 500
тыс. взрослых членов, объединенных в 387 религиозных общества. Активизация
деятельности ЕХБ связана со значительной финансовой помощью со стороны
зарубежных общин, что позволяет проводить массовые евангелистские собрания
на стадионах и в концертных залах, бесплатно раздавать литературу, вести
теле и радио пропаганду своих идей. Выше названные религиозные объединения
положительно относятся к военной службе, охотно идут на контакт с
командованием и государственной властью в деле воинского, нравственного и
патриотического воспитания.
Совершенно иное дело секты и «нетрадиционные культы, которые в
подавляющем большинстве носят антиобщественный и антигосударственный
характер. Имея разные названия и отличаясь ритуалами суть этих объединений
в одном — полностью подчинить человека и использовать его в интересах
руководителей.
Наибольшую активность в России проявляют следующие культы: Церковь
Христа, Общество Сознания Кришны, Церковь Унификации, Церковь
Сайентологии(дианетика), сатанистские, спиритические группы и другие. Общим
для них является конспирация и мимикрия под различные общественно-полезные
и оздоровительные организации, которые обещают нормализовать вес,
обеспечить душевный покой и разом решить все ваши проблемы. На самом же
деле, вербуя последователей и создавая базу для функционирования в России,
они активно собирают экономическую, политическую и иные виды информации в
интересах заграничных центров. Не случайно, наибольшая активность данных
культов отмечается в районах функционирования оборонных предприятий, НИИ и
закрытых объектов. Вот почему проведение профилактической работы по
недопущению вовлечения сотрудников и членов их семей в деятельность этих
культов или работа с уже вовлеченными должна рассматриваться как борьба за
безопасность подразделения или объекта.
В этой деятельности неоценимую пользу может принести сотрудничество с
Русской православной церковью, так как ею накоплен большой опыт
разоблачения зловредных сект. Она постоянно изучает ситуацию в данной
области и можно всегда дать совет и оказать действенную помощью при
столкновении с деятельностью той или иной секты.
Сотрудничество с РПЦ, основанное на соглашении Генерального директора
ФАПСИ и Патриарха Московского и всея Руси, имеет много граней. Это и
социальная защита сотрудников, военнослужащих и членов их семей, развитие
благотворительности, забота о ветеранах, раненых и больных, поддержание в
надлежащем виде захоронений павших защитников Отечества, помощь со стороны
священнослужителей в реализации религиозных потребностей, укреплении
морально-психологической устойчивости в боевой обстановке и экстремальных
ситуациях, в профилактике самоубийств и неуставных взаимоотношений.
Традиционными стали выступления священнослужителей на торжественных
собраниях, во время принятия присяги и других мероприятиях с напутственным
словом и благословением воинов на добросовестную ратную службу. Отдельные
командиры и начальники практикуют составление планов сотрудничества с
епархиями, в которых по решению Патриарха назначается священнослужитель,
отвечающий за духовное окормление воинов и сотрудников правоохранительных
органов. Это делается для того, чтобы не от случая к случаю и не от
праздника к празднику приглашать священнослужителя, а на плановой основе
обмениваться информацией о происходящих процессах, корректировать
проводимые воспитательные мероприятия, делая их более эмоционально
насыщенными и интересными. Положительным является опыт выступления
священнослужителей перед руководителями ОГП по тематике «Церковь и армия в
России: исторический опыт и грани сотрудничества».
Выше перечисленные направления и формы сотрудничества с религиозными
объединениями, рассчитаны на штатную ситуацию. В экстремальных же условиях,
при возникновении конфликта по поводу отношения к религии или между
представителями различных конфессий, командир, начальник обязан обратиться
к священнослужителям тех групп, которые вовлечены в конфликт и, используя
их авторитет, разрешить возникшее противоречие. Руководителям любого ранга
постоянно надо помнить, что Российские Вооруженные силы по природе своей
поликонфессинальны, поэтому актуальной остается задача обеспечения
равноправия религиозных организаций, равноправия самих военнослужащих,
независимо от их отношения к религии. В то же время необходимо вникать в
суть проводимой работы священнослужителями, чтобы она не превратилась в
компанию по насаждению той или иной религиозной концепции в подчиненном
подразделении, что входит в противоречие с требованиями «Закона о статусе
военнослужащих».

28. Сущность и функции науки в современную эпоху

Из всех духовных творений человека в наши дни наибольшее внимание,
пожалуй, привлекает к себе наука. Входе развития современной
социотехнологической революции (информационно-компьютерной,
биотехнологической, экологической) к ученым все чаще обращаются взоры
миллионов людей, политических партий, хозяйственных структур и
правительств. Вся общественно-экономическая, социально-политическая и
культурная ситуация наших дней такова, что наука в мире приобрела
несоизмеримую с недавним прошлым весомость и влияние.
О науке спорят, ее восхваляют и бранят, поддерживают и проклинают, на
нее возлагают радужные надежды, ей же предъявляют счет за горести
человечества. Спектр оценок науки многокрасочен: от безудержной апологии до
призыва вешать ученых и объявить мораторий на научные открытия.
Сейчас в России резко падает .как престиж науки, так и статус ученых.
Наша наука шагает вверх по лестнице, ведущей вниз. А мировая наука не стоит
на месте. И во многих государствах она . поддерживается властными и иными
структурами. Все же не будем терять надежды. Интеллектуальный потенциал
Отечества могуч и еще далеко не исчерпан. Выскажем уверенность в том, что
наша наука не только выживет, но и, как феникс, воспрянет из пепла,
порадует всех нас новыми открытиями, прозрениями и свершениями.
Говоря о науке, поставим два вопроса (они сформулированы известным
методологом науки наших дней Полом Фейерабендом): 1) ЧТО ЕСТЬ НАУКА — как
она действует, каковы ее результаты? 2) В ЧЕМ СОСТОИТ ЦЕННОСТЬ НАУКИ?
Действительно ли она лучше, чем космология индийского племени Хопи,
теоретические построения Аристотеля, древнекитайское учение о Дао? А может
быть, наука ничем не отличается от разнообразных мифов, являя собой их
разновидность?
Примем во внимание, что сегодняшнее наукоучение (философская доктрина
науки, ее единая теоретико-методологическая модель) исходят из толкования
науки как некоторого исторически конкретного вида рациональности.
Понятие рациональности в истории философской мысли формировалось как
производное от «рацио» — разума, т.е. определения того человеческого
мироотношения, которое исходит в суждениях о мире и человеке из данных
мысли, логических операций, проверяемых, достоверных расчетов. РАЦИОНАЛИЗМ
— тот подход к миру, который усматривает в разуме высшую из способностей
человека.
В самом широком смысле рациональность может быть истолкована как
СПОСОБНОСТЬ РАЗУМА (ИМЕННО РАЗУМА) К ЦЕЛОСТНОМУ ОХВАТУ ПРИРОДЫ, ОБЩЕСТВА И
СОБСТВЕННОЙ СУБЪЕКТИВНОСТИ.
Наука и выступает как рациональное зерно, ориентированное на добывание
достоверной истины, расширяемой и обновляемой, той истины, которая
предстает как логически организованная и доказуемая. НАУКА в собственном
смысле слова, как сегмент человеческой культуры, ЕСТЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПО
ПРОИЗВОДСТВУ НОВЫХ ЗНАНИЙ О МИРЕ И ЧЕЛОВЕКЕ, ОБЛАДАЮЩИХ ОБЪЕКТИВНОЙ
ЗНАЧИМОСТЬЮ.
Она направлена на изучение действительности «объектно», в отвлечении от
оценочно-субъективных моментов, разумеется, такая цель как получение
«абсолютно чистого» образа изучаемого объекта невыполнима. На любом выводе
науки лежит печать времени, принятой сообществом ученых научной парадигмы,
особенностей личности исследователя. Но направленность науки именно такова
— на объект «как он есть».
В современном обществе наука представляет сложное, со многими звеньями,
глубоко внутренне расчлененное духовное образование. Своей вопрошающей,
постигающей, испытывающей, исследующей стороной она обращена ко всему
сущему. Когда-то было сказано об искусстве, что оно «не брезгливо», ему до
всего есть дело. К науке это можно отнести в еще большей степени. Нет той
стороны, грани, аспекта мироздания, которые не могли бы стать объектом
научного исследования. Его возможности и границы определены возможностями и
границами научной социальной практики (понимаемой в самом широком смысле
слова). В конечном счете наука, будучи всеобщим продуктом деятельности,
характеризует реальный уровень и возможности самой практики.
В техногенной цивилизации конца XX столетия научная рациональность
обретает особую значимость. Отношение к миру с позиции научной
рациональности утверждает уверенность человека в возможности осуществления
контролируемых изменений себя и мира, достижения оптимального согласия
человека с миром и самим собой.
«Знание-сила». Этот тезис Ф.Бэкона, ставший названием популярного
отечественного журнала, известен давно. Но сила — опора власти. И не только
власти политической, но и власти над природными процессами, над самим
собой; это обладание и самообладание. Властная устремленность научных
свершений поднимает достоинство человека, укрепляет его уверенность, дает
твердую почву под ногами.
В современном обществе наука стала непременным социальным видом высоко
специализированной, профессиональной деятельности. Подготовка ученого —
наиболее длительный и наиболее дорогой процесс во всей системе складывания
кадрового потенциала. Наука сегодня главный, а во многих случаях
единственный, источник принципиальных инноваций в технику и технологию.
Атомная или лазерная, компьютерная или биоинженерная технология
«соскользнули» с пера ученых и не могли прорасти сами по себе из
повседневного производственного опыта.
Разумеется, эти положения не следует истолковывать в духе однобокого,
узкосциентического, гипертрофированного противопоставления науки другим
составляющим человеческого духа. Как бы ни была важна наука, она не
зачеркивает значимость нравственных ценностей, эмоциональных порывов,
художественных поисков, религиозного опыта, эзотерических прозрений и т.д.
Сегодня очень остро встал вопрос о месте в панораме духа ВНЕНАУЧНОГО
ЗНАНИЯ. Иногда его трактуют как нашествие мракобесия, антинауки, подмены
подлинной рациональности шарлатанной паранаукой. Но дух человеческий не
только заблуждается, но и «блуждает», мечется в поисках истины, не возводя
себе никаких непроходимых преград. «Дух бродит, где хочет» — это библейское
высказывание достаточно выразительно.
Разум многообразен. И потому не стоит высокомерно отбрасывать те линии
поиска, которые имеют за собой многотысячелетнюю традицию. Герметическое
эзотерическое знание, восходящее к Гермесу Трисмегисту, построение Каббалы
(мистическое течение в иудаизме), тексты Библии и Корана, китайская «Книга
перемен». Веды и Упанишады — все это выполнено и сохранено в веках. Это не
наука. Но это иные формы освоения духовного мира, отворачиваться от которых
было бы по меньшей мере опрометчиво.
И в наши дни мы сталкиваемся с ситуацией, о которой говорил такой
признанный сверхрационалист, как Людвиг Витгенштейн. Он утверждал, что
склонность к мистическому следует из того, что наука оставляет наши желания
невыполненными. Мы чувствуем, что даже если на все научные вопросы будет
дан ответ, наши человеческие проблемы останутся нетронутыми.
Не все то хорошо, что есть только наука. Однажды было метко сказано, что
любовь, например, явно не наука. Ну и что? Разве от этого умалена ее
значимость в душе каждого из нас? Сейчас возрождаются и рождаются
АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ НАУКИ (например, трансперсональная психология С. Грофа,
«уфология», восточные системы миропонимания и т.д.). Как к ним относиться?
Мир огромен, и дух человеческий бездонен. Непознанного всегда больше, чем
познанного. Места хватит всем формам освоения мира человеком. Человеку
необходимо все, и ничем пренебрегать не следует.
Паука как таковая — сравнительно поздний продукт культуры. Многие
тысячелетия люди жили, возделывая землю, строили жилища, любили и страдали,
осмысливали и оценивали так или иначе свое присутствие в мире. А науки не
было. Поколение за поколением входили в жизнь и уходили из нее, опираясь на
традиции, эмпирический опыт, глядя на мир через призму мифологии или
религии. А науки не было. Было знание, оно было всегда, без него человек не
был бы тем, что он есть, не отвечал бы одному из фундаментальных его
определений «хомо сапиенс» — человек разумный.
Однако многие тысячелетия знания человеческие облекались в иную форму,
либо донаучную, либо вненаучную. Миф, магия, оккультная практика,
герметические (замкнутые на мире субъективных переживаний), искусства,
передача накопленного опыта внетеоретическим личным (т.н. «узуальным»)
образом, от мастера к подмастерью, от учителя к ученику, — все это века и
века было достаточным для обеспечения условий человеческой жизни.
В европейском античном мире или древнем Востоке науки как таковой
(безличного, теоретического знания о сущности вещей и процессов) еще не
было. Те крупицы «наукоподобного» знания можно было бы полагать как
преднауку. Нам неведомы имена тех, кто нашел способы объективировать
знания, выражать их в безличной форме и передавать следующим поколениям.
Первоистоки науки, ее праформы теряются в глубине веков. От палеолита до
античности накапливались разрозненные предпосылки науки, еще не складываясь
в целостность и не включаясь как абсолютно необходимый момент в
общественную жизнь. Тот культурный и социально-экономический контекст, в
котором наука уже сложилась и ответила на запросы эпохи, возник в Европе
лишь в позднее средневековье и начале Нового времени.
Есть много ПЕРИОДИЗАЦИЙ в освещении истории науки, построенных на разных
основаниях. Согласно одной из наиболее свежих периодизаций (А. С. Кравец,
1993), берущих за основу социокультурные параметры, можно выделить четыре
периода социальной зрелости европейской науки:
ПЕРВЫЙ — от XV до XVIII в. — РОМАНТИЧЕСКИЙ, ювенальный. Это время
становления рыночной экономики, раннего капитализма, первоначального
накопления. Наука перестает быть частным, «любительским» занятием,
становится профессией. Идет десакрализация познавательной деятельности,
возникает опытное естествознание. Отстраивается дисциплинарная структура
науки. Образование впитывает в себя ее выводы.
ВТОРОЙ — КЛАССИЧЕСКИЙ (XVIII-XIX вв.) связан с утверждением зрелых
товарно-рыночных отношений, машинного производства, распространением
ставшего на ноги капитализма. В это время создаются фундаментальные теории,
наука ветвится и предстает как совокупность специальных теорий. Как
правило, она становится на службу государству. Престиж ученых в обществе
повышается.
ТРЕТИЙ — ПОСТКПАССИЧЕСКИЙ период (примерно вторая треть XX в.) — это
тот, когда возникает т.н. «Большая наука», создают основные теории
современного истолкования мира (теория относительности, новая космология,
ядерная физика, квантовая механика, генетика). Идет фронтальное внедрение
научных идей в технические инновации, в производство и быт.
И, наконец, ЧЕТВЕРТЫЙ — ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКИЙ период связан с
развертыванием во всех ракурсах «Большой науки». Он длится поныне. В
гносеологическом отношении данный период связан с формированием идей
постнеклассической науки. В это время наука, как правило, становится
предметом всесторонней опеки государства, элементом его системы.
Характерным для такого состояния науки является реализация масштабных
проектов типа атомной или космической программы, организация международных
исследований типа «геном (совокупность генов) человека» или экологический
мониторинг.
Разумеется, предлагаемая периодизация — это схема. И как всякая схема
она не учитывает многих деталей, порой весьма важных. И все же она дает
общее представление о социально-культурных ступенях восхождения науки.
Внутренняя организация, СТРУКТУРА НАУКИ являет собой многообразную и
многоликую картину. Классификационных схем ее немало. Но сегодня возникла
ситуация, о которой говорил В. И. Вернадский, когда успешный
исследовательский поиск идет не через сусеки отдельных наук, а через узлы
общих проблем.
Дело в том, что наряду со все более дробной ДИФФЕРЕНЦИАЦИЕЙ наук и
научных направлений идет могучий процесс ИНТЕГРИРОВАНИЯ знаний. Возникают
мегадисциплины. Сейчас разные авторы насчитывают от полутора до десяти
тысяч самостоятельных дисциплин. Ученые перестают понимать друг друга, ибо
каждая из дисциплин -это своя терминология, собственные методики,
автономные исследовательские структуры.
Иногда говорят, что природа-де неделима, мы ее делим по рубрикам
сообразно своим интересам. Это и так и не так. Мир целостен, но не
монотонен. Он не являет собой безликую, сплошную, однородную пустыню. Мир
целостен и многоцветен, разнокачественен, обладает богатой внутренней
организацией, динамичной и претерпевающей те или иные метаморфозы.
Поэтому дисциплинарная организация науки оправдана. Но лишь при условии
постоянного внимания к теоретическому синтезу. И в этом процессе особенно
важна роль философии, выполняющей по отношению к духовному миру функции
всеобщей генерализации знаний.
В современной науке часто применяют понятие «ПАРАДИГМА» введенное Т.
Куном для обозначения совокупности общепринятых идеалов и норм научного
исследования и той картины мира, с которой согласна основная масса научного
сообщества. Смена парадигм — революционный сдвиг в науке, ее выход на новые
рубежи. С середины нашего столетия обозначился парадигмальный сдвиг, резкое
изменение видения мира и человека. Это связано с глубинными, подлинно
революционными изменениями в науке, возникновением постнеклассического
этапа ее развития, создания неоклассики.
Одна из главных линий становления данного этапа состоит в том, что в
науку входит аксиологический (ценностный) момент. На месте чисто
объективистского (натуралистического) видения мира выдвигается такая
система построения науки, в которой обязательно присутствует в той или иной
мере (не только в космологии, но и повсюду) «АНТРОПНЫЙ ПРИНЦИП».
Суть его, может быть, в резко упрощенном виде состоит в утверждении
типа: мир таков потому, что в нем есть мы, любой шаг познания может быть
принят только в том случае, если он оправдан интересами рода людей,
гуманистично ориентирован. Для этого типа характерен поворот направленности
научного поиска онтологических (сущностных) проблем на «человекоразмерные»
бытийные проблемы.
Лишь та наука приемлема, которая обеспечит сохранение и будущее рода
людей, не даст ему исчезнуть, раствориться в холодном, бездушном
Универсуме. Наука должна дать средство для предотвращения Апокалипсиса,
обеспечивать выживание человечества, продолжить его историю, уходящую в
бесконечность. Это кардинальная задача современной мировой науки.

Философия современного научно-технического развития.
В последние десятилетия началась кардинальная революция, принципиально
изменяющая отношение мира человека и мира природы. Она еще не получила
общепринятого названия. Это и понятно — она более в истоках, чем в
развороте. Ее расцвет еще впереди.
В разных теоретических системах она именуется неодинаково. В
марксистской терминологии это «научно-техническая революция», по
цивилизационной типологии О. Тоффлера — «социо-техническая революция». Чаще
всего ее называют информационно-компьютерной или информационно-
экологической. Ее собственным внутренним стержнем выступает создание и
развертывание электронно-компьютерной и биотехнологии. Ее результатом в
самом широком смысле может стать новая цивилизация, условно говоря
«постиндустриальная», «информационная», «информационно-экологическая».
Общество, контуры которого только-только проявляются, будет
характеризоваться новым и совершенно особым местом в нем информации и
знания. Уже сегодня в наиболее развитых странах основные области
промышленного и сельскохозяйственного производства, связь и коммуникации,
быт и развлечения, образование и духовная жизнь прочно опираются на
достижения фундаментальных наук, становясь все более и более наукоемкими.
Поиск, создание и хранение, смысловая трансформация, тиражирование и
распространение знаний занимает все большее место в деятельности людей.
ИНФОРМАЦИЯ СТАНОВИТСЯ ЦЕННЫМ ПРОДУКТОМ И ОСНОВНЫМ ТОВАРОМ.
Эти положения побуждают к тому, чтобы пристальнее вглядеться в само
ПОНЯТИЕ «ИНФОРМАЦИЯ». Еще недавно, так сказать, в докибернетическую пору
информация понималась как передача сообщения. В последние десятилетия на
волне кибернетического бума это понятие переосмысливалось и углублялось.
Сегодня оно трактуется как некоторая субстанция, которая питает
исследователей, вчитывающихся в непознанное, тех, кто стоит у руля
процессов управления производством и социальной жизнью.
Возникли философские концепции, в которых информация ставилась в один
ряд с протяженностью и движением. Информационность трактуется в них как
свойство всего Универсума и каждой его составляющей. При всем этом
логически строгого общепринятого определения информации пока нет.
И на бытовом уровне уже ходят присказки типа «информация-мать эрудиции».
Понимание того, что информация есть некоторый содержательный сгусток любого
знания, его внутренняя доминанта, глубинный стержень становится широко
распространенным. Полагая возможность развития общества как
«информационного», мы тем самым утверждаем, что центр тяжести в
«техносфере» и вообще во всей искусственной среде человеческого бытия
перемещается с «энергетических» и «вещественных» моментов на
«информационные».
Высокие технологии конца века (электроника, информатика, космическое
производство, биотехнологии и т.д.) выводят производство на новый уровень,
принципиально отличный от предшествующей истории. В их лице мир
вглядывается в свое обозримое будущее. Действительно, создание этих
технологий вполне можно охарактеризовать как революцию, т.е. радикальное
качественное преобразование в отношении Человечества и Природы.
Весь мир производства там, где он вступил в фазу революционных
изменений, разительно меняет свой облик. Меняется соотношение производства
благ и сферы услуг в пользу последней. Снижается весомость тяжелой
промышленности, идет ее разукрупнение, диверсификация (умножение
многообразия). Жесткие вертикальные моноструктуры заменяются территориально
рассеянными производственными сетями. Интеллектуальная деятельность
подвергается всесторонней «технологизации». Компьютерная технология
расширяет возможности мыслительных актов, разоружает память, создает
предпосылки для творческих взлетов.
В этой ситуации резко возрастает необходимость создания «республики
ученых», т.е. того сообщества, которое занималось бы беспрерывной атакой
неизведанного, умножала бы «умственную силу» рода людей. Высоко значимым
становится массовое образование, построенное на основе фундаментальных
свершений науки. Страна, где пренебрегают сферой образования и
поворачиваются спиной к науке, обречена на гниение.
Дальновидные экономисты давно осознали значимость «человеческого
капитала». А это значит, что наиболее впечатляющий результат, высочайшую
эффективность дают «вложения» в человека. Будущее экономики, экологии,
вообще человеческой жизни зависит прежде всего от того, каков
интеллектуальный багаж людей и каков их духовный, нравственный облик.
ИНФОРМАЦИОННО-КОМПЬТЕРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ПОДГОТАВЛИВАЕТ БАЗУ ДЛЯ ГЛУБОКИХ
СОЦИАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ. Они охватят все этажи общественной целостности —
социальное устройство, хозяйственную жизнь и труд, области политики и
образования. Традиционные представления о социальных структурах,
характерные для XIX в. или 1-й половины XX в., по всей вероятности, уйдут в
прошлое. Уже происходят процессы, ведущие к тому, в промышленном
производстве остается все меньше «синих воротничков» (рабочих). Зато все
больше становится «белых воротничков» (специалистов) и «стальных
воротничков» (роботов). Возникает новый слой работников с высокой
интеллектуальной квалификацией. А. Тоффлер называет его «когнетариат».
Информационная технология стремительно развивается. Так, в 1971 г.
первый в мире микропроцессор («Кремниевый чип») содержал 2300 транзисторов
и позволял выполнять 60 тысяч операций в секунду. В 1993 г. компьютер
пятого поколения содержал уже 3 млн. 300 тысяч транзисторов и выполнял 166
млн. команд в секунду. Знатоки и эксперты полагают, что к концу столетия
появятся компьютеры шестого и седьмого поколения, которые будут содержать в
каждом процессоре 80-100 млн. транзисторов и выполнять до 2 миллиардов
команд в секунду.
Существенно изменится и духовно-культурная сфера общества.
Информационная технология станет мощным генератором и резким усилителем
культурных сдвигов и инноваций. Она вызовет противоречивые и неоднозначные
процессы. Электронные средства индивидуального пользования позволят любому
человеку получать необходимую информацию. И это изменит характер массовой
культуры, системы образования, расширит кругозор каждого отдельного
человека. .Два противоположных процесса в культуре — массификация и
демассификация, — взаимопереплетаясь, вызовут немало непредсказуемых
коллизий и неожиданных возможностей. В целом они выведут культуру на иной
качественный уровень.
Информационная революция не может не затронуть сферу политических
отношений. С одной стороны, последствия ее отрадны: расширение возможностей
непосредственного участия каждого в принятии демократических решений,
упрочение демократической индивидуальной свободы. Но вместе с тем возникает
опасность всеохватывающего контроля правящих структур над людьми, вплоть
до манипулирования ими. Преодоление этого противоречия возможно лишь на
путях недопущения любых форм тоталитаризма и защиты достоинства и свободы
каждого человека.
И, наконец, информационная революция окажет серьезное воздействие на
самого человека, его образ жизни, род занятий, самочувствие. Разумеется,
многое зависит от того, в каком социальном контексте будет протекать
информатизация человеческой жизни, как она будет связана с демократизацией
социальности, гуманизацией духовной атмосферы. Тем не менее можно
предположить, что формирование банков знаний, доступных для всех,
становление информационной эпистемологии (теории познания) окажут
воздействие на характер интеллектуальной деятельности.
В мир вместе с компьютеризацией входит новый вид реальности —
«ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ», искусственная псевдосреда, с которой можно
общаться как с подлинной. Эта новая технологическая среда окажет мощное (и
пока что совершенно непредсказуемое) воздействие на человеческую психику.
Сегодня эта перспектива обнаруживается, в частности, в феномене маньяков
компьютерных игр и экстатической (находящейся в состоянии экстаза)
погруженности в «виртуальную реальность».
Диалог микропроцессорной системы и человека, превратившись в постоянный
и необходимый момент жизненного пути, во многом существенно преобразует
процесс обучения, профессиональный труд, досуг, лечение. Высокий уровень
информированности, попросту не сравнимый с современным, пробуждение
творческого потенциала, невиданные способы общения людей — все это породит
иной тип человеческой личности.
Характеризуя грядущее общество как информационное, возникающее на основе
компьютерной технологии, следует, видимо, сделать одно важное дополнение.
Как отмечалось отечественными исследователями (например, А. Д. Урсул), это
общество должно быть не только информационным, но и экологическим.
Выдвижение в постиндустриальном обществе на первый план информационных
проблем еще не решает всех коллизий в отношении «общество-природа».
Назревающий глобальный экокризис (о нем подробнее — в следующей лекции)
повелительно требует поворота общества в сторону коэволюционных задач, т.е.
достижения оптимальных отношений человечества и его природно-экологической
среды. Производство не может не стать экологизированным. Иначе мы
захлебнемся в его отбросах, погубим естественные условия нашего обитания.
Как это ни печально, но вещественные и энергетические ресурсы иссякают.
Уже есть обоснованные расчеты, на сколько сможет хватить в обозримом
будущем невозобновляемых ресурсов (уголь, нефть, газ и др.). Но есть один
ресурс, который стремительно возрастает — интеллектуальный, информационный
и прежде всего ресурс научно-технического знания, образованности,
информированности людей. Опираясь главным образом на этот ресурс, включая и
духовно-нравственное богатство, человечество в состоянии преодолеть
назревающую глобальную нестабильность и выйти к новым горизонтам истории.
Завершая лекцию о философских проблемах современного развития науки и
техники, поставим вопросы: есть ли будущее у научно-технического прогресса?
Во всех ли отношениях его можно рассматривать как прогресс?
Дело в том, что, создавая «техносферу», человечество теснит природу,
антропогенное (связанное с деятельностью человека) воздействие на биосферу
Земли становится губительным, прерываются естественные циклы возобновления
природных ресурсов. Плата за удобства, комфорт, высокие урожаи и дома с
горячим водоснабжением оказывается непомерно высока. Видимо, не по всем
параметрам и не во всех отношениях научно-технический прогресс есть благо.
Многое в нем пугающе быстро оборачивается злом. Перед человечеством
возникли глобальные проблемы выживания рода людей. Но об этом разговор
пойдет в следующей лекции.

29. Формационный и цивилизационный подходы к анализу исторического процесса

Впервые в истории философской мысли Г. Гегель поставил вопрос о наличии
в историческом процессе объективной закономерности. Он нарисовал объективно-
историческую картину исторического процесса, где реализуется содержание
Мирового Духа. В дальнейшем было предпринято множество попыток объяснить
историю.
На сегодняшний день определились два методологических подхода к анализу
исторического процесса. Один — формационный, или монистический, другой —
цивилизационный, или плюралистический. В рамках первого выделяют две
концепции — марксистскую и теорию постиндустриального общества.
Марксистская концепция основывается на признании решающей детерминантой
развития способа производства. На этой основе происходит выделение
определенных стадий в развитии общества — формаций. Концепция
постиндустриального общества в качестве главной детерминанты общественно-
исторического процесса провозглашает три типа обществ: традиционное,
индустриальное и постиндустриальное.
Коренная идея монистического подхода состоит в признании единства
человеческой истории и ее прогресса в форме стадиального развития. Коренная
идея второго — отрицание единства истории человечества и его
прогрессирующего развития.
Результаты титанического труда К. Маркса и Ф. Энгельса по изучению и
критическому анализу всемирно-исторического опыта позволили выделить
совершенно новое для историографии и социальной философии понятие, понятие
«формация». Общественно-экономическая формация есть общество на
определенной ступени исторического развития, характеризующееся
специфическим экономическим базисом и соответствующими ему политической и
духовной надстройкой, историческими формами общности людей, типом и формой
семьи. Учение об общественно-экономической формации дало ключ к пониманию
единства исторического процесса, что выражено прежде всего в
последовательной смене общественно-экономических формаций друг другом,
когда каждая последующая формация зарождается в недрах предыдущей. Единство
проявляется и в том, что все общественные организмы, имеющие своей основой
данный способ производства, воспроизводят и все другие типичные черты
соответствующей общественно-экономической формации. Но конкретно-истори-
ческие условия существования общественных организмов весьма различны, и это
приводит к неизбежным расхождениям в развитии отдельных стран и народов,
значительному многообразию исторического процесса и к его неравномерности.
Высокие претензии марксизма на революционное изменение мира вызвали
широкую оппозицию по отношению к нему. По степени критического настроя к
формационному учению можно условно выделить два основных направления.
Представители первого настаивают на необходимости замены марксистского
подхода как не выдержавшего проверки историческим опытом новым, в корне
отличным подходом. Представители второго отрицают необходимость такой
замены, настаивая лишь на обновлении марксистского подхода, т.е. на
ликвидации ряда его недостатков. Основным же недостатком формационного
подхода к истории является выпадение из исторического познания вообще
множества элементов и связей общества как системы, которые не находят в
монистическом взгляде на историю своего адекватного объяснения. Прежде
всего, как отметил М.А. Барг, при формационном подходе картина социальной
структуры настолько объединяется, что вся многоплановая социальная
структура так или иначе подтягивается к классам-антагонистам, а духовная
культура сводится, несмотря на все свое богатство, к отражению интересов
основных классов, к отражению первичной стороны и не рассматривается как
самостоятельный, генетически независимый фактор[2].
Cамостоятельное значение приобретает вопрос о «географических»
границах применения формационной теории. Эта теория, разработанная на
материале истории Западной Европы, верно охватывает некоторые особенности
развития западной цивилизации. Применительно к восточным обществам этот
подход выглядит менее убедительно. Реальные тенденции и формы развития на
Востоке и еще многих регионах мира не укладываются в схему пяти формаций.
Это почувствовал еще сам Маркс, выдвинувший проблему азиатского способа
производства, но так и не решивший ее.
Если формационный (монистический) подход к истории раскрывается
достаточно легко, то с цивилизационным подходом дело обстоит сложнее,
поскольку единой цевилизационной теории не существует, как не существует
единого понятия «цивилизация». Этот термин весьма многозначен. В настоящее
время цивилизация рассматривается в трех аспектах. В первом аспекте понятия
«культура» и «цивилизация» трактуются как синонимы. Во втором цивилизация
определяется как овеществление вещественно-технических и социально-организа-
ционных инструментов, обеспечивающих людям достойную их социально-
экономичес-кую организацию общественной жизни, относительно высокий уровень
потребления комфорта. В третьем аспекте цивилизация рассматривается как
историческая ступень развития человечества, следующая за варварством.
На основании цивилизационного подхода выделяется множество
концепций, построенных на разных основаниях, почему его и называют
плюралистическим. По логике этого подхода существует множество исторических
образований (цивилизаций), слабо или вообще не связанных друг с другом. Все
эти образования равноценны. История каждого из них уникальна, как уникальны
они сами. Главное отличие цивилизационного подхода — отсутствие решающей
детерминации в развитии общества. Если формационная теория начинает
постижение общества «снизу», выдвигая на первое место материальное
производство, то сторонники цивилизационного подхода начинают постижение
общества, его истории «сверху», т.е. с культуры во всем многообразии ее
форм и отношений (религия, искусство, нравственность, право, политика и
проч.). И здесь важно, избегая жесткой привязки к способу производства, не
упустить из виду опасность другого монизма — не менее жесткой привязки к
духовно-религиозному или психологическому началу.
Значительный вклад в развитие цивилизационного подхода внесли О.
Шпенглер, М. Вебер, А. Тойнби. Этот подход базируется не на выделении
уровня производительных сил и экономического базиса, а на определении
преобладающего вида хозяйственной деятельности и господствующей системы
ценностей в жизни общества. Здесь отсутствует абсолютизация социально-
экономических законов, господствующих над людьми, принимается во внимание
сложное переплетение технического, экономического, политического,
религиозного и других социокультурных факторов в реальной деятельности
людей, провозглашается право каждого народа на собственный социально-
исторический эксперимент, на реализацию своей культурной программы.
Но посвящая анализу культуры все свое внимание и энергию, сторонники
цивилизационного подхода часто вообще не обращаются к материальной жизни.
Цивилизационный подход представляется именно как противоположность
формационного, как отрицающий материально-произ-водственную детерминацию
общества и его истории. Но противоположности смыкаются. Выпячивание какой-
либо одной формы культуры делает подход монистическим, однотипным
формационному.
Цивилизационный подход еще не разработан до конца как
общеметодологический подход к анализу общественно-исторического процесса. И
он должен быть плюралистическим, принимающим во внимание сложное
переплетение технического, экономического, политического, религиозного и
других социокультурных факторов в общественно-историческом процессе. Его
методология должна находиться в соответствии с современными представлениями
о многофакторности и многовекторности развития. Сущность цивилизационного
подхода должна усматриваться в многофакторном и многовекторном анализе
общественно-исторического процесса. В этом случае насущно необходимым
станет использование достижений монистического подхода, результатов анализа
места и роли отдельных сторон общественной жизни, смыкание цивилизационного
(плюралистического) и формационного (монистического) подходов.
Одной из предпосылок сопряжения формационного и цивилизационного
подходов является сложный, спиралевидный характер формационной теории
общественного развития (а не линейно-стадиальный, как многие себе
представляют). Она может многое дать цивилизационной теории, указывая на
единство развития мировой совокупности цивилизаций как целостной системы.
На необходимость сохранения и использования формационного подхода к
анализу общества и его истории указывают многие отечественные и зарубежные
исследователи. Проведя сравнительный анализ марксистского и
плюралистического подходов, английский либеральный социальный мыслитель Г.
Макленнан пришел к следующему заключению: «В то время, как плюралисты не
стремятся исследовать фундаментальные процессы человеческого общества,
вследствие чего их социальная онтология весьма небогата, марксисты,
напротив, проявляют интерес именно к процессам, идущим в глубинах общества,
к их причинно-следственным механизмам, которые призваны обнаружить как
логически рациональное, так и возможное общее направление этой
эволюции»[3]. Далее он указывает, что системные аспекты капиталистических
обществ невозможно рассматривать, не используя марксистские категории
(особенно такие, как способ производства и смена общественных формаций).
Анализ же явлений, приводящих к множественности социальных формирований и
их субъективных интересов (урбанизация, потребительские субкультуры,
политические партии и т.д.), более плодотворен в плоскости плюралистической
методологии.
Методологию формационного подхода рано отвергать. Задача состоит как
в ее модернизации, так и в сопряжении с цивилизационным подходом.
Наметившаяся тенденция по принципу «или-или», формационный или
цивилизационный подход, по сути, отвергает принцип соответствия, согласно
которому старая теория не отрицается полностью, поскольку она обязательно
чему-то соответствует в теории новой, представляет ее частный случай.
Каждый из рассматриваемых подходов необходим и важен, но
недостаточен сам по себе. Так, цивилизационный подход сам по себе не может
объяснить причины и механизмы перехода от одной фазы цивилизационного
развития к другой, а в рамках формационного подхода сложно описывать
различие стран Запада и Востока.
Возникшая в исторической науке и обществознании проблема может быть
решена через целеустремленное исследование и нахождение такого сопряжения
формационного и цивилизационного подходов, которое может быть плодотворно
приложено и к задачам крупномасштабного членения исторического процесса, и
к анализу исторической деятельности различных народов, протекающей в
определенных географических, социально-экономи-ческих и культурных
условиях.

Жизнь человеческого общества это не только сохранение и воспроизведение
общественных структур, она развернута во времени и социальном пространстве
и представляет собой исторический процесс. Этот процесс не имеет никаких
антрактов, охватывает всю историю человечества, начиная от первых шагов
обезьяноподобных предков и кончая сложными зигзагами XX-го века.
Естественно возникает вопрос: что собой представляет собой история
человечества?
Итак, формационный и цивилизацонный подходы к пониманию исторического
процесса предполагают (гласят):
1) Формационный: Маркс, Энгельс. История – объективный, естественный
исторический процесс смены формаций. Функционирование и время
существование формаций зависит от развития материального производства.
Маркс не утверждал глобальности такого характера, это сделали его
последователи. Неудовлетворенность формальным пониманием исторического
процесса, из-за того, что в формации экономические отношения определяют
все другие (понимание в духе экономического материализма).
2) Цивилизационный. Не только экономические моменты, но и социально-
культурные измерения общества, духовное отношение. Нерерывность
эволюционность развития. Если в 1) – есть предопределенность,
направленность, то в 2) – многоваринтности истории. В случае
формационного человек оказывается не у дел, перестает быть действительным
субъектом истории, он накрепко привязывается к некоей объективности как к
совокупности явлений и процессов, законов их развития, существующих
«независимо от воли и сознания людей». Свобода человека ограничивается
рамками экономической необходимости.
1. История – продукт деятельности людей, каждый из которых преследует свои
цели и интересы.
2. История – единство субъективного и объективного,
независима от воли и желания людей,
их история (Дальше у Ольги)
1. Кто делает историю? (Много кто задумывается над этим).
народ
роль личности: каждая личность, создающая материальные блага или духовные
ценности, играет определенную роль
выдающиеся личности. (Это политики и государственные деятели, полководцы,
великие ученые, деятели литературы и искусства).

30. Понятие общественного прогресса в социальной философии

Прогресс (от лат. progressus — движение вперед) есть такое направление
развития, которое характеризуется переходом от низ- ' шего к высшему, от
менее совершенного к более совершенному. Заслуга выдвижения идеи и
разработки теории общественного прогресса принадлежит философам второй
половины XVIII в., а социально-экономической базой для самого возникновения
идеи общественного прогресса послужило становление капитализма и вызревание
европейских буржуазных революций. Кстати, оба творца первоначальных
концепций общественного прогресса — Тюрго и Кондорсе — были активными
общественными деятелями предреволюционной и революционной Франции. И это
вполне объяснимо: идея общественного прогресса, признание того факта, что
человечество в целом, в главном идет в своем движении вперед, есть
выражение исторического оптимизма, свойственного передовым социальным
силам.
Три характерных черты отличали первоначальные прогрес-систские
концепции.
Во-первых, это идеализм, т.е. попытка отыскать причины поступательного
развития истории в духовном начале — в бесконечной способности
совершенствования человеческого интеллекта (те же Тюрго и Кондорсе) или в
спонтанном саморазвитии абсолютного духа (Гегель). Соответственно этому
критерий прогресса тоже усматривали в явлениях духовного порядка, в уровне
развития той или иной формы общественного сознания:
науки, нравственности, права, религии. Между прочим, прогресс был
подмечен прежде всего в сфере научного познания (Ф.Бэкон, Р.Декарт), а
затем уже соответствующая идея была распространена на социальные отношения
в целом.
Во-вторых, существенным недостатком многих ранних концепций социального
прогресса являлось недиалектическое рассмотрение общественной жизни. В
таких случаях общественный прогресс понимается как плавное эволюционное
развитие, без революционных скачков, без попятных движений, как непрерывное
восхождение по прямой линии (О.Конт, Г.Спенсер).
В-третьих, восходящее развитие по форме ограничивалось достижением
какого-нибудь одного облюбованного общественного строя. Весьма отчетливо
этот отказ от идеи неограниченного прогресса сказался в утверждениях
Гегеля. Вершиной и завершением мирового прогресса им провозглашался христи-
анско-германский мир, утверждающий свободу и равенство в их традиционном
истолковании.
Эти недостатки в значительной степени были преодолены в марксистском
понимании сущности общественного прогресса, включающем в себя признание его
противоречивости и, в частности, того момента, что одно и то же явление и
даже ступень исторического развития в целом могут быть одновременно
прогрессивными в одном отношении и регрессивными, реакционными в другом.
Именно таков, как мы видели, один из возможных вариантов воздействия
государства на развитие экономики.
Следовательно, говоря о поступательном развитии человечества, мы имеем
в виду главное, магистральное направление исторического процесса в целом,
его результирующую применительно к основным ступеням развития.
Первобытнообщинный строй, рабовладельческое общество, феодализм,
капитализм, эпоха социализированных общественных отношений в формаци-онном
срезе истории; первобытная доцивилизационность, земледельческая,
индустриальная и информационно-компьютерная волны в ее цивилизационном
срезе выступают основными «блоками» исторического прогресса, хотя по каким-
то своим конкретным параметрам последующая формация и ступень цивилизации
могут уступать предыдущим. Так, в ряде областей духовной культуры
феодальное общество уступало рабовладельческому, что послужило основанием
для просветителей XVIII в. смотреть на Средние века как на простой
«перерыв» в ходе истории, не обращая внимания на большие успехи, сделанные
в течение Средних веков: расширение культурной области Европы, образование
там в соседстве друг с другом великих жизнеспособных наций, наконец,
огромные технические успехи XIV— XV вв. и создание предпосылок для
возникновения экспериментального естествознания.
Если попытаться в общем виде определить причивы общественного
прогресса, то ими будут потребности человека, являющиеся порождением и
выражением его природы как живого и не в меньшей степени как социального
существа. Как уже отмечалось в главе второй, эти потребности многообразны
по своей природе, характеру, продолжительности действия, но в любом случае
они определяют мотивы деятельности человека. В повседневной жизни на
протяжении тысячелетий люди вовсе не ставили своей сознательной целью
обеспечить общественный прогресс, а сам общественный прогресс отнюдь не
является какой-то изначально заложенной в ход истории идеей («программой»),
осуществление которой составляет ее сокровенный смысл. В процессе реальной
жизни люди движимы потребностями, порождаемыми их биологической и
социальной природой; а в ходе реализации своих жизненных потребностей люди
изменяют условия своего существования и самих себя, ибо каждая
удовлетворенная потребность порождает новую, ее же удовлетворение, в свою
очередь, требует новых действий, следствием которых и является развитие
общества.

«Пределы роста»
И все-таки и марксизм, и его оппоненты унаследовали от своих
предшественников в области теории общественного прогресса нечто такое, что
впоследствии негативно сказалось на развитии объективной социальной
реальности. Речь идет о вере в беспредельные возможности общественного, и
прежде всего экономического, прогресса, вытекающие из безгранич-ных-де
резервов, содержащихся в природной среде. Эйфория вокруг само собой
разумевшегося «беспредела» сопровождала всю историю капитализма, а затем и
так называемого социализма (ибо то, что мы наблюдали в Центральной и
Восточной Европе XX в. социализмом, разумеется, не было). Между тем, под
прикрытием этой одурчанивающей эйфорической завесы исподволь вызревала та
самая кризисная экологическая ситуация, которая уже рассматривалась в главе
«Экологическое бытие общества».
Впервые человечество было предупреждено о нависающей над ним в связи с
этим смертельной угрозе Римским клубом в книге Денниса Медоуза «Пределы
роста» (1972). В нескольких словах выводы книги сводились к следующему: при
сохранении нынешних тенденций к росту в условиях конечной по своим
масштабам планеты уже следующие поколения человечества достигнут пределов
демографической и экономической экспансии, что приведет систему в целом к
неконтролируемому кризису и краху. Пока еще можно, отмечалось в книге,
избежать катастрофы, приняв меры по ограничению и регулированию роста и
переориентации его целей. Однако чем дальше, тем болезненнее будут эти
изменения и тем меньше будет оставаться шансов на конечный успех'. Как
отмечал руководитель Римского клуба Аурелио Печчеи, основной вывод доклада
шел вразрез с превалирующей в мировой культуре ориентацией на рост, ибо
успехи революционных преобразований в материальной сфере сделали мировую
культуру высокомерной. «Она, — писал Печчеи, — была и остается культурой,
отдающей предпочтение количеству перед качеством, — цивилизацией, которая
не только не желает считаться с реальными возможностями жизнеобеспечения на
планете, но и бездумно расточает ее ресурсы, не обеспечивая при этом
полного и разумного использования человеческих возможностей»2.
Тревожное предупреждение о пределах роста имеет в виду не только
внешние по отношению к человеку пределы, но и его внутренние пределы,
проистекающие из врожденно присущих нашему существу качественных и
количественных характеристик. С одной стороны, многие достижения (в
кавычках и без оных) цивилизации далеко не всегда вписываются в
психофизиологические возможности человека. Отсюда — избыток стрессов и
приоритет нервнопсихического травматизма. С другой стороны, для многих
регионов земного шара характерна массовая психофизическая недоразвитость,
отсутствие у людей той психофизической формы, которую требуют от нас
сложности современной жизни.
Проблема пределов человеческого роста и человеческого развития, как
подчеркивает Печчеи, является по сути своей проблемой, главным образом,
культурной. Это означает, что научно-технические, цивилизационные
достижения не осознаны по-настоящему, темпы и формы их внедрения еще далеки
от окуль-туривания. Налицо антагонистический разрыв между культурным
развитием человечества и его материальными достижениями. Культура при этом
понимается в самом широком смысле, включая политическую культуру
сосуществования членов мирового сообщества и философские основы
существования этого конгломерата.
Так сами реалии последней трети двадцатого века поставили под
глубочайшее сомнение традиционную прогрессистскую концепцию. Подчеркнем:
речь идет не об отрицании необходимости и возможности общественного
прогресса, а о замене теоретической и практической установки на безудержный
рост установкой на взвешенный, учитывающий рассмотренные внутренние и
внешние пределы, оптимальный вариант согласованного в общепланетарном
масштабе развития.

Критерии общественного прогресса

Раздумья мировой общественности о «пределах роста» значительно
актуализировали проблему критериев общественного прогресса. Действительно,
если в окружающем нас социальном мире не
все так просто, как казалось и кажется прогрессистам, то по каким
наиболее существенным признакам можно судить о поступательности
общественного развития в целом, о прогрессивности, консервативности или
реакционности тех или иных явлений?
Отметим сразу, что вопрос «как измерять» общественный прогресс никогда
не получал однозначного ответа в философско-социологической литературе.
Такая ситуация во многом объясняется сложностью общества как субъекта и
объекта прогресса, его многоплановостью и многокачествен-ностью. Отсюда
поиски своего, локального критерия для каждой сферы общественной жизни. Но
в то же время общество есть целостный организм и как таковому ему должен
соответствовать основной критерий социального прогресса. Люди, как замечал
Г.В.Плеханов, делают не несколько историй, а одну историю своих собственных
отношений. Наше мышление способно и должно отразить эту единую историческую
практику в ее целостности.
И все же господствовавшая парадигма беспредельного прогресса с
неизбежностью подводила к казалось бы единственно возможному решению
вопроса; главным, если не единственным, критерием общественного прогресса
может быть только развитие материального производства, которое в конечном
счете предопределяет изменение всех других сторон и сфер жизни общества.
Среди марксистов на этом выводе не раз настаивал В.ИЛенин, который еще в
1908 г. призывал рассматривать интересы развития производительных сил в
качестве высшего критерия прогресса. После Октября Ленин возвращается к
этому определению и подчеркивает, что состояние производительных сил —
основной критерий всего общественного развития, поскольку каждая
последующая общественно-экономическая формация побеждала окончательно
предыдущую благодаря именно тому, что открывала больший простор для
развития производительных сил, достигала более высокой производительности
общественного труда.
Примечательно, что вывод о состоянии и уровне развития производительных
сил как генеральном критерии прогресса разделялся и оппонентами марксизма —
техницистами, с одной стороны, и сциентистами, с другой. Позиция последних
нуждается, очевидно, в некоторых комментариях, ибо возникает законный
вопрос: как могли сойтись в одной точке концепция марксизма (т.е.
материализма) и сциентизма (т.е. идеализма)? Логика этого схождения такова.
Сциентист обнаруживает общественный прогресс прежде всего в развитии
научного знания, но ведь научное знание обретает высший смысл только тогда,
когда оно реализуется в практике, и прежде всего в материальном
производстве.
В процессе еще только уходящего в прошлое идеологического
противостояния двух систем техницисты использовали тезис о производительных
силах как генеральном критерии общественного прогресса для доказательства
превосходства Запада, шедшего и идущего по этому показателю впереди. Тогда
их оппонентами была внесена существенная поправка к собственной концепции:
этот высший общесоциологический критерий нельзя брать в отрыве от характера
господствующих в данном обществе производственных отношений. Ведь важно не
только общее количество производимых в стране материальных благ, но и то,
насколько равномерно и справедливо распределяются они среди населения, как
способствует или тормозит данная общественная организация рациональное
использование производительных сил и их дальнейшее развитие. И хотя
поправка действительно существенная, но она не выводит критерий, принятый в
качестве основного, за пределы одной — экономической — сферы социальной
действительности, не делает его поистине инте-гративным, т.е. пропускающим
через себя и впитывающим в себя изменения буквально во всех сферах жизни
общества.
Таким интегративным, а значит — наиболее важным, критерием прогресса
выступает уровень гуманизации общества, т.е. положение в нем личности:
степень ее экономического, политического и социального освобождения;
уровень удовлетворения ее материальных и духовных потребностей; состояние
ее психофизического и социального здоровья. Заметим, кстати, что внутри
этого сложного по своей структуре индикатора можно и нужно выделить один,
по сути дела объединяющий в себе все остальные. Таковым, на наш взгляд,
является средняя продолжительность жизни. И если она в данной стране на
10—12 лет меньше, чем в группе развитых стран, да к тому же обнаруживает
тенденцию к дальнейшему уменьшению, соответственно должен решаться вопрос и
о степени прогрессивности этой страны. Ибо, как сказал один из известных
поэтов, «все прогрессы реакционны, если рушится человек».
Уровень гуманизации общества как интегративный критерий вбирает в себя
в снятом виде рассмотренные выше критерии. Каждая последующая формационная
и цивилизационная ступень является более прогрессивной и в плане личностном
— она расширяет круг прав и свобод личности, влечет за собой развитие его
потребностей и совершенствование его способностей. Достаточно сравнить в
этом отношении статус раба и крепостного, крепостного и наемного рабочего
при капитализме. На первых порах может показаться, что особняком стоит в
этом отношении рабовладельческая формация, знаменовавшая собой начало эры
эксплуатации человека человеком. Но, как разъяснял Ф.Энгельс, даже для
раба, не говоря уже о свободных, рабовладение было прогрессом в плане
личностном: если раньше пленного убивали или съедали, то теперь его
оставляли жить.
Итак, содержанием общественного прогресса было, есть и будет
«очеловечение человека», достигаемое путем противоречивого развития его
естественных и общественных сил, т.е. производительных сил и всей гаммы
общественных отношений. Этому содержанию должен быть адекватен и избираемый
нами основной критерий общественного прогресса.

31. Глобальные проблемы современности: философские аспекты

Итак, ПЕРВАЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА наших дней — все еще сохраняющаяся
УГРОЗА ТЕРМОЯДЕРНОГО ПОЖАРА. Призрак «судного дня», «омницида», уничтожения
всех и вся еще бродит по планете. Возможности возникновения «всесжигающего
пламени» и последующей «ядерной зимы» отнюдь не абстрактны, у них есть
зримые черты.
Действительно, договоры о сокращении стратегических ядерных арсеналов
подписаны, молчаливо соблюдаются, но еще ни одним ядерным государством не
ратифицированы, не приобрели статуса закона. Пока уничтожено лишь несколько
процентов огромных ядерных запасов. Процесс ядерного разоружения может
растянуться на неопределенно длительный срок. А только на территории США и
бывшего СССР в середине 1995 г. насчитывалось около 25 тысяч ядерных
боеголовок.
К тому же идет расползание атомной технологии. Уже готовы к
производству ядерного оружия Индия, Пакистан, ЮАР, Израиль и ряд других
государств. Нарастает опасность обладания ядерным оружием безответственных
политических авантюристов и даже криминальных элементов.
Сейчас вроде бы уменьшилась опасность прямого военного столкновения
ядерных сверхдержав, но при этом не исчезла, а даже увеличилась угроза
слепой технологической случайности — «чернобыльского варианта». Кстати,
причина катастрофы на Припяти до сих пор не установлена. Есть немало
версий, но они — еще не истина. Любая техника, как свидетельствует история,
когда-либо ломается. И абсолютной гарантии от повторения Чернобыля никто не
дает. Это особенно тревожит, если учесть, что на планете сейчас
насчитывается более 430 действующих атомных электростанций, их количество
увеличивается. Восстановила свою АЭС Армения. 15 новых атомных станций
намерен ввести в эксплуатацию Китай.
ВТОРАЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА — НАДВИГАЮЩАЯСЯ ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ КАТАСТРОФА.
Колыбель наша и обитель в опасности. В чем же суть экологической угрозы?
В том, что растущее давление антропогенных факторов на биосферу может
полностью разорвать естественные циклы воспроизводства биологических
ресурсов, самоочищения почвы, вод, атмосферы. Это породит «коллапс» —
резкое и стремительное ухудшение экологической обстановки и, как следствие,
скоротечную гибель населения планеты.
Уже не говорят, а кричат об уменьшении количества кислорода в
атмосфере, нарастании «парникового эффекта», расползании озоновых дыр,
безостановочном загрязнении природных вод. Подсчитано, что не менее 1 млрд.
200 млн. землян испытывают острую нехватку питьевой воды. Интенсивное
сельское хозяйство истощает почвы в 20-40 раз быстрее, чем они могут
естественно восстановиться. Биологи фиксируют ежедневную потерю 150 видов
животных и растений. По прогнозам Станислава Лема в XXI в. практически
вымрут все дикие животные. Когда же может наступить такой «коллапс»?
Предсказывают сроки от 2-3-х десятков лет до столетия. Но дело даже не
в сроках: все сведущие люди, осознавшие жесткость ситуации, согласны, что
без принятия мер глобального масштаба он неотвратим.
Среди этих мер называют, в частности, ограничение прироста
народонаселения. Сегодня он составляет до 83 млн. человек в год. Причем,
появляются на белый свет вначале не «рабочие руки», а «рты». Поэтому
неконтролируемый рост населения, особенно в «развивающихся» странах,
подрывает ресурсную базу, стремительно принижает нас к максимально
допустимым нагрузкам на природную среду. Из других мер особого внимания
заслуживает необходимость
решения проблемы загрязнения жизненной среды ксенобиотиками
(веществами, враждебными жизни). Химическое, радиационное загрязнение
нарастает. В зону опасности попала сфера нашего общечеловеческого
достояния: Мировой океан, космическое пространство, Антарктида. Вывод один:
надо говорить с Природой на понятном ей языке.
Мощь человека обернулась против него самого. В этом суть экологической
проблемы. Заметим, что экологический вызов не менее, если не более, опасен
и трагичен, чем экономический и политический. Но надо признать и то, что
ответить на него невозможно без радикальных сдвигов в мировой экономике и
политике, в сознании лидеров и миллионов рядовых людей.
ТРЕТЬЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА — ОПАСНОСТЬ. НАВИСШАЯ НАД ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ
ТЕЛЕСНОСТЬЮ. Под домокловым мечом находится не только «внешняя» природа, та
экологическая ниша, в которой мы живем, но и «внутренняя»: наш организм,
плоть, человеческая телесность. Тело — вещь не шутейная. Мы с ним приходим
в этот мир и оставляем наши бренные телесные остатки, покидая его. Тело
доставляет огромные радости и жестоко терзает нас хворями и недугами.
Телесное здоровье — всегда на одном из первых мест в системе человеческих
ценностей.
И тем тревожнее слышать нарастающие предупреждения биологов, генетиков,
медиков о том, что мы стоим перед опасностью разрушения человечества как
вида, деформации его телесных основ. В частности, не исключена возможность
ломки основного генетического кода в результате непродуманных вмешательств
в его структуру. Нарастает генетическая отягощенность человеческих
популяций. Под воздействием ксенобиотиков и многочисленных социальных и
личных стрессов повсеместно фиксируется резкое ослабление иммунного
аппарата человека.
Уже есть зримые последствия этого явления. Леденящее слово «СПИД» все
чаще вторгается в человеческую жизнь. Такая беда, постигшая человечество,
есть первая в истории глобальная пандемия (повальная эпидемия), сеющая
смерть не в одной стране, а по всему миру. Ряд исследователей полагает, что
это не просто болезнь, а некий этап в биологическом существовании рода
людей. Он связан с их необузданным массовым вторжением в природные основы
собственного бытия. СПИД сегодня — уже не медицинская, а подлинно
общечеловеческая проблема.
Океан химических веществ, в который погрузилась наша повседневная
жизнь, резкие изменения в политике и зигзаги в экономике — все это
действует на нервную систему, воспроизводительные способности и
соматические проявления миллионов людей. Налицо в ряде регионов признаки
физического вырождения, неудержимое, подлинно эпидемическое расползание
наркомании, алкоголизма.
Наконец, ЧЕТВЕРТАЯ, не менее страшная ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА — КРИЗИС
ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУХОВНОСТИ. Практически все светские и религиозные, глобальные
и региональные, древние и новые идеологии не могут сегодня даже сколько-
нибудь доказательно ответить ни на актуальные проблемы эпохи, ни на вечные
запросы духа. Беззащитная, мечущаяся, хромающая человеческая мысль во
многих случаях оказывается неспособной охватить настоящее, зрело оценить
прошлое, хотя бы как-то предвидеть будущее.
Нет сейчас надежных социальных теорий и философско-антропологических
концепций, в рамках которых можно было бы более или менее определенно
охарактеризовать наше сегодня и тем более — завтра. Страх, тревога,
беспокойство пронизывают все пласты человеческого сознания. Один из
влиятельных американских философов Ричард Рорти весной 1995 г. в Институте
философии РАН поведал о том, что в американском философском сообществе все
настолько утомлены, что надеются на появление чего-то, но никто не имеет ни
малейшего представления, каким оно должно быть.
Нет свежего взгляда на мир. Никто не нащупал путеводной нити
масштабного миросозидающего характера. Производство вдохновляющих символов
и призывов как-то споткнулось и захлебнулось. Иногда говорят, что из XIX
столетия к нам пришли две идеи, достойные быть названными идеями века
(понимая, что это сильное упрощение, все же условно с ним согласимся). Одна
идея — социалистическая, другая — научно-технологическая. Считалось, что,
опираясь на них, люди Земли построят справедливое общество, обретут полноту
жизни, утвердят свободу и достоинство личности.
Обе эти идеи сейчас — в руинах. И та, и другая столкнулись с границами,
поставленными биосферными глобальными возможностями человеческого бытия.
Благородна была давняя мечта людей об обществе справедливости,
реального социального равенства, высокого человеческого достоинства,
удовлетворения всех запросов — духовных и материальных. Это идея
социализма, идея коммунистического преобразования. Но увы. Не говоря уже об
ее уродливом искажении в нашей стране и ряде других стран, пошедших за
нами, она оказалась внутренне уязвима, ибо девиз коммунизма «каждому по
потребностям» не мог опереться на реалии жизни. Мечта Маркса о «потоке
богатства» для всех осталась на уровне благодушных надежд.
Есть простой расчет: если стандарт потребления 4 млрд. аутсайдеров
поднять до уровня уже упоминавшегося нами «золотого миллиарда», то за 50
лет надо в 2 раза увеличить потребление всех ресурсов и в 500 раз —
производство энергии. При этом не надо забывать, что человечество к 2030 г.
удвоится. Биосфера планеты при существующих технологиях и потребительных
ориентациях этого просто не выдержит. Да при нынешней технической
оснащенности производства это и невозможно.
То же относится и к технократическому оптимизму, к идее о величии
технического прогресса. Признано всеми, что техника несет в себе не только
благо, но и зло. Поэтому названные идеи сейчас в таком состоянии, что
опираться на них трудно. Можно (да и должно) спорить о том, имеют ли они
будущее, а если «да», то в какой модификации. В архив сдавать их не
следует, но и полагаться на них как-то опасно.
Социалистическая идея поднимала на щит социальную справедливость,
технократическая — экономическую эффективность. Их состыковка, сопряжение,
органическое объединение сегодня не удается. А новых ярких, принципиальных,
объединяющих идей наш век не породил. И все человечество сейчас в каком-то
идейном вакууме. Такова судьба светских, научных и философско-
социологических идей.
А мировые да и местные религии, или эзотерические учения западных и
восточных оттенков, как им и положено, зовут в «мир иной». Однако несмотря
на обилие неорелигий (типа «мунизма» или «бахаизма»), многоликого
сектантства в мировых религиях, принципиально новых идей нет. Все это лишь
перелицовка традиционалистских, канонических положений, пришедших из
прошлого, подчас очень давнего. Динамика резких глобальных исторических
сдвигов приводит иногда к потере ориентации, краху святынь, духовному
опустошению.
Таковы некоторые глобальные проблемы современности. Они реальны. Их
нельзя не видеть. Однако не стоит опускать руки, впадать в беспросветный
пессимизм, отчаиваться и драматизировать все и вся. Есть угрозы, но есть и
надежды. Пусть робкие, но все же надежды, предпосылки преодоления
глобальных кризисных коллизий, блокирования и предотвращения вселенской
угрозы человечеству.
ПЕРВАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — РАЗВЕРТЫВАНИЕ ИНФОРМАЦИОННОЙ (КОМПЬЮТЕРНОЙ),
БИОТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Важно подчеркнуть, что именно она создает
объективную предметную основу, которая позволит отвести термоядерную и
экологическую угрозу, а также опасность, нависшую над человеческой
телесностью.
ВТОРАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — УТВЕРЖДЕНИЕ СМЕШАННОЙ РЫНОЧНОЙ И СОЦИАЛЬНО
ЗАЩИЩЕННОЙ ЭКОНОМИКИ С ЭЛЕМЕНТАМИ КОНВЕРГЕНТНОГО ТИПА КАК ДОМИНИРУЮЩЕГО
ТИПА МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА. Эта форма экономических отношений будет
способствовать увязке интересов разных хозяйственных субъектов,
гармонизации связей, нахождению баланса между экономической эффективностью
и социальной справедливостью. Направление общего поиска оптимального
хозяйственного устройства, соотношение плана и рынка в основных чертах уже
определились. И это послужит упрочению мирохозяйственных связей, решению
глобальных проблем.
ТРЕТЬЯ ПРЕДПОСЫЛКА — СТАНОВЛЕНИЕ ПРИНЦИПА НЕНАСИЛИЯ И ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО
СОГЛАСИЯ во внешней и внутренней политике, в групповых и межличностных
отношениях. Как это ни прискорбно, но агрессия, насилие были вечными
спутниками истории. Войны, перевороты, кровь сопровождают все значимые
события.
Оставаясь на почве реальности, мы видим, что выстрелы еще гремят, кровь
людская проливается, ненависть слепит и «образ врага» не исчезает. Однако с
немалыми издержками, через отступления и остановки идея перехода от культа
силы к диалогу, поискам согласия, взаимоприемлемых решений пробивает себе
дорогу. Термины «консенсус», «переговорный процесс», «компромисс»
становятся постоянными в международной и внутренней политике. И это
ободряет, вселяет надежду на то, что в перспективе (пусть не самой близкой)
возможно устранить войны, вооруженные конфликты, жестокие «разборки».
ЧЕТВЕРТАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — ОБЪЕДИНИТЕЛЬНЫЕ (ОЙКУМЕНИЧЕСКИЕ) ПРОЦЕССЫ
ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ как в религиозном, так и в светском варианте. С немалыми
издержками идет поиск того, что может сближать либеральную и
социалистическую мысль, установки Ватикана и Православия, западный
менталитет и восточный этикет. Попытки поддержать этот процесс нередки.
Ватикан уже предложил иерархам Православия найти пути для преодоления
церковного раскола, идущего от 1054 г. Социал-демократические лидеры
стремятся найти точки соприкосновения с коммунистами и консерваторами.
Попытки идейного сближения, взаимопонимания все время возобновляются.
Они еще слабы, робки, неуверенны, наталкиваются на упорное сопротивление
фундаменталистов всех окрасок. И все-таки идет процесс принятия терпимости
(толерантности), отказа от упрямого идейно-духовного противостояния как
условия доброжелательного поиска взаимоприемлемых ценностей.
ПЯТАЯ ПРЕДПОСЫЛКА — ЭТО МЕЖЭТНИЧЕСКАЯ И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ при
сохранении автономности и уникальности каждого этноса и каждой культуры.
Все шире развертывается универсализация культурной жизни на фоне сохранения
самобытности всех участников данного процесса. Резко расширяются
международные экономические и культурные контакты. Давно рухнул тезис о
«непроницаемости» и полной замкнутости самодостаточных народов и их образа
жизни. Ускоряется интенсивный обмен ценностями. Синтез и взаимовлияние
довлеют над заскорузлой замкнутостью.
Разумеется, всплеск «этничности», националистических страстей
продолжают сотрясать человеческий род, но, думается, что это — уродливый
зигзаг истории. Есть основания предполагать, что он недолговечен.
Устремленность к единству будет довлеть. Полифония самобытного и
общечеловеческого, их оптимальная связь пробьет себе дорогу.
ШЕСТАЯ ПРЕДПОСЫЛКА (последняя по счету, ,но не по значимости) —
НАМЕЧАЮЩИЕСЯ ПРОРЫВЫ В ОБЛАСТИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ПОИСКА. Иногда даже
говорят, что мы — в преддверии интеллектуальной революции. Речь идет о
поиске и нахождении новой парадигмы мышления, не исключающей противоречий,
но обращающей внимание на комплиментарность, взаимодополнительность идей,
их интегрирование в многомерную целостность.
Завершая обозрение предпосылок преодоления глобальных кризисных
коллизий, скажем о необходимости конструирования глобальной этики,
универсальных нравственных принципов, укрепляющих всечеловеческую
солидарность. Мудрость и совесть выше прямолинейных истин сухо-
рационального знания. Знание, не облагороженное вечными ценностями, не
помноженное на идею блага, не утверждающее справедливость, может привести к
всеобщей гибели. Без этики человеческой солидарности угрозы не смогут быть
отведены, а надеждам не суждено будет осуществиться. Таковы основания для
выхода из глобального кризиса, в который мы погружены.

Проблемы современного информационно-технического общества.
Все то, что уже сказано об обществе и его развитии, дает нам основание
рассмотреть проблемы современного этапа эволюции этой глобальной системы. В
наши дни этот этап называют по-разному: научно-технической революцией,
технологической революцией, информационной, компьютерной,
телекоммуникационной и т.д. Дело не в терминах, а в существе процесса,
происходящего в обществе, которое с 70-х гг. XX в. чаще всего называют
постиндустриальным.
Эти дефиниции (определения) относятся в основном к западной и японской
цивилизациям, хотя определенные черты подобных процессов просматриваются и
в других общественных организмах. Главное здесь — РОСТ ЗНАЧЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ
В ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА в сравнении с веществом и энергией, которые до сих пор
определяли темпы развития мировой цивилизации. Появление в 30-е гг. XX в.
теории информации, а затем и кибернетики резко стимулировало развитие
компьютерной техники и технологии, что позволило в корне изменить
Производство.
Для философского анализа основное в данном процессе то, что ИЗМЕНИЛОСЬ
ПОЛОЖЕНИЕ И РОЛЬ ЧЕЛОВЕКА В МИРЕ, ЕГО ВЗАИМООТНОШЕНИЕ С ПРИРОДОЙ И
ТЕХНИКОЙ: появились информационное общество и информационный человек,
своеобразный коллективный интеллект обитателей планеты. Кричать «ура!» по
этому поводу или не торопиться с восторгами? Во всяком случае не мешает
прислушаться к высказываниям тех современных мыслителей, которые
обеспокоены нынешним состоянием дел в мировой цивилизации.
Так, Ортега-и-Гассет писал, что наш век глубоко уверен в своих
творческих способностях, но и не знает, что ему творить. Хозяин всего мира,
он не хозяин самому себе. Он растерян среди изобилия. Обладая большими
средствами, большими знаниями, большей техникой, чем все предыдущие эпохи,
наш век ведет себя, как самый убогий из всех, плывет по течению.
Нобелевский лауреат К.Лоренц еще четверть века назад обозначил восемь
«смертных грехов» цивилизованного человечества, назвав среди них:
перенаселенность планеты; опустошение жизненного пространства; безудержный
рост производства и потребления; разрыв традиции и вследствие этого
глубокое отчуждение между молодым и старым поколениями; научное
доктринерство; ядерное оружие.
Все названное заставляет по-новому взглянуть на ПОНЯТИЕ КАЧЕСТВА ЖИЗНИ
ЧЕЛОВЕКА как интегральный показатель уровня развития общества. При всех
поражающих воображение успехах науки и техники, создании огромного по
масштабам мира вещей и банков информации в основном жизнь человека не стала
безопаснее и счастливее, здоровее и благополучнее. Более того, впереди все
ощутимее маячит призрак превращения человека в слугу роботизированных
компьютерных систем, что волнует не только писателей-фантастов, но и
серьезных ученых, политиков.
Не случайно практически во всех современных цивилизациях набирают силы
КОНЦЕПЦИИ ФУНДАМЕНТАЛИЗМА, сутью которых является фанатичное стремление
кардинально изменить личность и общество в соответствии с высшими
метафизическими представлениями и заповедями. Парадокс этого явления
состоит еще и в том, что, отвергая многие ценности современного мира —
демократию, либерализм, автономию личности и т.д., — фундаментаписты
охотно воспринимают и берут на вооружение все технико-технологические
достижения компьютерной революции. Они готовы железной рукой загнать
человечество в рай, устроенный, по их представлениям, на основе
тоталитарной идеологии.
Многие философы, политологи и социологи не без оснований полагают, что
фундаментализм сегодня являет собой наибольшую угрозу для развития мирового
сообщества.
Рост числа техногенных катастроф, отказ, казалось бы, самой надежной
космической техники и т.п. заставляют еще раз вернуться к оценке и
переоценке системы ценностей современного мира, вспомнить этический принцип
«благоговения перед жизнью», сформулированный еще в 1915 г. выдающимся
мыслителем и гуманистом Альбертом Швейцером. Значение этого принципа на
рубеже XX-XXI вв. не только не уменьшилось, наоборот, колоссально возросло.
Реальности информационного общества, новые угрозы и опасности, которые оно
несет человеку и человечеству, заставляют все более и более обращаться к
познанию механизмов стабилизации, обеспечению устойчивого развития,
минимизации превращения в действительность возможных непредсказуемых
процессов и явлений.
В связи с этим вспоминаются знаменитые слова одного из величайших умов
XX в. Альберта Эйнштейна. Его как-то спросили: чем будут сражаться люди в
третьей мировой войне? Он ответил, что не знает, чем они будут сражаться в
третьей мировой войне, но точно знает, что в четвертой мировой войне
сражаться будут дубинами.
При всех успехах науки, техники, технологий главная надежда все же
связывается с самим человеком, с его способностью познать то, что раньше
называли провидением, а сегодня — законами истории и закономерностями
развития общества, сделать все для того, чтобы предотвратить вселенскую
катастрофу.
Подведем итоги. Общество — это сверхсложная система, включенная в
суперсистему Космоса и Земли и обладающая значительной спецификой в своем
происхождении, функционировании и развитии. Источник ее развития
представляет собой единство разных сил — природных, собственно социальных и
духовных. Соотношение их в ходе истории меняется и никогда не может быть
предсказано с абсолютной точностью.
Общество — вероятностная система с еще далеко не полностью
реализованными потенциальными возможностями и с закономерной
непредсказуемостью многих событий. Есть основания полагать, что мировая
цивилизация в целом находится на рубеже, когда необходимо без промедления
решать глобальные проблемы современности и определять новые горизонты
развития. Это заставляет по-новому взглянуть на процессы взаимодействия
культур и цивилизаций, религий и моральных учений, политических и
экономических концепций.
Человечество способно выжить, развиваться и эволюционировать при
исключении насилия как пути решения всех проблем общества и обеспечения
права каждого человека и биосферы в целом на существование в соответствии с
их предназначением и сущностью.

32. Культура как детерминанта развития общества. Проблемы культуры и
социума

«Культура, — писал Ж.П.Сартр, — никого и ничего не спасает и не
оправдывает. Но она дело рук человека — в ней он ищет свое отражение, в ней
он узнает себя, только в этом критическом зеркале он и может увидеть свое
лицо». Что имеет в виду Сартр, и во всем ли с ним можно согласиться?
Сартр совершенно прав, когда рассматривает культуру в качестве
критического зеркала, в котором только и может человек увидеть свое лицо.
Много это или мало? Очевидно, мало, если человек просто удовлетворится тем,
что удалось посмотреться в «зеркало». И в то же время много, если он,
всмотревшись, сумеет сделать практический вывод: способен он или не
способен по своему культурному обличью на свершение задуманного? Сказанное
применимо и к обществу в целом. Следовательно, тот же Сартр не прав, когда
уверяет, что культура никого и ничего не спасает. Спасает — и тогда, когда
она способна помочь человеку в его исторических действиях; и тогда, когда,
критически оценив себя (что несомненно тоже является актом высокой
культуры), общество воздерживается от утопичных и бессмысленных в данных
социокультурных условиях действий.
Итак, культура, с одной стороны, есть результат предшествующей
деятельности человека (общества), но, с другой стороны, она выступает как
одна из детерминант их дальнейших успехов. В «Критике Готской программы»
К.Маркс писал: «Право никогда не может быть выше, чем экономический строй и
обусловленное им культурное развитие общества»'. И хотя культура в этом
высказывании определенным образом «экономизи-рована» по своему
происхождению, она ставится Марксом в один ряд с экономикой среди
детерминант общественного развития. Экстраполируя сказанное Марксом
применительно к праву на общественное развитие в целом, мы нисколько не
грешим против истины: ведь именно право выступает регулятором нашей
деятельности во всех сферах — начиная с распределения материальных благ и
кончая участием масс в управлении делами общества.
Детерминантный статус культуры особо зримо обнаруживается в эпохи
революционно-реформаторских изменений в обществе. Как и куда выведет
революция общество, в определяющей степени зависит от культурного уровня
борющихся сил. Вот и сегодня мы вынуждены задумываться не только над тем,
от чего должно отказаться во имя успеха реформ, но и над тем, от чего мы не
в силах отказаться по уровню своей культуры, в частности, по складу своего
национального характера.
Учитывая детерминантный статус культуры, следует внести уточнение в
понимание общества, определив последнее как со-циокулыпурное образование.

Функции культуры

Будучи сверхсложной системой, культура — и это вполне естественно —
многофункциональна, т.е. выполняет ряд важных, жизненно необходимых для
общества социальных функций. Об одной из этих функций — при-способительной
— у нас уже был повод высказаться. Обозначим некоторые другие функции
культуры.
Функция познавательная, заключающаяся в том, что многие достижения
культуры выступают в качестве новых способов дальнейшего познания
окружающего мира и использования этого знания в человеческой практике
(обуздание стихийных сил природы, оптимизация социальных отношений и тд.).
Возможности культуры в этом отношении зависят от того, насколько полно она
осуществляет синтез всех форм общественного сознания, предоставляя тем
самым в распоряжение познающего субъекта целостную картину познания и
освоения мира. В то же время — в порядке обратной связи — сама культура, ее
уровень и состояние служат индикатором, позволяющим безошибочно судить об
успехах человека в «очеловечении» природы и самого себя.
Функция информативная, связанная с накоплением и трансляцией социального
опыта. Речь идет о трансляции по разным адресам: от одного поколения к
другому, внутри одной страны в пределах жизни одного поколения, от одного
народа к другому. Подчеркнем, что другого, помимо культуры, механизма
передачи «социальной наследственности» общество не имеет. Сама же культура
для реализации этой функции должна представлять собой сложную и все более
усложняющуюся по мере количественных и качественных изменений социального
опыта знаковую систему. Такими знаками являются слова и понятия,
математические символы, формулы науки, язык музыки и живописи, орудия
производства и предметы потребления. В своей информативной функции культура
выступает как «память» человечества.
Функция коммуникативная, позволяющая людям вступать в общение друг с
другом. Нетрудно догадаться, как генетически связаны между собой
коммуникативная и информативная функции: мы можем вступать в общение между
собой только благодаря тем знаковым системам, которые предоставляют в наше
распоряжение культура, и прежде всего благодаря естественным и
искусственным языкам. Важное значение для налаживания и поддержания
массовых коммуникаций имеет техническая культура общества. Даже
невооруженным глазом заметно, как с помощью технических средств все большее
значение приобретает косвенное общение, причем применение спутниковой связи
позволяет сделать его масштабы воистину планетарными.
Функция нормативная, регулирующая поведение отдельных индивидов и целых
социальных групп. «Цензура» культуры распространяется буквально на все, что
делают люди — на их труд и быт, на сферу межгрупповых и межличностных
отношений. При этом возникают довольно существенные противоречия между
требованиями культуры и индивидуальными особенностями, наклонностями,
потребностями людей. О том, какие коллизии могут возникать при этом, хорошо
сказано у З.Фрейда, видевшего в прессинге, осуществляемом «цензурой»
культуры, главную причину невротических заболеваний. Между прочим, об
уровне культуры общества надо, наверно, судить и по тому, насколько оно, с
одной стороны, и индивид, с другой, способны гасить эти противоречия, не
доводя их до стадии антагонизма. В этом отношении первостепенной является
роль морали и права — главных регуляторов в системе культуры.
Функция цивилизационная, гуманистическая, выступающая в качестве главной,
системообразующей функции культуры. Мы рассматриваем ее последней «по
счету», ибо ее истинная роль может быть понята только после того, как
охарактеризованы все ее другие функции. Приспособительная, познавательная,
информативная, коммуникативная, нормативная функции культуры подчинены
гуманистической (цивилизационной) и фактически выступают ее модификациями.
И.Гердер писал:
«Гуманность — это сокровище и награда за все труды человеческие…
Воспитание гуманности есть дело, которым следует заниматься непрестанно; в
противном случае мы все… возвратимся к животному состоянию, к скотской
грубости»'. Гуманистическая направленность культуры выполнет роль
специфического селектора, призванного выводить за пределы системы культуры
все безнадежно устаревшее, а потому реакционное, возвращающее нас к
нецивилизованному состоянию, равно как и попытки возродить подобные
архаизмы. К сожалению, как мы увидим, эта селекторная роль не всегда
эффективно реализуется.
Существует три подхода к пониманию культуры:
1. Эмпирический, описательный подход, представляющий культуру как сумму,
результат всей деятельности человека, т.е. как совокупность предметов и
ценностей, из которых складывается этот результат. Отметим определенные
недостатки такого подхода. Во-первых, культура предстает в этой концепции в
статичном состоянии — в виде набора застывших продуктов деятельности
человека. Во-вторых, жестко разводятся материальная и духовная области
культуры. Такое разведение нередко из социальной философии проникает в
историческую науку. Можно вспомнить, что академический Институт археологии
в свое время назывался Институтом истории материальной культуры, что
заведомо неверно, ибо археология по добываемым предметам исследует и
историю духовной жизни общества.
Деление на материальную и духовную культуру, разумеется, условно и
относительно. В действительности эти области единой системы культуры не
только тесно взаимосвязаны, но и взаимопроникают друг в друга. Особенно
отчетливо это выявляется в условиях научно-технической революции, ведущей
ко все большей интеграции материальной и духовной культур. С одной стороны,
непрерывно возрастает роль и значение материальной стороны духовной
культуры (техники средств массовой информации — печати, радио, телевидения,
кино, «домашних» средств потребления культуры — телевизора, магнитофона,
радиоприемника, электронных игр и учебных тренажеров), а с другой — в
материальной культуре возрастает роль ее духовной стороны («онаучивание»
производства, возрастание роли производственной эстетики и т.д.). На стыке
материальной и духовной культур возникают такие общественные явления,
которые нельзя отнести только к одной из них (например, дизайн). Все это
свидетельствует о целостности культуры как общественного явления, но
присущий в связи с этим культуре атрибут системности как раз и не
фиксируется эмпирическим, описательным подходом: ведь сумма еще отнюдь не
есть система.
2. Оценочный (аксиологический) подход, при котором «культурность» и
«некультурность», равно как и степень культурности, определяются путем
соотнесения оцениваемого с тем, что избрано в качестве эталона. Вполне
понятно, что такой подход носит в значительной степени произвольный и
относительный характер. Так, с точки зрения европоцентризма мерой
культурности всех остальных исторических регионов оказывается степень их
приближенности к европейской культуре. При этом игнорируется
приспособительная функция культуры: ведь то. что с европейской колокольни
представляется «недоразвитостью» культуры, в действительности сплошь и
рядом оказывается необходимым и достаточным для приспособления к конкретной
среде, социальной и природной.
Сказанное сейчас о недостатках оценочного подхода вовсе не является
призывом к его отбрасыванию. Ведь так или иначе историку приходится
сравнивать и оценивать исторические эпохи по разным параметрам, в том числе
и по уровню культурного развития, а посему и понятие «культура» по
необходимости должно включать в себя оценочный момент.
3. Деятельностный подход, рассматривающий культуру как вне-биологический,
специфически человеческий способ деятельности. Термин «внебиологический» в
данном случае имеет целью выразить средства и механизмы, потенциально не
заданные биологическим типом организации, а не сам материал их воплощения,
который в принципе может иметь сугубо биологическую природу (например
одомашненные животные).

Культура и социум

Из какого определения культуры ни исходить, как ни группировать эти
определения, ясно одно: культура несводима к какой-то одной стороне
социума, ибо все внебиологическое, сверхприродное в нем, все выработанное
человеком и есть культура. С одной стороны, все компоненты социума — от
технико-технологического базиса до политической и идеологической надстройки
— суть результаты специфически человеческой деятельности, с другой стороны,
они же выступают как способ продолжения и совершенствования этой
деятельности. Сказанное полностью относится и к социуму в целом, поскольку
он является единственным способом существования и воспроизводства
общественного человека. В общем, логически объемы «социума» и «культуры»
совпадают за вычетом, как может показаться на первый взгляд, того
природного, что сохраняется в жизнедеятельности индивида и совокупного
человека, хотя, разумеется, тоже в специфически человеческом,
социализированном, окультуренном виде. Вот почему, с учетом сделанной
сейчас оговорки, и оба «фланговых» составляющих фундамента социума —
природная среда общества и его этнические особенности — тоже вписываются в
габариты как социума, так и культуры.
Если представить социум (а следовательно и культуру) в виде
параллелепипеда, то предлагаемый рисунок №1 выражает структуру того и
другого. Технико-технологическому базису соответствует определенная
культура материального производства (совокупность технических средств,
технологическая культура, культура индивидуального труда); экономическому
базису — культура производственных отношений в узком смысле слова, культура
распределения, культура обмена, культура потребления; политической
надстройке — совокупность наработанных обществом соответствующих институтов
и учреждений, культура межклассовых и межпартийных отношений и т.д.

|К У Л Ь Т У Р А |К |
| |У |
| |Л |
| |Ь |
| |Т |
| |У |
| |Р |
| |А |
|Общественная психология третьего уровня | |
|Политическая и духовная надстройка | |
|Общественная психология второго уровня | |
|Тип и формы |Экологические |Экономический |Социально-этническая | |
|семьи |отношения |базис |общность | |
| | |Форма организации| | |
| | |общественного | | |
| | |хозяйства | | |
|Общественная психология первого уровня | |
|Природные, т.ч. |Технико-технологически|Этнические и вообще | |
|демографические |й базис цивилизации |исторические | |
|особенности данного | |особенности | |
|общества | | | |

Рисунок №1

Для сравнения приведем рисунок №2, отражающую структуру социума в
традиционном марксистском понимании. О традиционности ее можно говорить
хотя бы потому, что в течение десятилетий она перекочевывала из одного
учебника в другой, обогатившись только одним компонентом — общественной
психологией.

Рисунок №2

Иногда высказывают мнение, что предлагаемая нами схема (рисунок №1) менее
гуманистична по сравнению с традиционной (рисунок №2), поскольку в
фундаменте последней — производительные силы общества, а следовательно и
человек как главная компонента этих сил. Новая же схема, по мнению
оппонентов, элиминирует человека и посему является техницистской. С этим
нельзя согласиться.
Во-первых, схемы сами по себе не могут быть гуманистичны или
негуманистичны. Но если уж давать им подобную оценку, то более гуманистичны
те из них, которые ближе к истине, адекватней отражают объект и способны, в
силу этого, облегчить поиски путей гуманизации общественных отношений.
Во-вторых, и предлагаемая схема, и традиционная характеризует не
отдельного индивида (структуру его природы, сущности, например): они
призваны отразить структуру социального организма (социума), т.е.
совокупного общественного человека. Вот почему аргументация к человеку при
сравнении этих схем теряет смысл (как практический, так и идеологический).
Мы привели для сравнения две схемы структуры социума с целью не просто
вскрыть ограниченность одной и преимущества другой, но и высветить все то
рациональное из социологического наследия, что может быть использовано при
переходе к многомерному видению истории.

33. Общественное бытие и общественное сознание: основа и источник
развития социума

Общественное бытие и общественное сознание – это две стороны,
материальной и духовной жизни общества, находящиеся между собой в
определенной взаимосвязи и взаимодействии. Под общественным бытием марксизм
понимает материальное отношение людей к природе в процессе воспроизводства
материальных благ и те отношения, в которые люди вступают в процессе этого
воспроизводства. Вопрос о взаимоотношении общественного бытия и
общественного сознания является конкретизацией основного вопроса философии
в применении к обществу. До марксизма господствующим в философии воззрением
было представление об определяющей роли сознания в жизни общества. В
действительности же общественное сознание есть не что иное, как «осознанное
бытие», т.е. отражение в духовной жизни людей их общественное бытие. Первую
формулировку этого положения дали Маркс и Энгельс в «немецкой идеологии»:
«…люди, развивающие свое материальное производство и свое материальное
общение, изменяют вместе с этой деятельностью также свое мышление и
продукты своего мышления. Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет
сознание». Марксизм показал, что взаимоотношения общественное бытие и
общественное сознание сложны, подвижны и развиваются вместе с развитием и
усложнением общественной жизни. Если на первых ступенях истории
общественное сознание формируется как непосредственное порождение
материальных отношений людей и как бы «вплетено» в материальную
деятельность, то в дальнейшем, с расчленением общества на классы,
возникновением политики, права, политической борьбы, общественное бытие
воздействует определяющим образом на сознание людей через множество
промежуточных звеньев, каковыми являются государство и гос. строй, правовые
и политические отношения и т.п. Общественное сознание обладает сложной
внутренней структурой, изучение которой имеет методологическое значение для
анализа его различных образований с учетом их специфики, социальных функций
и т.п. В самом общем виде в структуре общественного сознания выделяют его
уровни и формы. Уровнями общественного сознания являются обыденное,
эмпирическое сознание, непосредственно вырастающее из повседневных условий
жизни масс, отдельных социальных групп, и научно-теоретическое сознание,
включающее идеологию как духовное выражение коренных интересов общественных
классов. Формы общественного сознания представляют собой различные способы
духовного освоения действительности и включают политическое и правовое
сознание, мораль, религию, искусство, науку, философию. Общественному
сознанию и его формам присуща относительная самостоятельность, хотя есть и
зависимость от общественного бытия. Самостоятельность выражается в том, что
изменения в материальной жизни общества никогда не создают заново продукты
общественного сознания, ибо научные, философские художественные и прочие
идеи зависят от накопленного ранее мыслительного материала и подчиняются
определенной внутренней логике своего развития. Кроме того, изменения в
материальных отношениях не могут вызвать мгновенного, автоматического
изменения общественного сознания, т.к. духовным представления людей
свойственна значительная сила инерции, только борьба между новыми и старыми
идеями приводит закономерно к победе тех, которые вызываются решающими
потребностями изменившейся материальной жизни, нового бытия. В то же время
необходимо видеть и учитывать большую роль общественного сознания и его
воздействия на развитие самого общественного бытия. Абсолютное
противопоставление этих 2-х сторон жизни людей действительно лишь в рамках
основного вопроса о том, что первично и что вторично. За пределами этого
вопроса такое абсолютное противопоставление теряет смысл, а в те или иные
периоды зрелости материальных предпосылок общественных преобразований и при
создании соответствующих социальных форм для подготовки этих предпосылок
роль общественного сознания может стать и становится решающей, хотя и тогда
оно в конечном счете определяется и обусловлено общественным бытием.
Диалектико-материалистическое решение вопроса в отношении общественного
бытия и общественного сознания и их природы имеет большое методологическое
значение, помогает научно ставить и практически решать проблемы
общественной жизни.
Методологическая роль общественного бытия в том чтобы научить человека
жить здесь и сейчас. Методологическая роль общественного сознания в том
чтобы рассказать человеку о том как жить завтра. Поэтому общественное бытие
– это базис для общественного сознания. Они так же взаимосвязаны как
прошлое и будущее.

34. Проблема «человек-общество». Основные традиции в рассмотрении данного
вопроса в философии (исторический аспект)

ПРОБЛЕМА ЧЕЛОВЕКА — одна из самых важных в философии. Особенно
актуальна она в переломные периоды развития общества, когда наиболее остро
встает вопрос о смысле и цели существования каждого человека. Именно такой
переход переживает сегодня отечественная история. Однако чтобы полнее
осознать современное состояние философской антропологии, необходимо
ознакомиться, хотя бы вкратце, с ее историческим развитием.
Начало западноевропейской философской традиции вообще и философской
антропологии, в частности, положила античная Греция. Первоначально человек
в древнегреческой философии существовал не сам по себе, а лишь в системе
определенных отношений, воспринимавшихся как АБСОЛЮТНЫЙ ПОРЯДОК И КОСМОС.
Он жил в едином, нераздельном мире со всей своей природной и социальной
средой, неодушевленными предметами, животными и богами. Даже боги
находились внутри космоса и являлись для людей реальными действующими
лицами. Человек мыслился как микрокосм, являвшийся отражением макрокосмоса,
который понимался как живой организм. Именно так смотрели на человека
представители милетской школы, стоявшие на позициях ГИЛОЗОИЗМА. Они
отрицали границу между живым и неживым и полагали всеобщую одушевленность
универсума.
В средневековье человек рассматривался прежде всего как часть мирового
порядка, установленного Богом. А представление о нем сводилось к тому, что
человек есть «образ и подобие Бога». Реально, значит, человек из-за своего
грехопадения внутренне был раздвоен. Поэтому он рассматривался как единство
божественной и человеческой природы, воплощенное в личности Христа.
В социальном плане средневековый человек провозглашался пассивным
участником божественного порядка и являлся существом тварным и ничтожным по
отношению к Богу. Главная его задача состояла в том, чтобы приобщиться к
Богу и спастись в день Страшного суда. Поэтому вся драма человеческой
истории выражалась в формуле: грехопадение-искупление. Отвечать за свои
поступки перед Богом каждый человек должен был сам.
Философская антропология Нового времени формировалась под влиянием
зарождающихся капиталистических отношений, научного знания и новой
культуры, получившей название ГУМАНИЗМА. Если мыслители средневековья
решали проблему человека в мистическом плане, то философия эпохи
Возрождения и Нового времени ставила его на земную основу и на этой почве
пыталась решить антропологические проблемы. Она отказалась от учения об
изначальной греховной сущности человека и утверждала его естественное
стремление к добру, счастью и гармонии. Философы этого времени не отрицали
Бога полностью, но делали своим знамением не его, а человека. Критикуя
христианскую догматику об изначальной греховности человека, они утверждали,
что человек от природы, от дня своего рождения добр и негреховен.
Однако под влиянием частного интереса представления о человеке, мотивах
его поведения и жизненных установках менялись. В сочинениях мыслителей все
отчетливее зазвучали мотивы индивидуализма, эгоизма и уталитаризма. Не
случайно ранний МАРКСИЗМ занялся анализм процесса дегуманизации,
наблюдавшегося в капиталистическом обществе. Молодой Маркс исследовал
причины отчуждения человека от общества, искал пути его преодоления,
восстановления человеческого достоинства, полной реализации его интересов.
Приоритетным становился не человек, а общество.
Эта позиция содержала в себе достаточно справедливого и относительно
истинного. Ибо ясно, что человек как таковой только тогда становится
человеком, когда он вступает в многочисленные и постепенно умножавшиеся
связи: сначала со своей семьей, затем — со сверстниками, становится членом
каких-то социумов: наций, государств и др. Однако подобная точка зрения не
бесспорна, в ней заметна односторонность и, следовательно, опасность.
Социализация человека, вплоть до его «обобществления», включенность без
остатка в общественные связи и отношения грозит утратой его личности и
индивидуальности. Получается, что человек не первичен, а производен и
вторичен по отношению к обществу. Неповторимость, уникальность и
самосознание его теряются. Человека начинают рассматривать уже не как цель,
а как средство ее достижения. Цель же все больше социализируется,
направляется на общество, государство. Отсюда прямая дорога к концепции
«винтика», когда человек предстает перед нами как одна из многочисленных
деталей сверхчеловеческого, государственного механизма. При этом
получается, что не государство существует для человека, а человек — для
государства и общества.
На объяснение ПРОБЛЕМЫ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА значительное влияние
оказала эволюционная теория Ч. Дарвина. В ней мы находим вывод о том, что
человек как биологический вид своими родословными корнями уходит к
обезьяноподобным предкам. После смерти ученого находки ископаемых
обезьянолюдей подтвердили справедливость такого объяснения.
Однако Дарвин не ответил на вопрос, что именно послужило причиной
выделения человека из животного мира. Ответ попытался дать Энгельс:
некоторые виды человекообразных обезьян под влиянием природно-климатических
условий достаточно резко изменили свой образ жизни. Они перебрались с
деревьев на землю. В результате трансформировались функции их передних
конечностей. Постепенно они превратились в органы для использования орудий
труда и производства необходимых изделий и продуктов. Труд способствовал
развитию мозга, появлению сознания и речи.

Так дарвиновская концепция АНТРОПОГЕНЕЗА дополнилась марксистской
теорией СОЦИОГЕНЕЗА и в философии появилось понятие АНТРОПОСОЦИОГЕНЕЗА.
Продолжая тему антропосоциогенеза, т.е. происхождения человека, нам не
миновать проблемы СООТНОШЕНИЯ В НЕМ БИОЛОГИЧЕСКОГО И СОЦИАЛЬНОГО НАЧАЛ.
Пожалуй, никто не оспаривает того факта, что человек двойственен: он и
животное и не животное. На привычном нам языке человек — это существо
ПРИРОДНОЕ И СОЦИАЛЬНОЕ. Но как соотносятся эти два начала в человеке, две
его природы?
При ответе на этот вопрос существуют две крайности. Одна из них сводит
человека к животному, плотскому началу. Так, З. Фрейд полагал, что во всех
сферах жизни, включая высшие, человек движим главным образом животными
инстинктами.
Противоположный подход недооценивает, а то и вовсе игнорирует
биологические основы существования человека и его деятельности. Они
объявляются чем-то несущественным, сопутствующим. В то же время особо
подчеркивается значение общественного, социального в человеке. В этом
утверждении есть свои резоны. Социальными причинами можно, в частности,
объяснить некоторые биологические особенности человека. Так, в развитых
странах наблюдается акселерация, т.е. ускоренное созревание людей. И,
наоборот, в неразвитых регионах происходит их физическое вырождение. Корни
подобных явлений уходят в социальную сферу.
В решении проблемы соотношения биологического и социального в человеке
мы должны избегать крайностей и рассматривать его как единство этих двух
начал.

Сущность и существование человека

Проблема СУЩНОСТИ ЧЕЛОВЕКА находится в центре философского учения о
нем. Это объясняется необходимостью определения сущности любого предмета.
Без такого определения вообще невозможно вести какие-либо разговоры о его
существовании, функциях, значении и т.п.
История развития науки знает немало случаев, когда ученые объясняли
сущность человека его отличием от животного. Действительно, специфических
признаков человека немало: плоские ногти, улыбка, ум и др. Однако нельзя не
заметить, что во всех этих случаях сущность человека определяется не из его
самого, а как бы со стороны. С методологической точки зрения такой подход
не совсем правомерен. Ибо сущность любого предмета определяется прежде
всего внутренними законами его собственного существования, субстанцией,
выражающей его качество.
Такой субстанцией, составляющей сущность человека, как свидетельствует
современная наука, является его ТРУДОВАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ. Человек занимается
трудовой деятельностью, вступая прямо или опосредованно в ОБЩЕСТВЕННЫЕ
ОТНОШЕНИЯ, совокупность которых и образует общество. В процессе
общественного производства и трудовой деятельности развиваются и
общественные отношения людей. В той степени, в какой индивид реализует
совокупность общественных отношений, происходит и его собственное развитие.
Однако человек — не только плод развития общества и общественных
отношений, он и творец их. Так человек одновременно оказывается и объектом,
и субъектом этих отношений. В нем реализуется единство, тождество субъекта
и объекта.
Таким образом, можно говорить О СОЦИАЛЬНО-ДЕЯТЕЛЬНОСТНОЙ СУЩНОСТИ
ЧЕЛОВЕКА. Вне деятельности, социальных отношений и общения (как формы их
реализации) человек просто не может стать человеком. И совершенно прав был
Аристотель, отмечая, что существо, не способное вступать в общение, — или
животное, или Бог.
На этой основе возникает и такая сущностная характеристика человека как
разум (по Аристотелю, УМ), являющийся в высшей степени человеческим
свойством, которое в не меньшей мере, чем трудовая деятельность и
социальные отношения, отличает человека от животного.
Но человек не сводится только к своей сущности. В реальности она
проявляется в его СУЩЕСТВОВАНИИ. И если сущность человека — это общая
характеристика человеческого рода, то существование всегда индивидуально и
не исчерпывается сущностью. Оно есть бытие индивида во всем многообразии
форм, видов и свойств его проявления. Эта целостность существования
выражается прежде всего в том, что ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ ЕДИНСТВО БИОЛОГИЧЕСКОГО,
СОЦИАЛЬНОГО И ПСИХИЧЕСКОГО. Человек, следовательно, — биопсихосоциальный
феномен. Уничтожив один из компонентов единства, мы уничтожим человека.
Поэтому развитие человека, его целостное формирование всегда связано с
природными задатками, социальной средой и его внутренним «Я» (волей,
стремлениями, интересами и т.д.).

Индивид и личность. Смысл и цель жизни

Человек рассматривается как ИНДИВИД в качестве единичного представителя
человеческого рода. Определение этого понятия не нуждается в каких-либо
особых комментариях. ИНДИВИД — это всегда «один из многих», и он всегда
безличен. В понятии «индивид» не фиксируются ни какие-либо единичные
свойства человека, ни биологические и социальные его качества, хотя они,
конечно, подразумеваются.
Под ЛИЧНОСТЬЮ подразумевается прежде всего индивидуальность человека,
причем не биологическая, а СОЦИАЛЬНАЯ. Мы могли бы сказать, что личность —
это и есть социальная индивидуальность. Здесь человек рассматривается не
только со стороны его общих и специфических социальных качеств, но и со
стороны его индивидуальных социальных свойств. В конце концов, то, что
делает человека личностью, — это, конечно, его социальная индивидуальность,
т.е. совокупность характерных для человека социальных качеств, его
социальная самобытность.
Развивается личность и выполняет различные социальные роли в обществе
благодаря своей деятельности. Только в деятельности индивид выступает и
самоутверждается как личность. Сам человек может думать о себе что угодно,
строить любые иллюзии на свой счет, но то, чем он является в
действительности, обнаруживается только в деле. Не случайно, конечно,
Конфуций не только «слушал слова людей», но и «смотрел на их действия», а
Аристотель писал, что победные венки получают лишь те, «кто участвует в
состязаниях».
Лишение индивида общения и возможности выбора деятельности, известной
свободы действий отрицательно сказывается на развитии личности и ее
самочувствии. Не случайно изоляция человека от общества и общения всегда
считалась одним из самых суровых наказаний. Это вполне объяснимо, ибо
постоянная изоляция и одиночество противоречат самой сущности личности.
Но еще более отрицательное и страшное влияние на личность, приводящее к
ее разрушению, имеет навязывание ей чужой воли и мыслей. Человек, полностью
подчиненный чужой воле и лишенный (посредством внушения, идеологического
оболванивания через агитацию и пропаганду и т.д.) собственного
мировоззрения, собственных мыслей и взглядов, — это уже не личность.
Также трудно назвать личностью индивида, лишенного разума и рассудка по
каким-то другим причинам. Люди, у которых отсутствуют разум, воля и,
следовательно, СВОБОДА ДЕЙСТВИЙ, не могут быть ОТВЕТСТВЕННЫМИ (без свободы
нет ответственности) и не должны отвечать за содеянное, ибо это не ими
обусловленные и потому по существу не их поступки. Вот почему их нельзя
судить или осуждать.
Свобода — это атрибут личности. Но свобода без ответственности — это
произвол. Поэтому ответственность является не в меньшей, а в большей
степени атрибутом личности, ибо быть ответственным труднее, чем свободным.
Быть личностью, следовательно, нелегко. Но еще труднее быть счастливой
личностью. Свобода и ответственность подлинной личности, требующие
постоянного творчества и постоянных мук совести, страданий и переживаний,
очень редко сочетаются со счастьем. И чем личность выше и значительнее, тем
выше и ответственность ее перед собой и людьми.
Безусловно, социальная среда, как мы выяснили, оказывает существенное
влияние на формирование и поведение личности. Но не в меньшей степени
личностные ориентации и поведение обусловлены внутренним, духовным миром
человека. Не зря говорят, что каждый сам кузнец своей судьбы и счастья. Чем
ярче у человека выражены интеллектуально-нравственные и волевые качества,
чем больше его жизненные ориентации совпадают с общечеловеческими
ценностями, чем в большей степени он положительно влияет на развитие и
утверждение этих ценностей, тем ярче и значительней сама личность. Она как
бы возвышается над своей природной основой и в известном смысле даже
преодолевает ее, оставляя свой след и плоды своей деятельности и после
своей биологической смерти.
Во всяком случае личность, застывшая в своем формировании, в своих
устремлениях, — это уже деградирующая личность.
Философская антропология не может обойти стороной ВОПРОС О СМЫСЛЕ И
ЦЕЛИ ЖИЗНИ. Дать логически обоснованный ответ об абсолютном и высшем смысле
жизни человека невозможно. Дать абсолютный ответ — значит исчерпать саму
жизнь, которая беспредельна в своем существовании и не исчерпывается
рациональным объяснением.
Думается однако, что к решению вопроса о смысле и цели жизни не следует
подходить абсолютно отрицательно. Применительно к жизни отдельной личности
он имеет реальный смысл и значение. Более того, если бы каждый не отвечал
для себя как-то на этот вопрос, то само существование человека было бы
действительно бессмысленным со всеми вытекающими отсюда отрицательными
последствиями. Достоевский по этому поводу очень хорошо сказал, что без
твердого представления себе, для чего ему жить, человек «не согласится жить
и скорей истребит себя, чем останется на земле, хотя бы кругом его все были
хлебы». Много глубокого смысла и мудрости содержат также слова Ницше: «тот,
кто имеет ЗАЧЕМ жить, может вынести любое КАК».
Имея ввиду этот реальный, а не абсолютный смысл жизни, мы полагаем, что
в общем плане можно сказать: СМЫСЛ ЖИЗНИ СОСТОИТ В РАЗВИТИИ ЧЕЛОВЕКА КАК
САМОЦЕЛИ, ЕГО ВСЕСТОРОННЕМ СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ. Как писал Кант, существование
человека «имеет в себе самом высшую цель, которой, насколько это в его
силах, он может подчинить всю природу».
Определить личностный смысл жизни — это значит осмыслить жизнь во всей
ее сути и в большом плане; это значит объяснить, что в ней подлинное, а что
— мнимое; это, наконец, определить не только основные задачи и цели жизни,
но и реальные средства их осуществления. По мнению С. Л. Рубинштейна, все
это бесконечно превосходит всякую ученость и связано с драгоценным и редким
свойством — мудростью.
Ко всему сказанному следует добавить, что поскольку человек в своей
сути существо общественное, поэтому и смысл его жизни может быть найден
только на пути сопряжения интересов и целей общества и личности. Общность
индивида и рода, личности и социума дает основание оптимистически смотреть
на бытие человека в мире и смысл его жизни. Трагизм индивидуальной смерти
преодолевается тем, что человек и после смерти остается в результатах своей
деятельности, своего творчества в благородной памяти потомков.

35. Предпосылки, своеобразие и логика развития социальной философии:
исторический аспект

Социальная философия – это философие (учение) о социуме, человеке.
Функции социальной философии:
— Мировоззренческая функция: Мировозрение есть совокупность наиболее
общих взглядов и представлений о сущности окружающего нас мира и
месте человека в нем.
— Методологическая: философский метод есть система наиболее общих
принципов теоретического исследования действительности.
— Гуманистическая функция: напрвлена на воспитание личности.
— Общекультурная функция: Цицерон: «Культура духа есть философия».
Возвращаясь к выводу о научном статусе социальной философии, отметим,
что относительная самостоятельность социальной философии в системе
философского знания все-таки существует. Обнаруживается она не только в
заметной специализации одних философов и размежевании гносеологических и
социально-философских произведений у других, но, прежде всего, во
внутренней логике развития самой социальной философии, которая отнюдь не
копирует логику развития философии в целом или отдельных ее частей
(онтологии, гносеологии, концепций развития). Если, к примеру, концепции
развития сменяли друг друга по известной триаде «наивная античная
диалектика — многовековое господство метафизики — возрождение диалектики в
философии Нового времени», то логику развития социальной философии
схематично можно изобразить так (рисунок №3):

Рисунок №3

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ

Попытаемся вкратце охарактеризовать каждое из этих течений, выявляя при
этом взаимосвязь их генезиса с общей логикой развития социальной философии.
Идеализм в понимании общественной жизни безраздельно господствовал в
философии вплоть до середины XIX в. То, что общественная жизнь представляет
собой переплетение различного рода общественных отношений (политических,
экономических, правовых, нравственных, семейных, религиозных и т.д.)
социальные философы домарксовского периода прекрасно понимали. Но не
справившись с задачей систематизации и субординации этих отношений, по сути
дела все они рассматривали общество как хаос отношений, как сплошное
нагромождение случайностей. Исключение составлял лишь Гегель, но
закономерный характер исторического процесса предопределялся у него не
изменением производительных сил и производственных отношений, а развитием
мирового духа.
Старая социология страдала и метафизичностью, рассматривая общество не
как единый, цельный социальный организм, а как агрегат индивидов, их
механическую сумму. Подобные концепции (Энгельс метко назвал их «теориями
Робинзонад») за деятельностью отдельных людей, стремящихся к своим
определенным целям, не видели их общественной «сцепки» между собой и
подчинения хода истории внутренним общим законам. А коль скоро развитие
общества есть агрегатное движение миллионов независимых, «самостийных»
робинзонов, то верх в нем берут робинзоны наиболее выдающиеся — критически
мыслящие личности, мнение которых и правит миром. Так метафизика и идеализм
сливались воедино, рождая основной принцип субъективистской социологии:
«сознание людей определяет их бытие».
Необходимо иметь в виду, что сопротивление господствующей
идеалистической парадигме спонтанно зарождалось и нарастало внутри самого
социологического идеализма. Так, глубочайшее противоречие между идеализмом
и диалектическим методом мы обнаруживаем в «Философии истории» Гегеля. И
если в целом здесь победил идеализм, то под влиянием диалектики в некоторых
местах мы видим приближение Гегеля к важным материалистическим выводам.
Такова, например, его характеристика предреволюционной Франции конца 18 в.

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ДЕТЕРМИНИЗМ

Первым внешним оппонентом социологического идеализма явился геогра-физм
или географическое направление в социальной философии. Географизм возник в
начале XVIII в. в трудах Ш.Монтескье, а свое классическое выражение получил
в XIX в. у Г.Бокля, Э.Реклю и др. Вообще-то вопрос о влиянии географической
среды на общественно-политические процессы и нравы общества был поставлен
уже античными авторами — Гиппократом, Геродотом, По-либием. Но
историческими предпосылками возникновения цельной концепции географического
детерминизма послужили великие географические открытия, вызвавшие бурное
экономическое, а соответственно и социально-политическое развитие Европы.
На этапе своего формирования географизм сыграл прогрессивную роль, ибо он
явился альтернативой и теологическому объяснению социальных явлений и
философскому идеализму — как объективному, объясняющему историю
предопределением, сверхъестественным вмешательством, так и субъективному с
его концепцией истории как случайного стечения обстоятельств. В
противоположность им географизм за основу общественного развития принял
фактор материальный. Но поскольку географический фактор в действительности
является Далеко не определяющим, то и концепция эта оказалась лишь слабым
выражением материализма в социологии. И именно поэтому она очень часто
сдавала и сдает свои позиции идеализму, а в политическом отношении
оказывается нередко на вооружении реакционных сил.
Наглядным примером этого служит социально-философская Школа, известная
под названием геополитики. Возникнув в тридцатых годах нашего века в
Германии, она выполняла определенный социальный заказ — оправдать
агрессивную политику нацистского государства стесненными географическими
условиями. Если Германия в течение XX в. дважды развязывала мировые войны,
рассуждали они, то виноват в этом вовсе не общественный строй и
политический режим, а недостаточная обеспеченность страны сырьевыми и
энергетическими ресурсами. Геополитическое понятие «жизненного
пространства» и сегодня широко используется реваншистскими элементами в
Германии и определенными кругами в других странах для обоснования своих
экспансионистских программ.

ИСТОРИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ

Если великие географические открытия и первичные, лежащие на
поверхности осмысления огромного фактологического материала, последствия
сказались в философии зарождением и мощным всплеском географического
детерминизма, то следствия глубинные, приведшие к эпохе революционной смены
феодализма капитализмом в Западной Европе, создали предпосылки и для более
глубокого философского проникновения в сущность социальных явлений. Речь
идет о предпосылках возникновения исторического материализма.
Многовековое господство идеализма в социологии имело свои социальные
корни, т.е. были объективные обстоятельства, не позволившие социальной
философии придти к материализму на более ранних этапах исторического
развития.
Во-первых, до периода капитализма история двигалась вперед крайне
медленно и поэтому трудно было обнаружить поступательный характер развития
общества, а тем более вскрыть закономерности прогресса и причины смены
одних форм социального устройства другими. Человек рождался, умирал, а
общественный строй оставался таким же, как при его дедах и прадедах. В
таких условиях правомерной была мысль, что «так было и так будет» либо что
жизнь это — «круговорот».
Во-вторых, до периода капитализма чрезвычайно замедленные темпы
развития скрадывали и определяющую роль материального производства.
Капитализм придал развитию общественного производства невиданный доселе
темп. Только в этих условиях определяющее воздействие материального
производства на политику, идеологию, на все стороны каждодневной
жизнедеятельности людей стало очевидным. Тем самым ходом общественного
развития был подготовлен важнейший вывод исторического материализма.
В-третьих, до периода капитализма в связи с отсутствием массовых
революционных потрясений действительно могло казаться, что мнения
выдающихся личностей правят миром. Но падение Бурбонов, кратковременное
торжество и низвержение ряда партий по ходу Французской революции,
господство и падение Наполеона наталкивали на мысль о том, что в
общественной жизни господствуют силы более могущественные, чем воля
королей, мыслителей, полководцев. Тем самым исторически был подготовлен
вывод об объективных законах развития общества, реализуемых благодаря
активной деятельности людей, прежде всего — народных масс.
В-четвертых, до периода капитализма внутренняя связь между социальными
процессами и их причинами была запутана, завуалирована и ее трудно было
обнаружить. С развитием капитализма эта связь все более и более выявлялась,
в особенности в связи с открытыми и массовыми социальными столкновениями.
Ф.Энгельс писал: «Отношения так упростились, что только люди, умышленно
закрывавшие глаза, могли не видеть, что в борьбе этих трех больших классов
и в столкновении их инте* ресов заключается движущая сила всей новейшей
истории»'. Тем самым исторически был подготовлен вывод о роли классов и
классовой борьбы.
К.Маркс и Ф.Энгельс впервые распространили материализм на объяснение
самой сложной формы движения мате^ рии — социальной. Они сумели разобраться
в кажущемся хаосе общественных отношений, четко подразделив общественные
отношения на материальные и идеальные (духовные) и обнаружив первичность
материальных отношений и вто-ричность духовных. В свою очередь материальные
отношения предстали в их анализе, с одной стороны, как экономические, с
другой — как внеэкономические (например, отношения в связи с
воспроизводством человека). На огромном фактическом материале было
доказано, что именно экономические отношения определяют собой и все иные
материальные, и все идеальные отношения, т.е. жизнь общества в целом.
Принцип первичности общественного бытия и вто-ричности общественного
сознания является коренным принципом материалистического понимания истории.
Для решения основного вопроса философии применительно к обществу
исторический материализм принципиально переработал категории «общественное
бытие» и «общественное сознание».
Общественное бытие — это материальные условия жизни общества и
материальные отношения людей друг к другу и к природе. Свойством
материальных отношений является их объективность: они возникают в процессе
становления и развития общества и существуют независимо от общественного
сознания.
Структура общественного бытия выглядит следующим образом. В
материальные условия жизни общества входят:
а) материально-техническая база жизнедеятельности людей. Под ней
имеется в виду не только материально-техническая база самого
непосредственного производства (орудия труда и предметы труда), но и
соответствующие условия для удовлетворения материальных и духовных
потребностей (средства общения, информации и т.д.);
б) географические условия жизни общества (богатство фауны и флоры,
климат; энергетические ресурсы; запасы полезных ископаемых; количество и
степень плодородия земли, пригодной для обработки); при этом географические
условия подразделяются на экономико-географическую среду, искусственно
созданную человеком на основе материального производства и физико-
географическую среду как совокупность естественных компонентов нашего
географического окружения;
в) демографические условия жизни общества (численность народонаселения,
его плотность, темпы роста, удельный вес самодеятельного населения, степень
удовлетворения материального производства рабочей силой, соотношение мужчин
и женщин в структуре населения, состояние его здоровья).
В материальные общественные отношения входят:
а) производственные отношения, т.е. те отношения, в которые вступают
люди в процессе производства, распределения, обмена и потребления
материальных благ;
б) материальные стороны других общественных отношений. Дело в том, что
во многих общественных отношениях сочетаются элементы и материальных и
идеальных отношений. Примером таких «комплексных» отношений могут служить
семейные. Такая их сторона как отношение по поводу воспитания детей
несомненно является материальной в основе своей (биологической);
в) экологические отношения — отношения людей к природе, а точнее,
отношения между людьми по поводу их отношения к природе.
Понятие общественного сознания выработано К. Марксом и Ф.Энгельсом в
процессе материалистического объяснения истории и определяется в
диалектической взаимосвязи с понятием общественного бытия. Подвергнув всю
предшествующую историю научному анализу, К.Маркс и Ф.Энгельс пришли к
выводу, что общественное сознание есть отражение общественного бытия:
«Сознание (das Bewustsein) никогда не может быть чем-либо иным, осознанным
бытием (das bewuste Sein), а бытие людей есть реальный процесс их жизни…
Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание»'.
Общественное сознание — это сложная система чувств, взглядов, идей,
теорий, в которых отражается общественное бытие. Подобно тому как общество
не есть простая сумма составляющих его людей, так и общественное сознание
представляет собой не сумму индивидуальных сознаний членов общества, а
целостное духовное явление. В понятии «общественное сознание» мы
отвлекаемся от всего индивидуального, личностного и фиксируем только те
чувства, взгляды, идеи, которые характерны для данного общества в целом или
для определенной социальной группы.
Общественное сознание как духовная сторона исторического процесса
выполняет две основные функции, генетически и актуально связанные друг с
другом. Во-первых, это функция отражения общественного бытия, по отношению
к которому оно является вторичным. Преодолев созерцательность старого
материализма, понимание им вторичности сознания как синонима его
пассивности, исторический материализм четко выделил и вторую основную
функцию общественного сознания — его активное обратное воздействие на
общественное бытие.
Во второй половине XIX — начале XX вв. наряду с историческим
материализмом (а в известной степени и в противовес ему) возникает ряд
новых социально-философских парадигм, которые следует хотя бы вкратце
рассмотреть особо.

БИОЛОГИЧЕСКИЙ ДЕТЕРМИНИЗМ

К биологическому детерминизму относятся учения и школы, возникшие во
второй половине XIX в. в немарксистской социальной философии на единой
принципиальной основе — понимание общественной жизни через законы и
категории биологии.
Появление биологического направления в социально-философском знании
имело вполне определенные общенаучные и историко-философские предпосылки. В
качестве общенаучной предпосылки выступили выдающиеся успехи биологии,
превратившие ее к середине XIX в. в лидера естествознания (открытие клетки,
закона естественного отбора и борьбы за существование, достижения
физиологии). Но дело не только в «триумфальном шествии» биологии. Это была
своеобразная реакция на неудачи географизма: материализм в социологии не
хотел мириться с этими неудачами и искал новые аргументы для доказательства
материальной, натуралистической основы существования и развития общества.
Отметим и то немаловажное обстоятельство, что ряд течений и школ в русле
биологического направления возник и как реакция на марксистское,
материалистическое понимание истории, протестуя не против подведения под
историю материалистического обоснования, а против, как им казалось (и во
многом справедливо) его одностороннего, сугубо социального толкования, не
учитывающего биологическую природу человека.
Здесь можно выделить несколько школ.
1. Социальный дарвинизм, выдвигающий принципы естественного отбора,
борьбы за существование и выживание наиболее приспособленных в качестве
определяющих факторов общественного развития. В результате, социальные
конфликты рассматриваются как естественные, вечные и неустранимые, вне их
связи с антагонистическими общественными отношениями.
2. Расизм (расово-антропологическая школа), заявляющий о решающем
воздействии расовых различий на историю и культуру отдельных народов и
общества в целом. В действительности же расовые различия (формы черепа,
цвет волос, разрез и цвет глаз, психические особенности) представляют
биологические признаки десятистепенной важности, вызванные к жизни не
социальными (экономическими или духовными), а природ-но-климатическими
факторами, являются формой приспособления человека как биологического
существа к этим факторам. В свою очередь, они и не могут оказать сколько-
нибудь заметного воздействия на общественное развитие. Убедительным
аргументом в пользу этого может служить тот факт, что каждая из трех
основных рас внесла свой достойный вклад в развитие мировой цивилизации и
культуры.
3. Фрейдизм (по фамилии основоположника этого течения, австрийского
психиатра и психолога З.Фрейда) — течение, апеллирующее в объяснении
поведения отдельного человека, больших социальных групп и общества в
целом_к. бессознательной психической деятельности, к инстинктам (и прежде
всего к половому инстинкту и инстинкту самосохранения). Нет смысла спорить
с фрейдизмом по вопросу о том, сохраняются ли инстинкты в структуре
психической деятельности человека: сохраняются, ибо человек есть существо
биосоциальное. Но можно и нужно спорить по вопросу, какова их роль в
индивидуальной и общественной жизни. В структуре психической деятельности
современного, нормального, цивилизованного человека инстинкты действуют в
преобразованном виде и играют подчиненную роль, находясь под контролем
высших этажей сознания, социальных институтов, а еще шире — завоеваний
общечеловеческой культуры.
4. Мальтузианство и неомальтузианство, с которыми мы познакомимся в
главе «Общество и природа».
Однако, подобно географическому направлению, биологическое тоже
является лишь слабым отражением материализма в социологии, причем
отражением вульгарным, поскольку оно пытается с&ести более высокую форму
движения материи (социальную) к более низкой (биологической).

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ

В конце XIX в. совокупность основных направлений социальной философии
пополнилась школами и течениями психологического толка. В каком-то плане
появление психологического направления
было реакцией социологической мысли на примитивизм географического и
биологического объяснения общественной жизни, равно как и на некоторые
погрешности марксизма — недостаточное внимание к проблемам общественной
психологии. Необходимо сразу оговорить, что под психологическим
направлением мы имеем в виду те философские школы, которые ищут объяснение
сложных социальных процессов в психологии больших социальных групп
(классов, этнических общностей и т.п.). Что же касается попыток
интерпретировать поведение личности и общества, исходя из индивидуальной
психологии, то такие попытки вполне вписываются в русло биологического
детерминизма с его гипертрофированием роли бессознательного, инстинктов и
т.д.
У больших социальных групп действительно имеются отличительные
психологические качества и они играют активную роль в общественной жизни.
Исследовать эти качества — давняя философская, в том числе и марксистская,
традиция. Но, обнаруживая идейные, духовные мотивы деятельности людей, надо
идти дальше, вскрывать за этими духовными моментами их материальную
первооснову. Представители психологического направления, например, пытаются
объяснить главенствующую роль буржуазии в капиталистическом производстве и
жизни общества в целом ее выдающимися волевыми и организаторскими
качествами. В таком «объяснении» все поставлено с ног на голову, ибо,
очевидно, капиталист не потому капиталист, что он организатор, а, наоборот,
он становится организатором в силу владения средствами производства.

ТЕХНИЧЕСКОЕ НАПРВЛЕНИЕ

Самым «молодым» среди основных течений социальной философии является
техницизм, возникший в двадцатые годы нашего века в работах американца
Т.Веблена.
Техницизм, подобно биологизму и психологизму, также в значительной
степени возник как методологическая оппозиция историческому материализму,
причем оппозиция весьма своеобразная.
Чтобы понять одну из его особенностей, необходимо иметь в виду, что с
момента появления исторического материализма оппоненты пытаются представить
его в качестве экономического материализма, т.е. такой социально-
философской концепции, которая, якобы, отрицает активную роль любого из
внеэкономических факторов (политического, морального, художественного и
т.д.). Эти обвинения слышны и сегодня, но наряду с этим мы видим, как сами
оппоненты в лице техни-цистов скатываются к чему-то похожему на экономизм,
причем в его наиболее упрощенном варианте. Из двух сторон способа
производства материальных благ техницисты обращают внимание только на одну
— производительные силы, игнорируя производственные отношения. Но даже
производительные силы берутся не в целостности: односторонне выпячивается
роль техники (средств производства) и совершенно игнорируется человек как
главная производительная сила общества.
Парадигма техницистского мышления уже с сороковых годов проникает в
самые различные направления западной, в частности американской, социологии.
На техницистском мировоззрении основывалась общеисторическая концепция
«стадий экономического роста» У.Ростоу, которая наряду с теорией «единого
индустриального общества» РАрона стала непосредственным и главным
источником целого поколения концепций «индустриализации».
«Постиндустриализм» 60—70-х годов несколько сглаживает техницистскую
бескомпромиссность «индустриали-стов» путем повышения внимания к явлениям
политической жизни, культурно-историческим и духовным факторам. Однако
«многофакторный» подход постиндустриалистов (Д.Белл, Дж.Гелбрайт,
З.Бжезинский и др.) к социальной действительности оставляет в стороне такие
решающие признаки общественного развития, как собственность, классовая
структура, социально-экономический строй. Вот почему можно с полным
основанием сказать, что социальные явления (в том числе эпохи перехода от
одной формации к другой) интерпретируются не только глашатаями «нового
индустриального», но и пропагандистами «постиндустриального»,
«технотронного» и «супериндустриального» общества главным образом с позиций
технологического детерминизма. Он же дал начало и основным современным
прогностическим теориям1, независимо от того, рассматривают они технику как
«злого демона», способного погубить цивилизацию или возлагают на нее
радужные надежды.
Спору нет, анализ техники был важен всегда и особенно важен сегодня в
условиях перехода к информационно-компьютерной цивилизации. Но известная
абсолютизация роли и значения техники приводит к сужению понятия
«материальная основа жизни и развития общества» до понятия «технические
условия производства», к попыткам вывести коренные социальные изменения во
всем объеме и во всех случаях прямо и непосредственно из научно-технической
сферы. Укажем также на рельефно выраженное при этом смещение экономического
базиса, на котором зиждется формация, с технико-технологическим базисом
цивилизации.

СИНТЕЗ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОГО ЗАНАНИЯ

Завершая краткий обзор основных течений современной социальной
философии, можно уверенно сказать, что ни одно из них не в праве
претендовать на абсолютную истину в последней инстанции. Уже сами названия
этих течений, широко употребляемые в философской литературе, — биологизм,
географизм, психологизм, техницизм — свидетельствуют об их определенной
односторонности, выпячивании, а то и абсолютизации ими какой-то одной
стороны или условия жизни общества. Но поскольку эти стороны, элементы,
условия действительно существуют и являются необходимым активным элементом
социальной системы, то и рассматриваемые течения при всей их
односторонности содержат в себе — каждое — значительную долю истины.
Объяснение этих истин и составляет задачу современного социально-
философского синтеза.
Сказанное полностью относится и к такому течению как исторический
материализм.
И все же историческому материализму не удалось избежать значительной
односторонности. В силу разных причин это отчасти было заложено уже в
первоначальном варианте: поскольку материалистическое понимание истории
возникало и формировалось в противостоянии с социологическим идеализмом,
главное внимание его творцами было обращено на обоснование экономической
стороны в качестве материальной основы жизни общества и в то же время не
всегда хватало времени, сил и доводов для выявления активной роли
внеэкономических факторов — духовно-психологических, технико-
технологических, географических, био-демографических и т.д. Если
основоположники истмата признавали эти конструктивные недостатки и в какой-
то степени пытались их компенсировать, то в дальнейшем, по мере утверждения
в марксизме догматизма и начетничества дело дошло до прямой конфронтации с
неэкономическими парадигмами общественного развития. З.Фрейд и техницисты,
психологисты и географисты вплоть до последних лет подвергались «зряшной»,
все отметающей критике, отвергавшей и то ценное, рациональное, что было
присуще этим концепциям.
Материалистическое понимание истории вновь должно стать открытой
системой, вбирающей в себя все лучшее из достижений современной социально-
философской мысли. Этому способствуют все обстоятельства.
Во-первых, и биологизм, и техницизм, и географизм тоже по сути дела
являются попытками материалистического объяснения истории. Прав был Бертран
Рассел, считавший, что из философского материализма в равной степени
вытекают и концепция фундаментальности экономических причин по отношению к
политическим и духовным изменениям, и концепция Бок-ля о решающем значении
климатических условий, и точка зрения Фрейда о сексуальной
детерминированности общественных явлений'.
Во-вторых, сегодня и представители субъективно-идеалистических течений
в социальной философии (в том числе психологисты все больше осознают
значимость экономического фактора в жизни социума. Показательна в этом
отношении высокая оценка исторического материализма Жан-Поль Сартром,
считавшим, что синтез исторического материализма с его экзистенциалистской
концепцией человека позволит создать такую теорию социума, которая выдержит
натиск любых оппонентов.
Синтез социально-философского знания, для совершения которого в конце
XX в. созрели все предпосылки, позволит адекватно отразить сущность нашей
непростой исторической эпохи, понять пути выживания человечества.

36. Формирование философских понятий «материя» и «бытие»

МАТЕРИЯ

Субстанция обозначает единство многообразия конкретных вещей, событий,
явлений и процессов, посредством которых и через которые она и существует.
Учения, объяснявшие единство мира исходя из одной субстанции, относятся к
философии монизма, которой противостоит дуалистическая трактовка мира. В
домарксистском материализме материя часто понималась как нечто существующее
наряду с вещами, как некоторая телесность, параматерия, из которой
возникают и в которой исчезают конкретные вещи. Домарксистский материализм
рассматривает ее как бесконечно развивающееся многообразие единого
материального мира.
Материя — объективная реальность, существующая по своим законам,
независимо от сознания.
Материя — (лат. materia — вещество) вещественное значение термина
удерживалось до XX в., когда произошла революция в физике означавшая кризис
одностороннего основанного на обязательном чувственном восприятии,
понимании материи, составляющего суть концепции метафизического
материализма.
Ленин: Материя есть философская категория для обозначения объективной
реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется,
фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от
них.
1)материя существует независимо от сознания (первичность материи по
отношению к сознанию)
2)она отображается ощущениями (признание принципиальной познаваемости
мира).
Достоинство этого определения — единство онтологического и
гносеологического подходов и является исходным пунктом естествознания и
философии.
Домарксистское понимание материи является предпосылкой для
последовательной разработки материалистического понимания истории,
позволяет рассмотреть общественную жизнь как функционирование и развитие
сложной материальной системы — человеческого общества, которая включает в
качестве своего неотъемлемого аспекта духовные процессы.

ИСТОРИЯ ВЗГЛЯДОВ НА МАТЕРИЮ

Первое, что поражает воображение человека, когда он наблюдает
окружающий мир, — это удивительное многообразие предметов, процессов,
свойств и отношений. Нас окружают леса, горы, реки, моря. Мы видим звезды и
планеты, восхищаемся красотой северного сияния, полетом комет. Разнообразие
мира не поддается счету. Нужно было совершить величайший научный подвиг,
чтобы увидеть за многообразием вещей и явлений мира их общность и единство.
Наблюдая явления роста и распада, соединения и разложения, первые
мыслители заметили, что некоторые свойства и состояния вещей во всех
превращениях сохраняются. Эту постоянно сохраняющуюся основу вещей они
назвали первоматерией. Одни философы считали, что все вещи состоят из
жидкой материи (воды), другие — из огненной материи, третьи — из воды,
огня, земли и воздуха. Это естественное воззрение на происхождение всего
многообразия мира положило начало научному объяснению многих явлений
природы и общества. На этой основе возникли первые теории о происхождении
Солнечной системы и Земли, гипотезы о строении вещества. В дальнейшем
представление о материи углубляется и одновременно утрачивает чувственно-
конкретные черты, становится более абстрактным. Еще в V в. до н.э. возникла
идея об атомном строении материи. В XVII—XVIII вв. она становится
господствующей. Материя мыслится в виде совокупности абсолютно плотных,
неделимых частиц — атомов, совершающих механическое движение в пустоте.
Исходя из идеи атомистического строения материи, И. Ньютон ввел в физику
понятие массы, сформулировал закон всемирного тяготения и основные законы
динамики. Атомистическая гипотеза стала основой молекулярно-кинетической
теории теплоты. В химии атомистические представления привели к открытию
закона сохранения вещества, закона постоянства состава, наконец, к
периодической системе элементов Менделеева. Практическое воплощение знаний
о строении и свойствах материи — это использование машин и пара в
производственной деятельности людей.
В конце XIX в. атомистическая концепция строения материи перешла
границы своего механического толкования: выяснилось, что атом делим и
состоит из более элементарных электрически заряженных частиц — ядер,
электронов.
За этими открытиями последовали другие. Среди них центральное место
заняло представление об электрической природе материи, нашедшее широкое
применение на практике — телеграф, телефон, радио, электрическое освещение,
динамомашины, электродвигатели. Наступил век электричества.
Все это подтолкнуло философию и естествознание к решению сложных
вопросов определения дальнейших путей познания структуры материи.
Крушение механицизма.
Совокупность открытий объективно носила диалектический характер.
Революция в естествознании потребовала от теоретической мысли более гибкого
подхода к фактам, в частности, к пониманию связи материи, движения,
пространства и времени. Нужно было значительно тоньше подойти к трактовке
истины, ее подвижности, понять, что она есть процесс. В той картине мира,
которая все отчетливее вырисовывалась в науке, именно изменение, переход,
превращение, развитие нуждались в диалектическом объяснении. Мышление
ученых все еще находилось в плену механистических традиций. Новые события в
науке взывали к глубоким изменениям в самом способе мышления людей. Однако
в мышлении действует инерция: новые факты втискивались учеными в рамки
старых понятий. В течение двух столетий классическую механику И. Ньютона
считали завершенной картиной мироздания. Теория относительности А..
Эйнштейна показала ограниченность классической механики. Начался
мучительный процесс ломки старых, привычных представлений'. Немало
выдающихся физиков, приверженцев механистического мировоззрения, которое
они отождествляли с материализмом вообще, попали в той или иной мере под
влияние неверных воззрений.
Некоторые физики и философы считали, что материально лишь то, что
вещественно, что можно непосредственно видеть, осязать, обонять. Но
микроявления недоступны непосредственному восприятию органами чувств. В
этом странном для обычных представлений мире материя предстала в новом
свете — без цвета, запаха, твердости, без тех свойств, с которыми люди
привыкли связывать понятие материального. На основании новых данных науки
создавались новые концепции, противоречившие «очевидным» результатам
наблюдений, но отвечавшие более точным экспериментам и более изощренному
ходу научной мысли. Из факта непосредственной невоспринимаемости
микроявлений делался вывод о нематериальном характере этих явлений. Материя
стала представляться кому как совокупность электронов, кому как энергия, а
кому и как устойчивый комплекс ощущений. Трудно было понять, что там, в
бесконечной глубине исчезающе малого мира, есть своя мера материальности.
Раньше масса считалась мерой количества материи. Открытие непостоянства
массы, ее изменения в связи с изменением скорости движения тела было
истолковано так, будто материя исчезает и материализм терпит крах.
Чрезмерно преувеличивалась роль математики в науке. Предав «забвению»
земные корни всех математических построений, некоторые ученые стали
утверждать, будто эти построения — плод чистой мысли. «Материя исчезла,
остались одни уравнения», — заявляли они. Истины науки оказались
изменчивыми, и это привело к выводу об отсутствии всяких достоверных
знаний.
Разумеется, наивно представлять себе, будто ученые вообще «потеряли
мир». Они, конечно, не сомневались в его эмпирической реальности. С точки
зрения диалектики, материя есть объективная реальность — причина, основа,
содержание и носитель (субстанция) всего многообразия мира. Она проявляется
в бесчисленных свойствах. Наиболее кардинальные свойства материи —
объективность существования, структурность, неуничтожимость, движение,
пространство, время, отражение. Это атрибуты материи, т.е. всеобщие,
непреходящие ее свойства, без которых невозможно ее бытие.
У всех предметов и процессов внешнего мира есть такой общий признак:
они существуют вне и независимо от сознания, отражаясь прямо или косвенно в
наших ощущениях. Другими словами, они объективны. Прежде всего по этому
признаку философия объединяет и обобщает их в одном понятии материи. Когда
говорится о том, что материя дана нам в ощущениях, то имеется в виду не
только прямое восприятие предметов, но и косвенное. Мы не может видеть,
осязать, например, отдельных атомов. Но мы ощущаем действие тел, состоящих
из атомов.
Нередко встречается выражение: «Вещи состоят из материи». Это неточно.
Вещи не состоят из материи, а есть конкретные формы ее проявления. Когда
человек ставит себе цель отыскать единообразную материю как некоторое
первоначало всего, то он поступает таким же образом, как если бы вместо
вишен и груш захотел съесть плод вообще. Но это тоже абстракция. Материю
нельзя противопоставлять отдельным вещам как нечто неизмен- | ное —
изменчивому. Материю вообще нельзя видеть, осязать, пробовать на вкус. То,
что видят, осязают, есть определенный вид материи. Материя не есть одна из
вещей, существующих наряду с другими, внутри или в основе их. Все
существующие конкретные материальные образования и есть материя в различных
ее формах, видах, свойствах и отношениях. Не существует «безликой» материи.
Материя — это не реальная возможность всех форм, а действительное их бытие.
Единственным, относительно отличным от материи свойством является лишь
сознание, дух.
Материальное единство мира. Каждое сколько-нибудь последовательное
философское мышление может выводить единство мира либо из материи, либо из
духовного начала. В первом случае мы имеем дело с материалистическим, а во
втором — с идеалистическим монизмом. Существуют философские учения, которые
стоят на позициях дуализма.
Некоторые философы усматривает единство предметов и процессов в их
реальности, в том, что они существуют. Это действительно есть то общее, что
объединяет все в мире. Но можно ли реальность, существование рассматривать
как основание единства мира? Это зависит от того, как трактовать саму
реальность: существование может быть материальным, объективным, и духовным,
субъективным, воображаемым. Наши чувства, мысли, стремления, цели тоже
реальны — они существуют. Но это не объективное, а субъективное
существование. Если реальность, существование есть основа единства мира, то
только в том случае, если речь идет не о субъективном существовании.
Открытия Галилея, Ньютона, законы сохранения, спектральный анализ показали
единство физических законов и химического состава земных и небесных тел. А
если даже будет где-то в далеких мирах найдено нечто «неземное», то и это
ни в какой степени не поколеблет тезиса о материальном единстве мира: в нем
ничто не может быть такого, что не вписывалось бы в понятие материи и ее
многообразных свойств и отношений. Принцип материального единства мира
означает не эмпирическое сходство или тождество конкретных систем,
элементов и конкретных свойств и закономерностей, а общность материи как
субстанции, как носителя многообразных свойств и отношений.
Бесконечное мироздание как в великом, так и в малом, как в
материальном, так и в духовном неотступно подчиняется универсальным
законам, связующим все в мире в единое целое. Материалистический монизм
отвергает воззрения, выделяющие сознание, разум в особую, противостоящую
природе и обществу субстанцию. Сознание — это и познание действительности,
и ее составная часть. Между законами движения мира и сознанием человека нет
непроходимой пропасти. Сознание принадлежит не к какому-то потустороннему,
а к материальному миру. Оно не сверхъестественный уникум, а естественное
свойство высокоорганизованной материи.
Структурность материи. Материя имеет разнообразное, зернистое,
прерывистое строение. Она состоит из частей различной величины,
качественной определенности: элементарных частиц, атомов, молекул,
радикалов, ионов, комплексов, макромолекул, коллоидных частиц, планет,
звезд и их систем, галактик. Ныне обнаружено более 30 различных
элементарных частиц, а вместе с ре-зонансами (частицами, живущими очень
короткое время) их насчитывается около 100. Предпринимаются попытки найти
глубокую внутреннюю связь между элементарными частицами и создать для них
нечто вроде таблицы Д.И: Менделеева. Элементарные частицы различаются по
массе покоя и в соответствии с этим разделяются на лептоны (легкие
частицы), мезоны (средние частицы) и барионы (тяжелые частицы). Наряду с
этим существуют частицы, не обладающие массой покоя, например фотоны.
Атомы построены из положительно заряженных ядер и отрицательно
заряженных электронных оболочек. Ядра состоят из протонов и нейтронов,
вместе именуемых нуклонами.
С «прерывными» формами материи неотделимо связаны «непрерывные» формы.
Это разные виды полей — гравитационные, электромагнитные, ядерные. Они
связывают частицы материи, позволяют им взаимодействовать и тем самым
существовать. Так, без полей тяготения ничто не связывало бы звезды в
галактики, а само вещество — в звезды. Не было бы ни Солнечной системы, ни
самого Солнца, ни планет. Вообще все тела перестали бы существовать: без
электрических и магнитных полей ничто не связывало бы атомы в молекулы, а
электроны и ядра — в атомы.
Все частицы независимо от их природы обладают волновыми свойствами. И
наоборот, всякое непрерывное поле является вместе с тем и коллективом
частиц. Таково реальное противоречие в строении материи.
Материя не просто зерниста, дискретна — ее дискретные элементы
(макроскопические тела, молекулы, атомы, ядра атомов, элементарные частицы)
являются неделимыми в определенной области взаимодействий.
Итак, мир и все в мире — это не хаос, а закономерно организованная
система, иерархия систем. Под структурностью материи подразумевается
внутренне расчлененная целостность, закономерный порядок связи элементов в
составе целого. Бытие и движение материи невозможны вне ее структурной
организации. Допустим, что материя бесструктурна. Это значит, что она
абсолютно однородна, не содержит в себе никаких качественных различий.
Существовать же могут только взаимодействующие объекты, а взаимодействовать
могут лишь в чем-то различные объекты или стороны, свойства объектов.
Основные структурные уровни материи.
Упорядоченность материи имеет свои уровни, каждый из которых
характеризуется особой системой закономерностей и своим носителем. Основные
, структурные уровни материи таковы. Субмикроэлементарный уровень —
гипотетическая форма существования материи полевой природы, из которой
рождаются элементарные частицы (микроэлементарный уровень), далее
образуются ядра (ядерный уровень), из ядер и электронов возникают атомы
(атомный уро-' вень), а из них — молекулы (молекулярный уровень), из
молекул формируются агрегаты — газообразные, жидкие, твердые тела
(макроскопический уровень). Сформировавшиеся тела охватывают звезды с их
спутниками, планеты с их спутниками, звездные системы, объемлющие их
метагалактики. И так до бесконечности (космический уровень).
Кроме сконденсировавшегося в виде небесных тел вещества во Вселенной
имеется диффузная материя. Она существует в виде разобщенных атомов и
молекул, а также в виде гигантских облаков газа и пыли различной плотности.
Все это вместе с излучением и составляет тот безбрежный мировой океан
разреженного вещества, в котором как бы плавают небесные тела. Космические
тела и системы не существуют от века в данном их виде. Они формируются в
результате сгущения туманностей, ранее заполнявших обширные пространства.
Следовательно, космические тела возникают из материальной среды в
результате внутренних закономерностей движения самой материи.
После того как материальные образования с атомного уровня поднялись на
более высокий, молекулярный уровень, в течение нескольких миллиардов лет
шло усложнение химических веществ.
Постепенное усложнение молекул углеродистых соединений привело к
образованию органических соединений (органический уровень). Постепенно
образовывались все более сложные органические соединения. Наконец, возникла
жизнь (биологический уровень). Жизнь явилась необходимым итогом развития
всей совокупности химических и геологических процессов на поверхности
Земли. Примерно два миллиарда лет назад началось постепенное «растекание»
живого по поверхности Земли. Эволюция живого шла от примитивных,
доклеточных форм существования белка к клеточно'й организации, к
формированию сначала одноклеточных, а потом многоклеточных организмов со
все более и более сложной структурой — беспозвоночные, позвоночные,
млекопитающие, приматы. Наконец, мы видим самих себя стоящими на самой
последней ступени величественной лестницы поступательного развития
(социальный уровень). Правомерно допущение, что за пределами земной
цивилизации существуют гигантские космические цивилизации, созданные
разумными существами (метасоциальный уровень).
Понятие структуры применимо не только к различным уровням материи, но и
к материи в целом. Устойчивость основных структурных форм материи
обусловлена существованием единой структурной организации материи, что
вытекает из тесной взаимосвязи всех известных ныне уровней структурной
организации.
В этом смысле можно сказать, что каждый элемент материи как бы несет на
себе печать мирового целого. В частности, как показывает наука, электрон
имеет прямое отношение к Космосу, и понимание Космоса невозможно без
рассмотрения электрона.
Различные структурные образования материи — это не случайное скопление
ничем не связанных между собой частиц, это структурные образования разных
ступеней и степеней сложности. Одни из них, более простые и мелкие,
являются составными частями других, более крупных и сложных, и предшествуют
их образованию. Различные виды частиц — это не только «элементы» дискретной
организации вещества, но и «ступени», «узловые точки» его развития.
Совсем недавно наука проникла в структуру элементарных частиц и
вплотную начала исследование физического вакуума — особого поля,
представляющего собой своего рода резервуар, из которого рождаются и в
который превращаются элементарные частицы. Несводимость одного структурного
уровня материи к другим.
Любой предмет и процесс в мире возникает только из других предметов и
процессов и не может исчезнуть, не породив какого-либо другого предмета или
процесса. В этом заключается фундаментальное положение всех форм
материализма. Принципиальное отличие диалектики в понимании материи состоит
в отрицании возможности сводить материю к какой-либо одной простейшей форме
или к немногим простейшим формам, что характерно для механистического
материализма. Каждая форма материи — будь то космическая система, атом,
молекула, организм или человек — качественно своеобразна. Поэтому она не
может рассматриваться как простая совокупность образующих ее элементов,
свойства которой сводятся к свойствам этих элементов. Качественное
своеобразие предмета создается особой формой связи его частей.
Физика не сводится к механике, химия — к физике, биология не сводится к
совокупности механических, физических и химических явлений, а общество — ко
всем остальным формам организации сущего. Биологическая организация имеет
особый смысл, необъяснимый в пределах физической картины мира. В царстве
живого мы имеем дело с такими специфическими явлениями, как приспособление,
обмен веществ, рост и размножение, борьба за существование, изменчивость и
наследственность. Все это отсутствует в неорганической природе. В живом
организме даже чисто химические и физические действия направляются как бы к
совершенно определенным биологическим задачам и целям. Мы не можем
физическими и химическими закономерностями объяснить, почему обезьяна может
пожертвовать своей жизнью ради спасения детеныша, а птица неделями
высиживать птенцов. Сколь угодно точное описание движения частиц воздуха не
может объяснить содержания речи человека.
Подчеркивая необходимость учета специфики каждого уровня организации
сущего, мы должны вместе с тем иметь в виду, в о -первых, некоторые общие
закономерности, свойственные всем уровням, и, во-вторых, связь,
взаимодействие различных уровней. Без учета этого мы можем вырвать ту или
иную форму организации сущего из общей связи и взаимодействия и впасть в
ошибки. Эта связь проявляется прежде всего в том, что простые формы
организации всегда сопровождают сложные. Например, механическое движение
происходит и при тепловых, и при электромагнитных, и при химических, и при
биологических, и при общественных явлениях. В свою очередь тепловое,
электромагнитное, химическое движения происходят в живых организмах.
Однако высшие формы организации не включены в низшие. Жизнь есть форма
организации, присущая белковым телам. В неорганических телах нет и не может
быть жизни. Химическая форма организации свойственна химическим элементам и
их соединениям. Но ее нет у таких объектов, как фотоны, электроны, и у
других подобных частиц.
Поскольку сложные формы организации сущего включают в качестве своих
подчиненных элементов низшие, то нужно учитывать это и применять, например,
в изучении животных и растений наряду с ведущими биологическими методами,
скажем, физико-химические как подчиненные. Жизнь невозможна без
соответствующих физических, химических процессов. Поэтому проникновение в
тайну жизни во многом зависит от изучения физики и химии живого.
Вместе с тем изучение биологических явлений обогащает химию и физику.
Знание низших уровней в составе высших способствует пониманию глубинных
основ высшего уровня организации сущего. Так, химия, исследующая структуры
молекулярного уровня, добилась значительных успехов в связи с появлением
квантовой механики, которая вскрыла некоторые особенности структуры
атомного уровня. Это и понятно: химические реакции на молекулярном уровне
связаны с внутриатомными процессами.
Неуничтожимость материи. Одним из атрибутов материи является ее
неуничтожимость, которая проявляется в совокупности конкретных законов
сохранения устойчивости материи в процессе ее изменения. Исследуя фундамент
материи, современная физика открыла всеобщую превращаемость элементарных
частиц. В непрерывном процессе взаимных превращений материя сохраняется как
субстанция, т.е. как основа всех изменений. Превращение механического
движения вследствие трения приводит к накоплению внутренней энергии тела, к
усилению теплового движения его молекул. Тепловое движение в свою очередь
может превратиться в излучение. Закон сохранения и превращения энергии
гласит какие бы процессы превращения ни происходили в мире, общее
количество массы и энергии остается неизменным. Любой материальный объект
существует лишь в связи с другими и через них он связан со всем миром. Ни
один элемент материи не уничтожается в ничто, а оставляет определенное
следствие и не возникает из ничего, а всегда имеет определенную причину.
Гибель конкретной вещи означает лишь ее превращение в другую. Рождение
конкретной вещи означает возникновение ее из другой. Для природы «гибель
частного, — писал А.И. Герцен, — исполнение той же необходимости, той же
игры жизни, как возникновение ее: она не жалеет о нем потому, что из ее
широких объятий ничего не может утратиться, как ни изменяйся». Мир
сохраняется лишь благодаря постоянному разрушению самого себя. Изменение
материи осуществляется только в связи с ее сохранением. Сохранение материи
в свою очередь выявляется лишь в процессе изменения ее форм.
Принцип неуничтожимости и несотворимости материи имеет большое
методологическое значение. Руководствуясь им, наука открыла такие
фундаментальные законы, как закон сохранения массы, энергии, заряда,
четности и многие другие, позволившие глубже и полнее понять процессы,
которые происходят в различных областях природы. Важнейшие законы научного
познания служат и орудием критики ошибочных воззрений, например идей
креационизма.
О несостоятельности теории тепловой смерти Вселенной. Неуничтожимость
материи нельзя понимать только в количественном отношении. Законы
сохранения предполагают и качественную неуничтожимость материи.
Игнорирование этой стороны законов сохранения неизбежно ведет к ошибкам,
примером чему является теория тепловой смерти Вселенной, согласно которой
все формы движения будто бы превратятся в теплоту, а она в конечном счете
рассеется в мировом пространстве; температура между всеми телами
уравновесится и всякое движение прекратится; не будет ни света, ни тепла;
наступит смерть всему; придет конец света.
Новейшие астрономические исследования показывают, что тепловая смерть
невозможна не только в ближайшем, но и в бесконечном будущем:
непрекращающийся процесс превращения всех форм движения в теплоту
сопровождается столь же непрекращающимся процессом превращения теплоты в
другие формы движения., Во Вселенной происходит не только остывание звезд,
но и противоположный процесс — их возникновение и возгорание. Вселенная
всегда находится в неравновесном состоянии.
Итак, мыслимы любые превращения, кроме двух — возникновение из ничего и
переход в ничто.

БЫТИЕ

Обыденное мышление воспринимает термины «быть», «существовать,
«находиться в наличности» как синонимы, т.е. близкие по значению, Философия
использовала понятия «быть», «бытие» для обозначения не просто
существования, а того, что его гарантирует. Поэтому слово «бытие» имеет в
философии особый смысл, понять который можно только обратившись к анализу
философской проблематики бытия,
Впервые этот термин в философию ввел античный философ Парменид (ок.
515 до н.э. — ок. 544, год смерти неизв.) для обозначения и одновременно
решения одной реальной проблемы. Во времена Парменида люди начали терять
веру в традиционных богов Олимпа. Мир, Вселенная уже не казались им
прочными, надежными: все стало шатко и бесформенно, нестабильно; человек
потерял жизненную опору.
Необходимо было найти выход к чему-то прочному и надежному, Людям нужна
была вера в новую силу. Философия в лице Парменида осознала сложившуюся
ситуацию. Он как бы оповестил людей об открытии им новой силы, силы
Абсолютной мысли, которая обеспечила миру стабильность и надежность, а”
следовательно, человек снова обрел уверенность в том, что все с
необходимостью будет подчинено какому-то порядку.
Необходимость Парменид называл Божеством, Правдой, провидением,
судьбой, вечным и неуничтожимым. «ВСЕ ПО НЕОБХОДИМОСТИ» означало, что
заведенный в мироздании ход вещей не может внезапно, по воле случая,
измениться: день всегда придет на смену ночи, солнце внезапно не потухнет,
люди не вымрут все в один прекрасный день и т.д. Иначе говоря, ПАРМЕНИД
ЗАЯВИЛ О НАЛИЧИИ ЗА ВЕЩАМИ ПРЕДМЕТНО-ЧУВСТВЕННОГО МИРА ЧЕГО-ТО, ЧТО
ВЬПОЛНЯЛО БЫ РОЛЬ ГАРАНТА ЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ. А это означало, что у людей
исчезла причина для отчаяния.
Для обозначения описанной жизненной ситуации и способов ее преодоления
Парменид и ввел в философию понятие и проблему «БЫТИЯ».
БЫТИЕ, по Пармениду, — ЭТО ТО, ЧТО ИМЕЕТСЯ ЗА МИРОМ ЧУВСТВЕННЫХ ВЕЩЕЙ,
И ЭТО ЕСТЬ МЫСЛЬ, ЛОГОС — КОСМИЧЕСКИЙ РАЗУМ, через который раскрывается
содержание мира для человека непосредственно. Другими словами, не человек
открывает истину бытия, а, наоборот, Истина бытия непосредственно
открывается человеку. Поэтому процесс логического доказательства не имеет
решающего значения ни для него самого, ни для оценки истинности знаний
людей.
Выдающийся философ XX в. Мартин Хайдеггер утверждал, что ВОПРОС О БЫТИИ
И ЕГО РАЗЪЯСНЕНИЕ ПАРМЕНИДОМ ПРЕДРЕШИЛИ СУДЬБУ ЗАПАДНОГО МИРА. В чем он
видел смысл такой предрешенности?
С ОДНОЙ СТОРОНЫ, в культуру и мировоззрение вводилось представление о
существовании за пределами видимых вещей невидимого мира, совершеннейшего и
прекраснейшего, гармонично устроенного, где все есть Благо, Свет, Добро.
Западный мир воспринял это представление и на протяжении многих столетий
тренировал способность мысли работать в пространстве, где нет чувственных
образов и представлений. Европейская культура, как никакая иная, довела
данную способность мысли до невообразимых высот.
С ДРУГОЙ СТОРОНЫ, если существует подлинное бытие, то земное не есть
подлинное. Оно нуждается в переделке, приближающей его к миру подлинному.
Разного рода социальные утопии, которыми полна история Запада, явилась
своеобразным следствием мировоззренческого устремления к подлинному бытию.
Такая переделка земного бытия исторически реализовывалась ДВУМЯ ПУТЯМИ:
ПЕРВЫЙ БЫЛ ОРИЕНТИРОВАН НА ПРАКТИЧЕСКОЕ, ПРЕДМЕТНО-ДЕЯТЕЛЬНОСТНОЕ
ВОЗДЕЙСТВИЕ НА ЗЕМНОЙ МИР, на внешне-вещное: обряды в религии,
государственное устройство, способ экономической жизни и т.д. Это — путь
бунтов и революций, предполагавший слом неподлинного бытия и строительство
на его «обломках» подлинного мира — мира всеобщего равенства, свободы и
братства.
ВТОРОЙ ПУТЬ — ПУТЬ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ЕЕ ВНЕШНЕГО, А СВОЕГО ДУХОВНО-
НРАВСТВЕННОГО ВНУТРЕННЕГО МИРА. Люди, ставшие на этот путь, стремятся
переделать не государственное устройство, не экономическую жизнь общества,
а самих себя. Этот путь отработан в христианстве святыми, монахами, описан
в Житиях святых, представлен в деяниях Сергия Радонежского, Оптинских
старцев и др. Кстати, многие русские мыслители в канун революции 1917 г.
призывали интеллигенцию и народ пойти по второму пути борьбы с
неподлинностью бытия.
В НОВОЕ ВРЕМЯ проблема бытия претерпела глубокие изменения. В чем и как
это проявилось?
Прежде всего это проявилось в ОТКАЗЕ ОТ МЕТАФИЗИКИ. Термин «метафизика»
(дословно: «то, что идет после физики») введен в философию одним из
комментаторов Аристотеля — Андроником Родосским — для названия той части
его учения, содержание которой не относилось к познанию природы, выходило
за рамки естественнонаучных изысканий. В дальнейшем этим понятием
обозначали и в античности, и в средневековье те разделы философии, которые
исследовали предельные основания бытия мира вещей и явлений, в том числе и
человека. Методы метафизического познания не включали в себя чувственный
опыт и предметно-практические действия и проверки. Они ограничивались
рассуждениями в пространстве чистой мысли.
Отказавшись от метафизики, философы Нового времени отвергли и идею
бытия как абсолютного и предельного основания мироздания. На Западе
постепенно утверждается точка зрения, согласно которой нам непосредственно
дано только содержание нашего сознания, мышления. Возникает, если можно так
сказать, совершенно новый вид метафизики, где бытием оказалось сознание.
Бытие утратило прежнее понимание: оно стало субъективным. Человек в статусе
субъекта познания превратился в центральную фигуру картин мироздания и
мировоззрения. Произошел разрыв с Абсолютом, который многие философы XX в.
называли «роковым».
Отказ от проблемы бытия, от метафизики — не просто взгляд, которого
начали придерживаться те или иные мыслители, в той или иной стране. Это
историческое свершение, выразившееся прежде всего в изменении
мировоззрения.
Выделяют ряд основных компонентов МИРОВОЗЗРЕНИЯ НОВОГО ВРЕМЕНИ:
1. ТЕРЯЕТСЯ ОЩУЩЕНИЕ ТОГО, ЧТО ЕСТЬ ПОДЛИННОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ ЧЕГО-ТО,
ЯВЛЯЮЩЕГОСЯ ОСНОВАНИЕМ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЛЮДЕЙ. Отсюда замкнутость в
субъективном, упование только на себя. Деятельность, не ориентированная
более на высшее Благо, Истину и Красоту, превращается либо во внешне-
полезную (достижение ближайших корыстных интересов, связанных с
материальным бытием), либо во внешне-развлекательную (искусственное
заполнение свободного времени пустыми забавами, превращение искусства в
способ развлечения, а не духовного развития).
2. ЧЕЛОВЕК, ЕГО СОЗНАНИЕ, ЕГО СПОСОБНОСТИ. ЕГО ЖИЗНЬ СТАЛИ
ВОСПРИНИМАТЬСЯ КАК ЕДИНСТВЕННОЕ НЕСОМНЕННОЕ И ПОДЛИННОЕ БЫТИЕ. Такую
мировоззренческую установку воспроизводил в своей философии основатель
рационалистической культуры Запада Декарт. Кант говорил о бытии, зависимом
от познания. Экзистенциализм прямо заявляет, что человек и только он один
есть подлинное и предельное бытие. Марксизм отождествляет бытие с природой,
утверждая, что бытие «вообще есть открытый вопрос, начиная с той границы,
где прекращается наше поле зрения» (Энгельс). Бытие есть только то, что
может быть ограничено научным, рациональным знанием и практикой. Оно есть
объективный мир (природа и общество), данный человеку в его предметно-
практической деятельности.
3. Ослабление идеи существования величественного объективного бытия
Абсолюта, Бога и т.д. СОПРОВОЖДАЕТСЯ ПЕРЕОЦЕНКОЙ ВРЕМЕНИ: НИКТО УЖЕ НЕ
ДУМАЕТ О ВЕЧНОСТИ. Время человеческого существования выпадает из вечности,
спрессовывается в настоящем «здесь» и «сейчас». Связь с традицией
практически прерывается и формируется цивилизация, которую русский
религиозный философ Н. Ф. Федоров называл «цивилизацией молодых». Она
характеризуется забвением долга перед отцами, предками, возвеличиванием
поколения молодых, сынов, которые в своей гордыне пренебрегают опытом
прошлого, надеясь только на свои силы и формируя свои ценности. Возникает
принципиальное непонимание между старым и новым поколениями: рвется связь
времен. Человек живет только суетной жаждой устроить жизнь «здесь» и
«сейчас», насытиться ею перед смертью, за которой — пустота и тлен.
4. Уверовав в силу своего разума, ЛЮДИ УВЕРОВАЛИ В СВОИ СПОСОБНОСТИ
ИЗМЕНЯТЬ МИР, опираясь при этом на законы мироздания, открытые разумом.
Формируется убеждение в том, что предназначение человека состоит в
переделывании неподлинного мира. Так, в известном 11-ом тезисе о Фейербахе
Маркс писал, что философы раньше лишь различным образом объясняли мир,
тогда как депо заключается в том, чтобы изменить его. Но что же можно
изменять? То, что же создано Богом, т.е. не вечно, рукотворно. На мир
перестали смотреть как на Божественный порядок: все превратилось в поле
конструктивной деятельности человека. Нерукотворное же, сотворенное не
человеком, а чем-то или кем-то, что превышает его силы, изменить
невозможно: его можно только объяснить.
Воззрение на мир как на рукотворный (особенно это касается общество)
способствовало возникновению разного рода проектов по переустройству
социальной жизни людей, а затем и природы. Социальные утопии, учения
анархистов, теории научного социализма — все они исходили из предположения
о возможности переконструирования общества и природы с помощью разума и
предметно-деятельностных сил человека.
5. ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ НИГИЛИЗМ, ЗАДАВ СВОЕОБРАЗНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ДВИЖЕНИЮ
ЕВРОПЕЙСКОЙ ИСТОРИИ. ПРИВЕЛ К ГОСПОДСТВУ МАТЕРИАЛИЗМА, НО НЕ ПРОСТО В
ТЕОРИИ, А ПРЕЖДЕ ВСЕГО В ЖИЗНИ. Материальные потребности стали ведущими,
доминирующими в жизни отдельных людей и целых сообществ. Началась открытая
и осознанная борьба классов, в основе которой лежал материальный интерес.
Активизировалась человеческая деятельность, ориентированная на пользу и
экономический успех. Стимулом жизни человека и его самоусовершенствования
стали материальные потребности.
Таким образом, МИРОВОЗЗРЕНИЕ НОВОГО ВРЕМЕНИ СТРОИЛОСЬ НА УВЕРЕННОСТИ
ЧЕЛОВЕКА В СВОЕЙ АВТОНОМИИ, на убеждении, что он сам, самостоятельно
формирует свою духовность и ее высшую форму — сознание. В условиях отказа
от традиционного понимания бытия как высшей и запредельной реальности
человеку оказались ненужными трансцендентные акты, т.е. умение выходить за
пределы чувственного опыта.
Трансцендентность — это вечный бой с инстинктами, попытка возвыситься
над собой, перестроить свое существование по типу должного. Некоторые
философы считают, что в наше время на планете имеются целые народы с
угасшей трансцендентностью, среди которых называют и американский
континент. Главная тема политических дискуссий в Америке — вопросы,
связанные с экономикой: прибыль, распределение бюджета, налоги и т.д.
Совершенно не обсуждаются проблемы, выходящие за пределы материально-
экономических отношений и устройства социального комфорта.

СУДЬБА ПРОБЛЕМЫ БЫТИЯ В XX В. СОХРАНИЛ ЛИ XX ВЕК ВЕРНОСТЬ АНТИЧНОЙ
ТРАДИЦИИ?
ОТКАЗ ОТ АНТИЧНОЙ ТРАДИЦИИ В ПОНИМАНИИ БЫТИЯ ИМЕЕТ СЕРЬЕЗНЫЕ КУЛЬТУРНЫЕ
ПОСЛЕДСТВИЯ. Отказавшись от Бога («Бог умер» — Ницще), не надеясь более на
разум, человек XX в. остался один-на-один со своим телом. Начался культ
тепа, сменивший культ духа и разума, а это — главный признак язычества.
Язычество, или, вернее, неоязычество конца XX в. быстро распространилось по
планете благодаря телевидению и другим средствам массовой информации.
Ночные эротические и порнографические телепрограммы взяли на себя
своеобразную функцию организаторов массовых оргий на манер дионисейских, но
с несравненно большим количеством участников.
ИЗМЕНЕНИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ В XX в. ПОВЛЕКЛО ЗА СОБОЙ НЕ ТОЛЬКО НОВУЮ
ПОСТАНОВКУ ВОПРОСА О БЫТИИ, НО ПЕРЕСМОТР СТИЛЯ И ПРА-ВИИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. Появилась ФИЛОСОФИЯ ПОСТМОДЕРНА. Она представляет собой ОТКАЗ
ОТ ГРЕЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ, КОТОРЫЙ СДЕЛАЛ ЯВНЫМ ТОТ ФАКТ, ЧТО В МИРОВОЗЗРЕНИИ
ЛЮДЕЙ. В ИХ МЕНТАЛИТЕТЕ ПРОИЗОШЛИ ГЛУБИННЫЕ ПОДВИЖКИ-ИЗМЕНЕНИЯ. Постмодерн
в философии — это трансформация классического образа философии. Поэтому
нельзя считать, что постмодерн пришел на смену модерна и что в
хронологическом порядке он есть нечто, возникшее после модерна. Постмодерн
в философии живет рядом с классикой, как Кьеркегор жил рядом с Гегелем,
принял его диалектику, чтобы потом разрушить ее.
Ставится ли проблема бытия в философии постмодерна, а если — да, то как
она решается? Чтобы ответить на данный вопрос, вернемся в древнюю Грецию.
Парменид ввел в философию проблему бытия как чего-то устойчивого,
неподвижного, вечного, находящегося за миром конечных явлений. Но в это же
самое время другой философ — Гераклит — предложил грекам иное толкование
бытия. Он заявил, что бытие по своей сути есть вечное изменение, процесс,
развитие, движение. Грекам предстоял выбор: они, как нам известно,
предпочли парменидовскую трактовку бытия.
Несколько огрубляя проблему, можно сказать, что ПОСТМОДЕРН ВОСТРЕБОВАЛ
ГЕРАКЛИТОВСКУЮ ВЕРСИЮ БЫТИЯ. ЧТО СРАЗУ ЖЕ ПОВЛИЯЛО НА СЛОЖИВШИЕСЯ
ТРАДИЦИОННЫЕ ДЛЯ ЕВРОПЫ ФОРМЫ ФИЛОСОФСКОГО МЫШЛЕНИЯ, А ТАКЖЕ НА ЕГО
СЛОВЕСНОЕ ВЫРАЖЕНИЕ В ТЕКСТЕ: философские тексты потеряли границы,
отличающие их от иных текстов, например, художественных.
Итак, ПОСТМОДЕРНИСТСКАЯ ФИЛОСОФИЯ В СВОЕМ ПОНИМАНИИ БЫТИЯ НЕ НАЧИНАЕТ,
А ЗАВЕРШАЕТ СТАРУЮ ЛИНИЮ РАЗВИТИЯ ТОЙ КУЛЬТУРЫ, В КОТОРОЙ «БОГ УМЕР».
Подлинно же новое толкование бытия в философии будет возможно в том случае,
если сформируется мировоззрение, в корне отличное от современного. Но это
вопрос будущего.

БЫТИЕ KAK ПРОБЛЕМА
Все сказанное выше поворачивает бытие к нам еще одной стороной. Как
узнать, существует ли тот или иной объект, то или иное явление? Где
критерий реальности? (Можно заключить, что существует мера бытия чего-либо.
Пример ее применения в нашей обыденной жизни, увы, — «мера сознательности»
или даже «мера совести».)
Проблема бытия, реальности чего-либо — это фундаментальная
мировоззренческая и методологическая проблема. Дело в том, что объективную
реальность, действующую во всех существующих вещах и явлениях, мы не в
состоянии охватить своим мышлением ни во всем ее объеме, ни во всех
способах ее проявления. Критерий реальности несводим к критерию чувственной
достоверности.
Существование реальности трансцендентной, например бытие •Бога, есть
чрезвычайно сложный вопрос. «Онтологическое доказательство бытия Бога» уже
рассматривалось. Философы придерживаются разных мнений относительно того,
возможно ли в принципе — с точки зрения логики — такое доказательство. Для
религиозной веры здесь нет сомнений, для нее это скорее «опытный факт» (где
опыт понимается в специфическом смысле, не тождественном с обычной
«эмпирической»). Вопрос в том, можно ли доказать бытие Бога неверующему —
разве это не важно для него? Да и сами виды реальности, их социальная и
личная значимость крайне важны: одно дело бытие намерения, скажем, украсть
и другое •— осуществленное намерение, когда его бытие в форме цели
становится бытием в виде реального факта.
Проблема реальности имеет огромное значение для науки. Во-первых, это
относится к разнообразным «необычным явлениям». Возьмем, например,
экстрасенсорные феномены, связанные с излучением живыми системами энергии и
информации. В силу своей крайней необычности эти явления многим
представляются загадочными, таинственными, даже сверхъестественными. Но
ведь, как показывают многочисленные опыты и наблюдения, эти явления
существуют. Следовательно, они естественны в своем реальном бытии. Поэтому
можно сказать, что ;само представление о сверхъестественном характере этих
явлений обусловливается не сущностью этих явлений, а ошибочным пониманием
их сущности.
Точно так же мышление современного человека занято поисками внеземного
разума, хотя у некоторых это и вызывает насмешку. ' Вообще, естественным
мы считаем (или склонны считать) то, что существует и действует согласно
известным современной науке законам, т.е. то, что вписывается в исторически
сложившуюся на сегодняшний день научную картину мира. Естественное в таком
•смысле не надо переоценивать, а «сверхъестественное» — соответственно
недооценивать.
Во-вторых, известно, что и реальность, и истина об этой реальности, и
смысл даже самих развитых частных наук есть всегда частные виды и
реальности, и истины и что все это доступно и даже необходимо в пределах
некоторой специальной области, но это способно утратить и саму предметную
область, и истинность, и осмысленность за ее пределами.
Различные научные понятия в ходе исторического развития переходили
из области чисто теоретической в вещественную, приобретали «материальный
статус» и наоборот. Долгое время атомы и молекулы, электрон, ген и т.п.
существовали только как удобные теоретические схемы, причем господствовало
убеждение, что «их никто не видел и не увидит». Но достаточно быстро, под
влиянием ли поразительных экспериментов типа измерения заряда
одногоединственного электрона, или появления глубокой теоретической
концепции — двойной спирали ДНК (т.е. структуры гена) все эти понятия
«овеществились», приобрели исключительно прочный материально-бытийный
смысл. С другой стороны, весьма убедительное для современников понятие
эфира как материальной субстанции, светоносной среды, столь же быстро
«развеществилось» после создания теории относительности. Нынешний
онтологический статус эфира весьма проблематичен (подробнее см. в
параграфах, посвященных пространству и времени).
Художественное реально совершенно по-особому, несводимо к физическому и
вообще естественно-научному бытию. Естествознание не может объяснить
природу прекрасного. Это не физическая, а эстетическая реальность, по сути
своей объектно-субъектная, человечески окрашенная. Очарование девственной
природы, волнующие наше сердце переливы морских волн, багряный закат
солнца, брызжущее всеми красками северное сияние, величественное молчание
гор или шумящий лес. Что может сказать нам об этом физик — именно как
физик? Он опишет физическую суть звуковых колебаний, сообщит при этом, что
багряность связана с излучением электромагнитных волн такой-то длины и
частоты. Но исчерпывается ли физической реальностью то чувство восхищения,
которое при этом испытывает человек, внемлющий всему этому? Конечно, нет. И
вообще — что это за реальность: восхищение? Тут нужен иной язык — язык
музыки и красок, язык поэзии, мастерство художественного слова.
Аналитическому уму физика здесь вообще нечего делать. Для него — в рамках
его физического мышления — не существует ни цветов, ни звуков. Спросите
физика, что такое цвет, и он тут же переведет ваши ощущения на свой физико-
математический язык, на котором звук уже не звучит, свет уже не искрится
красками, а вибрируют воздух и электромагнитные волны.

37. Проблема истины в философии. Роль научной рациональности

Что есть истина? Красота и ценность истины.
В солнечных лучах сознания истина предстает в собственной и живой форме
знания. Извечна гармония истины и красоты. В глубокой древности египетские
мудрецы в
знак непогрешимости и мудрости носили золотую цепь с драгоценным
камнем, называвшуюся истиной. Неувядаемая красота, гармония и благородство
Парфенона — древнегреческого храма богини мудрости Афины Паллады —
символизируют могущество мудрости и непобедимость истины. В мифологическом
образе истина — прекрасная, гордая и благородная женщина; иногда это богиня
любви и красоты Афродита в колеснице, влекомой голубями — вечным символом
мира.
Стремление к истине и красоте как высшему благу есть, согласно Платону,
исступленность, восторженность, влюбленность. Надо любить истину так,
говорил Л.Н. Толстой, чтобы всякую минуту быть готовым, узнав высшую
истину, отречься от всего того, что прежде считал истиной.
Величайшие умы человечества всегда видели в истине ее высокий
нравственно-эстетический смысл. Когда, например, Ф.М. Достоевский
утверждал, что красота спасет мир, то он, конечно же, был далек от каких бы
то ни было религиозно-мистических мотивов, но говорил именно об этом
высоком смысле истины, отрицая ее сугубо утилитарный, прагматический смысл.
Действительная истина не может быть ущербной:
простая ее лишь прагматическая полезность может служить нравственному
возвышению человечества.
Понятие истины человечество соединило с нравственными понятиями правды
и искренности. Правда и истина — это и цель науки, и цель искусства, и
идеал нравственных побуждений. Истина, говорил Г. Гегель, есть великое
слово и еще более великий предмет. Если дух и душа человека еще здоровы, то
у него при звуках этого слова должна выше вздыматься грудь. Отношение
человека к истине выражает в какой-то мере его суть. Так, по словам А. И.
Герцена, уважение к истине — начало мудрости.
Духом бескорыстного искания истины полна история цивилизации. Для
подвижников науки, искусства искание истины всегда составляло и составляет
смысл всей жизни. Память о них хранят благодарные потомки. История помнит
искателей истины, рисковавших ради нее репутацией, подвергавшихся травле,
обвинявшихся в шарлатанстве, умиравших нищими. Такова судьба многих
новаторов, пионеров науки. У входа в храм науки, как и у входа в ад, должна
быть надпись: «Страх не должен подавать совета!»
Истина — величайшая социальная и личная ценность. Она укоренена в жизни
общества, играя в нем важную социальную и нравственно-психологическую роль.
Ценность истины всегда неизмеримо велика, а время ее только увеличивает.
Великие истины гуманизма, принципы социальной справедливости оплачены
кровью и смертью многих из тех, для кого искание правды и защита интересов
народа составляли смысл существования, кто сделал нас просвещеннее, умнее,
культурнее, раскрыл истинный путь к счастью и прогрессу.
Истина, ошибка, заблуждение и ложь. Обычно истину определяют как
соответствие знания объекту. Истина — это адекватная информация об объекте,
получаемая посредством его чувственного или интеллектуального постижения
либо сообщения о нем и характеризуемая с точки зрения ее достоверности.
Таким образом, истина существует не как объективная, а как субъективная,
духовная реальность в ее информационном и ценностном аспектах. Ценность
знания определяется мерой его истинности. Другими словами, истина есть
свойство знания, а не самого объекта познания. Не только совпадение знания
с предметом, но и предмета с познанием. Мы говорим, например, об истинном
друге и понимаем под этим человека, поведение которого соответствует
дружбе. Истина предметна, ее нужно не только постичь, но и осуществить.
Нужно создать предметный мир, соответствующий нашим понятиям о нем, нашим
моральным, эстетическим, социально-политическим, экономическим потребностям
и идеалам. Такое понимание истины открывает более тонкие и адекватные ее
связи с Красотой и Добром, превращая их единство во внутреннее
дифференцированное тождество.
Знание есть отражение и существует в виде чувственного или понятийного
образа — вплоть до теории как целостной системы. Истина может быть и в виде
отдельного утверждения, и в цепи утверждений, и как научная система.
Известно, что образ может быть не только отражением наличного бытия, но
также и прошлого, запечатленного в каких-то следах, несущих информацию. А
будущее — может ли оно быть объектом отражения? Можно ли оценить как
истинную идею, выступающую в виде замысла, конструктивной мысли,
ориентированной на будущее? Видимо, нет. Разумеется, замысел строится на
знании прошлого и настоящего. И в этом смысле он опирается на нечто
истинное. Но можно ли сказать о самом замысле, что он истин? Или здесь
скорее адекватны такие понятия, как целесообразное, реализуемое, полезное —
общественно-полезное или полезное для какого-то класса, социальной группы,
отдельной личности? Замысел оценивается не в терминах истинности или
ложности, а в терминах целесообразности (обеспеченной нравственной
оправданностью) и реализуемости.
Содержится ли объективная истина или ложь в таком утверждении, как
«удовольствие является добром», в том же самом смысле, как в суждении «снег
является белым»? Чтобы ответить на этот вопрос, потребовалось бы весьма
долгое философское обсуждение. Одно можно сказать: в последнем суждении
речь идет о факте, а в первом — о нравственных ценностях, где многое носит
относительный характер.
Таким образом, истину определяют как адекватное отражение объекта
познающим субъектом, воспроизводящее реальность такой, какова она есть сама
по себе, вне и независимо от сознания. Это объективное содержание
чувственного, эмпирического опыта, а также понятий, суждений, теорий,
учений и, наконец, всей целостной картины мира в динамике ее развития. То,
что истина есть адекватное отражение реальности в динамике ее развития,
придает ей особую ценность, связанную с прогностическим измерением.
Истинные знания дают людям возможность разумно организовывать свои
практические действия в настоящем и предвидеть грядущее. Если бы познание
не было с самого своего возникновения более или менее истинным отражением
действительности, то человек мог бы не только разумно преобразовывать
окружающий мир, но и приспособиться к нему. Сам факт существования
человека, история науки и практики подтверждают справедливость этого
положения. Итак, истина «не сидит в вещах» и «не создается нами»;
истина есть характеристика меры адекватности знания, постижения сути
объекта субъектом.
Опыт показывает, что человечество редко достигает истины иначе, как
через крайности и заблуждения. Процесс познания — негладкий путь. По словам
Д.И. Писарева, для того чтобы один человек открыл плодотворную истину,
надо, чтобы сто человек испепелили свою жизнь в неудачных поисках и
печальных ошибках. История науки повествует даже о целых столетиях, в
течение которых за истину принимались неверные положения. Заблуждение
представляет собой нежелательный, но правомерный зигзаг на пути к истине.
Заблуждение — это содержание сознания, не соответствующее реальности,
но принимаемое за истинное. История познавательной деятельности
человечества показывает, что и заблуждения отражают — правда, односторонне
— объективную действительность, имеют реальный источник, «земное»
основание. Нет и в принципе быть не может заблуждения, решительно ничего не
отражающего — пусть и очень опосредованно или даже предельно извращенно.
Истинны ли, к примеру, образы волшебных;
сказок? Ответим: да, истинны, но лишь отдаленно — они взяты из жизни и
преобразованы силой фантазии их творцов. В любом вымысле содержатся нити
реальности, сотканные силой воображения в причудливые узоры. В целом же
такие образцы не есть нечто истинное.
Бытует мнение, будто заблуждения — досадные случайности. Однако они
неотступно сопровождают историю познания как плата человечества за
дерзновенные попытки узнать больше, чем позволяют уровень наличной практики
и возможности теоретической мысли. Человеческий разум, устремленный к
истине, неизбежно впадает в разного рода заблуждения, обусловленные как его
исторической ограниченностью, так и претензиями, превосходящими его
реальные возможности. Заблуждения обусловлены и относительной свободой
выбора путей познания, сложностью решаемых проблем, стремлением к
реализации замыслов в ситуации неполной информации. Тут уместно напомнить
слова И.В. Гете: «Кто ищет, вынужден блуждать». В научном познании
заблуждения выступают как ложные теории, ложность которых выявляется ходом
дальнейшего развития науки. Так было, например, с геоцентрической теорией
Птолемея или с ньютоновской трактовкой пространства и времени.
Итак, заблуждения имеют и гносеологические, и психологические, и
социальные основания. Но их следует отличать от лжи как нравственно-
психологического феномена. Чтобы глубже оценить истину и судить о ней,
необходимо знать и о заблуждении, и о лжи. Ложь — это искажение
действительного состояния дел, имеющее целью ввести кого-либо в обман.
Ложью может быть как измышление о том, чего не было, так и сознательное
сокрытие того, что было. Источником лжи может также быть и логически
неправильное мышление. Мудрость гласит, что все ложное болеет
бессмысленностью.
Научное познание по самой своей сути невозможно без столкновения
различных, порой противоположных воззрений, борьбы убеждений, мнений,
дискуссий, так же как невозможно и без заблуждений, ошибок. Проблема ошибок
занимает далеко не последнее место в науке. В исследовательской практике
ошибки нередко совершаются в ходе наблюдения, измерения, расчетов,
суждений, оценок. Как утверждал Г. Галилей, избегать ошибок при наблюдении
просто невозможно.
Однако нет оснований для пессимистического воззрения на познание как на
сплошное блуждание в потемках вымыслов. До тех пор пока человек стремится
все вперед и вперед, говорил И.В. Гете, он блуждает. Заблуждения в науке
постепенно преодолеваются, а истина пробивает себе дорогу к свету.
Сказанное верно в основном по отношению к естественно-научному
познанию. Несколько иначе, и гораздо сложнее, обстоит дело в социальном
познании. Особенно показательна в этом отношении такая наука, как история,
которая в силу недоступности, неповторимости своего предмета — прошлого,
зависимости исследователя от доступности источников, их полноты,
достоверности и т.п., а также весьма тесной связи с идеологией и политикой
недемократических и тем более деспотических режимов более всего склонна к
искажению истины, к заблуждениям, ошибкам и сознательному обману. На этом
основании она не раз подвергалась далеко не лестным отзывам, ей даже
отказывали в звании науки. Особенно подвержена «ошибкам» история в руках
антинародной власти, принуждающей ученых сознательно отказываться от истины
в пользу интересов власть имущих. Хотя каждый «летописец» несет моральную
ответственность перед обществом за достоверность фактов, однако хорошо
известно, что ни в одной области знания нет такой их фальсификации, как в
области общественной. Д.И. Писарев писал, что в истории было много
услужливых медведей, которые очень усердно били мух на лбу спящего
человечества увесистыми булыжниками. Люди нередко молчали об опасной правде
и говорили выгодную ложь; в угоду своим интересам, страстям, порокам,
тайным замыслам они жгли архивы, убивали свидетелей, подделывали документы
и т.д. Поэтому в социальном познании к фактам требуется особо тщательный
подход, их критический анализ. При изучении общественных явлений необходимо
брать не отдельные факты, а относящуюся к рассматриваемому вопросу всю их
совокупность. Иначе неизбежно возникает подозрение, и вполне законное, в
том, что вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений
в их целом преподносится «субъективная стряпня» для оправдания, быть может,
«грязного дела». Анализ фактов необходимо доводить до раскрытия истины и
объективных причин, обусловивших то или иное социальное событие. Поэтому
заведомо ложные «исследования» должны подвергаться этически
ориентированному контролю со стороны общества.
Подлинный человек науки должен иметь смелость высказать истину и
спорные положения, если он не сомневается в их достоверности. Время
реабилитирует перед судом научной мысли любое
учение, если оно истинно.
Итак, с нравственной точки зрения заблуждение — это добросовестная
неправда, а обман — недобросовестная неправда, хотя можно привести немало
примеров тому, когда «ложь во спасение» выступает как нечто нравственно
оправданное: разведчик вынужден логикой своего дела жить в атмосфере
всевозможных легенд; врач с утешительной целью вынужден, исходя из
благородных побуждений, нередко скрывать опасное положение больного;
правительство во время войны вынуждено прибегать к допущению различного
рода вымышленной информации с целью удержания морального состояния народа и
войск в духе бодрости и уверенности и т.п.
Относительность и историчность истины. Истина как процесс. Обыденное
сознание, мысля истину как прочно достигнутый результат познания, обычно
оперирует такими безусловными истинами, как отчеканенной монетой, «которая
может быть дана в готовом виде и в таком же виде спрятана в карман». Но
система научных знаний, да и житейский опыт — не склад исчерпывающей
информации о бытии, а бесконечный процесс, как бы движение по лестнице,
восходящей от низших ступеней ограниченного, приблизительного ко все более
всеобъемлющему и глубокому постижению сути вещей. Однако истина отнюдь не
только движущийся без остановки процесс, а единство процесса и результата.
Истина исторична. И в этом смысле она — «дитя эпохи». Понятие конечной
или неизменной истины — всего лишь призрак. Любой объект познания
неисчерпаем, он постоянно изменяется, обладает множеством свойств и связан
бесчисленными нитями взаимоотношений с окружающим миром. Перед умственным
взором ученого всегда предстает незаконченная картина: одно хорошо известно
и стало уже банальным, другое еще не совсем понятно, третье сомнительно,
четвертое недостаточно обосновано, пятое противоречит новым фактам, а
шестое вообще проблематично. Каждая ступень познания ограничена уровнем
развития науки, историческими уровнями жизни общества, уровнем практики, а
также познавательными способностями данного ученого, развитие которых
обусловлено и конкретно-историческими обстоятельствами, и в определенной
степени природными факторами. Научные знания, в том числе и самые
достоверные, точные, носят относительный характер. Относительность знаний
заключается в их неполноте и вероятностном характере. Истина относительна,
ибо она отражает объект не полностью, не целиком, не исчерпывающим образом,
а в известных пределах, условиях, отношениях, которые постоянно изменяются
и развиваются. Относительная истина есть ограниченно верное знание о чем-
либо.
Каждая эпоха питается иллюзией, что наконец-то в результате мучительных
усилий предшествующих поколений и современников достигнута обетованная
земля настоящей истины, мысль поднялась на вершину, откуда как бы и некуда
идти дальше. Но проходит время, и оказывается, что это была вовсе не
вершина, а всего лишь маленькая кочка, которая зачастую просто
затаптывается или в лучшем случае используется как опора для дальнейшего
подъема, которому нет конца… Гора познания не имеет вершины. Истины,
познанные наукой на том или ином историческом этапе, не могут считаться
окончательными. Они по необходимости являются относительными, т.е.
истинами, которые нуждаются в дальнейшем развитии, углублении, уточнении.
Каждая последующая теория по сравнению с предшествующей является более
полным и глубоким знанием. Все рациональное содержание прежней теории
входит в состав новой. Отметается наукой лишь претензия, будто она являлась
исчерпывающей. Прежняя теория истолковывается в составе новой теории как
относительная истина и тем самым как частный случай более полной и точной
теории (например, классическая механика И. Ньютона и теория относительности
А. Эйнштейна).
Парадоксально, но факт: в науке каждый шаг вперед — это открытие и
новой тайны, и новых горизонтов незнания; это процесс, уходящий в
бесконечность. Человечество вечно стремилось приблизиться к познанию
абсолютной истины, пытаясь максимально сузить «сферу влияния»
относительного в содержании научного знания. Однако даже постоянное
расширение, углубление и уточнение наших знаний в принципе не может
полностью преодолеть их вероятность и относительность. Но не следует
впадать в крайность как, например, К. Поппер, утверждавший, что любое
научное положение — всего лишь гипотеза; получается, что научное знание
представляет собой всего лишь тянущуюся из глубины веков цепь догадок,
лишенных устойчивой опоры достоверности.
Абсолютная истина и абсолютное в истине. Говоря об относительном
характере истины, не следует забывать, что имеются в виду истины в сфере
научного знания, но отнюдь не знание абсолютно достоверных фактов, вроде
того, что сегодня не существует короля Франции. Именно наличие абсолютно
достоверных и потому абсолютно истинных фактов чрезвычайно важно в
практической деятельности людей, особенно в тех областях деятельности,
которые связаны с решением человеческих судеб. Так, судья не имеет права
рассуждать: «Подсудимый либо совершил преступление, либо нет, но на всякий
случай давайте его накажем». Суд не вправе наказать человека, если нет
полной уверенности в наличии состава преступления. Если суд признает
человека виновным в совершении преступления, то в приговоре не остается
ничего, что могло бы противоречить достоверной истине этого эмпирического
факта. Врач, прежде чем оперировать больного или применять
сильнодействующее лекарство, должен опираться в своем решении на абсолютно
достоверные данные о заболевании человека. К абсолютным истинам относятся
достоверно установленные факты, даты событий, рождения и смерти и т.п.
Абсолютные истины, будучи раз выражены с полной ясностью и
достоверностью, не встречают более доказательных выражений, как, например,
сумма углов треугольника равна сумме двух прямых углов; и т.п. Они остаются
истинами совершенно независимо от того, кто и когда это утверждает. Иными
словами, абсолютная истина есть тождество понятия и объекта в мышлении — в
смысле завершенности, охвата, совпадения и сущности и всех форм ее
проявления. Таковы, например, положения науки: «Ничто в мире не создается
из ничего, и ничто не исчезает бесследно»; «Земля вращается вокруг Солнца»
и т.п. Абсолютная истина — это такое содержание знания, которое не
опровергается последующим развитием науки, а обогащается и постоянно
подтверждается жизнью.
Под абсолютной истиной в науке имеют в виду исчерпывающее, предельное
знание об объекте, как бы достижение тех границ, за которыми уже больше
нечего познавать. Процесс развития науки можно представить в виде ряда
последовательных приближений к абсолютной истине, каждое из которых точнее,
чем предыдущие.
Термин «абсолютное» применяется и к любой относительной истине:
поскольку она объективна, то в качестве момента содержит нечто абсолютное.
И в этом смысле можно сказать, что любая истина абсолютно относительна. В
совокупном знании человечества удельный вес абсолютного постоянно
возрастает. Развитие любой истины есть наращивание моментов абсолютного.
Например, каждая последующая научная теория является по сравнению с
предшествующей более полным и глубоким знанием. Но новые научные истины
вовсе не сбрасывают «под откос истории» своих предшественниц, а дополняют,
конкретизируют или включают их в себя как моменты более общих и глубоких
истин.
Итак, наука располагает не только абсолютными истинами, но в еще
большей мере — истинами относительными, хотя абсолютное всегда частично
реализовано в наших актуальных знаниях. Неразумно увлекаться утверждением
абсолютных истин. Необходимо помнить о безмерности еще непознанного, об
относительности и еще раз относительности нашего знания.
Конкретность истины и догматизм. Конкретность истины — один из-
основных принципов диалектического подхода к познанию — предполагает точный
учет всех условий (в социальном познании — конкретно-исторических условий),
в которых находится объект познания. Конкретность — это свойство истины,
основанное на знании реальных связей, взаимодействия всех сторон объекта,
главных, существенных свойств, тенденций его развития. Так, истинность или
ложность тех или иных суждений не может быть установлена, если не известны
условия места, времени и т.д., в которых они сформулированы. Суждение,
верно отражающее объект в данных условиях, становится ложным по отношению к
тому же объекту в иных обстоятельствах. Верное отражение одного из моментов
реальности может стать своей противоположностью — заблуждением, если не
учитывать определенных условий, места, времени и роли отражаемого в составе
целого. Например, отдельный орган невозможно осмыслить вне целого
организма, человека — вне общества (притом исторически конкретного общества
и в контексте особых, индивидуальных обстоятельств его жизни). Суждение
«вода кипит при 100 градусах по Цельсию» истинно лишь при условии, что речь
идет об обычной воде и нормальном давлении. Это положение .утратит
истинность, если изменить давление.
Каждый объект наряду с общими чертами наделен и индивидуальными
особенностями, имеет свой уникальный «контекст жизни». В силу этого наряду
с обобщенным необходим и конкретный подход к объекту: нет абстрактной
истины, истина всегда конкретна. Истинны ли, к примеру, принципы
классической механики? Да, истинны применительно к макротелам и
сравнительно небольшим скоростям движения. За этими пределами они перестают
быть истинными.
Принцип конкретности истины требует подходить к фактам не с общими
формулами и схемами, а с учетом конкретной обстановки, реальных условий,
что никак не совместимо с догматизмом. Особую важность конкретно-
исторический подход приобретает при анализе процесса общественного
развития, поскольку последний совершается неравномерно и к тому же имеет
свою специфику в различных странах.
О критериях истинности знания. Что дает людям гарантию истинности их
знаний, служит основанием для отличения истины от заблуждения и ошибок?
Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц предлагали в качестве критерия истины
ясность и отчетливость мыслимого. Ясно то, что открыто для наблюдающего
разума и с очевидностью признается таковым, не возбуждая сомнений. Пример
такой истины — «квадрат имеет четыре стороны». Подобного рода истины —
результат «естественного света разума». Как свет обнаруживает и себя
самого, и окружающую тьму, так и истина есть мерило и себя самой, и
заблуждения. Сократ первый увидел в отвлеченности и ясности наших суждений
основной признак их истинности. Декарт утверждал, что все вещи, познаваемые
нами ясно и отчетливо, и на самом деле таковы, как мы их познаем.
Выдвинутый Декартом критерий истины, который он полагал в ясности и
очевидности знания, во многом содействовал отчетливости мышления. Однако
этот критерий не гарантирует надежности.
Такое понимание критерия истинности полно глубокомыслия. Оно опирается
на веру в силу логики нашего мышления, достоверность восприятия им
реальности. На этом во многой построен наш опыт. Это сильная позиция в
борьбе против всякого рода блужданий разума в потемках вымышленного.
Очевидность ощущаемого и мыслимого играет не последнюю роль в установлении
истины, но не может, однако, служить единственным ее критерием.
Время «развенчало» многие некогда казавшиеся вполне очевидными и ясными
истины. Вроде бы, что может быть более ясным и очевидным, чем неподвижность
Земли. И тысячелетиями человечество нисколько не сомневалось в этой
«непреложной истине». Ясность и очевидность — субъективные состояния
сознания, заслуживающие всякого уважения за свою огромную жизненную
значимость, но они явно нуждаются в опоре на нечто более «прочное».
Несомненно, психологически важны не только ясность и очевидность
мыслимого, но и уверенность в его достоверности, Однако и эта уверенность
не может служить критерием истинности. Уверенность в истинности мысли
способна роковым образом ввести в заблуждение.
Выдвигался и такой критерий истины, как общезначимость:
истинно то, что соответствует мнению большинства. Разумеется, и в этом
есть свой резон: если многие убеждены в достоверности тех или иных
принципов, то это само по себе может служить важной гарантией против
заблуждения. Однако еще Р. Декарт заметил, что вопрос об истинности не
решается большинством голосов. Из истории науки мы знаем, что
первооткрыватели, отстаивая истину,'' как правило, оказывались в
одиночестве. Вспомним хотя бы Коперника: он один был прав, так как
остальные пребывали в заблуждении относительно вращения Земли вокруг
Солнца. Смешно было бы ставить на голосование в научном сообществе вопрос
об истинности или ложности того или иного утверждения.
В некоторых философских системах существует и такой Крите-' рий истины,
как принцип прагматизма, т.е. теории узкоутилитар- ;
ного понимания истины, игнорирующего ее предметные основания i и ее
объективную значимость. «Истиной прагматизм признает то, — и это
единственный его критерий истины — что лучше всего «работает» на нас, ведет
нас, что лучше всего подходит к каждой части жизни и соединимо со всей
совокупностью нашего опыта, причем ничего не должно быть упущено. Если
религиозные идеи выполняют эти условия, если, в частности, окажется, что
понятие о Боге удовлетворяет им, то на каком основании прагматизм будет
отрицать бытие Божие…». Некоторые ученые полагают, что выбор той или иной
концепции диктуется не тем, что полученные с ее помощью результаты
подтверждаются практикой, экспериментом, а ее «изяществом», «красотой»,
математической «грациозностью». Эти эстетические «критерии» — феномены,
конечно, — вещь приятная и, быть может, как-то и в каких-то случаях
свидетельствуют об истинности. Но эти феномены малонадежны. А вот Э. Мах и
Р. Авенариус считали, что истинно то, что мыслится экономно, а В. Ост-вальд
выдвигал интеллектуальный энергетический императив:
«Не расторгай энергию».
Один из фундаментальных принципов научного мышления гласит: некоторое
положение является истинным в том случае, если можно доказать, применимо ли
оно в той или иной конкретной ситуации. Этот принцип выражается термином
«реализуемость». Ведь существует же поговорка: «Может, это и верно в
теории, но не годится для практики». Посредством реализации идеи в
практическом действии знание соизмеряется, сопоставляется со своим
объектом, выявляя тем самым настоящую меру объективности, истинности своего
содержания. В знании истинно то, что прямо или косвенно подтверждено на
практике, т.е. результативно осуществлено в практике.
В качестве критерия истины практика «работает « не только в своей
чувственной «наготе» — как предметная физическая деятельность, в частности
в эксперименте. Она выступает и в опосредованной форме — как логика,
закалившаяся в горниле практики. Можно сказать, что логика — это
опосредованная практика. «Тот, кто поставит себе за правило проверять дело
мыслью, а мысль делом… тот не может ошибаться, а если он и ошибется, то
скоро снова нападет на правильный путь»2. Степень совершенства
человеческого мышления определяется мерой соответствия его содержания
содержанию объективной реальности. Наш разум дисциплинируется логикой
вещей, воспроизведенной в логике практических действий и всей системе
духовной культуры. Реальный процесс человеческого мышления разворачивается
не только в мышлении отдельной личности, но и в лоне всей истории культуры.
Логичность мысли при достоверности исходных положений является в известной
мере гарантией не только ее правильности, но и истинности. В этом заключена
великая познавательная сила логического мышления. Последним же основанием
достоверности нашего знания является возможность на его базе практического
созидания.
Конечно, нельзя забывать, что практика не может полностью подтвердить
или опровергнуть какое бы то ни было представление, знание. «Атом неделим»
— истина это или заблуждение? В течение многих веков это считалось истиной,
и практика подтверждала это. С точки зрения, например, античной практики (и
даже вплоть до конца XIX в.) атом действительно был неделим, так же как в
настоящее время он делим, а вот элементарные частицы пока остаются
неделимыми — таков уровень современной практики. Практика — «хитрая особа»:
она не только подтверждает истину и разоблачает заблуждение, но и хранит
молчание относительно того, что находится за пределами ее исторически
ограниченных возможностей. Однако сама практика постоянно совершенствуется,
развивается и углубляется, причем на основе развития именно научного
познания. Практика многогранна — от эмпирического жизненного опыта до
строжайшего научного эксперимента. Одно дело практика первобытного
человека, добывавшего огонь трением, другое — средневековых алхимиков,
искавших способ превращения различных металлов в золото. Современные
физические эксперименты с помощью приборов огромной разрешающей
способности, расчеты на ЭВМ — это тоже практика. В процессе развития
истинного знания, увеличения его объема наука и практика все больше
выступают в нераздельном единстве.
Данное положение становится закономерностью не только в области
естественно-научного познания, но также и социального, особенно на
современном этапе развития общества, когда в общественно-исторической
практике людей все большая доля принадлежит субъективному, человеческому
фактору. Развитие социально-исторического процесса, организация
общественной практики все более и более осуществляются на основе научного
познания социальных закономерностей.

РОЛЬ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ

Ситуация, сложившаяся в процессе взаимодействия науки и общества,
обострила проблему научной рациональности, ее сущностного содержания, и —
соответственно — ее роли в развитии общества. Вообще-то эта проблема всегда
была одной из самых актуальных (в первой половине XX в., например, ею
занимались А-Бергсон, Э.Гуссерль, М.Вебер,, М.Хайдеггер, К.Ясперс и др.).
Но сегодня можно говорить о драматическом повороте в решении данной
проблемы — о попытках поставить под сомнение науку как образец
рациональности.
Для того, чтобы было ясно, о чем идет речь, приведем высказывание
одного из наиболее непримиримых критиков науки и вообще рационального
подхода к миру — П.Фейерабенда, объявившего сциентизм «рациофашизмом», а
«нездоровый альянс науки и рационализма» — источником «империалистического
шовинизма науки». Он пишет: «Отделение государства от церкви должно быть
дополнено отделением государства от науки — этого наиболее современного,
наиболее агрессивного и наиболее догматического религиозного института.
Такое отделение — наш единственный шанс достичь того гуманизма, на который
мы способны, но который никогда не достигали».
В действительности же, как, очевидно, понимает читатель, проблема,
которая возникла перед наукой и обществом в целом, не может быть решена с
позиций антисциентизма, предлагающего наложить табу на пользование научной
рациональностью. Единственно разумное решение состоит в том, чтобы
совершенствовать саму научную рациональность и осуществлять переход к
такому ее типу, который в оптимальной степени соответствовал бы
социокультурным и экологическим реалиям конца XX в.
Как показал В.С.Степин, в историческом развитии науки, начиная с XVII
столетия, возникли последовательно три типа научной рациональности,
характеризующихся различной глубиной рефлексии по отношению к самой научной
деятельности2.
Классический тип научной рациональности (XVII—XVIII вв.) исходил из
того, что при теоретическом объяснении и описании объекта надо
абстрагироваться от всего, что относится к субъекту (исследователю),
применяемым им средствами и совершаемым операциям. Такая элиминация
рассматривалась как необходимое условие получения объективно-истинного
знания о мире. Конечно, и на этом этапе стратегия исследования, а в
значительной степени и его результата были детерминированы присущими данной
эпохе мировоззренческими установками и ценностными ориентациями.
Освободиться от этого ученому не дано, хотя наука XVII—XVIII вв. и
стремилась к этому. Отметим, что на уровне развития естествознания (да и
обществозна-ния) того времени, при лидерстве механики и редуцировании к
механической картине мира всего добытого физикой, химией, биологией,
социальными науками, при преобладании в качест-ве объектов исследования
простых систем такое стремление было, с одной стороны, в значительной
степени реализуемым, а с другой — не оказывало заметного отрицательного
воздействия на результаты научных поисков. И хотя в конце XVIII — первой
половине XIX в. механическая картина мира утрачивает статус общенаучной и
намечается переход к новому состоянию естествознания, очерченный выше общий
стиль мышления ученого и тип научной рациональности сохраняются.
Положение принципиально меняется в связи со становлением так
называемого неклассического естествознания (конец XIX — середина XX в.).
Формируется неклассический тип научной рациональности, который уже
учитывает зависимость результатов исследования от характера тех средств, к
которым прибегает ученый (в особенности в случаях эксперимента), и от
специфики тех операций, которым подвергается изучаемый объект. Что же
касается самого субъекта и тех внутринаучных и социальных ценностей и
целей, которые его характеризуют, то все это по-прежнему выносится за
скобку, не находит отражения в описании и объяснении изученного.
И наконец, на наших глазах (в последней трети двадцатого века)
происходит рождение новой, постнеклассической науки, для которой характерны
такие взаимосвязанные черты, как исследование сверхсложных,
саморазвивающихся систем и меж-дисциплинарность этих исследований. Такому
состоянию и тенденциям развития современной науки соответствует пост-
неклассический тип научной рациональности, рассматривающий деятельность
ученого в более широком поле: теперь уже учитывается соотнесенность
получаемых знаний об объекте не только с исследовательскими средствами и
операциями, но и с ценностно-целевой (как внутринаучной, так и вненаучной,
социальной) ориентацией ученого.
Чрезвычайно важно подчеркнуть особую значимость этого типа научной
рациональности в развитии современного общества. Ведь вопреки мнению
крайних антисциенистов, видящих в науке злого демона, способного погубить
цивилизацию, выход из сегодняшней экологической и социокультурной ситуации,
очевидно, «состоит не в отказе от научно-технического развития, а в
придании ему гуманистического измерения, что, в свою очередь, ставит
проблему нового типа научной рациональности, включающей в себя в явном виде
гуманистические ориентиры и ценности».

38.Социальные системы: понятие, сущностные характеристики

Возможны два подхода к определению социальной системы.
При одном из них социальная система рассматривается как упорядоченность
и целостность множества индивидов и групп индивидов. Такое определение
дается по аналогии с определением системы вообще как «комплекса элементов,
находящихся во взаимодействии», как формулировал Л.Берталан-фи, один из
основоположников «общей теории систем». При таком подходе взаимодействие
превращается в прилагательное, что явно не учитывает специфику социальных
систем и роль в них общественных отношений.
Но возможен и другой подход, при котором за исходную точку принимается
рассмотрение социального в качестве одной из основных форм движения
материи. В таком случае социальная форма движения материи предстает перед
нами как глобальная социальная система. А что же фиксируется в общепринятых
названиях основных форм движения материи? В них зафиксирована специфика
присущего данной форме типа взаимодействия (например, специфическим типом
биологического взаимодействия выступает обмен веществ). В то же время
качественные границы между формами движения материи определяются по их
материальному носителю (макротело, атом, электрон, биосистема, социальный
коллектив и т.д.). Таким образом, традиционный подход к определению системы
в принципе не наруша— ется, поскольку и «носитель» и «взаимодействие» в
нем присутствуют, изменяется лишь их логическое положение в понятийном
пространстве, что, на наш взгляд, позволяет лучше понять место человека в
сложной сети общественных отношений, именуемых социальной системой'.
При таком подходе в порядке рабочего определения можно сказать, что
социальная система есть упорядоченная, самоуправляемая целостность
множества разнообразных общественных отношений, носителем которых является
индивид и те социальные группы, в которые он включен. Каковы же в таком
случае характерные черты социальной системы?
Во-первых, из этого определения следует, что существует значительное
многообразие социальных систем, ибо индивид включен в различные
общественные группы, большие и малые (планетарное сообщество людей,
общество в пределах данной страны, класс, нация, семья и т.д.). Коль скоро
это так, то общество в целом как система приобретает сверхсложный и
иерархический характер: в нем можно выделить различные уровни, — в виде
подсистем, подподсистем и т.д., — которые связаны между собой
соподчинительными линиями, не говоря уже о подчинении каждого из них
импульсам и командам, исходящим от системы в целом. В то же время надо
учитывать, что внутрисистемная иерархичность не абсолютна, а относительна.
Каждая подсистема, каждый уровень социальной системы одновременно и не
иерархичен, т.е. обладает известной степенью автономии, что I отнюдь не
ослабляет систему в целом, но, напротив, усиливает ее: позволяет более
гибко и оперативно отвечать на поступающие извне сигналы, не перегружать
верхние уровни системы такими функциями и реакциями, с которыми вполне
могут справиться низлежащие уровни целостности.
Во-вторых, из этого определения следует, что поскольку в лице
социальных систем мы имеем целостность, то главное в системах — это их
интегративное качество, не свойственное образующим их частям и компонентам,
но присущее системе в целом. Благодаря этому качеству обеспечивается
относительно самостоятельное, обособленное существование и функционирование
системы. Между целостностью системы и ее интегративным, сплачивающим всю
систему качеством, прослеживается диалектическая взаимосвязь: интегративное
качество генерируется в процессе становления системы целостностью и в то же
время выступает гарантом данной целостности, в том числе за счет
преобразования компонентов системы соответственно природе системы в целом.
Такая интеграция становится возможной благодаря наличию в системе
системообразующего компонента, «притягивающего» к себе все другие
компоненты и создающего то самое единое поле тяготения, которое и позволяет
множеству стать целостностью.
В-третьих, из этого определения следует, что человек является
универсальным компонентом социальных систем, он непремен-но включен в
каждую из них, начиная с общества в целом и кончая семьей. Появившись на
свет, человек сразу же оказывается включенным в сложившуюся в данном
обществе систему отношений, и прежде, чем он станет их носителем и даже
сумеет оказать на нее преобразующее воздействие, сам должен ;
вписаться в нее. Социализация индивида по сути дела есть его адаптация
к существующей системе, она предшествует его попыткам адаптировать саму
систему к своим потребностям и интересам.
В-четвертых, из этого определения следует, что социальные системы
относятся к разряду самоуправляемых. Эта черта характеризует только
высокоорганизованные целостные системы, как природные и
естественноисторические (биологические и социальные), так и искусственные
(автоматизированные машины). Сама же способность к саморегулированию и
саморазвитию предполагает наличие в каждой из подобных систем специальных
подсистем управления в виде определенных механизмов, органов и институтов.
Роль этой подсистемы чрезвычайно важна — именно она обеспечивает интеграцию
всех компонентов системы, их согласованное действие. А если мы вспомним,
что индивид, социальная группа, общество в целом всегда действуют
целенаправленно, то значимость подсистемы управления станет еще зримей. Мы
часто слышим выражение: «Система работает в разнос», т.е. саморазрушается.
Когда такое становится возможным? Очевидно, тогда, когда начинает давать
сбои, а то и вовсе выходит из строя, подсистема управления, вследствие чего
наступает рассогласование в действиях компонентов системы. В частности,
грандиозные издержки, которые терпит общество в период своего
революционного преобразования, во многом связаны с тем, что образуется
временной разрыв между сломом старой системы управления и созданием новой.

КОМПОНЕНТЫ СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМ

Общественный организм есть множество сложных структур, каждая из
которых представляет собой не просто совокупность, набор определенных
компонентов, но их целостность. Классификация этого множества очень важна
для постижения сущности социума и в то же время крайне затруднена в связи с
тем, что множество это весьма солидно по своей величине.
Нам представляется, что в основу данной классификации могут быть
положены соображения Э.С.Маркаряна, предложившего рассмотреть эту проблему
с трех качественно различных точек зрения: «I. С точки зрения субъекта
деятельности, отвечающего на вопрос: кто действует? 2. С точки зрения
участка приложения деятельности, позволяющей установить, на что направлена
человеческая деятельность. 3. С точки зрения способа деятельности,
призванной ответить на вопрос: как, каким образом осуществляется
человеческая деятельность и образуется ее совокупный эффект?».
Как выглядит в таком случае каждый из основных срезов социума (назовем
их субъективно-деятельностным, функциональным и социокультурным)?
1. Субъективно -деятельностный срез («кто действует?»), компонентами
которого в любом случае являются люди» ибо в обществе никаких других
субъектов деятельности быть не может.
Люди же в качестве таковых выступают в двух вариантах: а) как индивиды,
причем индивидуальность действия, его относительная автономность выражены
тем рельефней, чем больше развиты в человеке личностные характеристики
(нравственная осознанность своей позиции, понимание общественной
необходимости и значимости своей деятельности и т.д.); б) как объединения
индивидов в виде больших (этнос, социальный класс, или слой внутри него) и
малых (семья, первичный трудовой или учебный коллектив) социальных групп,
хотя возможны объединения и вне этих группировок (например, политические
партии, армия).
2. Функциональный срез («на что направлена человеческая
деятельность?»), позволяющий выявить основные сферы приложения социально
значимой активности. С учетом и биофизиологических и общественных
потребностей человека обычно выделяют такие основные сферы деятельности:
экономика, транспорт и связь, воспитание, образование, наука, управление,
оборона, здравоохранение, искусство, в современном обществе к ним,
очевидно, следует отнести и сферу экологии, а также сферу с условным
названием «информатика», имея под ней ввиду не только информационно-
компьютерное обеспечение всех остальных сфер человеческой деятельности, но
и отрасль так называемых средств массовой информации.
3. Социокультурный срез («каким образом осуществляется деятельность?»),
обнажающий средства и механизмы эффективного функционирования общества как
целостной системы. Давая такое определение среза, мы учитываем, что в
основном (в особенности в условиях современной волны цивилизации)
человеческая деятельность осуществляется внебиологическими, общественно
приобретенными, т.е. социокультурными по своей природе средствами и
механизмами. К ним относятся феномены, казалось бы очень далекие друг от
друга по своему конкретному происхождению, по своему субстрату, диапазону
применимости и т.д.: средства материального производства и сознание,
общественные учреждения типа государства и социально-психологические
традиции, язык и жилище.
И все же рассмотрение основных срезов социума, на наш взгляд, будет
неполным, если вне поля зрения останется еще один важный срез —
социоструктурный, позволяющий продолжить и углубить анализ и субъекта
деятельности, и средств-механизмов деятельности. Дело в том, что общество
обладает сверх сложной социальной, в узком смысле слова, структурой, внутри
которой можно выделить как наиболее значимые следующие подсистемы; классово-
стратификационную (классы основные и неосновные, большие слои внутри
классов, сословия, страты), социально-этническую (родо-племенные
объединения, народности, нации), демографическую (половозрастная структура
населения, соотношение самодеятельного и нетрудоспособного населения,
соотносительная характеристика здоровья населения), поселенческую (селяне и
горожане), профессионально-образовательную (деление индивидов на работников
физического и умственного труда, их образовательный уровень, место в
профессиональном разделении труда).
Накладывая социоструктурный срез общества на три ранее рассмотренных,
мы получаем возможность подключить к характеристике субъекта деятельности
координаты, связанные с его принадлежностью к совершенно определенным
классово-стратификационным, этническим, демографическим, поселенческим,
профессионально-образовательным группировкам. Возрастают наши возможности
более дифференцированного анализа как сфер, так и способов деятельности в
ракурсе их вписанности в конкретные социальные подструктуры. Так, например,
сферы здравоохранения и образования заведомо будут выглядеть по-разному в
зависимости оттого поселенческого контекста, в котором нам предстоит их
рассмотреть.
Несмотря на то, что структуры систем различаются между собой не только
количественно, но и принципиально, качественно, до сих пор отсутствует
сколько-нибудь стройная, а тем более завершенная, типология социальных
систем по этому признаку. В связи с этим правомерно предложение Н.Яхиела
(Болгария) выделить внутри класса социальных систем системы, обладающие
«социологической структурой». Под последней имеется ввиду такая структура,
которая включает в себя те компоненты и отношения, которые необходимы и
достаточны для функционирования общества как саморазвивающейся и
саморегулирующейся системы. К таким системам относятся общество в целом,
каждая из конкретных общественно-экономических формаций, поселенческие
структуры (город и деревня)'. Пожалуй, на этом можно и подвести черту, ибо
даже такая система как экономика при всей своей значимости не обладает
подобной «социологической структурой».

СОЦИАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ: ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
Анализ социальных систем, проведенный выше, носил по преимуществу
структурно-компонентный характер. При всей своей важности он позволяет
понять из чего состоит система, и в гораздо меньшей степени — какова ее
целевая установка и что должна делать система для реализации этой цели.
Поэтому структурно-компонентный анализ социальной системы должен быть
дополнен анализом функциональным, а последний, в свою очередь, предварен
рассмотрением взаимодействия системы со своей средой, ибо только из этого
взаимодействия могут быть поняты интересующие нас функции.

СОЦИАЛЬНАЯ СИСТЕМА И ЕЕ СРЕДА

Общество принадлежит к так называемым «открытым системам». Это
означает, что при всей своей относительной замкнутости и автономности по
отношению к внешнему, социальная система испытывает на себе активное
воздействие природного и социального окружения, оказывая на него в то же
время свое активное воздействие, то ли в порядке обратной связи, то ли в
порядке собственной инициативы. Ведь общество относится к разряду особых,
адаптивно-адаптирующих систем, т.е. в отличие от систем биологических оно
способно не только адаптироваться к окружающей среде, но и адаптировать ее
соответственно своим потребностям и интересам.
И поскольку общество является открытой и к тому же адап- | тивно-
адаптирующей системой, его функции могут быть адек- j ватно поняты только в
контексте его взаимодействия с окружающей средой. Под природной средой в
ходе всего дальнейшего анализа будет пониматься та часть вселенной, которая
находит- •' ся в контакте с обществом и в значительной степени втянута в
орбиту его деятельности. Внутри нее особо следует вьщелить т.н.
«очеловеченную природу», или ноосферу (от греч. «ноос» — разум), как она
была названа с легкой руки В.И.Вернадского, а затем Тейяра де Шардена.
«Биосфера, — писал Вернадский, — перешла или, вернее, переходит в новое
эволюционное состояние — в ноосферу, перерабатывается научной мыслью
социаль- ' ного человечества»1. Социальной средой для данной социальной
системы, данного конкретного общества являются все другие социальные
системы и внесистемные социальные факторы, с которыми она находится в
разнообразных видах взаимодействия.
Очень важно учитывать, что сами по себе виды внешнего воздействия могут
быть весьма различными, отличающимися друг от друга не только
количественно, но и качественно. Представляется целесообразным
классифицировать эти виды.
1. Воздействие на социальную систему других, органически с ней не
связанных систем, а также разрозненных несистемных явлений. Здесь мы
встречаемся с максимальным приближением к абсолютно внешнему, что не
исключает (а может быть именно поэтому предполагает) порой чрезвычайные и
даже катастрофические результаты взаимодействия.
2. Взаимодействие типа «внешняя среда — социальная система»,
представляющее собой, как правило, более устойчивый и упорядоченный, по
сравнению с первым, тип взаимодействия. Это проистекает из тех
обстоятельств, что как среда природная, так и социальная среда изменяются в
нормальных условиях сравнительно медленно, создавая тем самым предпосылки
для стабильной, долгосрочной, прочной адаптации социальной системы к своим
внешним средам. Другой характерной особенностью данного типа взаимодействия
выступает адаптирующее воздействие социальной системы на свою природную и
даже социальную среду. Что превалирует (приспособление к среде или
приспособление ее к своим здоровым и нездоровым потребностям) зависит от
особенностей конкретного этапа взаимодействия. Скажем, диалектика
взаимодействия общества со своей природной средой сложилась так, что
развивавшаяся в течение многих веков чуть ли не в геометрической прогрессии
адаптирующая, прибирающая природу «к рукам», функция привела на сегодняшнем
этапе к расстройству адаптационных способностей общества.
3. Взаимодействие общественных систем, входящих в качестве элементов в
более сложную целостность. Для каждой из систем, участвующих в этом
взаимодействии, все остальные в своей совокупности выступают как ее
внутрисистемная среда. Сущность данного типа взаимодействия, его
принципиальное отличие от первых двух хорошо сформулированы у У.Эшби:
«Каждая часть имеет как бы право вето для состояния равновесия всей
системы. Никакое состояние (всей системы) не может быть состоянием
равновесия, если оно неприемлемо для каждой из составляющих частей,
действующих в условиях, создаваемых другими частями».
Приведенная типология позволяет лучше понять происхождение и
направленность функций, осуществляемых социальной системой. Ведь каждая из
этих функций возникает и формируется в связи с необходимостью для
социальной системы отвечать соответствующим образом на повторяющиеся (как
правило, в определенном алгоритме) сигналы и раздражения природной и
социальной, в том числе и внутрисистемной, среды. При этом большинство
важнейших функций обязано своим существованием прежде всего воздействиям со
стороны внешней среды, именно под определяющим влиянием этих воздействий
происходит корреляция отношений каждого элемента социальной системы со
своей внутрисистемной средой. Разумеется, бывают случаи внутрисистемного
рассогласования, но они все же остаются на втором плане.

ФУНКЦИИ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ

Функция (от лат. functio — исполне-?яие, осуществление) — это роль,
кото-урую выполняет система или данный элемент системы (ее подсистема) по
отношению к ней как целостности.
Для сверхсложных самоуправляемых систем, к каковым относятся системы
социальные, характерна многофункциональность, Это означает, что, с одной
стороны, социальная система обладает множеством функций, но здесь есть и
другой план: многофункциональность, «совмещение» функций характерно не
только для системы в целом, но и для ее компонентов и подсистем. В
социальной системе нет подобного тому, что мы встречаем в других системах,
даже такой сложной, как головной мозг: строгой локализации функций. В этом
плане можно говорить о наличии в социуме внутрисистемной солидарности:
выполняя «свою» функцию, компонент (подсистема) берет на себя и часть
других функций.
Все функции, реализуемые социальной системой, могут быть сведены к двум
основным.
Во-первых, это функция сохранения системы, ее устойчивого состояния
(гомеостаза). Все, что делает система, все, на что нацелены основные сферы
деятельности человека, работают на эту функцию, т.е. на воспроизводство
системы. В связи с этим можно говорить о подфункции воспроизводства
компонентов системы и прежде всего биологического и социального
воспроизводства человека, подфункции воспроизводства внутрисистемных
отношений, подфункции воспроизводства основных сфер деятельности и т.д.
Во-вторых, это функция совершенствования системы, ее оптимизации. Сразу
же встает вопрос: оптимизации по отношению к чему? Очевидно, по отношению к
природной, а также и к социальной среде. Не менее очевидна и органическая
связь обеих основных функций, что предопределяется спецификой социальной
системы как адаптационно-адаптирующей.
Ведь сама по себе окружающая нас природа изменяется очень медленно,
катастрофы вроде оледенения или «всемирного потопа» в ней очень редки, и,
если бы не динамичный характер социума, устойчивое равновесие между ним и
природой устанавливалось бы «на долгие времена». Социум сам создает ан-
тропогенные факторы (локальные, региональные, глобальные) нарушения этого
равновесия, а затем принужден искать средства и механизмы оптимизации своих
отношений со средой, Предварительно оптимизируя свое внутреннее состояние.
Что же касается взаимодействия системы со своей социальной средой, то
вполне понятно, что возмутителем спокойствия здесь монопольно выступает
фактор антропогенный. Так обстоит дело и в связях с внешней, внесистемной
социальной средой, и со средой внутрисистемной. Сегодня, например, мы очень
обеспокоены тем, как идет воспроизводство основных сфер деятельности
общества (экономики, здравоохранения, экологии, воспитания, образования).
Неудовлетворительно воспроизводясь и в количественном, и в качественном
отношении, они влекут за собой ссужающееся по своей массе и некачественное
в биологическом и социальном отношении воспроизводство человека (ухудшение
его психофизического здоровья, распространение в обществе т.н.
«отклоняющегося поведения», рост алкоголизма и наркомании). При этом каждый
компонент системы испытывает на себе негативное воздействие других
компонентов, составляющих в совокупности его внутрисистемную социальную
среду. Экономика, например, разваливается не только по причине разрыва
традиционных хозяйственных и финансовых связей, но и из-за превратившегося
в беспредел расхищения государственного и общественного имущества, регресса
здравоохранительной деятельности, рассогласования управляющей подсистемы и
т.д. В своей совокупности функционирование «в разнос» каждой из подсистем,
если таковое будет продолжаться, грозит вылиться во всеобщий распад
социальности и самый натуральный геноцид.
По своей значимости и приоритетности функции, составляющие основное
содержание деятельности в той или иной сфере социума, исторически могут
меняться местами. Так, в течение тысячелетий функция сохранения социума и
его оптимизации реализовывалась прежде всего за счет экономики, все
остальные сферы деятельности, включая экологию, в этом отношении были еще
на периферии внимания. В этом была своя железная логика. Во-первых, нужно
было развиться самой эконо-мике, прежде, чем могли бы занять свое достойное
место здравоохранение, наука, природоохранная деятельность. Во-вторых, до
поры до времени экологическими последствиями экономического роста можно
было пренебречь, а демографические последствия стихийных явлений (например,
неоднократное вымирание чуть ли не пол-Европы в результате эпидемий чумы)
покрывались и перекрывались быстрым ростом численности населения. В XX в.,
в особенности в его второй половине, ситуация коренным образом изменилась.
Сегодня, чтобы выжить земной цивилизации, на первый план должна выйти сфера
экологической деятельности, потеснив все остальные, даже экономику.
Подытоживая, можно сказать: если раньше негласно человечество реализовывало
лозунг «Экономика — все, экологией можно пренебречь!», то сегодня оно
вынуждено совершить поворот почти на 180° — «Экология — прежде всего,
экономика — по возможности!».

39. Социальные институты: сущность, структура, функции

Социология и социальная философия уделяет большое внимание изучению
социальных институтов общества. В социологии имеется множество определений
социального института. Одним из первых дал развернутое представление о
социальных институтах американский социолог и экономист Торстейн Веблен
(1857 – 1929). Хотя его книга «Теория праздного класса» появилась в 1899
году, многие ее положения не устарели до сих пор.
Понятию «социальный институт» в отечественной социологии отводится
значительное место. Социальный институт определяется как единый компонент
социальной структуры общества, интегрирующий и координирующий множество
индивидуальных действий людей, упорядочивающий социальные отношения в
отдельных сферах общественной жизни.
Под институтом, кроме того, подразумевают относительно стабильную
совокупность символов, верований, ценностей, норм, ролей и статусов,
которая управляет конкретной сферой социальной жизни: это семья, религия,
образование, экономика, управление.
Если суммировать всё множество подходов разных учёных к пониманию
социальный институт, то их можно разделить на следующие. Социальный
институт представляет собой:
— ролевую систему, в которую включены также нормы и статусы;
— совокупность обычаев, традиций и правил поведения;
— формальную и неформальную организацию;
— совокупность норм и учреждений, регулирующих определенную сферу
общественных отношений;
— обособленный комплекс социальных действий.
Понимая социальные институты как совокупность норм и механизмов,
регулирующих определенную сферу общественных отношений (семья,
производство, государство, образование, религия), социологи углубили
представление о них как о базовых элементах, на которых покоится общество.
Приспосабливаясь к среде, общество в течение истории вырабатывает
инструменты, пригодные для решения множества задач и удовлетворения
важнейших потребностей. Эти инструменты и называются социальными
институтами. Типичные для данного общества институты отражают культурный
облик этого общества. Институты разных обществ отличаются друг от друга.
Например, институт брака у разных народов содержит своеобразные обряды и
церемонии, опирается на принятые в каждом обществе нормы и правила
поведения. В одних странах институт брака допускает, например,
многоженство, что в других странах категорически запрещено согласно их
институту брака.
Внутри совокупности социальных институтов можно выделить подгруппу
культурных институтов как вид частных социальных институтов. К примеру,
когда говорят, что пресса, радио и телевидение представляют собой
«четвертую власть», по существу их понимают как культурный институт.
Коммуникационные институты являются теми органами, через которые общество
посредством социальных структур производит и распространяет информацию,
выраженную в символах. Они являются главным источником знаний о накопленном
опыте. Подвидом коммуникационных институтов являются библиотеки, музеи,
школы и университеты, телевидение, газеты, книгопечатание, радио, кино.
Совокупность всех технических устройств, включая здания, работников и фонды
библиотек, музеев и школ, составляет инфраструктуру институциональной
системы культуры.
Социальные институты помогают решать жизненно важные проблемы большому
количеству людей. Например, миллионы людей, влюбившись, прибегают к помощи
института брака и семьи, а заболев – к институтам здравоохранения и т.д.
Законный порядок в обществе обеспечивают такие институты, как государство,
правительство, суды, полиция, адвокатура и т.д.
Институты одновременно выступают и инструментами социального контроля,
т.к. благодаря своему нормативному характеру заставляют людей подчиняться
принятым нормам и соблюдать соответствующую дисциплину. Поэтому институт
понимается как совокупность норм и образцов поведения.
Поскольку зарубежные, а вслед за ними и отечественные социологи
придерживаются различных определений социального института, то они по-
разному понимают его внутреннее строение, т.е. функционально
взаимосвязанную систему опорных элементов. Несмотря на многообразие точек
зрения, все они по существу верны, поскольку представляют разное видение
одного и того же. По мнению С.С. Фролова, правильнее говорить не об
элементах, входящих в структуру института, а об институциональных
признаках, т.е. общих для всех институтов чертах и свойствах. Таковых пять:
1. Установки и образцы поведения (привязанность, лояльность,
ответственность и уважение в семье, послушание, лояльность и
субординация в государстве);
2. Символические культурные признаки (обручальное кольцо, флаг, герб,
крест, иконы и др.);
3. Унитарные культурные черты (дом для семьи, общественные здания для
государства, магазины и фабрики для производства, учебные классы и
библиотеки для образования, храмы для религии);
4. Устный и письменный кодексы (запреты, правовые гарантии, законы,
правила);
5. Идеология (романтическая любовь в семье, демократизм в государстве,
свобода торговли в экономике, академические свободы в образовании,
православие или католицизм в религии).

ТИПОЛОГИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ИНСТИТУТОВ

Все социальные институты обычно подразделяют на главные и неглавные.
Вторые скрываются внутри первых, представляя собой более мелкие
образования. Помимо деления институтов на главные и неглавные, их
классифицируют и по иным критериям. К примеру, институты различаются
временем своего взаимодействия и продолжительностью существования
(постоянно действующие и кратковременные институты), жесткостью применяемых
санкций за нарушение правил, условиями существования, наличием или
отсутствием формальных правил и процедур.
Р. Миллс насчитывал в современном обществе пять институциональных
подходов, подразумевая главные институты:
1. Экономический – институт, организующий хозяйственную деятельность;
2. Политический — институт власти;
3. Семейный – институт, регулирующий половые отношения, рождение и
социализацию детей;
4. Военный – институт, организующий законное наследие;
5. Религиозный – институт, организующий коллективное почитание богов.
Большинство социологов согласны с Миллсом в том, что главных институтов
в человеческом обществе всего пять. Их предназначение — удовлетворять
важнейшие жизненные потребности коллектива или общества в целом.
Пять основных потребностей и институтов:
1. Потребность в воспроизводстве рода (институт семьи и брака);
2. Потребность в безопасности и социальном порядке (политические
институты, государство);
3. Потребность в средствах существования (экономические институты,
производство);
4. Потребность в получении знаний, в социализации подрастающего поколения,
подготовка кадров (институты образования в широком смысле, т.е. включая
науку и культуру);
5. Потребность решения духовных проблем, смысла жизни (институт религии).
Институты возникли в глубокой древности. Социологи определяют
производству не менее 2 млн. лет, если отправной точкой считать первое
орудие труда, созданное человеком, Семье антропологи отводят второе место и
полагают, что нижняя граница проходит по отметке 500 тыс. лет. С тех пор
семья постоянно эволюционировала, принимая множество форм и разновидностей:
полигамия, полиандрия, моногамия, сожительство, нуклеарная, расширенная,
неполная семья и т.д. Государство существует примерно столько же, сколько и
образование, а именно 5-6 тыс. лет. Религия в своих первобытных формах
(фетишизм, тотемизм, анимизм) появилось примерно 30-40 тыс. лет назад, хотя
некоторые археологи, учитывая возраст древнейших настенных рисунков (15
тыс. лет) и миниатюрных скульптур, отображающих зарождение культа Матери-
Земли (25 тыс. лет), считают её возраст несколько меньшим.
Как уже говорилось, внутри главных институтов находятся неглавные,
которые называются также социальными практиками или обычаями. У каждого
главного института существуют свои системы наработанных практик, методов,
процедур. Например, экономические институты не могут обойтись без таких
механизмов , как конвертация валюты, защита частной собственности,
профессиональный подбор, расстановка и оценка труда работников, маркетинг,
рынок и т.д. Также внутри института семьи и брака, находятся и институты
материнства и отцовства, родовой мести, побратимства, наследования
социального статуса родителей и т.д. Скажем, обычай назначать свидание
является элементом социальной практики ухаживания. В отличие от основного
института неосновной институт выполняет специализированную задачу,
обслуживая конкретный обычай или удовлетворяя нефундаментальную
потребность.

ФУНКЦИИ И ДИСФУНКЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ИНСТИТУТОВ

Функцию социального института можно определить как совокупность
решаемых им задач, достигаемых целей, оказываемых услуг.
Первой и важнейшей функцией социальных институтов является
удовлетворение важнейших жизненных потребностей общества, т.е. того, без
чего общество не может существовать как таковое. Оно не может существовать,
если не будет постоянно пополняться новыми поколениями людей, приобретать
средства проживания, жить в мире и порядке, добывать новые знания и
передавать их следующим поколениям, заниматься решением духовных вопросов.
Не менее важной является функция социализации людей, осуществляемая
практически всеми социальными институтами (усвоение культурных норм и
освоение социальных ролей). Её можно назвать универсальной.
Наряду с универсальными существуют и специфические функции, т.е. такие
функции, которые присущи одним и не присущи другим институтам, например,
воспроизводство новых поколений (институт семьи), добывание средств
существования (производство), наведение и поддержание порядка в обществе
(государство), открытие и передача новых знаний (наука и образование),
отправление ритуалов (религия).
Если институт вместо пользы приносит обществу вред, то такое действие
называют дисфункцией. К примеру, функция института образования — готовить
всесторонне развитых специалистов. Но если он не справляется со своей
задачей, если образование поставлено из рук вон плохо, то необходимых
специалистов общество не получит. Школы и вузы выпускают в жизнь
дилетантов. Функция превращается, таким образом, в дисфункцию.
Деятельность социального института считается функциональной, если она
способствует сохранению стабильности и интересам общества. Она может
расцениваться как дисфункциональная, если работает не на его сохранение, а
на разрушение. Нарастание дисфункций в деятельности социальных институтов
может вести к социальной дезорганизации общества.
К примеру, к концу 60-х годов СССР готовил специалистов с высшим
образованием на душу населения больше, чем любая страна в мире. Уровень
подготовки и система образования были, возможно, самым высоким на планете.
В штате США дискутировался вопрос о вызове, брошенном миру советской
системой образования. Американцы срочно разработали систему практических
мероприятий с целью догнать и перегнать в этой области Советский Союз. Шли
годы. И сегодня наши школьники и студенты – одни из самых образованных. Но
в целом советская, а затем российская система образования в период с 70-х
по 90-е годы развивались слишком медленно. Возник серьезный разрыв между
теоретической подготовкой студентов и практическими навыками молодых
специалистов. На предприятиях с передовой технологией вузовских знаний не
хватало, а там, где трудились на устаревшем оборудовании, знаний было
излишне много.
В конце 80-х годов, с началом перестройки российское общество
повернулось к рыночным отношениям. При этом оказалось, что марксистское
обществоведение не способно обеспечить молодежь необходимыми знаниями в
области рыночной экономики, менеджмента, современной социологии, психологии
и философии. Пришлось срочно перестраивать учебные планы, перенимать знания
технологии обучения. Народное хозяйство недополучило сотни тысяч
необходимых специалистов, обладающих современными знаниями. Это повлекло за
собой колоссальный ущерб в экономической области. К нему надо добавить
ущерб социальный и нравственный. Ведь поколение людей воспитанных на старых
традициях, занимает ключевые позиции в обществе, следовательно, направляет
страну не всегда так, как требуют новые реалии. Урон же от неправильной
внешней и внутренней политики, непродуманных государственных решений вообще
не поддается исчислению.
Функции и дисфункции бывают явными, то есть официально заявленными,
всеми осознанными и очевидными для всех, и латентными, то есть скрытыми, не
заявленными. Явные функции институтов являются необходимыми. Они
формируются и декларируются в кодексах и закреплены в системе статусов и
ролей. Латентные функции выражаются в непредусмотренных результатах
деятельности институтов или лиц, представляющих их. Так, демократическое
государство, установившееся в России в начале 90-х годов, через парламент,
правительство и президента стремились улучшить жизнь народа, создать в
обществе цивилизованные отношения и внушить гражданам уважение к закону.
Таковы были явные цели и задачи. На самом же деле в стране вырос уровень
преступности, а уровень жизни населения упал. Таковы результаты латентных
функций институтов власти. Явные функции свидетельствуют о том, чего хотели
добиться люди в рамках того или иного института, а латентные – о том, что
из этого получилось.

ДИНАМИКА СОЦИАЛЬНЫХ ИНСТИТУТОВ

Под динамикой социальных институтов понимают три взаимосвязанных
процесса:
1. Жизненный цикл института от момента появления до его исчезновения;
2. Функционирование зрелого института, т.е. выполнение явных и латентных
функций, появление и продолжение дисфункций;
3. Эволюция института – изменение вида, формы и содержания в историческом
времени, возникновение новых и отмирание старых функций.
В жизненном цикле института как социальной организации выделяют
несколько стадий, которые качественно отличаются друг от друга:
1. Зарождение организации.
2. Период эффективности, когда институт достигает полной зрелости.
3. Период формализации (правила перестают быть средством, регулирующим
деятельность, и становятся самоцелью).
4. Период дезорганизации, когда институт прежнюю гибкость и
жизнеспособность. После этого институт ликвидируется или
реорганизуется в новый.
Помимо жизненного цикла института и его исторической эволюции, в
понятие «динамика институтов» необходимо включать взаимодействие
институтов, принимающие самые разные формы, в том числе две основные —
сотрудничество и конкуренцию. Если институт производства успешно
справляется со своей функцией, экономика процветает, доходы населения
растут, то из государственного бюджета больше, чем прежде, поступает
средств на развитие других институтов: образования, науки, культуры,
социальной помощи и др.
Поскольку образование, культура и наука остаются самыми престижными и
одновременно самыми бедными институтами общества, то представители других
институтов борются между собой за право диктовать им свою волю. Политики,
фонды, благотворительные организации, партии выступают в роли спонсоров,
промышленные корпорации подбирают себе кадры чуть ли не со школьной скамьи,
проводя рекламные кампании и организуя профессиональную ориентацию
школьников и студентов. В итоге институт образования становится ареной
состязаний между другими институтами общества.
Институциональная конкуренция может существовать в рамках одной и той
же сферы общества, между родственными институтами. Например, в культуре
подчас идет непримиримая борьба. Институт телевидения отбирает аудиторию
как минимум у трех институтов культуры – кино, театра и чтения.
Телевидение, киностудия и театр представляют собой разновидность социальной
организации, а чтение – социальной практики. У первых есть свои органы
управления, статьи финансирования, кафедры и вузы, газеты и журналы, а
чтение – это коллективная привычка образованных людей получать информацию,
сопереживая событиям и анализируя информацию. Хотя они все разные, между
ними могут существовать отношения не только взаимодополнения, но и взаимной
конкуренции.
Итак, подытожим все вышесказанное и скажем, что социальный институт
предстает перед нами гигантской социальной системой, существующий
исторически длительное время, удовлетворяющий фундаментальные потребности
общества, обладающей решительной силой и моральным авторитетом,
охватывающей большую совокупность явлений, выраженных с помощью статусов и
ролей, социальных норм и санкций, социальных организаций (предприятий,
университетов, фирм, агенств и т.д.) которые, в свою очередь, имеют
персонал, аппарат управления, особые процедуры приема, закрепления и
увольнения, многочисленные механизмы социального контроля и т.п. Социальный
институт – это приспособительное устройство общества, созданное для
удовлетворения его важнейших потребностей и регулируемое сводом социальных
норм.
Развитие социальных институтов осуществляется путем возникновения новых
социальных институтов и благодаря совершенствованию сложившихся институтов.
Это означает, что система социальных институтов, существующих

40. Социальные общности: понятие, формы, структура

Общество – это система, так как это совокупность элементов,
находящихся во взаимосвязи и взаимоотношениях и образующих единое целое,
способное во взаимодействии с внешними условиями изменять свою структуру.
Это система социальная, т.е. связанная с жизнедеятельностью людей и их
взаимоотношениями. Общество имеет внутреннюю форму организации, т.е. свою
структуру. Она сложна, и выявление ее компонентов требует аналитического
подхода с использованием разных критериев. Под структурой общества
понимается его внутреннее устройство.
По форме жизнепроявления людей общество подразделяется на
экономическую, политическую и духовную подсистемы, именуемые в социологии
социальными системами (сферами общественной жизни). По субъекту
общественных отношений в структуре общества выявляются демографическая,
этническая, классовая, поселенческая, семейная, профессиональная и другие
подсистемы. По типу социальных связей своих членов в обществе выделяются
социальные группы, социальные институты и социальные организации.

ПОНЯТИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ОБЩНОСТИ. КОНКРЕТНОЕ МНОГООБРАЗИЕ ОБЩНОСТЕЙ

Границы социальных групп могут охватывать различные по размеру
социальные общности. Мы очень четко определяем границы малых или больших
групп, оформленных в организации. Каждый из нас знает о своем членстве в
производственном коллективе, в партии или в спортивном обществе. Как мы
видим, в этих случаях важно, чтобы групп была либо малого размера, т.е. в
пределах охвата межличностных отношений, либо имела достаточно четкие
формальные границы, которые контролируются определенными конституционными
отношениями. В связи с этим члены общества, входя в некоторые группы, не
могут идентифицировать свое групповое членство и связи с другими группами
таких сообществ только на основе символического взаимодействия, или,
образцов, мотивов и установок жизни и стандарта потребления.
Наиболее часто такой вид членства в группе заметен, когда люди
воспринимают других по принципу принадлежности к определенному
имущественному слою, по происхождению, по принадлежности, по должностному
принципу. Во всех этих случаях мы сталкиваемся с образованием групп,
членство которых основано на совпадении или близости социального статуса.
Вместе с тем границы могут иметь не статусную природу, а определяться
различиями в социальных позициях. Такие группы формируются в обществе в
результате процессов дифференциации и стратификации. Для того чтобы понять
механизмы этих процессов, мы должны определить природу таких базовых
характеристик общества, как гетерогенность и неравенство и выделить систему
параметров составляющих основу этих характеристик. Благополучие человека в
обществе, его связи с другими людьми, привычки, обычаи, верования, его
интересы и установки во многом связаны с тем местом, которое он занимает в
социальном пространстве.
Многочисленные исследования и наблюдения за поведением индивидов в
социальных группах показывают, что люди, обладающими одинаковыми или
близкими статусами, имеют более тесные контакты и более тесные отношения
друг с другом. Личности, находясь в окружении близких им по статусу людей,
чувствуют себя более комфортно, у них не возникает по отношению друг к
другу ощущения неполноценности или наоборот, превосходства. Люди начинаю
неосознанно или сознательно искать среди социального окружения себе
подобных и создавать на этой основе социальные группы. Кроме того,
многочисленными исследованиям доказано, что люди, обладающими близкими или
одинаковыми статусами в нескольких измерениях социального пространства, как
правило, обладают сходными установками и ориентациями, симпатиями и
антипатиями, политическими приоритетами и многими другими составляющими
структурами мышления. В связи с этим, достаточно важными для научного
анализа обстоятельствами важно определить социальные позиции и социальные
статусы, кат как они представляют собой совершенно разные системы
социальных отношений и несут в себе совершенно разное содержание. Для
определения различий в принадлежности к этой или иной социальной общности
необходимо выделить структурные параметр, составляющие основные структурные
характеристики современного общества. Американский социолог П. Блау
разработал систему параметров, которые определят положение индивида в
обществе.
Гетерогенность. Эта характеристика социальной структуры общества
описывается системой номинальных параметров. Отличительной особенностью
этих параметров является то, что на их основании невозможно распределить
индивидов и социальные группы по ранговому принципу, т.е. нельзя
определить, какой из социальных объектов занимает более высокое, а какой
более низкое место в социальной структуре. Например нельзя сказать, что
человек, исповедующий некоторое религиозное учение, занимает более высокое
или более низкое место, чем человек исповедывающий иное религиозное учение.
Социальное неравенство. Социальное неравенство существовало на
протяжении практически всей разумной истории человечества. Не смотря на то
что во все века неравенство осуждалось, подвергалось уничтожающей критики и
никогда не вызывало симпатий у членов общества, люди в ходе исторической
практики с поразительным упорством сопротивлялись созданию «совершенных»
обществ, основанных на социальном равенстве и отсутствии угнетения и
принуждения одних социальных групп другими. Истоки социального неравенства
многие современные ученые видят в природных различиях людей по физическим
данным, личностным качествам, внутренней энергии, а также по силе
мотивации, направленной на удовлетворение наиболее значимых, насущных
потребностей. Первоначально возникающее неравенство обычно крайне
неустойчиво и не приводит к закреплению социальных статусов. Относительно
примитивная культура не создает социальных норм относительно жесткого
закрепления отношений неравенства. Развитие социальных отношений, появление
сложных обществ и системы социальных институтов предполагает наличие более
сложной сети взаимно пересекающихся обменов социальными ценностями, в ходе
которых происходит постоянное перераспределение этих ценностей. Изначальные
различия людей по физическим данным и личностным качествам приводит к тому,
что наиболее сильные, энергичные, целеустремленные и высокомотивированные
личности получат преимущества входе обмена социальными ценностями. Эти
преимущества дают возможность таким личностям совершать асимметричные,
неравные обмены. В ходе постоянно совершающихся взаимопересекающихся
асимметричных обменов начинается формирование нормативной основы
неравенства. Нормативная основа представляет собой совокупность
специфических норм, закрепляющих поведение индивидов в соответствии с их
рангом. Начинается закрепление и создание законодательной базы для
возвышения отдельных социальных групп.
Современное общество характеризуется наличием групп, обладающих
значительно большими ресурсами богатства и власти, чем другие группы.
Границы таких групп трудно определить. Часто сами индивиды, входящие в эти
группы, не представляют не только их размеров и границ, но и собственного
статуса в этой сложной социальной системе.

РАЗНОВИДНОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ ОБЩНОСТЕЙ
Социальная группа — это совокупность людей, которые определенным
образом взаимодействуют друг с другом, осознают свою принадлежность к
данной группе и считаются ее членами с точки зрения других людей.
Традиционно выделяют первичные и вторичные группы. К первым относятся
небольшие по составу коллективы людей, где устанавливается непосредственный
личный эмоциональный контакт. Это семья, компания друзей, рабочие бригады и
проч. Вторичные группы образуются из людей, между которыми почти нет
личного эмоционального отношения, их взаимодействия обусловлены стремлением
к достижению определенных целей, общение носит преимущественно формальный,
обезличенный характер.
При формировании социальных групп вырабатываются нормы и роли, на
основе которых устанавливается определенный порядок взаимодействия. По
размеру группы могут быть самыми разнообразными, начиная от 2 человек.
К социальным общностям относятся массовые социальные группы, которые
характеризуются следующими признаками: статистический характер,
вероятностная природа, ситуативный характер общения, разнородность,
аморфность (н-р, демографические, расовые, половые, этнические и др.
общности).
Социальные институты – устойчивые формы организации и регулирования
общественной жизни. Их можно определить как совокупность ролей и статусов,
предназначенных для удовлетворения определенных социальных потребностей.
Они классифицируются по общественным сферам:
— экономические (собственность, зарплата, разделение труда), которые
служат производству и распределению ценностей и услуг;
— политические (парламент, армия, полиция, партия) регулируют
использование этих ценностей и услуг и связаны с властью;
— институты родства (брак и семья) связаны с регулированием деторождения,
отношений между супругами и детьми, социализацией молодежи;
— институты культуры (музеи, клубы) связаны с религией, наукой,
образованием и др;
— институты стратификации (касты, сословия, классы), которые
детерминируют распределение ресурсов и позиций.
Социальная организация — это объединение людей, совместно реализующих
некоторую программу или цель и действующих на основе определенных процедур
и правил. Социальные организации различаются по сложности, специализации
задач и формализации ролей и процедур. Существует несколько типов
классификации социальных организаций. Наиболее распространенной является
классификация на основе типа членства людей в какой-либо организации. В
соответствии с этим критерием выделяют три типа организаций: добровольные,
принудительные или тоталитарные и утилитарные.
В добровольные организации люди вступают для достижения целей, которые
считаются морально значимыми, для получения личного удовлетворения,
повышения социального престижа, возможности самореализации, но не для
материального вознаграждения. Эти организации, как правило, не связаны с
государственными, правительственными структурами, они образуются для
преследования общих интересов их членов. К таким организациям можно
отнести религиозные, благотворительные, общественно-политические
организации, клубы, ассоциации по интересам и проч.
Отличительной чертой тоталитарных организаций является недобровольное
членство, когда люди принуждаются вступать в эти организации, а жизнь в них
строго подчинена определенным правилам, есть надзирающий персонал,
проводящий умышленный контроль над средой обитания людей, ограничения в
общении с внешним миром и т.д. Названные организации – это тюрьмы, армия,
монастыри и проч.
В утилитарные организации люди вступают для получения материального
вознаграждения, заработной платы.
В реальной жизни трудно выделить чистые типы рассмотренных организаций,
как правило, бывает налицо сочетание признаков разных типов.
По степени рациональности в достижении целей и степени эффективности
выделяют традиционные и рациональные организации.

СОЦИАЛЬНЫЕ КЛАССЫ

Классовая стратификация характерна для открытых обществ. Она
существенно отличается от кастовой и сословной стратификации. Эти отличия
проявляются в следующем:
— классы не создаются на основе правовых и религиозных норм, членство в
них не основано на наследственном положении;
— классовые системы более подвижны, и границы между классами не бывают
жестко очерчены;
— классы зависят от экономических различий между группами людей,
связанных с неравенством во владении и контроле над материальными
ресурсами;
— классовые системы осуществляют в основном связи внеличностного
характера. Главное основание классовых различий – неравенство между
условиями и оплатой труда – действует применительно ко всем
профессиональным группам как результат экономических обстоятельств,
принадлежащих экономике в целом;
— социальная мобильность значительно проще, чем в других
стратификационных системах, формальных ограничений для нее не
существует, хотя мобильность реально сдерживается стартовыми
возможностями человека и уровнем его притязаний.
Классы можно определить как большие группы людей, отличающиеся по своим
общим экономическим возможностям, которые значительно влияют на типы их
стиля жизни.
Наиболее влиятельные теоретические подходы в определении классов и
классовой стратификации принадлежат К.Марксу и М. Веберу.
М.Вебер определил классы как группы людей, имеющих сходную позицию в
рыночной экономике, получающих сходное экономическое вознаграждение и
располагающих сходными жизненными шансами. Классовые разделения проистекают
не только от контроля за средствами производства, но и от экономических
различий, не связанных с собственностью. Такие источники включают в себя
профессиональное мастерство, редкую специальность, высокую квалификацию,
владение интеллектуальной собственностью и проч. Вебер дал не только
классовую стратификацию, считая ее лишь частью структурирования,
необходимого для сложного по устройству капиталистического общества. Он
предложил трехмерное деление: если экономические различия (по богатству)
порождают классовую стратификацию, то духовные (по престижу) — статусную, а
политические (по доступу к власти) — партийную. В первом случае речь идет о
жизненных шансах социальных слоев, во втором — об образе и стиле их жизни,
в третьем — о владении властью и влиянии на нее. Большинство социологов
считает веберовскую схему более гибкой и соответствующей современному
обществу.

ПОНЯТИЕ СОЦИАЛЬНОЙ СТРАТИФИКАЦИИ

Люди различаются между собой по множеству признаков: полу, возрасту,
цвету кожи, вероисповеданию, этнической принадлежности и пр. Но социальными
эти различия становятся лишь тогда, когда они влияют на положение человека,
социальной группы на лестнице социальной иерархии. Социальные различия
определяют социальное неравенство, подразумевающее наличие дискриминации по
разным признакам: по цвету кожи — расизм, по полу — сексизм, по этнической
принадлежности — этнонационализм, по возрасту — эйджеизм. Социальное
неравенство в социологии, как правило, понимается как неравенство
социальных слоев общества. Оно и является основой социальной стратификации.
В буквальном переводе стратификация означает «делать слои», т.е. делить
общество на слои ( stratum — слой, facere — делать). Стратификация может
быть определена как структурированные неравенства между различными группами
людей. Общества могут рассматриваться как состоящие из страт, расположенных
иерархично — с наиболее привилегированными слоями на вершине и наименее — у
основания.
Основы теории стратификации были заложены М.Вебером, Т.Парсонсом,
П.Сорокиным и др. Т.Парсонс выделил три группы дифференцирующих признаков.
К ним относятся:
1. Характеристики, которыми люди обладают от рождения, – пол, возраст,
этническая принадлежность, физические и интеллектуальные особенности,
родственные связи семьи и проч.;
2. Признаки, связанные с исполнением роли, т.е. с различными видами
профессионально-трудовой деятельности;
3. Элементы «обладания», куда включаются собственность, привилегии,
материальные и духовные ценности и т.д.
Эти признаки являются исходной теоретической основой многомерного
подхода к изучению социальной стратификации. Социологи выделяют
разнообразные срезы или измерения при определении количества и
распределения социальных страт. Это разнообразие не исключает сущностных
признаков стратификации. Во-первых, она связана с распределением населения
в иерархически оформленные группы, т.е. высшие и низшие слои; во-вторых,
стратификация заключается в неравном распределении социокультурных благ и
ценностей. По мнению П.Сорокина, объектом социального неравенства выступают
4 группы факторов:
— права и привилегии;
— обязанности и ответственность;
— социальное богатство и нужда;
— власть и влияние.
Стратификация тесно связана с господствующей в обществе системой
ценностей. Она формирует нормативную шкалу оценивания различных видов
человеческой деятельности, на основе которой происходит ранжирование людей
по степени социального престижа. В эмпирических исследованиях в современной
западной социологии престиж часто обобщенно определяется при помощи трех
измеряемых признаков – престиж профессии, уровень дохода, уровень
образования. Этот показатель называют индексом социально-экономической
позиции.
Социальная стратификация выполняет двойную функцию: выступает как метод
выявления слоев данного общества и в то же время представляет его
социальный портрет. Социальная стратификация отличается определенной
стабильностью в рамках конкретного исторического этапа.

СИСТЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ СТРАТИФИКАЦИИ

Независимо от форм, которые принимает социальная стратификация, ее
существование универсально. Известны четыре основные системы социальной
стратификации: рабство, касты, кланы и классы.
Рабство – экономическая, социальная и юридическая форма закрепощения
людей, граничащая с полным бесправием и крайней степенью неравенства..
Причины рабства. Неотъемлемой чертой рабства является владение одних
людей другими. Рабы были и у древних римлян, и у древних африканцев. В
Древней Греции рабы занимались физическим трудом, благодаря чему свободные
граждане имели возможность самовыражения в политике и искусствах. Наименее
типичным рабство было для кочевых народов, особенно охотников и
собирателей, а наибольшее распространение оно получило в аграрных
обществах.
Обычно указывают на три причины рабства. Во-первых, долговое
обязательство, когда человек, оказавшийся не в состоянии заплатить долги,
попадал в рабство к своему кредитору. Во-вторых, нарушение законов, когда
казнь убийцы или грабителя заменяли на рабство, т.е. виновника передавали
пострадавшей семье в качестве компенсации за причиненное горе или ущерб. В-
третьих, война, набеги, покорение, когда одна группа людей завоевывала
другую и победители использовали часть пленников в качестве рабов.
Условия рабства. Условия рабства и рабовладения существенно различались
в разных регионах мира. В некоторых странах рабство было временным
состоянием человека: отработав на своего хозяина положенное время, раб
становился свободным и имел право вернуться на родину. Так, израильтяне
освобождали своих рабов в юбилейный год, каждые 50 лет. Рабы в Древнем
Риме, как правило, имели возможность купить свободу; чтобы собрать
необходимую для выкупа сумму, они заключали сделку со своим хозяином и
продавали свои услуги другим людям (именно так поступали некоторые
образованные греки, попавшие в рабство к римлянам). Однако во многих
случаях рабство было пожизненным; в частности осужденные на пожизненные
работы преступники превращались в рабов и трудились на римских галерах в
качестве гребцов до самой смерти.
Не везде статус раба передавался по наследству. В Древней Мексике дети
рабов всегда были свободными людьми. Но в большинстве стран дети рабов
автоматически тоже становились рабами, хотя в некоторых случаях ребенка
раба, всю жизнь прослужившего в богатой семье, эта семья усыновляла, он
получал фамилию своих хозяев и мог стать одним из наследников наравне с
остальными детьми хозяев. Как правило, рабы не имели ни имущества, ни
власти. Однако, например, в Древнем Риме, рабы имели возможность скопить
какую-то собственность и даже добиться высокого положения в обществе.
Рабство в Новом Свете берет свое начало со службы европейцев по
договору. Эта служба в Новом Свете представляла собой нечто среднее между
контрактом о найме работника и рабством.
Многие европейцы, решившие начать новую жизнь в американских колониях,
были не в состоянии заплатить за билет. Капитаны судов, отплывающих в
Америку, соглашались перевозить таких пассажиров в кредит при условии, что
после их прибытия на место найдется кто-нибудь, кто заплатит их долг
капитану. Таким образом неимущие получали возможность добраться до
американских колоний, капитан получал плату за их провоз, а состоятельные
колонисты получали бесплатных слуг на определенный срок.
Общие характеристики рабства. Хотя рабовладельческая практика была
различной в разных регионах и в разные эпохи, но независимо от того, было
ли рабство следствием неуплаченного долга, наказания, военного плена или
расовых предрассудков; было ли оно пожизненным или временным;
наследственным или нет, раб все равно являлся собственностью другого
человека, и система законов закрепляла статус раба. Рабство служило
основным разграничением между людьми, четко указывающим, какой человек
является свободным (и по закону получает определенные привилегии), а какой
— рабом (не имеющим привилегий).
Рабство исторически эволюционировало. Различают две его формы:
— патриархальное рабство – раб обладал всеми правами младшего члена
семьи: жил в одном доме с хозяевами, участвовал в общественной жизни,
вступал в брак со свободными; его запрещалось убивать;
— классическое рабство – раба окончательно закабалили; он жил в отдельном
помещении, ни в чем не участвовал, в брак не вступал и семьи не имел,
он считался собственностью хозяина.
Рабовладение – единственная в истории форма социальных отношений, когда
один человек выступает собственностью другого, и когда низший слой лишен
всяческих прав и свобод.
Кастой называют социальную группу (страту), членством в которой человек
обязан исключительно своим рождением..
Достигнутый статус не в состоянии изменить место индивида в этой
системе. Люди, по рождению принадлежащие к группе с низким статусом, всегда
будут иметь этот статус независимо от того, чего они лично сумели достичь в
жизни.
Общества, для которых характерна такая форма стратификации, стремятся к
четкому сохранению границ между кастами, поэтому здесь практикуется
эндогамия — браки в рамках собственной группы — и существует запрет на
межгрупповые браки. Для предотвращения контактов между кастами такие
общества вырабатывают сложные правила, касающиеся ритуальной чистоты,
согласно которым считается, что общение с представителями низших каст
оскверняет высшую касту.
Индийское общество — наиболее яркий пример кастовой системы.
Основанная не на расовых, а на религиозных принципах, эта система
просуществовала почти три тысячелетия. Четыре основные индийские касты, или
варны, подразделяются на тысячи специализированных подкаст (джати), причем
представители каждой касты и каждой джати занимаются каким-то определенным
ремеслом; так, брахманы могут быть только священнослужителями или учеными,
касту кшатриев составляют знатные люди и воины; все вайшьи — купцы и
искусные ремесленники; шудры — простые рабочие и крестьяне; хариджан —
отверженные, неприкасаемые, занимающиеся унизительным трудом.
Хотя в 1949 г. правительство Индии объявило об отмене кастовой системы,
силу вековых традиций невозможно перебороть столь легко, и кастовая система
продолжает оставаться частью повседневной жизни Индии. К примеру, обряды,
которые человек проходит при своем рождении, бракосочетании, смерти,
диктуются кастовыми законами. Однако индустриализация и урбанизация
разрушают кастовую систему, поскольку сложно соблюдать кастовые
разграничения в переполненном незнакомыми людьми городе.
До недавнего времени Южно-Африканская Республика являла собой еще один
пример общества, в котором социальная стратификация была основана на
кастовой системе. Европейцы голландского происхождения — многочисленное
национальное меньшинство, называющее себя африканерами, осуществляя
контроль над правительством, полицией и армией, проводило в жизнь идеи о
собственной системе стратификации, которую они определили как апартеид —
разделение рас. Население страны разделялось на четыре расовые группы:
европейцы (белые), африканцы (черные), цветные (смешанная раса) и азиаты.
Принадлежность к конкретной группе определяла, где тот или иной человек
имеет право жить, учиться, работать; где тот или иной человек имеет право
купаться или смотреть кино — белым и не-белым запрещалось находиться вместе
в общественных местах. После десятилетий международных торговых санкций,
спортивных бойкотов и т.п. африканеры были вынуждены ликвидировать свою
кастовую систему.
После отмены рабства в Соединенных Штатах (1 января 1863 г.) оно было
«заменено» расовой кастовой системой — рождение человека накладывало на
него пожизненную мету, и все белые американцы, в том числе бедные и
необразованные, считали себя лучше и выше любых американцев африканского
происхождения. Такое отношение сохранялось даже в первой половине XX в.,
через много лет после отмены рабства. Так же, как в Индии и Южной Африке,
белые — представители высшей касты боялись «запачкаться» от общения с
чернокожими, настаивая на существовании раздельных школ, гостиниц,
ресторанов и даже туалетов и фонтанчиков для питья в общественных местах.
Клан – род или родственная группа, связанная хозяйственными и
общественными узами..
Клановая система типична для аграрных обществ. В подобной системе
каждый индивид связан с обширной социальной сетью родственников — кланом.
Клан представляет собой нечто вроде очень разветвленной семьи и имеет
сходные черты: если клан имеет высокий статус, такой же статус имеет и
индивид, принадлежащий к этому клану; все средства, принадлежащие клану,
скудные или богатые, в равной степени принадлежат каждому члену клана;
верность клану является пожизненной обязанностью каждого его члена.
Кланы напоминают и касты: принадлежность к клану определяется по
рождению и является пожизненной. Однако в отличие от каст вполне
допускаются браки между различными кланами; они даже могут использоваться
для создания и укрепления союзов между кланами, поскольку обязательства,
налагаемые браком на родственников супругов, способны объединять членов
двух кланов. Процессы индустриализации и урбанизации превращают кланы в
более изменчивые группы, в конце концов заменяя кланы социальными классами.
Кланы особенно сплачиваются в период опасности, как видно из следующего
примера.
Класс – большая социальная группа людей не владеющих средствами
производства, занимающая определенное место в системе общественного
разделения труда и характеризующаяся специфическим способом получения
дохода..
Системы стратификации, основанные на рабстве, кастах и кланах, являются
закрытыми. Границы, разделяющие людей, настолько четки и тверды, что не
оставляют людям возможности для перемещения из одной группы в другую, за
исключением браков между членами различных кланов. Классовая система
гораздо более открыта, поскольку базируется в первую очередь на деньгах или
материальной собственности. Принадлежность к классу также определяется при
рождении — индивид получает статус своих родителей, однако социальный класс
индивида в течение его жизни может измениться в зависимости от того, чего
он сумел (или не сумел) достичь в жизни. Кроме того, не существует законов,
определяющих занятие или профессию индивида в зависимости от рождения или
запрещающих вступление в брак с представителями других социальных классов.
Следовательно, основной характеристикой этой системы социальной
стратификации является относительная гибкость ее границ. Классовая система
оставляет возможности для социальной мобильности, т.е. для движения вверх
или вниз по социальной лестнице. Наличие потенциала для повышения своего
социального положения, или класса, — одна из основных движущих сил,
побуждающих людей хорошо учиться и упорно трудиться. Конечно, семейное
положение, наследуемое человеком с рождения, способно определять и
исключительно невыгодные условия, которые не оставят ему шансов подняться в
жизни слишком высоко, и обеспечить ребенку такие привилегии, что для него
окажется практически невозможным «скатиться вниз» по классовой лестнице.

СОЦИАЛЬНАЯ МОБИЛЬНОСТЬ И ЕЕ ТИПЫ

Понятие «социальной мобильности» было введено П.Сорокиным. Социальная
мобильность означает перемещение индивидов и групп из одних социальных
слоев, общностей в другие, что связано с изменением положения индивида или
группы в системе социальной стратификации. Возможности и динамика
социальной мобильности различаются в различных исторических условиях.

Варианты социальной мобильности разнообразны:
— индивидуальная и коллективная;
— вертикальная и горизонтальная;
— внутрипоколенная и межпоколенная.
Вертикальная мобильность — это изменение положения индивида, которое
вызывает повышение или понижение его социального статуса, переход к более
высокому или низкому классовому положению. В ней разграничивают восходящую
и нисходящую ветви (н-р, карьера и люмпенизация). Горизонтальная
мобильность — это изменение положения, которое не приводит к повышению или
понижению социального статуса.
Внутрипоколенная (интергенерационная) мобильность означает то, что
человек изменяет положение в стратификационной системе на протяжении своей
жизни. Межпоколенная или интергенерационная – предполагает, что дети
занимают более высокое положение, чем их родители.
К каналам или «лифтам» социальной мобильности П.Сорокин относит
следующие социальные институты: армия, церковь, образовательные институты,
семья, политические и профессиональные организации, средства массовой
информации и т.д.
Социальная стратификация выражает социальную неоднородность общества,
существующее в нем неравенство, неодинаковость социального положения людей
и их групп. Под социальной стратификацией понимается процесс и результат
дифференциации общества на различные социальные группы (слои, страты),
отличающиеся по своему общественному статусу. Критерии подразделения
общества на страты могут быть самыми разнообразными, притом как
объективными, так и субъективными. Но чаще всего сегодня выделяются
профессия, доход, собственность, участие во власти, образование, престиж,
самооценка личностью своей социальной позиции. По мнению исследователей
средний класс современного индустриального общества определяет стабильность
социальной системы и в то же время обеспечивает ей динамизм, поскольку
средний класс – это прежде всего высокопродуктивный и
высококвалифицированный, инициативный и предприимчивый работник. Россию
относят к смешанному типу стратификации. У нас средний класс находится на
стадии становления, и этот процесс имеет ключевое и широкое значение для
формирования новой социальной структуры.

————————
Исторические формы общности людей (род, племя, народность, нации)

Типы и формы семьи

Политическая и духовная надстройка

Общественная психология

Экономический базис

Производительные силы

Биологизм

Психологизм

Техницизм

Синтез социально-философского знания

Исторический материализм

Географизм

Социологический идеализм